«НОЧНЫЕ ЖЕЛАНИЯ»

Нортман взял трубку после второго гудка. Это было слишком быстро, подозрительно быстро. — Доброй ночи, госпожа федеральный маршал, — сказал он спокойно. — Доброй, — ответила я, начиная закипать лишь от звука его голоса. — Чем обязан такому вниманию с твоей стороны? — Будто ты не знаешь. — Раздраженно произнесла я. — Даже не догадываюсь. — Отлично, тогда введу тебя в курс дела. Я звоню, чтобы сообщить, что Дилан останется со мной. Он никуда не едет. И точка. — Интересно, откуда у тебя такая уверенность? — Может оттуда, что он не хочет лететь к тебе в Новый Орлеан и предпочитает мое общество твоему? Или, может, потому что я для него гораздо ближе, чем ты? — Он мой сын. Ты ему никто. — Ты забываешься, Эрик. Я являюсь его пусть и приемной, но все-таки матерью, если уж на то пошло. — Это все фикция и не имеет никакого значения. Он носит мою фамилию, и, пока ему не исполниться двадцать один год, я вправе распоряжаться его жизнью и решать, где ему лучше находиться. — Полный бред. Ему уже восемнадцать. И он вправе принимать самостоятельные решения и выбирать, с кем из родителей ему комфортней. — Он глупый, неуправляемый мальчишка, обладающий некоторыми магическими способностями. И в связи с этим его необходимо жестко контролировать и постоянно держать на коротком поводке. Ты не в состоянии делать этого. И еще, ему точно не место в твоей кровати. Там и так слишком тесно. — Что? — я взвивалась. — И это говоришь мне ты? Ты, тот, кто непрерывно трахает все, что только способно шевелиться! Да как у тебя только наглости на это хватает? — Я нервно облизала губы и шумно втянула воздух, пытаясь совладать со своей злостью. — Можешь обвинять меня во всех смертных грехах. Они меня не касаются, ибо я вечен. И я точно знаю одно, что ты там весело проводишь время в обществе своего кота и Патрика. И я не желаю, чтобы ты втягивала в это дерьмо еще и Дилана. — Резко отрезал Нортман. — Я не собираюсь перед тобой оправдываться. Ты мне никто! Не смей лезть в мою жизнь! Может, ты наконец-то соберешься с силами и оставишь меня в покое? — прокричала я. — В самом деле? — Я отчетливо представила, как Эрик презрительно скривил губы. — Я так не думаю, милая. Ты все еще моя жена. И мне почему-то кажется, что будет лучше, если я пошлю Герво как можно скорее в Остин, чтобы доставить в Луизиану не только сына, но и тебя. — Можешь присылать кого угодно. Я не боюсь твоего волка и никуда с ним не поеду. И Ленни останется со мной. Нам без тебя хорошо, а вот ты ведешь себя, словно выброшенный хозяевами пес, желающий уснуть на двух подстилках разом, и которого, ко всему вдобавок, еще чертовски закусали блохи. — Вот как? — Да, именно так. Нортман, ты зря бесишься. То, что ты имеешь сейчас, ты сделал сам. Только ты виноват во всем случившемся. Я всегда была честна с тобой. А ты, в свою очередь, нагло играл моей жизнью, желая угодить Годрику. Ты потерял меня по собственной вине. Уясни для себя это раз и навсегда. И мы с Диланом вернемся в Новый Орлеан, когда я сочту это возможным. А ты просто забудь меня. И не дергай лишний раз мальчика почем зря. Он за свою короткую жизнь и так нахлебался горя за десятерых. И еще, если уж на то пошло и я такая законченная шлюха, как ты тут только что сказал, то для полного моего счастья и свободы действий, мне необходим развод… — Этого не будет, — резко перебил меня Эрик, — по крайней мере, не сейчас. Ты останешься со мной до тех пор, пока не надоешь мне и пока я не избавлюсь от навязчивой идеи, что ты нужна мне. Хотя и потом я не гарантирую тебе свободы. Думаю, ты всю свою жизнь проведешь у меня под рукой. Ведь ты мой человек, часть моего триумвирата. Ты МОЯ СОБСТВЕННОСТЬ! Я намерен держать тебя при себе вместо дрессированной собачонки, на которую я