Полуночный рассвет

      Хекети сидела в кабинете Амелии, положив руки на стол и крепко сцепив пальцы. Лучи послеобеденного солнца струились в окна, согревая спину ведьмы и отбрасывая на пол ее ужасный силуэт. Она прекрасно слышала восторженные крики из Большого зала, но знала, что ей необходимо сохранить свои магические силы для битвы с мисс Хардбрум. Хекети сразу же ощутила, что магическая сущность ее ученицы вернулась. Даже воздух в школе изменился, став более легким и свежим, а замок будто бы вздохнул с облегчением.       «Очень умные девочки», — ухмыльнувшись, подумала мистрис Метла, понимая, что они что-то придумали, и радуясь, что ее урок усвоен.       — Пришло время закончить это! — эхом раздался в кабинете голос Констанс. И вопреки ожиданиям, злости и гнева в нем не чувствовалось. Звучал он скорее стоически, будто его обладательница смирилась с тем фактом, что конфронтация между ними двумя все-таки состоится. Хекети знала, что Констанс ждет ее в Большом зале, но у нее в рукаве имелась еще пара козырей, которые ведьма пока не использовала. Решив, что лучше будет пройтись, мистрис Метла глубоко вздохнула и устало поднялась со стула. Была проиграна битва, но не война.       

ХХХ

       — Это последние, — объявила Имоджен Гризельде, наклонившись над люком и помогая спуститься в туннель последним ученицам. Гризельда кивнула, хотя в темноте ее едва ли можно было увидеть, и медленно пошла за девочками, которые медленно пробирались по тайным туннелям под замком, призывая всех взяться за руки, чтобы никто не отстал и не потерялся.       Имоджен собралась было последовать за ними, когда посреди Большого зала появилась мисс Хардбрум. И хоть это противоречило ее инстинктам, Имоджен широко улыбнулась коллеге.       — Мисс Хардбрум, слава богу, с вами все в порядке! — воскликнула она, сделав пару шагов в сторону ведьмы. — Так, а где мисс Кэкл?       — С ней все хорошо, и сейчас она выбирается из школы вместе с Фенеллой, Милдред и Этель.       Имоджен вздохнула с облегчением. Следуя ее плану, девочки действовали на свой страх и риск, и сейчас учительница физкультуры была искренне рада услышать, что Фенелла жива.       — А вы видели Давину? Или, может, что-либо слышали о ней? — спросила она. — Нам так и не удалось установить ее местонахождение.       Констанс посмотрела на учительницу физкультуры, и на ее глаза навернулись слезы. Милдред рассказала ей и мисс Кэкл о том, что случилось, и хоть она не всегда понимала учительницу пения, но всегда ее уважала. Давина Бэт была способна заставить любого человека раскрыться и поверить в то, что его любят таким, какой он есть.       В то время, как неустанное следование правилам и поддержание дисциплины ожесточили сердце мисс Хардбрум, сердце Давины оставалось мягким, чистым и невинным. Оно не было окружено каменными стенами с кучей охранников, и мисс Бэт была по-настоящему свободной. А это само по себе было замечательным качеством.       — Девочки вам не сказали?       — Не сказали о чем?       Имоджен явно ни о чем не знала, и Констанс почувствовала, что сейчас сообщать ей о смерти Давины не время и не место.       — Мисс Дрилл, — вздохнула она, меняя тему, — я хотела поблагодарить вас за то, что помогли девочкам вернуть мне мою магию.       — Все в порядке, — ответила Имоджен, победно улыбнувшись. Она не помнила, чтобы когда-либо раньше слышала слова благодарности от Констанс Хардбрум. — Если в этой школе есть кто-то, кто может положить конец этому хаосу, то это вы.       — Спасибо на добром слове, — улыбнулась Констанс, глядя, как Имоджен возвращается к люку на сцене, готовясь спуститься в туннель.       Учительница физкультуры оглянулась на коллегу, прекрасно понимая, что сейчас ставки на кону высоки, как никогда.       — Мисс Хардбрум, будьте осторожны, — попросила она, прежде чем спрыгнуть в туннель. Щелкнув пальцами, Констанс захлопнула за ней крышку люка и наложила на нее запирающее заклинание, чтобы оградить ушедших от возможного преследования. Хоть Хекети Метла и начала эту историю, закончить ее предстояло совсем другим.       

