Разорванные цепи

Выпей — может, выйдет толк, Обретешь свое добро, Был волчонок — станет волк, Ветер, кровь и серебро. Мельница — Оборотень

Закон — есть закон. Правда — понятие субъективное. Джессика Пирсон

      Бленден Марк скашивает взгляд на невысокую, худую, как щепку, одетую в лохмотья девчонку. От ее жалкого вида даже внутри его, казалось бы, гнилого сердца что-то неприятно шевелится. Тем не менее, это не уменьшает его интереса. Как давно ребенок беспрепятственно шастает по коридорам и залам дворца? Здесь все же располагается суд, и ей тут было не место. — Ну, и что мне с тобой делать, оборвыш? — спрашивает Бленден Марк, скалясь и смотря малышке в глаза. Стража вздрагивает и спешит отвести взгляд, делая вид, что вообще находится не здесь. Девчонка гордо вскидывается и смотрит открыто в ответ своими серыми глазами. Она скалится, словно ничуть не боится, хотя он был уверен: предательский холодок заставляет ее ежиться под его взглядом.       «Кайрос, какая умилительная картина, » — думает Архонт Тени. Так и хочется сдавить это горло рукой, вслушиваясь в надсадные хрипы ребенка, увидеть страх в глазах и услышать голос, который бы молил его о пощаде. Девочка продолжает смотреть открыто, а потом, растягивая гласные, выплевывает ему в лицо: — Я не оборвыш, придурок. Надо же, какое стремление умереть. Да еще в столь юном возрасте. Наверняка ведь знает, кто перед ней, кем пугают непослушных детей: а она, судя по всему, очень плохой ребенок. Стража удивленно вздрагивает и переводит опасливые взгляды с ребенка на него. Все же им не хочется стать свидетелями расправы над малявкой. Архонт по-птичьи склоняет голову набок и начинает рассматривать их утреннюю гостью. А пару часов назад она даже бы не вызвала у него подозрений. Удивительная способность.       Ярра юркой змеей проскользнула между камней. Заборы в старых дворцах времен начала Империи Кайроса не всегда могли похвастаться хорошей обороноспособностью и крепкой кладкой. Она спрыгнула на землю, отряхиваясь от пыли и каменной крошки, когда услышала шаги, и нырнула в кусты, стараясь не издавать ни звука. Стража четко чеканила шаг, и ей казалось это таким смешным и забавным — оповещать всех в округе о своем приближении. Да еще и эти стальные набойки на сапогах. Какой идиот их придумал? Словно бы сделал все, чтобы стражу было заметно издалека. Когда они скрылись за очередным поворотом, девчонка вылезла и поспешила к стене. Она знала: у неё ровно пятнадцать минут до прибытия следующего караула. Ярра долго наблюдала за стражей, чтобы понять, что даже в их, казалось бы, хаотичных перемещениях есть определенная система. Она всегда быстро схватывала все. Так что и здесь смогла разобраться. Малышка истинно верила, что приспособление — путь к выживанию.       Плющ, росший здесь так давно, что успел отхватить себе всю стену и окна, был некрепок и стар, но способен выдержать детский вес. А ей всего лишь тринадцать, она тощая и худая и умела правильно распределять вес, чтобы не сорваться. Она схватилась за длинный отросток и поставила свою ногу на выступ в стене. Резко подтянувшись, Ярра схватила уже целый пучок, способный удержать ее вес, и перенесла вторую ногу в зеленую петлю. Она никогда не спешила и карабкалась медленно и осторожно. Время у нее есть, тут главное — не слететь. Когда за поворотом вновь раздались громкие шаги, она сделала последний рывок и ввалилась в длинный зал. Восточное крыло замка всегда пустовало, и патруль редко посещал его. Здесь нечего воровать и негде взять еды. Но она здесь и не ради блестящих безделушек или буханки хлеба. Этого добра полно на рынке и в котомках прохожих.       