Intenebris

      I'm a goner… somebody catch my breath… «Да, я конченный. Совершенно конченный человек, который не в праве обрести рассудок. Да, я совершенно потерян. Я зашел так далеко, что каждый шаг к прошлым воспоминаниям режет ножами и я истекаю кровью, но не своей. Ведь не мои руки в ней по локоть и выше, еще не мои. Но почему тогда так паршиво, почему мне так паршиво?»

***

      Больше всего боишься, что кто-нибудь зайдет сейчас в комнату, потревожив твою бессонницу. Ты всего лишь которую ночь не спишь, мараешь листы в сумасшедших записях, подгоняемый замогильным дыханием дома-призрака. Так ты его называешь с детства.       Он всегда пуст, дом этот. Каждый его уголок, каждая мансарда мертва. Каждое деревце в саду — живой труп. И ты сам себя боишься, боишься крови, бегущей по венам. Боишься думать. Дышать. Видеть. Но ты думаешь, дышишь и видишь. А еще притворяешься, что не таков. Это выдает тебя. И дьявол бдит.       Ты барахтаешься, вот в чем вопрос. Муха, попавшая в сеть, еще жива, и барахтается без меры и смысла, выдавая себя. Хочет она умереть? Нет. Но ведь гибнет, и в сопротивлении гибель её. Не ври, что не думал об этом.       Ты вечно бледен. Ты вечно в одной маске. Твоя маска — твоё лицо. Ты не умеешь жить другими эмоциями. Ты — презрение. Ты — гордыня. Ты всего лишь последнее ничтожество в этом доме. Ты всего лишь не в праве быть другим.       Чего ты хочешь? Сидишь сейчас в холодной до самого дна комнате, в идеальном порядке идеальной жизни, от идеальности которой тебя тошнит по утрам. Нарушаешь комендантский час, чтобы совсем не сойти с ума. Сойти с ума не совсем. Промывая душу словами, всё жертвуешь, всем жертвуешь. Ты можешь не говорить сутками, но молчать об этом невозможно. I wanna be known… by you…       Быть услышанным. Злишься на молчание комнаты, злишься на листы бумаги — они слепы, они вещи, им нет дела до тебя, это простительно, но чете Малфой ты этого отпустить не можешь. Злишься, что тебя не слышат, а сам молчишь. И стоит лишь ночью ослабить хватку, может, иногда даже кажется, что ты близок к цели, как днём железные цепи вокруг сковывают тебя с тройной силой, не пропуская кислород. Ну, ночью, когда все спят. Само собой. Жертвуешь сном, чтобы не уснуть навсегда.       Бдительность, Драко. Помни о ней.       Да, бдительность. Смотри, чтобы не удалось усыпить хотя бы то, что живо сейчас. Что еще не до конца испорчено и пытается кричать изнутри против грязной порочной смерти. Ты так малого просишь, что с ума сойти можно от досады, ведь и этой мелочи ты лишен. Права выбора. Элементарно.       И ты далеко не так вынослив, как кажется. Чего ты хочешь, того же и боишься. Выбрать линию баррикад, по чью сторону. Тебя рвёт на части настолько буквально, что голос хрипит в немом крике, и ты замираешь глазами в пустоту, обхватив голову. О, Драко, милый мой мальчик. Такой смелый среди подростков и подавляюще слабый во мраке. Немощный и безвольный, но живой, Драко, живой. Пытаешься успокоить мысли, паника в сердцевине пожирает твоё нутро. Вдыхаешь и выдыхаешь, главное не забывать дышать — глубоко и протяжно.       С каждым днём ждать спасения всё сложнее, я знаю. И всё меньше хочется сидеть по ночам без сна. И всё меньше хочется убежать от правил игры, и всё меньше ты думаешь, и всё больше делаешь по воле страха, по воле слабости. И всё тише кровь по венам бежит.