Вернись на миг

Кот все же чувствовал себя немного виноватым за нарушение субординации и вовсю старался заработать прощение. Поэтому после нескольких дружных «будь здорова», сказанных ребятами Рите по дороге к парковке, Кот решился на отчаянный поступок. Отчаянный — потому что он грозил еще одной немаленькой выволочкой от Багиры. Но сил смотреть на ее мучения у него уже не было. К тому же он реально мог помочь. А раз мог — значит, должен был. Вызванный наряд ОМОНа должен ожидать капитана третьего ранга непосредственно на месте событий, так что добираться Рите предстояло своими силами и, поразмыслив, какую машину лучше взять, она решила ехать на втором микроавтобусе. Она помогала нести снаряжение, поэтому сначала подошла к Виано, на котором поедут остальные. Уложив вместе с другими оборудование и сумки с гидрокостюмами, Рита уже хотела отойти к своей машине, когда Кот ее остановил. Потянувшись куда-то вглубь багажника, он извлек из-под сложенных вещей небольшой ящичек-чемоданчик, напоминающий по форме автомобильную аптечку, раскрыл его, по возможности, закрывая содержимое от Багиры, достал что-то, прикрыл крышку, повернулся так, чтобы ей не было видно, что у него за спиной, и протянул два пузырька. Скорее, по их характерной форме, чем успев прочитать названия, Рита поняла, что это спреи от насморка. Взяла их, посмотрела названия — Ринонорм и Ринофлуимуцил. Внимательно оглядела потупившего взгляд Кота и рукой отодвинула его в сторону. «Ох, что сейчас будет…» — обреченно второй раз за день подумал Вася. Впрочем, так подумали все. — Это что? — спросила Рита, глядя на черный маленький пластиковый чемоданчик. На крышку которого скотчем была прилеплена бумажка. На бумажке печатными буквами от руки выведено весьма красноречивое название: «Кошачья аптечка». Поняв, что отвечать ей никто не собирается, Багира откинула крышку и быстро оглядела содержимое — средства от боли в горле, куча разных обезболивающих, парацетомол, бинты, перекись… На подробное изучение времени не было, да и без него очевидно: не желающий общаться с врачами Кот в случае необходимости активно всем этим пользовался. И по притихшим бойцам, старательно прячущим взгляды, Рита поняла, что активных пользователей здесь, пожалуй, даже больше, чем один Ионов. «Вот прохвосты!.. Интересно, а Бизон-то знал об этом?» Вдруг от мелькнувшей мысли она вновь перевернула крышку и уставилась на надпись. — И кто придумал это название? Она уже знала, что услышит. — Бизон... — тихо произнесла Мура. Это она в свое время писала надпись. Багира судорожно вдохнула воздух, почти нежно провела рукой по надписи и бросила в сторону Кота: — Потом об этом. Ехать надо. И ушла к своей машине.

***

Олег очнулся в почти полной темноте. В незашторенное окно падал свет большого уличного фонаря, установленного прямо посередине внутреннего двора и зажигавшегося автоматически с наступлением темноты. Висящие на стене часы не были полностью освещены, но света было достаточно, чтобы разглядеть часовую стрелку между шестью и семью. «Надо же, заснуть ни с того, ни с сего, да в такой момент…» Измученный болью организм действительно вырубился при первой же возможности. Олег сел на кровати, потирая лоб и виски, привычно пытаясь определить, насколько сильно болит голова. Болела, но в скором времени должно было стать получше. Что-то там врачи объясняли про застаивающуюся жидкость, которая куда там рассасывается при принятии вертикального положения. Некоторое время он просто сидел, наслаждаясь темнотой и тишиной. «Одно нажатие кнопки — и темнота и тишина мои навек...» Как в далеком КТЦ не знали дальнейших планов Олега Розова, так и сам Олег Розов их не знал. Точнее, знал, но не мог решить одну оставшуюся проблему. Он решал ее все последние два года. Рисуя себе разные варианты, придумывая разные последствия того или иного решения. И так за два года и не определился. Забирать с собой брата или нет? Поняв, что так и не решит до самого последнего момента, Олег вздохнул, с усилием поднялся и включил свет, тут же зажмурившись и скривившись от неприятных ощущений. Подошел к дивану, с тоской взглянул на куски тротила, спросил себя «Точно?» и, осторожно подняв пояс, надел его. Взял со стола пульт, прихватил пальто и вышел из комнаты. На вопрос он ответил «Да». И больше сомневаться не собирался.