Ярра быстро юркнула в одну из множества комнат, лишь слегка приоткрывая дверь. Воздух внутри затхлый, как на болотах в Южной части Империи. Проветривали здесь не часто, да и убирали тоже. Пыль лежала клубами, плесень неспешно пожирала стену и подоконник. Ярра поморщилась, а потом подошла к кровати. Высокий полог выглядел откровенно жалко. Она ловко зацепилась за деревянные опоры и начала карабкаться вверх, как зверолюдка. Ярра лишь однажды видела этих тварей, когда была в Распутии Летианы, и навсегда запомнила их манеру передвигаться и карабкаться, взяв на заметку. Увидев широкое окно вентиляции, она тут же проскользнула в него и прикрыла нос и рот куском ткани, не желая наглотаться пыли. Кьярра давно успела изучить эти пути. Они были достаточно извилистыми, и в них запросто можно было потеряться. Но она четко следовала маршруту, продираясь сквозь паутину и пугая мелких насекомых.       Когда впереди появился свет, она начала ползти быстрее. Слегка выглянув из своего укрытия, Кьярра увидела широкий и светлый зал, вдоль стен которого стояли высокие, под потолок, полки с книгами. Сквозь широкие окна в библиотеку пробирался свет, играя бликами и цветными зайчиками сквозь витражи. Какие же чудные тут были витражи! Русалки, сидевшие на камнях, окруженные озером и камышами, заигрывали с юношами, расположившимися на берегу. А еще были забавные пузатые лягушки, сидевшие на кувшинках, и жабы, раздувающие свои мешки. — Красиво, — прошептала она, разглядывая окна. Но тут же оборвала себя. Не время, не место для подобного.       Она спрыгнула вниз, слегка пружиня и воровато оглядываясь. «Окна библиотеки украшены витражами и выходят во внутренний двор, там всегда тихо и никого нет. Шкафы помечены железными табличками, как и полки. В шкафу «B12», на полке «6А», посередине должна стоять книга «Заклинания Древних времен». Принеси мне ее, и больше тебе не придется воровать.» Не то чтобы Ярра верила хоть одному слову жирного торговца. Но раз книга была такой ценной, то ее можно продать где-нибудь в Распутьях или толкнуть кому-нибудь из Гильдии Книгочеев. А значит, риск того стоил. К тому же, если у нее получится запомнить еще несколько заклятий, то это будет неплохим добавлением к её арсеналу. Кьярра понимала, что еще немного, и она начнет привлекать мужчин в физическом плане, ей нужно быть готовой защищаться от всякого сброда.       Ковер был мягким и заглушал её шаги. Она, крадучись, короткими перебежками добиралась до нужного шкафа. — Сукин сын! — фыркнула она, оглядывая шкаф и понимая, что нужная полка находится на высоте двух таких же маленьких девочек. Она оглянулась и, заметив стул, подтащила его к полке. Но все равно, лишь встав на носочки, она могла достать до нужной полки. На корешках книг было написано отвратительно мелко и витиевато. Ярра уже ненавидела этих дурацких книгочеев, которые выбрали такой шрифт и размер как образцовый. Но все же увесистый том в кожаном переплете был найден. Она схватила своими ручками за самый низ и потащила его, думая, что книгу придется буквально выдирать из лап шкафа. Но та соскользнула, словно по маслу, буквально вылетев из шкафа. По инерции Ярра отлетела назад и больно шлепнулась на пятую точку, а книга с приглушенным ковром звуком стукнулась о пол, открывшись. Ярра перевернулась и прислушалась. Никого. — Пронесло, — выдохнула она, встав, и подошла к книге. «Грозовой кулак — заклятье Школы Молний ближнего боя. Поражает противника сильным концентрированным зарядом молнии. Он должен быть достаточно плотным, чтобы откинуть противника…» — Бленден Марка мне в мужья, — присвистнула она, понимая, что нашла кладезь. Кьярра уже хотела схватить книгу, когда резко почувствовала чье-то присутствие. Но ведь она никого не слышала… — Не знал, что про меня успели придумать новую поговорку, — раздался прямо за спиной хриплый мужской голос.       