***
Так пролетело несколько дней: за бессмысленными ожиданиями и вечным трёпом с девчонками. Лена так и не влилась в нашу компанию, если это можно так назвать, но мы особо и не замечали её присутствия, да и отсутствия тоже. Лишь иногда слышали тихие шаги наверху и шум воды на кухне. Вымыв посуду после завтрака, я выглядываю в окно, чтобы в очередной раз расстроиться из-за сильного ветра и мечущейся по двору старой травы и пыли. Делать абсолютно ничего не хочется, но и сидеть, сложа руки, тоже не привлекает. Взяв в руки большую керамическую кружку, наливаю в неё немного воды и запиваю таблетки. Сегодня выберусь отсюда куда-нибудь. Раздается звонок от ворот. Неуклюже повернувшись на пятках, иду к экрану домофона, ведь никого в гости мы не ждём. Если только кто-то не заказал воду. Держа в руках полную кружку воды, нажимаю на кнопку и чуть не роняю всё на пол, потому что перед собой вижу Рамма. Он, закрыв рот кулаком, кашляет и поднимает глаза на камеру. Не могу в это поверить. — Зачем ты пришёл? — хмыкнув, спрашиваю я, как мне кажется, весьма уверенным голосом. Ставлю кружку на подоконник и тру в миг покрывшиеся испариной ладони. — Вероника, мне звонил твой брат. Я не просто так, — после недолгой паузы, отвечает Влад. Вздрагиваю от его голоса. Кусаю губу: присутствие этого человека не сулит ничего хорошего, а я не хочу навеять беду, когда Егор и так непонятно, где сейчас. Сбрасываю звонок и, будто что-то уже случилось, тянусь к дверной ручке и проверяю, закрыт ли замок. Экран домофона загорается снова, а на изображении появляется Рамм. Он пристально смотрит в камеру, сложив руки на груди, и снова кашляет. Мне почему-то в голову приходит мысль, что, если я сама выйду к нему и не пущу в дом, всё продет гладко. Так и делаю, поддавшись непонятному порыву. Открываю калитку с трудом, потому что щеколда очень плотно прилегает к поверхности и не даёт стержню нормально скользить. Очутившись на свежем воздухе в лёгкой кофточке и джинсах, я как-то быстро замерзаю и прижимаю руки ко рту, чтобы согреть пальцы теплым дыханием. Рамм уже отошёл к своему авто и облокотился на капот. — Ты должна поехать со мной, — говорит он, пропустив сквозь пальцы свои рыжие пряди. — Сейчас. Садись в машину. Словно оглушённая чем-то тяжелым, часто моргаю, но парень даже не улыбается, как это обычно происходит. Мои лёгкие будто вмиг наполняются водой, и становится трудно дышать. Ничего ещё не произошло, а уровень моей тревоги возрос до небес. — Пожалуйста, садись в машину, — повторяет Рамм более мягко, взглянув на меня исподлобья. — Я всё объясню по дороге. Но тебе нужно уехать. — Да что ты заладил, — в ответ громко говорю я, потому что вновь поднявшийся сильный ветер перекрывает любой другой шум. — Меня привез сюда брат, это тебе ни о чём не говорит? Он явно хотел, чтобы я была именно здесь. А твои прихоти я перестала исполнять давно! — Это не мои прихоти, Ника, — ровный тон его голоса разбавлен каплей нервозности, будто он уже не может держаться и вот-вот закричит. Я открываю калитку и спиной захожу в щель, на что парень дёргается. — Я не могу забрать тебя насильно, ты просто должна поверить мне. Но ты, конечно же, это не сделаешь. Поэтому просто сядь в машину. Вздохнув и проведя рукой по волосам, которые всё равно тут же подхватил ветер, Влад открывает переднюю дверь и с сидения забирает телефон. Он что-то ищет там, а вскоре перед моим носом оказывается сообщение моего брата о том, что Миша просит приехать за мной и вернуть в Москву. — Почему он попросил именно тебя? Неужели нет других людей? — моё удивление ярко читается в голосе. Я хватаюсь за калитку, потому что, пячась, запинаюсь и чуть не падаю. — Почему именно ты? — Чёрт, Вероника, почему ты такая? — Влад берёт меня за руку. — Если тебе это важно, спросишь, когда увидишь своего брата. А сейчас, прошу тебя в последний раз, сядь в машину. Решив обманным путем всё же остаться здесь, я напоминаю Рамму про свой багаж. Цокнув, он говорит, что принесёт его сам, и мне ничего не остаётся, как понадеяться, что Владу придётся долго собирать чемодан. Я успею выбраться и убежать вдоль забора, к лесу. Но стоит мне демонстративно хлопнуть дверью, Рамм блокирует все четыре. Когда возвращается Влад, он сразу убирает вещи в багажник, а только после садится за руль. Он отдает мне мою куртку, ботинки, но тут же получает жёсткий удар в плечо, всю злобу для которого я готовила, пока он был в доме. Цокнув, Рамм ничего не отвечает и только включает зажигание. По салону тут же начинает растекаться тёплый воздух. — Пристегнись, — Влад дёргается, когда я просто поднимаю руку, чтобы