Ad Interim

Очнулась София под круглым деревянным потолком и сразу же почувствовала помутнение. Сейчас ей меньше всего хотелось смотреть на что-то, что вызывало приступы настолько сильной тошноты. - Цветочек, ох... Винсент, Барбара, она очнулась! София постаралась посмотреть на Ребекку как можно строже, но она даже не видела её четко - глаза закрывались, и всё, что ей хотелось, это поспать несколько часов. - Нет, цветочек, тебе нельзя спать, ты и так уже... - Заткнись. Ребекка замолчала сразу же и шаги, которые отдавали звуком огромного молота в ушах, сразу же притихли. София счастливо вздохнула и, сильнее закутавшись в одеяло, повернулась на другой бок, так, чтобы уткнуться лицом в спинку дивана и не дать солнечному свету попасть на глаза. - София, мне послышалось или... София процедила сквозь зубы что-что, что витало где-то на краю сознания. После того, как наступила окончательная тишина, она смогла уснуть. В следующий раз она проснулась глубокой ночью. На то, чтобы привести себя в порядок, ушло больше часа, а на то, чтобы найти Барбару, Ребекку и Винсента, и того больше. Дом, может, и был не большим, но спроектирован так странно и хитро, что София постоянно терялась, сбивалась и могла несколько раз вернуться в отправную точку. Когда она, наконец, нашла кухню, то едва не заскрежетала зубами - но успокоилась сразу же, стоило ей увидеть всех троих. Ребекка спала, сквозь дрему покачиваясь на стуле и привалившись к стене, Винсент дремал на её плече, а Барбара сидел рядом с дверью, держа спину так прямо, словно проглотил железный штырь. И всё же лицо его было расслаблено, а глаза крепко закрыты. София подошла к нему и потрепала по щеке. Барбара нахмурился, почесал нос и открыл глаза, заставив София непроизвольно вздрогнуть. - Привет, ненормальный, - тепло сказала она, когда шоковое состояние полностью спало. Она взяла его лицо в свои ладони, провела пальцами по лбу, скулам, губам, осторожно дотронулась до век. И старалась не смотреть в его глаза, поддернутые бельмом. - Привет, - только и ответил он, крепко обнимая Софию и утыкаясь в её плечо. - Почему я ненормальный? - А как это ещё назвать? - поразилась София, поглаживая его по плечам. - Какого черта тебя понесло на войну, ты... я не знаю, как тебя назвать. Чем ты думал? Эй, вы! Просыпайтесь! София обернулась и, поняв, что Барбара её не отпустит, просто подняла руки и несколько раз хлопнула в ладоши. Ребекка, вздрогнув и посмотрев на Винсента, сразу же оттолкнула его от себя. Винсент вскочил на ноги, неловко озираясь по сторонам. - Я не спал! - Вы здесь все спали, и, судя по всему, настолько крепко, что упустили некоторые детали, - сжав зубы, ответила София, пихнув Барбару в плечо. - Отпусти меня, я никуда не уйду, я снова жива. Когда Барбара разжал руки, София подошла к Винсенту и, задрав голову, посмотрела ему в глаза. Винсент, деловито её оглядев, невинно поинтересовался: - Дать тебе стул? - Дай себе по голове! Ты знал, что он решил пойти на войну? - София, господи, да что... - Ты знал или нет? - Да, да, я знал, понятно тебе? - ответил Винсент пораженным голосом. - Но что я мог сделать, по-твоему? Барбара у нас большой мальчик и, если ты заметила, бессмертный. К тому же, в войне есть свои преимущества... - Жизненная энергия, да, я догадалась, - сказала София, когда Винсент резко замолчал: не составило труда догадаться, что Барбара сделал какой-то предупреждающий жест. - Хорошо, даже если бы это и было так, - а я уверена, что это не так, - это не оправдание отпускать человека с таким... такого, как он, на войну! - София, успокойся, - напрягся Винсент. - Я не знал, что он... - Что он не стал поглощать чью-то энергию, даже энергию врагов? - распахнула глаза София. - Ты сейчас серьёзно, Винсент? Хорошо, даже если я и поверю, что ты не знал, то, поздравляю, теперь ты знаешь. Посмотри на его глаза! Что нам теперь с этим делать? - Всё не так плохо, - подал голос Барбара. - Я вижу. Один глазом, и очень размыто, но, я уверен, через несколько месяцев зрение полностью восстановится. - Несколько месяцев? - переспросила София, сразу же кое-что припомнив. - Винсент, как быстро ты восстанавливаешь такие повреждения? - Глаз меня ещё не лишали, - задумчиво ответил Винсент. - Но кое-что было... полагаю, двух дней мне бы хватило. И, Барбара, прекрати врать. У тебя год на такое уйдёт, если не больше. На кухне сразу же воцарилось молчание - неуютное, колющее и какое-то скользящее. София не понимала, что происходит, не понимала, почему Винсент смотрел на неё так, словно она вот-вот была готова взорваться, не понимала, почему у Ребекки такое задумчивое, отрешенное выражение. И кстати, о Ребекке. - Почему ты так себя вела? - Что? - встрепенулась Ребекка. - Как я себя вела? - Представлялась, как Айвори, была сама не своя, - перечислила София. - И когда ты успела умереть? Я помню тебя маленькой девочкой и... Винсент был где-то поблизости? Ты вспомнила всё раньше? Ей никто не ответил. Ребекка просто отвернулась, Винсент, помявшись, вышел из комнаты вовсе, а Барбара только протяжно, громко вздохнул. София поняла одну простую вещь - объяснять ей никто и ничего не собирался. Что же, за несколько прожитых жизней София поняла одну простую вещь - если у этих троих были недомолвки, делиться они ими не собирались. София ничего не сказала, и вышла вслед за Винсентом. Когда она нашла входную дверь, он окликнул её. София обернулась, постаравшись посмотреть на него как можно более нейтрально. - Бесишься, да? - не поддался на её уловки Винсент. София не стала отвечать на этот вопрос. Только устало привалилась к стене и сказала: - Один раз - совпадение, второй - случайность, третий... - Закономерность, - закончил за неё Винсент. - Я знаю. И я думал над этим. Мы все над этим думали, пытались понять, что происходит. - И к какому выводу вы пришли? - Он тебе не понравится, - сразу сказал Винсент. - Но он правдив. София, все твои смерти - совпадения. Тебя никто не хочет убить, тебе никто не желает зла. Всё это - несчастные случаи. - Я не выдержу ещё одного раза. Винсент, хотевший сказать ещё что-то, сразу же замолчал. Он не знал, что сказать, а София не знала, как продолжить. Как объяснить Винсенту, что умирать - больно? Как объяснить Винсенту, что после смерти нет ничего, кроме постоянной темноты, пустоты и холода? Как объяснить, что в тот самый момент, когда ты вспоминаешь всё, тебе хочется разорваться? Всё - словно во сне, но это не сон, а самая настоящая реальность. Твой мир - другой, твои родители - другие, твоя жизнь - твоя и не твоя одновременно. Наверное, последнее Винсент бы смог понять. Но вряд ли так, как София. У Винсента вряд ли было такое накопление, такая полная беспомощность. Наверняка, всё это было у Барбары. Немного по-другому - но было. Проблема была в том, что говорить с ним у Софии не было сил, желания и терпения. - Я просто пойду домой, - наконец сказала София, открывая дверь. - Не обижайтесь, но я должна... София провела на пороге открытой двери не больше пары секунд. После чего, кивнув, сразу же её закрыла. - Пожалуйста, скажи, что мы всё ещё в Америке, - апатично попросила София. - Пожалуйста-пожалуйста? - Мы в Америке, - подумав, осторожно сказал Винсент. - А на самом деле? - В Болгарии. Поодаль от её столицы. София закрыла лицо руками. Определенно, всё не могло стать ещё хуже. *** Всё стало ещё хуже. У Барбары было не то состояние, чтобы распасться до Америки, и просить она его не собиралась. Сама распасться она не могла тоже - разве что, до какого-нибудь клочка земли близ дома, и это было в лучшем случае. Тогда София попросила Винсента. Винсент спросил её, не хочет ли она предупредить об этом Барбару и, получив отрицательный ответ, пожал плечами и согласился. Не прошло и минуты, как София едва не вцепилась Винсенту в горло и потребовала возвратить её обратно. Они снова вернулись к тому, с чего начали - если не считать смены обстановки. Поначалу София, войдя в дом, обессилено села в одно из кресел, расположенного рядом с камином. Она хотела посидеть несколько минут - но так и не смогла заставить себя встать. Совсем скоро к ней подтянулись остальные. - Я хочу вас всех убить, - сказала София, когда молчание начало казаться ей осязаемым. - И это не идиома. - Остаточность, видимо. - Не видимо, - сразу же сказала София. - Что за остаточность? Как со всем этим разбираться? Что происходит? Я... я просто пойду, посплю. Уверена, это должно помочь. - Ты два дня проспала, София, - тихо сказала Ребекка. - Мы были уверены, что ты не выживешь. Тебе нужно поесть, успокоиться и разобраться со всем, что происходит. Разобраться со всем, что происходит. София ничего не ответила. Только подумала, как же у Ребекки всё, оказывается, было просто. - Хорошо, - наконец сказала София. - Я со всем разберусь. В конце концов, теперь у нас точно