🎶 Nell - Burn 🎶
Ева целую неделю находилась дома. Спала, ела, чуть-чуть улыбалась родителям, гуляла с собакой и снова спала. Родители отвезли её к океану, кормили лучшими блюдами и каждый день благодарили Создателя за возвращение любимой дочери домой. Расстояние в 470 километров от столицы создавало видимость некой безопасности, но главное — создавало тишину и отсутствие новостей. — Ромео проголодался, поэтому пришлось вернуться раньше, — Ева зашла на кухню и заглянула в холодильник. — Ты тоже проголодалась, доченька? — Сеньйора Дюран радостно всплеснула руками. — Нет, я достаю мясо для собаки, — мягко улыбнулась девушка и вышла во двор, подзывая пса. — Всё будет хорошо, — сеньйор Дюран разминулся с дочерью и, подойдя к жене, положил руки на её плечи. — Так исхудала, — вздохнула женщина, наблюдая за дочерью и качая головой. Высокий мужчина вытянулся на диване, подложив руку под затылок. Глубокий сон не нарушался даже свернувшимся желудком: похоже, сон являлся лучшим восстановлением от стресса. Телефон на тумбочке снова загудел, и только когда от вибрации мобильный упал на пол, мужчина вздрогнул и проснулся. Первые несколько минут он находился в прострации и испуганно опирался по сторонам. — Да, Оскар? — Он наконец-то принял вызов. — Брат, у тебя всё в порядке? — Закричал младший на том конце провода, — никто не может тебе дозвониться и… — Тише-тише, братишка, — Марио отвёл трубку от уха, — я долго не спал так умиротворенно. Что случилось? — Мы с Кристианом собираемся в наше место, по пути заедем за тобой, а после бара поужинаем у Шейлы. — Отличный план, постараюсь проснуться к вашему приезду. Я соскучился за девочками.***
— Наконец-то все дети мне ответили, — радостно сообщила Ева родителям за обедом, — у них всё в порядке, но я хочу их всех увидеть. — Дочь, в Мадриде все еще неспокойно, — строго ответил отец, — каталонцы продолжают провокации, пускай большая часть в тюрьмах или ограничены своим регионом. — Папа, Марии будут делать операцию, — девушка едва удержалась от слёз, — и она попросила быть меня рядом. И я очень за всеми соскучилась. За каждым из них. Марио отлично провёл время с семьёй, впрочем, как всегда. Так, словно и не было этих двух месяцев в заточении, дней недоедания, побоев и психологического давления. Касас и рад был бы забыть самые ужасные дни в своей жизни, если бы не главная, как он с самого начала чувствовал, встреча в его жизни. Вчера он укладывал Кларенс, шептал сказки и гладил племянницу по голове. А малышка вдруг спросила о Еве. Неделю назад она едва признала мать, а потом долго плакала. Но, кажется, пережитый стресс забыть в общем-то чужую девушку забыть не даст. Марио сделал глоток вина и посмотрел по столам. В Мадриде царило видимое спокойствие, и пускай люди потихоньку возвращались к привычной жизни, всё ещё пребывали начеку. Ева шагала по улицам и вдыхала чуть прохладный осенний воздух. Тёмно-синее платье трепетало по бёдрам, приятно будоража тело и возвращая мыслями к давним дням. Как было прежде. Когда мужчины ухаживали за красивой испанкой; когда почти каждый вечер заканчивался в стиле латины, а лёгкая улыбка не сходила с её губ. В памяти вдруг всплыло, как одной сентябрськой ночью она кружилась в танце с Марио Касасом, и Дюран покачала от недоверия. По её жизни стоило снять кино: попасть в гущу событий, да ещё и с известным актёром, у которого хоть и вспыльчивый характер, но доброе сердце. Не каждый мужчина будет готов пожертвовать собой, броситься на амбразуру, защищать других любой ценой. Тем более, знаменитость. — Непозволительно его сравнивать с кем-либо, — произнесла себе под нос Ева и вдруг встретилась взглядом с героем своих грёз. А Марио успел заметить её первым и уже направлялся к девушке, с такой же широкой улыбкой. — Здравствуй, Ева, — актёр остановился в метре от неё, — неожиданно, но приятно встретить тебя. — Это взаимно. — Значит это судьба, — мужчина кивнул и протянул ей руку, — ты ведь мне не оставила свой номер. — Проявил бы смекалку — нашёл бы его, — отрезала Дюран, но их пальцы соприкоснулись. — А ты всё такая же заноза, — Касас притянул девушку к себе. — А ты хотел, чтобы я поменялась? — Ни в коем случае. Разве что, чуть-чуть, — в его глазах плескались искры, подобно тому, как в их бокалах плескалось красное вино.