Darkly Dreaming Vergil

      Как долго я падаю? День? Два? По ощущениям — вечность. Вечность из криков и молений о помощи. Но, кажется, я уже смирился. Не то, чтобы вообще смирился, но мне не жаль бедняг вокруг меня. Их участь меня не сильно волнует… теперь. Я закрыл глаза. Именно в этот момент меня покинуло это тягучее чувство падения в бездну. Иллюзия — легкий способ обмануть разум.       Каково было мое удивление, когда я открыл глаза и обнаружил себя на твердой, хоть и потрескавшейся земле. Дышать было тяжело… Я просто не мог понять, как это произошло. Вот я падаю, а вот я уже лежу на земле. Мастерское самовнушение? Архитектор этого места решил поменять декорации на более модные и апокалиптичные? Именно этот сюжет напоминал пейзаж. Ничего вокруг, лишь потрескавшаяся земля, и ветер, переносящий белый песок из стороны в сторону. Вдалеке, за горизонтом, виднелись горы. Но они были настолько далеко, что казались нереальными.       «Ты только взгляни на себя».       Из пустоты вышла фигура. Оно появилось не как демон, из черной жижи, а как будто разорвав пространство. Словно все вокруг — всего лишь ширма, плотно навешенная над сценой.       — Кто ты?! — зачем я спрашиваю? Я и без этого понял, кто это. То, как и с какой интонацией оно говорит, во что оно одето, как оно располагает свой вес в своей неподвижной позе. Это я. Другой я.       «И ты проиграл. Твой отец дал тебе все… а теперь у тебя ничего нет!»       Оно смотрело на меня не моргая. С издевкой, с усмешкой осуждало. Я осуждаю сам себя. И я себя в этом не виню. Этому существу — другому мне — хватило меньше секунды, чтобы подскочить и безжалостно вонзить руку в дыру у меня в груди. Оно сжало сердце с чудовищной силой. Лучше бы меня пронзили еще раз мечом — тогда было не так больно. Это существо было сильнее меня. Оно просто подняло меня над землей, держа одной рукой.       «Все, кто был тебе важен. Все, кого ты любил, отвернулись от тебя… Каково это осознавать?»       На фоне неба после ядерной бомбардировки начало что-то появляться. Сначала это было нечто бесформенное, просто черный комок. Но, когда оно обрело форму, я понял, что это мое сердце. Зависло в воздухе, бьется, а через артерии, как из проснувшегося вулкана, выливается темная жидкость. Нет, это не кровь.       Другой я, мой безликий соратник, стоял поодаль продолжая усмехаться. Эту улыбку словно приклеили к его лицу. К моему лицу. Я пропустил тот момент, когда он опустил меня обратно на землю, чтобы посмотреть, как я нервно глотаю воздух и чуть ли не бьюсь в судорогах.       «Тебе не изменить прошлое. Но чтобы ты сделал, если бы у тебя был этот шанс?»       Если бы у меня был шанс? Наверное, я бы сделал все то же самое. Не я виноват в неудачах — виноваты те, кто не понял меня. Не мне нужен второй шанс, а им! Я уже было хотел поднять глаза на существо, но оно исчезло. Все вокруг поменялось.       — Где я? — этот вопрос я задаю чаще, чем другие. Наверное потому, что не получаю на него ответ. Снова меня окружают кровавая палитра цветов и руины некогда великих зданий. Присмотревшись, я узнал разрушенное строение. Оно было похоже на те многоквартирные дома, которые стояли возле того парка, в который водила нас мать. Но его покрывали копоть и трещины таких размеров, что я не был уверен наверняка.       Обернувшись, я снова увидел ее, Кэт. Напуганная. Потерянная. Как тогда в Лимбе, когда я по чистой случайности услышал ее крик о помощи. Случайно ли?       — Нет, Вергилий. Не подходи.       Теперь понятно, почему у нее на лице застыла маска ужаса. Я узнал его по звериному рыку и характерной для демона вони. Мерзкий. Не то, чтобы демоны отличались какими-то стандартами красоты, они все отвратительны. Просто кто-то более, кто-то — менее. Счетчик омерзительности демона, стоявшего перед Кэт, зашкаливал. Он был похож на Кинг-Конга из старых Голливудских фильмов, естественно его адская модификация, что подразумевает отсутствие шерсти и наличие очень уродливой морды. Ах, да. Лишняя пара огромных лап никогда не придает шарма.       Теперь эта громадная туша, зарычав во все свое горло, направилось к ясновидящей. Хотя я предпочитал называть ее ясноснящей¹, ведь ее дар открылся именно во снах, а Лимб есть ничто иное, как мир снов. По крайней мере, так писалось в некоторых моих книгах по оккультизму. Междумирье, где реальность встречается с мечтами. Сам я никогда не видел снов. Никаких полетов вне тела, никаких новых ощущений и сюрреалистических сюжетов. Я, кажется, всегда знал, что, засыпая, нахожусь в другом мире, непохожем на наш. Меня это никогда не пугало.       — Вергилий… Вергилий, помоги мне, пожалуйста…       «Оставь, она предаст тебя».       Голос был тихим, как будто кто-то, хрипло посмеиваясь, нашептывал мне эти слова, стоя за спиной. Но там никого нет. По неволе вспоминаются карикатуры про ангела и демона, сидящих на плечах и говорящих, что следует делать. Нет, нельзя оставить Кэт на растерзание этому демону. Пусть она и предаст меня, но это же не значит, что я обязан оставить ее на смерть в ответ. Это будет нечестно и глупо в какой-то мере. Другому мне это явно не понравилось, я почувствовал это, но он промолчал.       — Кэт! Я иду! — я побежал ей на помощь, как сумасшедший, перемещаясь из портала в портал, кроша демонов в пыль. Я даже почувствовал в себе некий прилив бодрости. Наверное, это из-за возникшей идеи, что если я спасу Кэт, то смогу ей все разъяснить, поговорить, изменить прошлое. Уладить наше недопонимание. Но, войдя в двери церкви, точнее, выбив их ногой, напоминавший еще не изуродованный Данте собор Святой Агареи, меня как будто огрели чем-то тяжелым по голове. Внутренности свернулись в комок и не хотели вернуться по своим местам.       Эта огромная тварь со всей своей нечеловеческой силой сжимала хрупкое тельце Кэт в своей грязной лапе. Нет, нет, нет. Неужели я опоздал? Замешкался, и все мои надежды рассыпались в пыль? Завидев меня в дверном проеме, сжимавшем в кулаке катану с такой силой, что на запястьях выступили жилы, демон бросил искалеченную девушку на мраморный пол собора, как выжатую после уборки тряпку. Задерживаться тварь не собиралась, поэтому предпочла откланяться и исчезнуть из этого места.       А Кэт просто лежала на полу. Не двигалась — со стороны даже казалось, что она не дышит. Она всегда говорила, что если что-то убьет или поранит ее в Лимбе, то же самое произойдет с ней и в материальном мире. Я не верил и насмехался. Как можно поранить фантом, если еще сложнее убить последнего?       — Кэт, — я подбежал к ней. Девушка была жива и даже сама смогла встать на ноги без моей помощи. С души, как говорится, упало что-то очень тяжелое. — С тобой все хорошо?       — Я в порядке, — ясновидящая начала очень странно ухмыляться, держась рукой за раненое плечо. Ее голос был незначительно ниже, чем обычно, возможно потому, что она в обиде на меня. Я ее не осуждаю. Сухо рассмеявшись, Кэт продолжила: — а вот ты — мертв… Забавно, что тебе пришлось умереть, чтобы понять людей…       — Я спас тебя от демонов, помнишь? Я дал тебе дом, смысл жизни, я решил все твои проблемы, а в итоге ты плюешь мне в спину, — даже сейчас я спас ее, а она даже не может показать хоть каплю благодарности. Хотя, я не в том положении, чтобы на что-то жаловаться.       — Нет, ты использовал меня и предал меня.       — Все, за что ты меня так ненавидишь, должно было быть сделано.       — Серьезно? — интонация, преисполненная насмешкой и издевательством. — Ты обманул нас, меня и твоего брата. Данте… Вот он настоящий мужчина. А ты слабый, практически жалкий. Ты и ногтя его не стоишь!       Да как эта девчонка смеет такое говорить?! Как только у нее язык поворачивается? Без меня она бы так и осталась никем, постоянно насилуемая своим отчимом-демоном. Почему я раньше не видел эти стороны ее личности? Не хотел или не мог рассмотреть?       Лицо Кэт изменилось. Черты миловидного женского лица превратились в подобие маски на Хэллоуин. Руки стали относительно длиннее по отношению к телу, и острые когти покрылись черной слизью. Этой когтистой лапой, замахнувшись со всей силой, она ударила меня по лицу. Останется шрам… Шучу, конечно же не останется.       Ямато, как теплый нож в масло, вонзился в ее тело. Она захрипела и обхватила руками лезвие, цепляясь за ниточки жизни. Но в этом больше нет смысла. Рухнув на пол, тело Кэт начало тлеть. Чертовски красиво тлеть. Останки поднимаются в воздух и кружатся, кружатся, кружатся… как лепестки цветов вишни весной.       Больше я не буду возвращаться к воспоминаниям за ответами. Не важно, под каким углом я смотрю, я все возвращаюсь к аналогичным чувствам, а ответа я в них в упор не вижу. Мне больше нет до этого дела. Я буду просто идти вперед, слушая его. Совершенно бессмысленно искать помощи из якобы тайных посланий из воспоминаний. Они не имеют больше силы в реальном мире. Воспоминания — бесполезны. Как и эмоции, которые они вызывают.       «Я говорил тебе: нельзя изменить прошлое».