не станет всё хуже, ведь так? *** Такой поток брани, который извергал рот Винсента, София слушала едва ли не с восхищением и желанием немедленно записать каждое слово. Определенно, ей бы пригодились эти слова, в первую очередь потому, что глобальная проблема, с которой они столкнулись, в первую очередь была направлена полностью на неё. - Что мы знаем о магах? - наконец спросил Винсент. - Они существуют, - подумав, ответила Ребекка. Винсент улыбнулся, и улыбка его была по-настоящему страшной. София облокотилась на стол, приложив ладони ко лбу. Ребекка вытащила её в столицу Болгарии, - Софию. Она считала, что Софии нужно развеяться, считала, что нельзя сидеть в заточении, не выходить из дома, да и вообще, - чем ты можешь помочь, София? Барбара идёт на поправку, и от того, что ты будешь сидеть с ним ежеминутно, ничего не изменится. Конечно, Ребекка. Я согласна с тобой, Ребекка. Давай посетим Софию, давай не думать о том, что сейчас чувствует её мать, давай развеемся и распадёмся до столицы Болгарии. Давай распадёмся, и еле унесём оттуда ноги, будем прятаться по углам, не в состоянии распасться, не в состоянии спрятаться. Конечно, Ребекка. Отличная мысль, Ребекка. - Ты же был знаком с несколькими магами, - сказал Винсент, обращаясь к Барбаре. - Ты говорил, что их заклинания, - безопасны и никому не в состоянии навредить. В таком случае, как это понимать? - Я не знаю, - рассеяно ответил Барбара, внимательно смотревший на Софию. Он поднял руку, и начал трогать воздух вокруг головы Софии, рассекая его пальцами. Винсент закрыл глаза, после чего сразу же их открыл: на миг в них блеснуло золото. - Я вижу, - сказал он, внимательно смотря куда-то в пустое пространство. - Синее свечение. Уверен, именно так этот тип, кем бы он ни был, её нашёл. - Заклинание слежения, я полагаю? - с интересом спросила Ребекка. - Получается, что так, - ответил Барбара. - Прочное заклинание, долговременное. Выходит, маги и на такое способны. - Да, способны, - откликнулась Ребекка. - Но мне не нравится, каким образом мы узнали об этом. Получается, теперь нам придётся выяснять вот что: зачем кто-то наложил на Софию заклинание слежения. И почему её попытались убить. - Не придётся ничего выяснять, - сказала София. Винсент, Барбара, Ребекка: все трое сразу же повернули к ней головы. В своих разговорах о том, что именно угрожает Софии, они совсем забыли, что она находилась рядом. - Я его знаю. Он был одним из колонистов, которые напали на Барбару. - Быть этого не может, - недоверчиво сказала Ребекка. - Они все мертвы. - Ты не можешь знать этого наверняка, - сказала София. - Она права, - сказал Винсент. - Мы быстро оттуда ушли. Винсент, Ребекка и Барбара переглянулись между собой, старательно не смотря на Софию. - Что вы недоговариваете? - сразу же спросила София. - Ничего, цветочек, - рассеяно ответила Ребекка. - Всё, что касается непосредственно тебя, мы не утаили. *** Вот что они узнали: Софии нельзя было появляться где-то близ столиц или мало населенных городов. Заклинание, наложенное на неё, сразу же срабатывало. Чаще всего появлялись люди, которые не шли ни на какие переговоры, да и вообще, в разговоры не вступавшие: они нападали сразу же. Иногда появлялся тот мужчина, который напал на Барбару, и он тоже был крайне немногословным, - извергал либо заклинания, либо брань. София перестала нормально спать, и могла подорваться от любого незначительного шороха. С этим нужно было что-то делать. - Он точно знает, как выглядит София, - сказал Барбара. - Он знает, как выгляжу я. Полагаю, он помнит Ребекку. - К чему ты клонишь? - осторожно спросил Винсент. - К тебе, - прямо ответил Барбара. - Даже если он и помнит твоё лицо, ты в состоянии его запутать. Ты же можешь это сделать, ведь так? - Теоретически я могу это сделать, - задумчиво сказал Винсент. - Но я не уверен. Мы по-прежнему знаем о магах ничтожно мало, и в этом - их преимущество. - А мне казалось, их преимущество в том, что они гораздо сильнее нас, - мрачно сказала София. Винсент, улыбнувшись, покачал головой. - Никто не может быть сильнее меня. Единственная наша слабость - в неведении. Когда мы узнаем больше, то сможем понять, как решить эту проблему. Барбара и Винсент переглянулись, тот час же посмотрев на Ребекку. София не стала ничего выспрашивать. Было предельно ясно, что ей, как и всегда, не ответят ничего вразумительного. *** Его звали Винсент Кэрролл, и