Ярра подскочила, резко развернувшись, но наткнулась лишь на пустоту. — Бу! — раздалось прямо над ухом, и она не смогла сдержать громкий вскрик. Следом послышался раскатистый смех уже откуда-то сбоку. Стараясь унять собственное сердцебиение, она развернулась и чуть снова не вскрикнула, когда поняла, кто перед ней стоит. Бленден Марк собственной персоной, здесь… Она соображала быстрее, чем успевала понимать. Бежать было глупо и бесполезно. Она не почувствовала его присутствия и даже не поняла, что случилось. Если бы он хотел, она бы уже была мертва.       Высокий, беловолосый мужчина смотрел на неё с нескрываемым весельем, словно только что нашел новую игрушку. От этого взгляда хотелось спрятаться и сбежать. Но Ярра заставляла себя смотреть прямо, стараясь запомнить лицо своего палача. На лице была знаменитая ярко-красная маска в форме черепа без нижней челюсти. На поясе висели кинжалы, которые наверняка видели много глоток. — А много Вы ими убили? — совершенно беззастенчиво спросила она, указывая на клинки. Адреналин подстегивал её, придавал сил не упасть в обморок прямо здесь. — Много, — односложно ответил Архонт Теней. Последнее, что Ярра видит, прежде чем яркая вспышка боли отключила её, — яркие, горящие пламенем желтые глаза. Чтобы вскоре очнуться от больных тычков стражи.       Бленден Марк неожиданно смеется, пугая стражу этим еще сильнее. — Ты такая забавная, оборвыш. Девчонка отвечает яростным взглядом, а затем в воздухе отчетливо ощущается запах озона, как при грозе. Бленден Марк плавной тенью отступает, когда всех вокруг ребенка пронзают раскатистые молнии, вызванные разбушевавшейся магией. Стражи падают, дергаясь в конвульсиях, а девчонка пораженно смотрит на них. — Что здесь происходит? — голос у Архонта Правосудия ровный и спокойный. — Он меня казнить хочет без суда и следствия, — быстро ориентируется Ярра, понимая, что пора спасать себя. — Вот еще и напугал. А я ведь еще ребенок, не могу всегда контролировать свою магию. И глаза у неё такие честные-честные, невинные-невинные. Бленден Марк только фыркает, но все-таки стоит признать, что мыслит она быстро и не сдается. Самому Марку не охота сейчас смотреть на Тунона. Вот совсем не охота. — Она пробралась во дворец и пыталась украсть книжку, — пожимает он плечами. Ответом ему служит молчание — верный знак того, что сейчас его потребуют быть подробней. Разложить все по полочкам, как в суде, чтобы на ладони у Адъюдикатора были все факты и доказательства. — Нигде не висит табличек, что в замок нельзя ходить, — пожимает плечами ребенок, — даже наоборот, я видела у входа вывеску, что любой, кому нужно правосудие, всегда может войти сюда. Да и книгу я не крала, а взяла почитать. Там нигде не написано, что книги нельзя брать для чтения. Мне, кажется, библиотека для чтения и создана. Девочка уверенно гнет свою линию, уже подумывая, как можно выйти сухой из воды в этой неловкой ситуации. Бленден Марк подчиняется Архонту Правосудия. А значит, если она убедит последнего в своей невиновности, то сможет покинуть территорию дворца. — И какое же правосудие тебе надо, оборвыш? — фыркает ассасин.       Он более внимательно разглядывает девчонку и замечает, как сильно у нее дрожат руки, которые она стремится спрятать в карманы, как трудно ей дышать, как давит на плечи осознание, что любое спасение временно. Но надо отдать ей должное, она старается держать лицо. — Да вот недавно пошла я на рынок, хотела фруктов прикупить, — ловко заменяет она слово «украсть» и неспешно продолжает, зная, что для победы нужно говорить правду, а вот как она эту правду повернет — это уже дело личное, — ну, а продавец, конечно, человек хороший, но ведь и на него всякая оказа найти может. Ударил меня, оскорбил и погнал из лавки, словно бы я это заслужила. Ну, вот я и решила, что просто так это оставить не могу.       