ХХХ

      Милдред, Фенелла и Этель вели мисс Кэкл через школу, спеша к другому спуску в туннели. Фенелла остановилась у двери в библиотеку и, открыв ее, пропустила остальных внутрь. Тут все было так, как они и оставляли, и улыбнувшись, Фенелла откинула ковер и продемонстрировала всем крышку люка. Открыв ее, компания спустилась в потайную комнату к следующему люку.       — Милдред, ты мне не поможешь? — попросила Фенелла, и Милдред охотно подошла и помогла старшей девочке открыть проход. — Я пойду первой, а потом вы двое поможете мисс Кэкл, — продолжила она, соскальзывая вниз. Холодная вода мгновенно наполнила ботинки, и девочка невольно вздрогнула. Но взяв себя в руки, подняла голову и сказала: — Тут довольно терпимо. Спускайтесь!       Мисс Кэкл осторожно села и спустила ноги в люк. Милдред и Этель придержали директрису за руки, и та неуклюже спустилась. В туннеле же ее поддержала Фенелла.       — Вы в порядке, мисс Кэкл? — спросила она, и Амелия с улыбкой кивнула.       — Да, я в порядке, но здесь довольно холодно. — Директриса потерла руки, отметив, что Фенелла дрожит от холода, а затем взглянула вверх, следя за спускающейся Этель. Вместе с Фенеллой они поддержали девочку, чтоб та не упала, и Этель тоже вздрогнула от холода и отвращения, когда ботинки промокли насквозь.       — Сколько здесь воды? — брезгливо спросила она, но тут заметила паука на стене и взвизгнула. Звук эхом разнесся по туннелю и Фенелла зажала Этель рот.       — Мы должны вести себя тихо, — напомнила она. — Этот паук — не единственный в этом туннеле, и я уверена, что мы еще не раз столкнемся с его сородичами.       — У вас все в порядке? — спросила Милдред, заглядывая в туннель.       — Да, Милдред, все хорошо, — ответила мисс Кэкл. — Давай, спускайся, у нас мало времени.       — Хорошо, я сейчас, — улыбнулась та, но прежде чем успела спуститься, костлявые руки ухватили ее за плечи, оттаскивая от люка.       — Милдред! — воскликнула Амелия, а Фенелла подбежала к люку, собираясь подняться наверх. Но тут над проходом склонилась мистрис Метла и пристально посмотрела Фенелле в глаза. Было видно, что ведьма крепко держит Милдред, а та изо всех сил пытается вырваться.       — А ты очень умная девочка, не так ли?       — Отпусти ее! — потребовала мисс Кэкл.       — О, не растрачивайте свой талант, — усмехнулась мистрис Метла и, протянув руку, оттолкнула Фенеллу. Амелия и Этель едва успели ее подхватить, чтобы старшая девочка не упала. — Если бы я была на вашем месте, то не стала бы зря тратить время!       Хекети поднялась на ноги и захлопнула крышку люка. Этель, Фенелла и мисс Кэкл остались в полной темноте. До их слуха доносилось лишь собственное дыхание да звук капающей где-то воды. Директриса попыталась открыть проход, но крышка люка не поддавалась. Очевидно, Метла заперла ее при помощи заклинания. Милдред оказалась в ловушке врага, а это означало, что теперь будет плохо не только ей, но и их отважной учительнице зельеварения.       