***

Патрульный полицейский катер шел к акватории Финского залива. Смерчевцы уже переоделись в гидрокостюмы, надели сверху маскхалаты и теперь готовили оборудование. Кот и Физик управились быстро, а девушки, хоть и торопились и понимали, что времени осталось мало, работали без особого энтузиазма. Почему-то именно погружения особенно прочно ассоциировались с Бизоном. Теперь это было первое погружение без него. Не то чтобы без его участия, а без него. Кот поглядывал то на копающихся Муру и Уму, то на огни проносящихся мимо набережных, и пытался придумать, чем же девушек подбодрить, а если не подбодрить, так хоть в чувство привести. Им еще работать. И настроение должно быть соответствующее. Мы в спецназе или где?.. От последней мысли Вася вздрогнул и напрягся, вспоминая. Несколько месяцев назад они всей группой смотрели фильм «Легенда №17». Кто-то его еще не видел, кто-то не против был пересмотреть и они все вместе с Багирой и Батей устроили из своей комнаты мини-кинозал. В фильме тренер хоккейной сборной СССР Анатолий Владимирович Тарасов на тренировках часто повторял своим подопечным: «Веселее, вы в хоккее!», призывая их тем самым не сдаваться, бороться до конца, как бы ни было тяжело, мол, раз уж пришли в хоккей — боритесь, с собой в первую очередь. Бизон тогда, видимо, провел соответствующие параллели между собой и своим однофамильцем, между тренером хоккейной команды и тренером боевой группы, между духом хоккеиста и духом бойца. И на очередной тренировке, когда все уже жутко устали и выполняли задания из самых последних сил, Боря, стоя с секундомером в руках и, как всегда, лучезарно улыбаясь, выдал: «Веселее, вы в спецназе!» Все рассмеялись, тем самым окончательно сбив ритм и сорвав выполнение последнего упражнения. Но в последствии Бизон еще не раз эту фразу повторял на тренировках, подбадривая, настраивая… Она вызывала улыбку, но придавала сил. Кот покосился на девчонок, развернулся к ним и громко и четко крикнул, пересиливая ветер: — Веселее, вы в спецназе! Как и предполагалось, все замерли — и девчонки, и помогавший им Физик. Поднялись с корточек и уставились на Васю, а он подошел к ним, поочередно встретившись взглядом с каждым. И значение фразы, и посыл Кота был понятен без слов, но от еще одной ассоциации с Бизоном и неминуемого, слишком болезненного сейчас, воспоминания о том времени, когда эта фраза прозвучала впервые, ее эффект немного стерся. — Его больше нет с нами. В это невозможно поверить, — голос Кота звучал ровно и как-то необычно. Он стоял, широко расставив ноги и заведя руки за спину. Прямой открытый взгляд переходил от одного бойца к другому. — Честно говоря, я до конца так еще и не верю. Но я знаю совершенно точно: если бы он мог сейчас появиться здесь, его единственным приказом было бы: «Соберитесь!» Мы должны выполнить задание. Не потому что сейчас будем ловить... его убийцу. А просто потому что у нас есть задание и мы должны его выполнить, — в последней фразе Кот четко произнес каждое слово отдельно. Помолчал, изучая сосредоточенные лица бойцов. — Группа! Слушай приказ: отставить эмоции. — Есть. — Есть. — Есть. Кот развернулся и отошел к борту. Они уже вышли в залив и огни города постепенно отдалялись. — Кот, как у вас? — раздалось в ухе. — Багира, через десять минут будем на месте.