могу не обращать внимания, когда мне это не нужно. И которую я могу позвать к себе, когда мне вздумается развлечься и… — Ты, похоже, совсем там с ума сошел, зоофил хренов, — прошипела я в телефон, — какого черта ты говоришь мне подобные гадости? Кто дал тебе такое право? Хозяин гребаный нашелся! Знаешь, что, Эрик, по-настоящему принадлежит тебе? Только твой член и драгоценные яйца! И НИЧЕГО БОЛЬШЕ! Нортман, ты законченный му-дак и я тебя не-на-ви-жу! — Выкрикнула я громко и нажала на кнопку отбоя. Мне ужасно хотелось разбить свой телефон и растоптать его осколки, но я понимала, что это никоим образом, к сожалению, не причинит вреда Эрику. Я была удивлена его мерзкой выходкой. В принципе, я знала всегда, что он законченный говнюк, но в сегодняшней беседе его яд и высокомерие были такими убийственно-едкими и почти осязаемыми, что я буквально кипела от гнева. — Развод, я должна получить развод любым способом, любой ценой, — пробурчала я и уже направилась в ванную комнату, желая охладить пылающее лицо под ледяной водой, но не дошла. Силы неожиданно покинули меня. В короткий миг волна отчаяния завладела моим умом и телом. Я села на пуфик и закрыла лицо ладонями. Слезы против моей воли потекли из моих глаз. «Ты МОЯ СОБСТВЕННОСТЬ… Я намерен держать тебя при себе вместо дрессированной собачонки, на которую я могу не обращать внимания, когда мне это не нужно. И которую я могу позвать к себе, когда мне вздумается развлечься… СОБСТВЕННОСТЬ… Я намерен держать тебя при себе вместо дрессированной собачонки… держать тебя при себе… позвать к себе, когда мне вздумается развлечься… собачонки…», — обидные слова Нортмана вновь и вновь звучали в моей голове, словно заевшая пластинка. Я была для него всего лишь домашним питомцем. Собачонкой. Животным, которое он приручил ради личной забавы. Он никогда не считал меня равной себе. Он никогда не воспринимал меня всерьез. Я всего лишь вещь, одушевленный предмет, принадлежащий ему. Его домашнее животное. Его человечинка, которую он вынужден контролировать по приказу своего создателя. И ничего больше… Голос Квина заставил меня вздрогнуть. — Что с тобой, Соки? — обеспокоено спросил он. — Ты говорила с Нортманом? Он обидел тебя? Я убрала ладони и открыла глаза. Мне было стыдно за свой зареванный вид. Тигренок застал меня врасплох, и я не сумела спрятать от него ни боли во взгляде, ни слез отчаяния и безнадежности. Увидев мое заплаканное лицо, покрытое красными пятнами, Квин пробормотал грязное проклятье в адрес Эрика и опустился передо мной на колени. — Что, черт возьми, случилось? Что он сказал тебе, Соки? — спросил он, беря меня за руки. — Я чем-нибудь могу помочь? Я всхлипнула и машинально стиснула его горячие ладони. Мне было одиноко, страшно и больно, и я чувствовала себя окончательно преданной и растоптанной. Опустив ресницы, я попыталась справиться с собой, но это получилось далеко не сразу. Несколько больших слезинок упали на наши сплетенные руки. Лицо Квина приблизилось к моей щеке, и он нежно коснулся губами соленой дорожки. — Спасибо, спасибо, что ты есть, — сказала я шепотом, все еще всхлипывая. — Я рядом. Все будет хорошо, — уверенно произнес юноша и вытер слезу текущую по моему подбородку. Протяжно выдохнув, я откинулась назад и обессилено прислонилась спиной к стене, вдруг почувствовав себя донельзя усталой и опустошенной. Неприятный разговор с Нортманом вернул меня на месяц назад и омут боли и отчаяния вновь начал тянуть мой разум на дно. — Что он сказал тебе? — Не обижайся, но я не хочу об этом говорить. Это слишком тяжело для меня, прости. — Конечно, конечно… — пробормотал Квин, сочувственно заглядывая мне в глаза. — Просто иногда это помогает. Ты же знаешь, что тебе всегда становиться легче, когда ты выговоришься. Он