ХХХ

      Мисс Хардбрум помнила многие мероприятия, проведенные в Большом зале. Она была свидетелем церемоний окончания школы ее ученицами, наблюдала за различными соревнованиями и испытывала радость и разочарование. Женщина вспоминала, как ученицы пели здесь школьный гимн, видела улыбки девочек, когда к ним обращалась мисс Кэкл, и ее сердце при этом наполнялось гордостью. И независимо от того, что о ней думала мистрис Метла, Констанс понимала, что достигла в этой жизни гораздо большего, чем многие другие. Она изменила жизнь целого поколения ведьм, а теперь ей предстояло выступить их защитницей. И этот зал казался самым подходящим местом для конфронтации с мистрис Метлой, которой Констанс когда-то восхищалась, прежде чем разглядела под маской ее истинную сущность. Женщина почувствовала присутствие своей бывшей наставницы прежде, чем ведьма материализовалась в зале. Но мистрис Метла была не одна. Перед ведьмой стояла Милдред, которую та крепко держала за руку, не давая девочке сбежать. Выглядела Милдред очень испуганной. Ее глаза были широко раскрыты, а руки и губы слегка подрагивали. Мисс Хардбрум изо всех сил старалась казаться невозмутимой, хотя внутри у нее все кипело.       — Так вот, что у вас за методы? Вы решили использовать невинного ребенка в качестве щита?       — Не в качестве щита, Констанс, а в качестве разменной монеты. — Мисс Хардбрум сжала в руке малахит с такой силой, что он наверняка отпечатался на ладони. — Девчонку на камень.       — Что помешает вам убить Милдред, как только я отдам камень? — спросила Констанс, сохраняя железное спокойствие, хотя и видела, что глаза Милдред наполняются слезами.       — Ничего, — честно ответила Хекети, слегка пожав плечами. — Но я хочу, чтобы ты сдалась, Констанс. Это единственный способ, которым можно закончить все это.       — Да неужели? — спросила мисс Хардбрум, не двигаясь с места. — Почему вы решили, что я так просто прекращу борьбу?       — Потому, что ты слабая, Констанс. Твои ученицы делают тебя слабой. — Рука ведьмы сжалась сильнее, и Милдред вскрикнула от боли. Девочка изо всех сил старалась сдержаться, но чувствовала, что ее рука будто объята пламенем. Тогда Милдред прикусила язык, не желая доставлять этой старой садистке еще больше удовольствия. — Ты так беспокоишься об их благополучии, что совсем забываешь о себе. Ты жертвуешь своими силами, заботишься о них и защищаешь. А это означает, что твое внимание рассеяно, и ты не такая хорошая ведьма, какой могла бы быть.       — Вы не правы, — возразила мисс Хардбрум и мистрис Метла удивленно вскинула брови. — Мои ученицы делают меня сильной. Они дают мне силы и поддержку в те дни, когда у меня не остается больше ничего. Они дают мне надежду, радость и смысл в жизни. Без них я была бы слаба, а с ними мои силы возрастают, и это то, чего вы никогда не сможете понять. Бороться за себя — это одно. Но найти силы для того, чтобы бороться за других — совсем другое. И именно это другое и делает меня сильнее.       — Если ты так сильна, то отдай мне камень.       — А если вы так сильны, то зачем вам я? — При этих словах Милдред не могла не улыбнуться. Язык мисс Хардбрум был таким же острым и сильным, как и ее магия. — Девочка тут ни при чем, и она — не твоя забота.       — Да! — закричала Хекети. — Она и другие, подобные ей, представляют ведьм будущего, и им нужно учиться! А ты не учишь самым ценным урокам из всех! Ты не учишь их бороться, только зубрить и получать хорошие оценки. Но без навыков борьбы как они выживут в мире, который готов разорвать их на части? Как ты научишь их быть сильными? Как научишь добиваться успеха?       Мисс Хардбрум не стала перебивать мистрис Метлу. Старшая ведьма явно нуждалась в том, чтобы спустить пар, и чем дольше она говорила, тем дольше была отвлечена. Констанс смотрела на Хекети, которая покраснела от злости и продолжала кричать, но сконцентрировалась совсем на другом.       «Милдред, — внезапно раздался в голове Милдред голос мисс Хардбрум. Но девочка могла бы поклясться, что губы ее учительницы не двигались. Она стояла напротив мистрис Метлы и смотрела ей в глаза. — Милдред, ты меня слышишь? Если слышишь, то моргни два раза. — Милдред выполнила просьбу учительницы, удивляясь тому, что мисс Хардбрум способна заметить столь незначительный жест. — Мне нужно, чтобы ты отошла от мистрис Метлы. Делай все, что хочешь, только отойди от нее. Моргни, если поняла».       Милдред моргнула.       — Ты, Констанс Хардбрум, не делаешь ничего, чтобы правильно подготовить этих девочек! — продолжала меж тем Хекети — Я учила тебя лучше, и ты сама прекрасно это знаешь! Ты провалилась, как моя ученица, и потерпела неудачу, как учительница!       — Это неправда! — крикнула Милдред, и ее голос эхом отразился от стен Большого зала. — Мисс Хардбрум — величайшая учительница! Она намного превосходит вас!       — Ты не смеешь…       — Нет, смею! Вы не можете ожидать, что я буду молча стоять и слушать, как вы словесно разносите в клочья самого величайшего педагога! Я не собираюсь слушать глупости, рассказанные злой старухой! Ни разум мой, ни сердце никогда не стиснет страх и не смутит беда!       Мистрис Метла сделала то, на что Милдред и Констанс так надеялась. Она оттолкнула от себя девочку, заставив ту упасть на деревянный пол. Голова у Милдред кружилась, но тем не менее, она заставила себя двигаться и отползти подальше от страшной ведьмы.       — Обучая их Шекспиру, ты ничего не добьешься, Констанс. Простых слов на странице недостаточно, чтобы сейчас помочь тебе!       — Это мы еще посмотрим, — сказала мисс Хардбрум и, выставив руки вперед, отправила в мистрис Метлу пучок зеленых магических лучей. Не растерявшись, ведьма установила защитный барьер, а потом выпустила свою ярость, направив в Констанс сноп жалящих искр. Сконцентрировавшись, мисс Хардбрум взмыла в воздух, глядя на вихри и дым, которые заполняли комнату. Она напала на Хекети сверху, но старшая ведьма была не такой слабой, как рассчитывала Констанс. Один удар, и мисс Хардбрум упала вниз, ударившись об пол коленями и ладонями. Она дважды кашлянула и покрепче сжала малахит.       — Констанс, неважно, как сильно ты стараешься, тебе никогда не одолеть меня! — хвастливо заявила Хекети, идя вперед и печатая каждый шаг. Мисс Хардбрум поднялась на ноги и выпрямилась.       — Еще посмотрим, — повторила она.       