***

Отделение ОМОНа во главе с Багирой дожидалось сигнала Кота под высоченным забором. Небольшое количество взрывчатки, чтобы открыть запертые ворота, они уже установили. Все было готово. Багира по рации передала командиру отделения информацию, полученную от Кота: через две минуты они будут на точке высадки. Значит, минут через пять штурм. Вокруг было довольно тихо, шумное Приморское шоссе осталось далеко, они почти на самом берегу. Небольшой тихий поселок очень и очень элитных особняков. В таких всегда тихо, вся жизнь скрыта за огромными заборами. Тем громче показалось неожиданное шипение рации. — Четвертый... — Да, третий, слушаю тебя. — А ведь сегодня наши играют... — Ага... — разобрать горестный вздох среди помех было трудно, но он легко угадывался. Рита уже хотела призвать к порядку вверенных ей бойцов, когда услышала командирское «Отставить разговоры!» «У кого что...» Только Багира опустила руку с рацией, как услышала голос Дакара: — Внимание! Из дома вышли двое. Направляются к пристани! «Черт! Он же уйдет!» По рации: «Штурм!» По воксу: «Кот, отставить погружение! В погоню, если он отчалит!» Прогремевший у ворот взрыв заставил Олега обернуться в непонимании — он был уверен, что его не найдут. Поэтому какие-то секунды у него ушли на осознание и оценивание ситуации. Правда, появившиеся из открывшейся створки бойцы резко прибавили ясности... Дернув брата по направлению к катеру, Олег приказал ему шагать вперед. Дом находился значительно ближе к заливу, чем ворота. Причем, территория внутреннего двора представляла собой сеть довольно извилистых тропинок, огибающих всевозможные клумбы и небольшие водоемы. Клумбы — тем более осенние, со срезанными, подготовленными к зиме, цветами — препятствием для омоновцев уж точно не являлись, но вот прыгать через водоемы им и не хотелось — уж больно широкие — и заняло бы еще больше времени — в случае вынужденного купания, поэтому они старательно оббегали их по выложенным плиткой дорожкам. Только это и спасло Олега. Он успел привязать Валеру к ограждению бортика, запустил мотор (в том, что катер в принципе на ходу, он удостоверился еще раньше, слишком его привлекали эта дорогая игрушка и наличие настоящего моря под боком, вот и изучил заблаговременно, как запустить и как рулить) и отошел от причала. В Невской губе — пространстве Финского залива, непосредственно примыкающем к Петербургу, — глубина весьма небольшая — всего три-пять метров. А прибрежье и того меньше, причем оно довольно широкое. Поэтому пристань уходила вглубь залива на добрых тридцать метров. И в тот момент, когда катер начал разворачиваться, Багира только вбежала на деревянный помост. — Кот, за ним! — Багира, у нас осадка больше метра! Капитан говорит, не можем близко подойти, пока он на глубину не выйдет. — Черт! Не могли судно поменьше взять?! — Что было... Мы же не гонки устраивать собирались... Тем временем, омоновцы проверяли всю территорию. Несколько бойцов зашли в дом, несколько бежавших вместе с Багирой теперь тоже направились к товарищам, еще двое — один их них тот самый четвертый — отправились в небольшой домик у ворот. В доме, понятно, не нашли никого, кроме двоих людей, запертых в разных комнатах. В домике боец, тосковавший по футболу, обнаружил сторожа, ровным счетом ничего не слышащего, потому что на всю его комнату орал телевизор, точнее, орал комментатор футбольного матча. Опешили оба: и сторож — от незваного и весьма экстравагантно одетого гостя, и боец — от комментаторского вопля «Гоооооооол!!!», раздавшегося ровно в тот момент, когда он вошел. Безобидного на вид сторожа боец на всякий случай на пол уложил и автомат приставил — до дальнейшего распоряжения — и возблагодарил судьбу за существование справедливости. Рита стояла на самом краешке пристани и не отводила взгляда от белевшего на фоне темноты катера. Пристань была освещена, но свет, конечно же, уже не доходил до далеко ушедшего судна. Немного помогала луна, периодически выглядывавшая из-за очень быстро идущих облаков. Наконец, полицейский катер подошел достаточно близко, чтобы свет его прожектора добил до катера Розова. Рита выхватила из разгрузки бинокль и попыталась хоть что-то рассмотреть. Человек на носу, видимо, привязан, и, судя по всему, это Валерий. Олег же находился в салоне, возле штурвала и его видно не было.