нежно погладил меня по щеке. Я слабо улыбнулась. — Спасибо за предложение, — сказала я дрожащим голосом. — Но я и так непростительно часто гружу тебя своими проблемами. Пришло время разбираться с ними самостоятельно. Я взрослая девочка, и я умею это делать. Поэтому сейчас я пойду и приведу себя в порядок, а ты вернешься к Дилану и Патрику и ничего никому не скажешь о моих слезах. Ты будешь вести себя так, словно ничего не случилось. Не стоит лишний раз дергать Ленни. Да и Рик и так настроен крайне недружелюбно по отношению к Нортману. И мы не вправе с тобой втягивать вампиров Луизианы и Техаса в междоусобную войну только из-за того, что их принцы имеют одинаковый плохой вкус и не смогли поделить одну женщину. Я не Елена Троянская и не жажду кровопролития. Мне не нужны невинные жертвы. Ты меня понял? — Хорошо, — легко согласился Квин. И я облегченно выдохнула. Но моя радость оказалась преждевременной. Юноша встал и уже дошел до двери, но в последний момент резко остановился. — Соки, я, как и обещал, буду рядом с тобой и всегда помогу в трудную минуту, но… если ты простишь Нортмана и на этот раз, если забудешь всю ту боль, что он причинил тебе, то… я приму предложение своих братьев и уеду из Луизианы. Я ничего не успела ответить, Квин стремительно покинул спальню. Стерев со лба капельки холодного пота и уняв дрожь в руках, я вновь взяла свой телефон и торопливо набрала номер Варлоу. — Что случилось? — поинтересовался где-то на другом конце голос моего дяди. — Мне нужна помощь. Я желаю избавиться от Нортмана. Повисла неловкая пауза, и я тут же торопливо исправилась: -О, нет, черт. Ты все не так понял. Нет, не в физическом смысле этого слова. Я хочу получить развод. И как можно скорее. — Не вопрос, — коротко ответил Бен, — что-то еще? — Да, этот гребаный мудак набрался наглости назвать меня своей вещью. Он хочет принудительно увезти меня и Дилана в Новый Орлеан. И я серьезно опасаюсь, что он попытается воплотить в жизнь свои угрозы. Он обещал прислать в Остин Герво. — Элсид никуда не поедет. Мы говорили с ним буквально пару дней назад. Он знает о двойной игре Нортмана и, мягко говоря, презирает его. — Он зверь его зова, и Эрику достаточно просто приказать ему. И все. А я боюсь, что может сделать Квин… и еще, что Ленни натворит непоправимых глупостей. Мне сложно даже представить, на что способен этот юноша. Он непредсказуем! Варлоу, если все пойдет по моему самому наихудшему сценарию, то наверняка прольется настоящая кровь, и кто-то умрет. Я не могу допустить этого. — Я понял тебя. Завтра днем жди гостей. Я пришлю к тебе тех, кто способен защитить тебя и твоих пацанов, и кто точно не станет подчиняться приказам Эрика, но безоговорочно будет слушать тебя. Так же я переговорю с Крисом. Если в этом мире кто и в состоянии аннулировать ваш брак с Нортман, то это лишь он. — Спасибо, — немного сконфуженно поблагодарила я дядюшку, — а как идут дела с охотой на крофенольфа? — Пока никак. Он словно сквозь землю провалился сразу после того, как разорвал горло твоей подруги. — Понятно. — Я замолчала. Мне безумно хотелось узнать, как обстоят дела у Тары, но я не могла пересилить себя и задать этот вопрос. Я переживала за нее и безумно боялась, что она никогда не сможет простить мне своего обращения. — Она в порядке, — словно прочтя мои мысли, сказал Бен и торопливо добавил, — если это все, то давай закончим разговор. Время дорого. — Да, конечно. Пока. Я отложила айфон в сторону и, пошатываясь, направилась в ванную комнату. С отвращением глотая остывший кофе и заедая его старым крекером, любезно предложенным мне Ксандером, я прямо с монитора читала отчет о результатах вскрытия Матильды Рок, так, судя по новым водительским правам, звали теперь бедняжку Бэт. Время смерти то