он был генералом войска британской короны. Он искренне считал, что служит своей стране. И так же он полагал, что волшебство, которое течёт у него в крови, было ниспослано ему лишь для победы в этой войне. - У них там едва ли не кастовая система. Чистокровные, полукровки, люди, родившиеся в обычных семьях, но наделенные магическим даром. Чистокровные семьи называют таких грязнокровками. Винсент выглядел злым, бледным и подавленным. И это было неудивительно, - в течение двух месяцев он появлялся в их доме ничтожно редко, задерживался максимум на сутки, и сразу же распадался, шёл под главенствование своего тезки. Больше всего на свете Винсент ненавидел, когда ему приказывали. - У них есть какие-то племена? - спросила Ребекка. - Общины? - Ох, милая, если бы на этом дело ограничивалось, - расстроено сказал Винсент. - У них есть школы. Университеты. У них есть правительство, у них - целый мир, для таких, как Кэрролл и ему подобных. Как только разберёмся с этим, как только я узнаю всё, что мне требуется, я сразу же поведу вас этот мир изучать. - Вряд ли там есть место для таких, как мы, - хмыкнул Барбара. - Мы будем сильно выделяться. - Не будем. Самое главное достать палочки, и правильно ими пользоваться. Поначалу нам всем будет нелегко, но мы обязательно привыкнем. - А ты откуда об этом знаешь? - прищурившись, спросила Ребекка. - Успокойся, он ничего не заметил. Ребекка кивнула, после чего, встав со своего кресла, подошла к Винсенту и сильно стукнула его по лбу. - За что? - пораженно спросил Винсент. - Сделай нам всем одолжение, умерь свою жажду знаний и не подвергай опасности Софию, - строго сказала Ребекка. - Она права, - спокойно сказал Барбара. - Чем ты вообще думал? Вместо того чтобы понять, что именно он хочет от Софии, ты роешься в его вещах? - София, София, София! Пожалуй, никто бы не удивился, услышав такое от Винсента. Но факт того, что это говорила сама София, крайне всех удивил. - София? - осторожно спросила Ребекка, внимательно вглядываясь в её лицо. - Ну вот, снова! Отстаньте уже от него. Он делает всё, чтобы понять, во что мы ввязались, хотя, давайте признаем, это вовсе не его забота. Моя, Барбары, но не его. И не твоя, Ребекка. Как на счет того, чтобы сказать ему спасибо? Ему же совсем скоро уходить. София смотрела на них, и ей казалось, что её слова разрушили какое-то заклинание. Все расслабились сразу же, успокоились, и смотрели на неё с небывалой нежностью, заботой во взгляде. У Софии защемило сердце, а желудок скрутило, как от волнения. Она не знала, как можно было бы сказать им всем, каждому, кем они для неё приходились. Когда Винсент попрощался с Ребеккой и Барбарой, он, дождавшись, когда они зайдут в дом, подошёл к Софии. - Прогуляемся? У меня ещё есть несколько минут. Ветер нёс их вперед, маленькие песчинки засыпались за воротник, и София попеременно ежилась и морщилась. - Будет ураган, - сказал Винсент, смотря на линию горизонта. - Не выходите из дома какое-то время. - Не будем, - сказала София, взяв его под руку. Шум ветра нарастал, говорить им становился всё труднее, и слышать друг друга - тоже. - Они правы, - сказал Винсент. - Я не должен вести себя так. И последнее время я начинаю думать, что всё нами задуманное, - затея провальная. Проще просто его убить. Заклинание сразу же спадёт, и нам больше не понадобится тебя прятать. - Винсент... - София, дослушай меня. Я это делаю не потому, что мне скучно, не потому, что я устал. Тебе угрожает опасность, а причину опасности нужно устранять сразу же. Я не позволю кому-то причинить вред тебе. Ты не права. Твоя безопасность, - моя забота. Ваша безопасность, - моя забота. - Это обоюдно, - ответила София. - Пожалуйста, не подвергай себя опасности. Барбара сейчас не в состоянии помочь тебе. Мы с Ребеккой сделаем всё, чтобы спасти тебя, если что пойдёт не так, но мы не такие, как ты. У нас нет столько силы. Пожалуйста, будь осторожен. - Я буду. Винсент отошёл от неё, и задорно улыбнулся. - Присматривай за ними. - Конечно. А ты скорее заканчивай со всем и возвращайся. Ребекке настолько скучно, что она начала вязать, причём в огромных количествах. Выглядит это пугающе, - немного помолчав, София сказала. - И ещё кое-что. - Да? - Не убивай его. Пока не выяснишь всё, что хотел бы узнать о магии, ничего ему не делай. В конце концов, я тут в безопасности, а у тебя есть прекрасная возможность узнать как можно больше. Винсент