***

— Ну, куда он?! Вот ты можешь мне сказать, куда он?! Что ему нужно?! Дакар инстинктивно втянул голову в плечи, потом решил, что это недостойное офицера поведение, выпрямился и, взглянув на метающего гром и молнии генерала, помотал головой. — Ищи! Куда он может направляться? Что у него тут есть? Может, участок какой ему принадлежит или родственникам его! — Мы уже все проверили... Нет у него ничего... Пригов в раздражении развернулся к огромной плазме, сверля взглядом зеленую передвигающуюся точку — катер Розова. Хорошо, что Дакар вовремя заметил передвижения Розова. Было совершенно очевидно, что Олег изначально направлялся к катеру. Погоней это стало позже — после начала штурма. Сначала он куда-то собирался плыть. И поплывет ли и сейчас или станет бесцельно уходить от преследования — было непонятно. За спиной нервничающего Пригова раздался подозрительно обеспокоенно-взволнованный голос Дакара: — Товарищ генерал, только что включился телефон, с которого были отправлены сообщения! И... с него идет звонок... — Подключайся! — Есть. Он звонит в полицию. — Перенаправь его на нас. Выведи на громкую. — Есть. В динамиках раздался мужской голос, произнесший «Алло, полиция!» Пригов повел плечами, расправляя их, будто невидимый и весьма далекий от них сейчас диверсант мог его видеть. — Господин Розов Олег Алексеевич? — Э-э-э... А с кем я говорю? — Генерал-майор ФСБ Пригов. — О-о-о! Какая честь!.. Но вас-то мне, видимо, и надо!.. Это ваши люди… сейчас гонятся за мной? — Ну, допустим, — Пригов не сводил глаз с катера на экране. — Послушай... генерал... Прикажи своим людям... остановиться, — голос звучал резко и рвано, как будто человек, державший телефон у уха, постоянно вертел головой, оборачиваясь. Впрочем, было очевидно, что это так и есть. — Если не хочешь... оставить Кронштадт без связи с городом! — Что ты имеешь в виду? — Пригов повернулся к Дакару, кивком у него спрашивая, понимает ли тот, о чем речь. Тот пожал плечами. — Я взорву свой катер прямо под мостом у дамбы! Я так думаю, это несколько миллионов убытков, если заденет еще и часть самой дамбы. — Откуда у тебя взрывчатка? Ты ее всю потратил на бизнес-центр! — Пригов показал Дакару, чтобы тот проверил и рассчитал путь катера до дамбы. — Осталось немного. Для личного пользования, — почему-то голос в динамиках рассмеялся. Не зря они его психом считали. — Решайся, генерал! — добавил голос и исчез. — Товарищ генерал, он действительно движется к Северным воротам! Пригов вновь развернулся к плазме. Невская губа с севера отделена от остального Финского залива островом Котлин, на котором расположен город Кронштадт, и дамбой, предотвращающей наводнения в Питере. Дамба отходит от острова в две стороны, по ее верху проходит шоссе, тем самым соединяя Кронштадт с «большой землей». Северные ворота — это промежуток в дамбе, сквозь который проходят суда. Шоссе в этом месте пролегает по мосту, огромному разводному мосту. Если его взорвать, это, действительно, колоссальные убытки и потеря связи с Кронштадтом. Это и была его цель? Или он псих, или у него должен быть заказчик. Но какой еще заказчик, если до этого он действовал из личных мотивов? — Кот! Прекратить преследование! — Что?! Мы его почти догнали! — Ионов кричал против ветра, но так громко возмущался, что его было прекрасно слышно несмотря на помехи. — Кот, приказываю остановиться. Он грозится подорвать дамбу. Повторяю: прекратить преследование.

***

Багира, как запертый в клетке зверь, не находила себе места на самом краю пристани. Она ничем не может помочь, ничего не может сделать! Увидев, как остановился полицейский катер, она выяснила у Кота причины остановки, но потом с удивлением увидела, как остановился и Розов. Он действительно хотел лишь прекратить погоню. Может, и нет у него никакой взрывчатки?

***

Прожектор полицейского катера теперь немного его освещал. Расстояние было приличным, все-таки Розов успел отойти, прежде чем остановился. Но слабая освещенность была лучше, чем неясные очертания в лунном свете до этого. Мура в прицеле своей снайперской винтовки не сводила с катера глаз. Она прекрасно видела привязанного Валерия, о чем уже доложила Коту и Багире. И когда, наконец, из салона вышел Олег, смогла рассмотреть и его. Рассмотрела, не поверила глазам и подняла голову от винтовки, вглядываясь в даль. Вновь взглянула в прицел. «Не показалось». — На Олеге Розове пояс шахида. И в руке он что-то держит. Маленькое, в кулаке зажимает. Может быть, пульт. В этот же момент Пригов сказал Дакару, чтобы тот набрал номер Розова. — Как видишь, Розов, мои люди остановились. Что ты хочешь? — Я хочу, чтобы меня оставили в покое, — отрезал Олег и выбросил телефон за борт.

***

— Багира, что там у вас происходит? — Пригов, я нахожусь в пятистах метрах от них! Как я тебе могу что-то сказать?! — Что со взрывчаткой? Она у него есть? — Мура разглядела на нем пояс смертника. — И что? Он вышел в море, чтобы подорвать себя и брата? Он не мог это сделать на берегу? — Я не знаю, Пригов! — И что, какие-то соображения у тебя есть? — Захват нужен. — Хорошо, давайте.