же, что было названо выездным экспертом с самого начала. Точнее, это сам Беркли его просто приблизительно высчитал и уже позже его не стали менять даже по результатам вскрытия. Ибо факт вскрытия вампира уже был нонсенсом. Определить, как давно холодна мертвая печень физически невозможно. Потому что у вампира все органы стали ледяными в ту самую минуту, когда его обратили. Причина окончательной смерти — потеря крови (иссушение) и лишение жизненных сил. Попросту говоря, нам лишний раз написали то, что мы и так уже прекрасно знали и то, что было очевидным фактом. Я отодвинула свой стул от стола и задумчиво вгляделась в окно, где второй день не переставая шел дождь. Сообщение об убийстве поступило в полицию очень быстро. Бэт была окончательно мертва от силы десять минут, когда ее тело обнаружил брат, у которого на этот раз хватило смелости или, напротив, безрассудства тут же позвонить в маршальскую службу. Хотя, если судить по его прежним поступкам, то он мог легко смыться, ничего и никому не сказав. Подлость вместо крови текла в его венах. Патрульная машина Ксандера прибыла на место преступления через семь минуты после звонка. Убийца к этому времени, естественно, благополучно скрылся. Впрочем, в подобном квартале это не проблема. С одинаковым успехом он мог незамеченным уехать на машине, если таковая имелась в наличии, убежать переулками, улететь, опять же, если он умел это делать, раствориться в темноте или просто зайти в один из ближайших притонов, которых там было видимо-невидимо. Розыскная собака, которую Беркли пустил по следу, проплутав минут пятнадцать, виновато поджала хвост. И я искренне пожалела, что в распоряжении старшего маршала Остина не было Билла Комптона. Этот опытный ищейка не сдался бы так просто. Не сдавался и Ксандер. С присущим ему оптимизмом он прочесал прошлой ночью весь квартал, опросил десятки человек, работающих в барах и прочих заведениях, которые отнюдь не были склонных к сотрудничеству с полицией, но легко согласились говорить за деньги или после того, как он их прижал к стенке старыми грешками. Но, к сожалению, поиск и опрос так и не дали результатов. — Старший маршал Беркли, а вы нашли мисс Уивер Карни — Катрину Берн? — Спросила я дремавшего в углу детектива. — Нет. Я выставил охрану, у нее дома и у «Золотой нити», приказал управляющей сообщить мне, если вдруг девица появится на работе и объяснил, что мы пытаемся защитить ее. Но пока тишина. — А что слышно про ее крестного? Как там его… — Пит Джастин, он тоже как сквозь землю провалился. Как только вы сообщили мне его имя, я тут же поехал к нему домой, но не застал его там. Не появлялся он и на службе. Его секретарь сказала, что он взял несколько дней за свой счет. — Думаете, пора объявлять его в розыск? — И что мы ему предъявим? Похищение проститутки? — Нет, конечно. А что если он не платит вовремя штрафы? Чисто гипотетически. — Предлагаете мне сфабриковать дело? — Рыжие брови маршала хмуро сошлись на переносице, но его глаза лучились весельем. — Ну, зачем же так строго? Можно просто «случайно перепутать», — я изобразила в воздухе кавычки, — номер его машины с чьей-то чужой. Компьютер конечно вещь надежная, работает быстро, но, к сожалению, он так часто дает сбой и принимает одно за другое… Я широко улыбнулась. — Хорошая мысль, мисс Стакхаус, вы не будете против, если я ей воспользуюсь? — Нет, конечно. И еще, что слышно о нашем дьявольском вербовщике? — Я связался с маршальской службой Нью-Йорка. И жду с минуту на минуту известий от них. Если нам повезет, то они задержат этого пособника дьявола. А что вы собираетесь делать этим вечером? — Хочу посетить Властелина мира, уверена, что он знает намного больше, чем говорит нам, — задумчиво ответила я, глядя на залитую дождем улицу.