порывисто к ней подошёл: хотел потрепать её по голове, или обнять, София так и не поняла. Он распался гораздо быстрее. *** Совсем скоро обнаружилась очередная проблема: зрение Барбары, почти полностью восстановившиеся, снова пропало. Сказать, что его это подкосило, значило бы не сказать ничего вовсе. Сны ему снились настолько дурные, что София начала это чувствовать: ломота во всём теле, зуд в глазах, красные пятна на запястьях от вечных почесываний. В течение некоторого времени София просыпалась, приходила к нему в комнату и, крепко обняв со спины, просто говорила: «Ничего страшного. Спи». Поначалу это действовало. Когда это действовать прекратило, София стала спать в своей комнате ничтожно редко: сразу же засыпала рядом с Барбарой, обнимая его так сильно, как только могла. Барбара морщился от боли и едва слышно говорил, что она сломает ему все кости. Но он засыпал. И кошмары прекратили его мучить. Казалось бы, они разрешили эту проблему, и можно было успокоиться. - Как на счет самоубийства? - за завтраком спросил Барбара. - Двойного? - спокойно спросила София. - Тройного, - откликнулась Ребекка. - Я не собираюсь оставаться здесь одна. - Ребекка права, мы не можем её оставить, - поддержала София. - В таком случае, да, тройное. - Я не шутил. - Так мы тоже, милый, - дотронувшись до его руки, мягко улыбнулась Ребекка. Больше Барбара таких разговоров не заводил. Зато начались разговоры другие, подальше от ушей Ребекки, и в такие моменты София хотела выйти и, уподобившись волкам, повыть на луну. Может быть, ей бы стало легче. - Какой из всех был самым лучшим? - Тот, кто меньше всего рассуждал о своей природе и смотрел на меня глазами подстреленной лани, - мрачно ответила София. - Ох, подожди... - Я серьёзно, София. И ты, пожалуйста, ответь мне серьёзно. - Я не могу отвечать серьёзно на такое. Все они - ты. - И одновременно - нет, - не согласился с ней Барбара. - Поэтому я и спрашиваю, какой из них был лучшим. - А что, если это ты? Ты, как Стефан Барбара? - В это я поверить не могу, - откликнулся Барбара. - Любой из них был в состоянии выполнять свою главную задачу - защищать тебя. Я этого сделать не в состоянии. Десмонд, да? Полагаю, это определенно был Десмонд. Софии хотелось сказать, как он был не прав. Софии хотелось сказать столь многое, хотелось нежничать, уверять. В чём именно уверять, София не могла ответить даже самой себе. Они все были разными. Одинаковыми. Полностью и безоговорочно - её, и она была - их. Все они были добрыми и такими беззащитными в своих нараспашку открытых чувствах, что хотелось взять, забрать, укутать, спрятать. Но как же ей было с ним сложно. Как же сложно было объяснить, что он не всегда будет в состоянии её защищать. И это было абсолютно нормально. *** София проснулась от зуда в глазах и чего-то, что можно было бы назвать сильной ломотой во всём теле. Почесав запястье, она негромко чертыхнулась. Барбаре снова снились кошмары, или он не спал, а сильно волновался из-за чего-то. В комнате его не оказалось, в гостиной - тоже. София обнаружила его на кухне, и, увидев его лицо, увидев, что рядом с ним был Винсент, не стала показываться на глаза, - спряталась. Она не хотела подслушивать, по крайней мере, в этом она пыталась себя убедить. - Ритуал? - спросила Ребекка. София замерла, сильнее прижавшись к стене. Ребекка не попала в её поле зрения, и сейчас София надеялась, что она её не заметила. - То есть, какое-то ритуальное жертвоприношение? - голос Ребекки звучал растерянно и зло. - Получается, этот Винсент просто горит идеей принести нашу Софию в жертву ради силы своей магии, и он, по каким-то непонятным мне причинам, по-прежнему жив? Ты в своём уме, Винсент? Возвращайся и вырви этому подонку сердце. - Здесь он до неё не доберётся, - сказал Винсент. - Здесь она в безопасности. - Но она не в безопасности для всего остального мира! - воскликнул Барбара. - Мы не можем держать её взаперти вечность. Когда-нибудь ей это надоест. - Ей это уже надоело, - отчеканила Ребекка. - Будем честны, нам всем это надоело. У нас было три вылазки в разные города, на прошлой неделе Барбара был в состоянии распасться до Испании, и каждый раз нас встречали люди Винсента или сам Винсент! Он будет её преследовать до тех пор, пока жив, это уже понятно. Они молчали крайне долго, и София была уверена, что сейчас они выйдут, так и ничего не решив. Ребекка заговорила снова, и