ХХХ

      — Ты уверена, что мы идем в правильном направлении? — спросила Амелия идущую впереди Фенеллу. Было так темно, что директриса не могла разглядеть даже собственную руку перед глазами. Конечно, ей приходилось в прошлом прогуливаться по темным коридорам школы, но эта тьма была совсем другая. Она будто угнетала и угрожала идущим по туннелю людям. Директриса часто касалась рукой стены и вздрагивала от отвращения, представляя, что может коснуться паука или слизня. Темнота была единственной вещью, которой Амелия боялась еще с детства, а потому всегда сочувствовала Милдред, с которой разделяла эту фобию.       — Я… я не уверена, мисс Кэкл, — честно ответила Фенелла. — Но я стараюсь изо всех сил. — Она остановилась возле развилки и задалась вопросом, в каком направлении им идти.       — Может быть, если другие тоже бродят по туннелям, то мы можем просто позвать их? — предложила Этель. Судя по повисшему в воздухе молчанию, девочка сделала вывод, что остальные сейчас раскрыли рты и спрашивают себя, почему же не подумали об этом раньше.       — Отличная идея, Этель, — похвалила ее мисс Кэкл. — ЭГЕЕЕЙ! — закричала она, и слушая, как ее голос отражается от стен туннеля, искренне понадеялась, что их кто-нибудь услышит.       