убрать со лба волосы. Ему, видимо, надоедает мерзкий писк, который звучит на всё авто и напоминает о безопасности. — Хватит выёбываться, ну правда. Делай, что говорю. — А то что? — перенимаю его выражение лица я и складываю руки на груди. Закатив глаза, Рамм выводит авто на дорогу. — Ты сказал, что всё объяснишь. Сейчас самое время. — Скоро сама всё узнаешь, — усмехается парень. Всю оставшуюся дорогу я провожаю взглядом скользящие по то сторону окон деревья, поля, которые уже скоро сменяются тянущимся вдоль трассы забором. Где-то в километрах пяти я вижу здание аэропорта. Я загораюсь радостью от того, что совсем скоро увижу Москву и Егора, но Рамм вдруг резко жмёт на тормоз перед шлагбаумом на въезде на парковку аэропорта. Я, дернувшись, шикаю из-за того, что ремень больно надавил на живот. Влад извиняется, обернувшись ко мне, и говорит, что я уже могу отстегнуться. Он ставит авто в самый ближний к КПП ряд и, взяв мой чемодан и выслушав мои возмущения о том, что я смогу выйти из машины сама, идёт платить и параллельно просит кого-то забрать машину отсюда. Только на стойке я узнаю, что лечу я совсем не в столицу. А если быть точнее, это сделаем мы с Раммом. Я смотрю на строчку «Лос-Анджелес». Между рейсами до Питера, где у нас пересадка, и в Штаты разница в три часа, а до начала посадки на самолёт ещё больше двух. Влад сдаёт в багаж мой чемодан, и, оглядев толпу позади нас, ведёт меня в зал ожидания, взяв за локоть. — Хочешь есть? — когда проходим мимо кафе, спрашивает он. — Я советую не отказываться. — Не включай своего насильника, — фыркаю я, наконец одёрнув руку. — Твоё время прошло. — Это только для твоего блага, — он как-то странно на меня смотрит, его и без того смольные глаза будто помрачнели. — Заходи. Протолкнув меня в небольшое помещение и усадив за столик, Влад подзывает официанта и отдаёт мне меню. Он словно приказывает мне выбрать что посытнее, но после гневного взгляда добавляет про то, что надо умудряться есть за двоих. Ему ли меня корить? Пока мы едим, не разговариваем. Влад думает о чём-то своем, а я роюсь в телефоне, снова засыпая Егора сообщениями. Дозвониться не могу — абонент недоступен.***
Самолёт садится в Лос-Анджелесе поздно вечером, когда я успеваю сойти с ума от долгого нахождения в кресле даже в бизнес-классе. Забрав багаж одними из первых, мы выходим на площадку перед зданием аэропорта, где нас уже ждёт такси. Пока мы едем в квартиру, я даже не разглядываю красоты огней города: мне просто похер на них, ведь пропавший Егор куда важнее сейчас. Спрошу об этом Рамма, хотя я сомневаюсь, что он что-то знает. Единственное, что меня на данный момент беспокоит в этом человеке (пока летели, я уже успела принять, что мне не избавиться от Влада) — почему именно его попросил Миша. Апартаменты находятся на тридцать пятом этаже, с видом на океан. Отставив чемоданы, Рамм спрашивает, не голодна ли я. Игнорирую его, как он меня, когда я расспрашивала его об этом всём. Демонстративно достаю свои вещи и иду переодеваться в ванную, громко щелкнув замком. Слышу, как парень цокает. Скинув с себя вещи, накидываю просторную пижаму и собираю волосы в хвост. За полет я, кажется, заметно постарела: кожа стала бледная, сухая, под глазами залегли тёмные круги. Или я так выгляжу давно и за комплиментами парня просто не замечаю этого всего? Ах, Булаткин. Что же ты делаешь со мной? Неужели тебе не колется, неужели ты ни на секунду не задумываешься обо мне? А если я не права — тогда какого чёрта ты не выходишь на связь? Из-за усталости, свалившейся после долгого перелёта, словно тяжелое ватное одеяло, я не могу впасть в уныние, только злюсь. Влад лежит на диване, прикрыв глаза руками от яркого света, когда я выхожу из ванной. Он дёргается на звук открывшейся двери и даже подскакивает, что-то проворчав. — Сегодня очень тепло, заметил? — говорю я первое, что приходит в голову. — Давно хотела погулять по ЛА ночью, пройти по распродажам и попить кофе у моря. Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться? — Мы сегодня, тем более, ночью, никуда не пойдём, — раздраженно отвечает Рамм. Он бесцеремонно, даже не отвернувшись, снимает свитшот и криво мне улыбается. Закатываю глаза. — Ну, что встала? Иди спать. Время видела? — Я задала тебе вопрос. Ты не ответил, — пожимаю плечами, на что получаю усталый взгляд. — Тогда пойду одна. Город я, конечно же, не знаю, но пользуюсь картами первоклассно. Можешь меня не ждать, я возьму ключи. — Я сказал — нет. Сказал как отрезал. Кинув «окей», я шлепаю босыми ногами до кровати и плюхаюсь на неё, провалившись в матрас. Он оказывается слишком мягким, и мне даже не сразу удаётся подняться, чтобы встать. Беру с кровати подушку, плед и отношу всё на цвета кофе с молоком диван. Он оказывается достаточно твердым, чтобы я смогла нормально спать. — И что это? — расслабленный после душа Влад кивает на кровать. Я пожимаю плечами и выкладываю свою историю. Снова театрально цокнув, парень просит меня встать, а после достаёт из-под дивана ещё пару подушек и другое одеяло, а затем сам идёт на кровать. — Тебе что-нибудь нужно? — говорит Влад уже лежа в кровати. — Завтра мой знакомый завезет мне аппаратуру и может заехать куда-то еще, — он выжидает паузу. — Ника? Я притворяюсь спящий и кутаюсь в одеяло. Немного помолчав, Рамм ещё тише называет моё имя, а после шарит рукой по стене и выключает бра над кроватью. Свет от телефона пару минут наполняет комнату, но Влад скоро откладывает и его и быстро вырубается. Я ворочаюсь. Смотрю в оставленную между плотными шторами щель и всё ещё прокручиваю в голове образ Егора. Да какого чёрта этот засранец себя так ведет? Хныкаю и скоро тоже засыпаю. С первыми лучами солнца рассеивается мой сон. Сев, я тру глаза и оглядываюсь на Рамма, который мирно спит, завернувшись в одеяло. Пока иду до ванной, снова пишу Егору. Ни ответа, ни привета. В холодильнике ничего съестного не обнаруживается, а очень хочется есть. По-быстрому пробиваю магазины неподалёку и, ругнувшись, что телефон почти сел, выхожу из квартиры. На улице оказывается довольно тепло. Уже через пять минут пути я снимаю джинсовку. Задумавшись над погодой, я чуть не перехожу дорогу на красный, но вовремя поднимаю глаза на светофор и торможу. До магазинчика дохожу быстро, но даже не беру тележку, потому что не знаю, сколько мы тут будем находиться. Отношу на кассу только бутылку молока, сухой завтрак и пачку какао. Благодаря привычке Егора всегда носить с собой несколько долларовых купюр, спокойно расплачиваюсь. На выходе, притормозив в дверях, достаю телефон, который разрывается от звонка Рамма. Но только я собираюсь ответить, батарея садится в ноль, и устройство выключается. Секундная паника заливает мне ноги бетоном, и идущий позади человек врезается мне в спину. Потупив взгляд, оборачиваюсь, на что женщина извиняется и быстренько уходит к машине. Пытаюсь вспомнить маршрут, но, кроме лавки, у которой снесена мусорка, ничего в голову не приходит. Решаю хотя бы перейти дорогу, потому что я точно пришла с той стороны. Оказавшись у светофора, замечаю одинокую девушку и осмеливаюсь спросить у неё дорогу. На неуверенном английском объясняю, как выглядит дом, в который мне нужно попасть, и незнакомка, немного подумав, соглашается меня проводить, потому что, как говорит, сама живет неподалеку. По дороге мы болтаем, и Айлин рассказывает мне о своей работе, о стрёмном графике и начальнице с полнейшим отсутствием чувства юмора. Мне даже удаётся понять её шутки, поэтому, заболтавшись, мы быстро доходим до места назначения. Я прощаюсь с новой знакомой и иду прямиком к лифту. Рамм встречает меня отборным матом. Чуть ли не вырывает из рук ключи и, пропихнув меня в квартиру, захлопывает за мной дверь. Его немного потряхивает, это заметно. А моё хорошее настроение вмиг улетучивается и просачивается в открытое окно — безвозвратно. Озлобившись на и без того доставшего меня своим молчанием и секретами Влада, прохожу к кухонной тумбе, ставлю на неё пакет с продуктами. Я тоже не в восторге от него, но не показываю это так яро и уж точно не дышу горячим паром. Заметив слёзы в моих глазах, Рамм дергаётся и начинает извиняться, добавляя что-то про перегнутую палку и натянутые как струны нервы. Он подходит ко мне ближе, даже пытается приобнять, но звонкая пощёчина останавливает его ещё до того, как до меня остается один лишь шаг. Начинаю плакать, зажав рот рукой, потому что, блять, я не понимаю, что вообще происходит, а никто вокруг не горит желанием мне это объяснить. Влад, держась за горящую щёку, поджимает губы. Внизу живота начинает покалывать, сначала неприятно, но я быстро свыкаюсь с этой болью. Одной рукой оперевшись на тубму, вторую кладу на живот и охаю. — Малышка толкается, — шепчу я сквозь слёзы, которые так и растекаются по моим щекам. Не могу поверить, что это случилось. Впервые. Влад, испуганный, спрашивает, звонить ли ему в «девять-один-один», на что я лишь смеюсь и глотаю воздух, вдыхая полной грудью каждый раз. Выпив практически полный стакан воды залпом, опираясь на парня, дохожу до дивана и аккуратно сажусь, все ещё прижимая руку к животу. Малышка не унимается, я чувствую каждый её толчок, но лишь улыбаюсь. С грустью осознаю, что Егор опять не рядом.