заговорила голосом крайне удивленным, обреченным даже: - О нет. Проклятье, нет. Я знаю это выражение лица. Он тебя забавляет, да? Этот Винсент... этот Кэрролл, он тебя крайне забавляет. - Не говори ерунды. - Я склонен верить Ребекке, - сказал Барбара. - Она тебя очень хорошо знает. Давай, не таи. Что именно тебя забавляет в Кэрролле? - Я узнал кое-что. Помните, что произошло после того, как София оказалась у той реки, рядом с Барбарой? - Такое забыть при всём желании невозможно, - мрачно ответила Ребекка. - Вы помните, что не было и намека на магию? Не было нашей пыли, София не взывала к рунам. Да, она появилась очень неожиданно, но никто этого не заметил, всё что угодно можно было подумать. - Ты хочешь сказать... - Да, - громко хмыкнул Винсент. - Его привлекло именно это. - Но какой смысл приносить в жертву... такое? - Он считает, что София - нераскрывшийся маг, - ответил Винсент. - Как сквибы. Сквибы - те люди, которые рождены в семьях волшебников, но к магии не способны. А есть маги, которые не могу колдовать с помощью волшебных палочек, да и вообще волшебство им не подвластно. Вся их сила оказывается сокрыта в теле, превращаясь в исключительно физическую силу. - Кэрролл даже представить себе не может, насколько сильно ошибается, - подвела итог Ребекка. - Вот в этом-то и кроется вся забавность данной ситуации. *** Ребекка была не права, - тогда София была в состоянии терпеть ситуацию, тогда ей это не надоело так сильно. До края она дошла только сейчас. Война закончилась несколько месяцев назад, Барбара, не смотря на белесую дымку в глазах, был в состоянии видеть гораздо больше, Винсент узнавал всё больше о мире магии, а Кэрролл сорвался с цепи. Окончание войны не в пользу Короны сильно его подкосило, заклинание слежения словно обрело второе дыхание, и все прекрасно понимали, - до того момента, когда Кэрролл сможет найти их дом, осталось совсем немного. - Сдай его властям, - сказала Ребекка. - Его повесят в этот же день, и все проблемы решатся. - Не поможет, - усмехнулся Винсент. - Он всё ещё владеет магией, и будет способен сбежать, или, что ещё хуже, подстроить свою смерть. Тогда у нас будет куда больше проблем. - Тогда убей его! Ты узнал на всё, но более чем достаточно. Ты знаешь, как попасть в их мир. Ну и что, что для этого тебе понадобится маг? Ты в состоянии его найти, Кэрролл нам больше не нужен. Проклятье, нам нужен Барбара, пусть хотя бы он вобьет тебе это в голову. - Я его позову, - сказала София, мигом поднявшись. Терпеть их препирания и разговоры об убийствах уже не было сил. - Кажется, я видела его на улице. - Подожди, - сказала Ребекка, и, подняв с коленей кардиган, кинула его Софии. - Надень. На улице холодно. - Ребекка, это уже пятый за неделю! - И что? Будешь попрекать меня в том, что я нас утепляю? - Я упрекаю тебя в том, что ты крайне расточительно расходуешь пряжу. Она не растет у нас на деревьях, и когда закончится, понадобится очередная вылазка в город. - Пошлю Винсента или схожу сама, - раздраженно ответила Ребекка. - Не понимаю, почему это так сильно волнует тебя. - Потому что я устала собирать нитки по всему дому! - Так в чем твоя проблема, София: в том, что я расходую много пряжи или в нитках, которые тебе, бедненькой, постоянно приходится собирать? - Да замолчи ты уже! - воскликнула София. - Замолчать? О, конечно, давай, затыкай меня, - я же здесь вообще права голоса не имею, зачем кому-то меня слушать, ведь так? - О, конечно, почему бы не начать.... Винсент закашлялся так громко, что на миг Софии показалось, что он подцепил туберкулёз. - Кажется, изначально речь шла о пряже? - осторожно разглядывая каждую из них, напомнил Винсент. - Или о том, что нужно сходить за Барбарой. - Да, - сказала София, отбрасывая кардиган. - Пойду, схожу за Барбарой. - Надень кардиган, на улице холодно! - Надену тот, что лежит в прихожей. Или на каминной полке. Или... серьёзно, у нас осталась хотя бы одна пустая поверхность, где не было бы твоих кардиганов, Ребекка? - Ладно. Но только надень. Ребекка снова заговорила спокойным тоном, успокоилась, и весь запал её - сдулся в одну секунду. Весь её вид, все её взгляды, всё в ней выдавало крайнюю усталость от происходящего. *** Барбара делал последние наброски, когда появилась она, неся в руках две кружки какао. Ей осталось пройти буквально два шага, когда она, оглушительно чихнув, потеряла равновесие, и содержимое одной из