***

Розов тяжелым взглядом смотрел на полицейский катер. «Ну, хорошо, ребятки, хотите файер-шоу? Сейчас будет!» Он обернулся на брата. Тот дрожал от холода, от порывов ледяного ветра, от страха — Олегу было неинтересно, от чего именно. Он дырявил взглядом ненавистное лицо и, как и прежде, не мог решить, что для того страшнее — умереть или остаться жить, потеряв такую кучу денег.

***

Балтийский холодный ветер дул прямо в лицо, щекотал его разлетающимися прядками волос, тело начинало ныть от напряжения в одной позе, глаза устали пытаться что-то рассмотреть, замерзли незакрытые перчатками кончики пальцев. Да и в гидрокостюме было не особо тепло. Мура на секунду отвлеклась на стоящую рядом Уму и, вернувшись обратно к прицелу, не поняла сначала, что изменилось. Но что-то определенно было не так, как секунду назад. Розов все так же стоял у борта катера, опираясь на ограждение, правда, теперь он немного повернулся. Такое впечатление, что он что-то прячет от брата... Вот оно! — Багира! Розов сейчас не держит пульт! Не нажимает на кнопку! — Как это не нажимает? Если бы он ее отпустил, они бы уже взлетели! — Не знаю! Но сейчас он ее не держит. Я прекрасно вижу его руку! Я могу снять его! — Нет! Это слишком опасно. Там заложник и там парни уже близко!

***

— А знаешь, Валера, что самое смешное? Мы должны были вместе возглавить нашу строительную компанию, мы с тобой вместе готовили убийство нашего конкурента, а ты решил избавиться от меня. Подставил, подтасовал улики, а сам вышел чистеньким из воды. А смешно знаешь что? А то, что, не сделай ты этого, мы бы с тобой прожили эти годы душа в душу и ты ничего бы не потерял... А от меня, в конце концов, избавился бы. Прямо сегодня.

***

Вынырнув из воды с задней стороны катера, Кот и Физик тихо поднялись на кормовую палубу, мысленно похвалив конструктора данного катера — низкая палуба была ну очень кстати. Сняли маски, капюшоны и дали стечь воде, чтобы ее потоки не были слышны, когда они поднимутся. Пока что салон надежно их прикрывал. Кот осторожно выглянул, убеждаясь, что Розов так и продолжает стоять на носу. К носу вокруг салона по бокам вели две маленькие палубы-проходы. Из них двоих старший Кот, ему и принимать решение. Розов высокий и обезвредить его со спины удобнее высокому Физику. Кот мотнул головой, Серега понял его без слов и спустя мгновение раздумий — принимал решение, как действовать — беззвучно убрал зажатый в руке пистолет: сейчас ему нужны свободные руки. Кот, медленно продвигаясь вперед, стараясь приноровиться к покачивающемуся на волнах катеру, следил за заложником, готовый начать действовать, если тот какой-либо реакцией выдаст их присутствие. Серега не думал ни о чем. Ноль посторонних мыслей, ноль эмоций. Сейчас перед ним противник без имени, без лица, без истории... О том, что именно этот человек виновен в смерти Бизона, он подумает потом. Он бесшумно, осторожно и быстро переступал, беззвучно дышал и внимательно следил за малейшими движениями противника, дабы успеть их предугадать. Дошел. Пульт в левой руке, лучше не придумаешь. Главное — одновременно. Зажать в кулаке левой руки палец на пульте, правой — ребром ладони резко в шею. Успеть подхватить, чтобы бомба не сдетонировала от удара об пол. На периферии сознания мелькнула мысль, что спереди у Розова что-то пикнуло в тот момент, когда он зажал палец. Серега сильнее сжал руку. Тут уже и Кот подоспел, вместе аккуратно уложили обмякшее тело на палубу. Спереди на бомбе мигала красная лампочка. Серега нащупал сонную артерию на шее: — Жив. Каким тоном он это сказал, Кот так и не понял. Показалось, что с сожалением. — Может очнуться, — произнес Серега, отодвигая полы пальто, чтобы рассмотреть бомбу, и продолжая зажимать в кулаке руку Розова с пультом. — Разминировать можешь? — нетерпеливо спросил Кот, вытаскивая из застегнутого на молнию кармана Физика кусачки. — Не знаю... Следи за ним. Серега изучал схему расположения детонатора, Кот придерживал голову Розова, готовый, как только тот начнет приходить в себя, опять лишить его сознания. На всякий случай Вася посматривал и на заложника — все ли с ним в порядке. — Режь здесь, — вдруг услышал он Серегин голос, повернулся и, переложив кусачки в правую руку, поднес их к проводу, который Серега держал пальцами, отделяя его от соседнего. — Уверен?