ХХХ

      Констанс установила щит, скрывшись за ним от атак Метлы. Атаки были сильными и стремительными, и окружали ее со всех сторон.       — Ты не можешь прятаться там вечно, — усмехнулась мистрис Метла, подойдя к самому щиту и сконцентрировав на нем всю свою магию.       Видя, что старшая ведьма приближается, Констанс улыбнулась и изменила структуру своего щита, который теперь стал поглощать магические удары. Последняя атака Хекети просто растворилась, а щит Констанс изменил цвет. Мисс Хардбрум вытянула руки вперед и послала в свою бывшую наставницу давно заготовленное заклинание, которое ударило ту в грудь и отшвырнуло к органу, чьи трубы протестующе загудели. Мистрис Метла лежала у стены, пытаясь отдышаться. Увидев это, Милдред поняла, что наконец-то может расслабиться. Она с облегчением выдохнула, и Констанс сделала то же самое. Учительница улыбнулась девочке, а потом ее лицо вновь стало спокойным и сосредоточенным.       — Ну вот, мистрис Метла, все кончено, — вздохнула она, поднимая правую руку и собираясь применить заклинание.       — Да неужели? — рассмеялась ведьма, застигнув Констанс врасплох. Применив заклинание, она заставила замок затрястись.       Мисс Хардбрум была сбита с ног, а Милдред прижалась спиной к стене, чувствуя, что замок трясется так, будто его раскачивают несколько гигантов. Оконный витраж разбился и осыпался вниз разноцветными осколками. Мистрис Метла поднялась на ноги и вытянула руки вперед. Сейчас она больше всего походила на чемпиона, который продолжает идти к своей цели, даже когда у него не остается сил. Хекети снова применила заклинание, и тряска прекратилась.       Мисс Хардбрум изо всех сил пыталась подняться. Она старалась принять вертикальное положение, но почувствовала, что ее удерживает знакомая сила гравитационного заклинания. И чем больше она сопротивлялась, тем сильнее становилось заклинание. Мистрис Метла подошла ближе, сосредоточив свою магию на шаре в руке.       — Все кончено, Констанс, — усмехнулась она. — полагаю, сегодня мы выяснили, кто из нас лучший! — Приготовившись к последнему удару, ведьма собралась метнуть свой шар в грудь мисс Хардбрум.       Но у Милдред Хаббл были другие планы. Она бросилась вперед, вытянув руки, чтобы защитить свою учительницу зелий. Мистрис Метла остановилась, но по-прежнему удерживала в руках магический шар.       — Милдред, уйди с дороги, — попросила Констанс, но девочка отрицательно покачала головой.       — Я хочу знать, зачем вы все это делаете, — твердо сказала она, глядя в глаза старшей ведьмы. — Я хочу знать, почему? В чем смысл?       — Научить тебя и остальных в этой школе одному очень важному уроку.       — Какому уроку?       — Самому важному из всех, — улыбнулась Хекети, взглянув в усталое лицо Констанс, а затем переведя взгляд на девочку. — Всегда будут ведьмы, гораздо более могущественные, чем ты, Милдред, но тебе нужно иметь смелость противостоять им, несмотря ни на что. — Действие гравитационного заклинания прекратилось, и Констанс быстро поднялась на ноги, потянув Милдред за руку и заставив ее отступить себе за спину. Хекети усмехнулась и смерила свою бывшую ученицу взглядом. — Это последний урок, который тебе нужно изучить, Констанс, и сбежать сейчас не получится.       — Вы заставляли меня делать то, чего я не хотела, то, что было запрещено не только Кодексом ведьм, но и нормами приличия!       — А ты позволяла мне, — просто ответила мистрис Метла. — Твои ученицы прошли тест, передав тебе кусок малахита, хотя я думала, что предусмотрела все лазейки, и ты не сможешь вернуть себе силы. Они сражались со мной, хотя и понимали, что скорее всего им не победить, а Милдред шагнула между мной и тобой, не имея никакой магии, потому что ей проще умереть, чем позволить победить такому человеку, как я. А это и есть истинное определение успеха.       Все сражения с мистрис Метлой, все умственные битвы, которые Констанс пришлось выдержать, не могли подготовить ее к такому исходу. Все планы ведьмы были не чем иным, как извращенным уроком, преподаваемым в экстремальных обстоятельствах, а жизнь ее учениц и коллег — забавным экспериментом, с которым можно было играть.       Ты провалила тест, Констанс, как и все остальные мои ученицы. Они не делали что-то по своему собственному желанию, но я думала, что ты будешь достаточно сильна, чтобы сразиться против меня. Я была неправа. Но сейчас я не сомневаюсь, что ты не только лучшая из всех, кого я когда-либо учила, но и воистину великий учитель.       — Я не похожа на тебя.       — Нет, не похожа, — согласилась Метла. — Несмотря на меня ты прожила свою собственную жизнь, и именно это делает тебя особенной. — Она замолчала, давая бывшей ученице время осознать сказанное. Все это время Констанс думала, что проживает эту жизнь на условиях мистрис Метлы, сбежав от ужасов, с которыми пришлось столкнуться в ее колледже и развиваться по-своему. Но это оказалось иллюзией. Констанс подумала о том человеке, которым бы она была без стольких лет испытаний и невзгод, без мучений прошлого. Сколько бы она не пыталась забыть это, сколько бы не игнорировала, это все равно было частью ее прошлого и делало из нее ту, кем она была сегодня. — Ты знаешь, что должна сделать, Констанс.       — Да, я знаю, — без колебаний согласилась мисс Хардбрум и метнула яркий луч магии в грудь Хекети. Ведьма пару мгновений оставалась на месте, а потом упала на пол, оставшись без движения.       Магический барьер, окружающий школу, спал, и Милдред улыбнулась, ощутив, как ее магия вернулась к ней. Но не успела девочка толком насладиться этим ощущением, как Констанс тоже упала, и Милдред едва успела ее подхватить.