чашек пролилось на спину Барбаре. - Ну как так можно, София, - тяжело вздохнул Барбара. - Я же говорил, одевайся теплее. Эти ветра и холодоустойчивого человека доконают, что и о тебе говорить. София осторожно поставила чашки рядом с красками, плотнее укутываясь в кардиган. - Вот именно, - ответила София. - Даже холодоустойчивого. А теперь скажи мне, здесь имеются такие люди? - Ещё буквально десять минут... - Ответ на этот вопрос - нет, - торжественно кивнула София. - Так что заканчивай изводить холст этими безрадостным месивом, и пошли в дом. Уложим тебя в кровать, и я принесу ещё какао. - Только на этот раз оставь его в чашке, - умоляюще попросил Барбара, мигом заслужив тычок в плечо. София заправила волосы за уши, подставляя лицо холодному ветру. - Помнишь, когда ты только привел меня сюда, то сказал, что у нас никогда не было места, где можно было бы осесть? - Да, - не оборачиваясь, кивнул Барбара. - Ты очень долго не могла поверить. - Добро пожаловать домой, - задумчиво повторила София. - Домой. Я только сейчас поняла, что у меня никогда не было дома. Ты первый, кто помог мне обрести его. - Хочешь сказать, что я лучший? - в голосе Барбары слышалась усмешка. - Прекращай, - отмахнулась София, поежившись. - Ох, София, - протянул Барбара, обернувшись к ней. Можно было бы подумать, что он смотрит на неё. Смотрит поддернутой белесой пленкой глазами. - Как думаешь, сколько мне осталось? - Не говори так! София наклонилась и крепко его обняла. - Эй, - она дотронулась до его колючей щетины. - Ты будешь до конца моих дней. - Всё будет наоборот. София отшатнулась, едва не сбив шаткий столик с красками. - София, - сказал Барбара. - Отойди на небольшое расстояние, а потом посмотри на это безрадостное месиво. София пожала плечами, но сразу же вспомнила, что Барбара не видит. Больше он не видит, и не будет способен на это никогда. А потом, сквозь мазки ещё не высохшей краски, она увидела свой дом. - Это поразительно. Ты поразителен, - наконец смогла сказать София, снова поравнявшись с ним. - А ты ещё что-то говоришь обо мне. - Там есть ещё кое-что, - улыбнулся Барбара. - Посмотри на обратную сторону. Только осторожно, краска ещё не обсохла. София осторожно повернула мольберт обратной стороной. «София в холодных ветрах Софии. И будут жить в нас они вечность, а вечность наша кончается сейчас». - Ты ужасный пессимист, - покачала головой София. - Знаешь что? Я с этим не согласна. И, сказав это, София окунула кисть в красную краску и дописала несколько слов на самой картине. - Только не говори мне, что только что испортила мою прекрасную работу своей отсебятиной. - Скажу с одним условием: ты пообещаешь мне жить гораздо дольше, чем планируешь на данный момент. Барбара молчал несколько минут, а потом на его лице отразилось едва ли не больное отчаяние. - Тогда ты тоже пообещай мне кое-что. Обещай, что будешь возвращаться в этом дом. Всегда, во все времена. Обещай, что я не буду последним, с кем ты будешь счастлива. - Барбара... - Обещай. Потому что я так хочу, чтобы ты была счастлива. София сжала его руку. - Я обещаю тебе. И Барбара качнулся на стуле. София схватила его за шкирку, оттянув от обрыва. Стул, качнувшись, откатился в одну сторону, Барбара, неловко охнув и зажав плечо - в другую. Откуда в ней взялось столько силы, столько злости, пеленой застилающей глаза, - София так и не поняла. Не поняла она и то, как довела Барбару домой. Кажется, она так и привела его, за шкирку. Кажется, она едва ли не пнула его на диван. Кажется, всё так и было. - Убей его, - мрачно сказала София. - Мне кажется, сейчас не время для таких решений, - протянул Винсент, с опаской косясь на Барбару. - Тебе нужно успокоиться. - Да не его! - раздраженно махнула рукой София в сторону Барбары. - Винсента. Убей Винсента Кэрролла. Мы тут все с ума сходим, с ним так вообще беда. - Извини, - сказал Барбара. - У меня снова пропало зрение. Я действительно подумал, что так было бы проще. Так было бы проще, и так бы я смог тебя защитить. - Совсем ума лишился? - опешил Винсент. - Самоубийство, серьёзно? Ты же знаешь, как бы это обернулось. - Мы не знаем этого наверняка. - Нет, мы знаем это наверняка! - отчеканил Винсент. - Я знаю это наверняка. - Мне настолько всё равно, что вы знаете наверняка! - заорала София. - Винсент Кэрролл. Убей Винсента Кэрролла, потому что, очевидно, других вариантов у нас попросту нет. В тот момент, когда София закончила говорить, посреди кухни раздался оглушительный хлопок. Винсент Кэрролл не выглядел помято, да и вообще не выглядел как человек, который прошёл войну. Он был чисто выбрит, одет с иголочки, и смотрел на них с осязаемым торжеством. На них всех и немного зло, - на Винсента. Он ничего не сказал. Достал палочку, и, взмахнув ей, произнес какие-то слова. Заклинание, направленное в Софию, до неё не долетело. Можно было бы подумать, что оно растворилось в воздухе: но это было не так. София увидела, как на пол упали несколько крупиц золотой пыли, мгновенно исчезая. - Кэрролл всегда был человеком дела, - усмехнулся Винсент, обернувшись к Софии. - Видишь ли, он не хотел давать тебе повод заговорить. И с тобой он говорить тоже не хочет. Всё быстро, плавно, не размениваясь на слова. Да, мой дорогой друг? - Даже одно слово может стоить жизни или проигрыша, - ответил Кэрролл. - Тебе ли этого не знать. - Полагаю, в твоём появлении замешано два слова. - Три, - не согласился с ним Кэрролл. - Убей Винсента Кэрролла. У меня было предположение, что если ты связан с этой девушкой, то такая мысль непременно всплывет. От тебя или от неё. Выходит, вас больше. И что же? Вы все - нераскрытые? Прежде, чем Винсент успел ответить, Кэрролл снова применил заклинание. И оно снова было поглощено. - Интересная магия, - подумав, сказал Кэрролл. - Значит, кто-то из вас обыкновенный маг. - Уходи, - вздохнув, сказал Винсент. - А если не уйду, то что? - светски осведомился Кэрролл. - Убьешь меня? - Я убью тебя в любом случае, подонок, - спокойно сказал Винсент. - Всё, что мне было нужно узнать, я узнал. Дальше сам справлюсь. А мучить кого-то из моей семьи я тебе не позволю. - Винсент, не будь дураком. Уйди с моего пути. - Ты так и не понял? - удивленно спросил Винсент. - Ты действительно не понял, что на меня твои запугивания, твоя магия с разумом, да и твои слова, - на меня не действовало ничего. Как ты там говорил? До тех пор, пока я ваш командир, я являюсь Богом? - Как-то раз я заметил, что кривился на этих словах, - задумчиво сказал Кэрролл. - Нужно было заметить это куда раньше. - Ещё я бы не кривился, - сказал Винсент. - Всё ещё удивляюсь, как я не убил тебя за эти слова. Но ничего. Мы больше не на поле боя, и мне не нужно притворяться. Оглянись. Единственный Бог в этом доме, - я. Кэрролл так и сделал: оглянулся. И заметил то, что было превосходно видно в поле зрения Софии, возможно, немного и Ребекки. Но Винсент этого не замечал. Винсент не замечал, что диван в гостиной, на который София кинула Барбару, находился дальше магической защиты Винсента. - Эй, посмотри на меня! - во все горло крикнула София, поднимая руки. Кэрролл, направивший палочку на Барбару, обернулся. И посмотрел на неё с интересом, махнув рукой. Давай же, говори. - Я сдаюсь, - сказала София. - Сейчас я подойду к тебе, и ты сделаешь то, что хочешь. Всё, что угодно. Смотри на меня. Я иду, и я безоружна, видишь? - Сцепи руки в замок, - сказал Винсент. - За спиной. И выйди из защитного барьера. Попытаешься дернуться, - я сразу же его убью. - Дура. «Я согласна», пронеслось в голове у Софии. Винсента она винить не могла. Настолько яростно, настолько искренне он сказал это, наверное, даже сам не понял, что именно произнёс. Во всяком случае, не сразу. Дура ты, София Саммер. Кэрролл даже не представлял, какую услугу оказал бы им всем: Барбара бы распался, оказался кем-то другим, кем-то, у кого было всё в порядке со зрением, кем-то здоровым и физически сильным. Она была дурой, которая не могла стоять и ждать. Уж лучше она, чем наоборот. Лучше пусть с ней что-то сделают, нежели с ним. Кэрролл, обездвижив её, и, взвалив на плечо, сказал: - Я действительно считал тебя другом, Винсент. - Знаю. И в этом была твоя главная ошибка. Аппарация, про которую говорил Винсент, действительно оказалась крайне неприятной и тошнотворной. София не знала, где она оказалась, но кое-что она поняла. Заклинание с неё спало, и она могла двигаться. Кэрролл, повалившийся на пол в нескольких шагах от неё, корчился от боли: на его боку проступала кровь. Можно было бы бежать, конечно, можно было бы бежать, если бы не дюжина человек, её окружавших. И прежде, чем что-то произошло, София вспомнила. На пересечении их перемещения, на пересечении их дома, и этого места, в момент, когда Кэрролл бы услышал, но уже не смог бы остаться, Винсент сказал одно слово. - Лидия.