На самом деле мужчина принял её (совершенно верно, кстати) за воровку и, пока он пристально смотрел ей в глаза, она воровала яблоки, пряча их за пазуху. Заметив пропажу, продавец конечно же подумал на неё. А она пустилась наутек. Но «Не пойман — не вор, » — как любила повторять старушка Изольда, приглядывавшая за ней и сворой таких же детей когда-то.       Она поднимает глаза, и взгляд Бленден Марка, полный веселья, сообщает ей всё, что он думает по этому поводу. Но ему доставляет некое удовольствие наблюдать за её трепыханиями. Малявка чем-то сейчас похожа на бабочку, насаженную на иглу, но ещё трепыхающуюся, стремящуюся продлить свою и без того короткую жизнь. Выглядит забавно. — Как твое имя? — так же ровно и спокойно спрашивает Тунон. По его тону никогда нельзя понять, что он думает на самом деле. Но по своему опыту Марк готов назвать этот тон довольно доброжелательным и не несущим угрозы. Впрочем, даже спустя столетия Тунон всегда мог найти, чем его удивить. — Кьярра, — отвечает ребенок, все же решаясь поднять взгляд на Судью. Она слегка вздрагивает, когда натыкается на белую маску, Безмолвный Лик. — Сколько тебе лет? — голос Тунона неумолимо давит на плечи, заставляя прогнуться. Она вскидывается снова, как дикий зверек какой-то, и отвечает: — Тринадцать. — Я предлагаю тебе сделку, — произносит Архонт Правосудия, и Бленден Марк с трудом сдерживает себя от того, чтобы не закатить глаза. Серьезно? Вот сейчас. Когда ещё бы чуть-чуть и тонкая детская шейка хрустнула бы под его пальцами? — Ты можешь пойти ко мне в ученики и стать одной из Вершителей судеб, моими глазами, ушами, а также судьями, присяжными и палачами, — продолжает он, совершенно не обращая внимания на своего верного палача. — Как он? — так легко и по-детски спрашивает ребенок. Бленден Марк едва ли не давится от такой наглости. Сравнивать его с Вершителями? Он палач, а не судья. Это разные вещи. Да и переживет он этих людей на века. — Нет, он палач, — разъясняет Тунон и бросает беглый взгляд на Марка. Тот в ответ едва дергает головой. Стоит признать, в девчонке есть что-то интересное, и сильная, бушующая магия здесь не причем. — Или ты можешь принять мой суд по твоему делу. Он не уточняет, по какому именно делу, а Ярра, будучи умной девочкой, не спрашивает.       Она отводит взгляд к окну, быстро размышляя и раскладывая разные варианты. Был очень малый и небольшой процент, который говорил, что она могла бы выиграть суд или хотя бы добиться не смертного приговора, но он был крайне низок. Скорей всего, её смерть бы только позабавила Бленден Марка. А может, он даже бы не обратил на это внимание. Умирать не хотелось. С другой стороны, принять предложение значило бы стать цепным псом Суда. Она не тешила себя надеждами и понимала, что Архонт Правосудия вкладывал в свои слова. Это гарантировало ей хоть какое-то выживание.       Она так же молча смотрит в глаза Архонту Теней, словно ища в потусторонних глаза ответ, а потом тихо, но уверено говорит: — Я согласна.       Бленден Марк делает тоже, что делал годы до и будет делать века после — он наблюдает.       Как бушующая магия в ребенке обретает четкий облик, как поднимается, словно волна, и раз за разом врезается в скалы. Ребенок смотрит на всех зверем, ест раньше всех, проникает в купальни под пологом ночи, не вылезает из библиотеки ночи напролет, дерется грязно и чем-то походит на зверолюдку. А потом оборвыша видит Железный Маршал. Архонт даже не сразу замечает (стареет), как звереныш встает в ряды Опальных, как идет с ними в атаки, ест одну еду и спит в одних палатках. Как сквозь детские черты пробивается вначале голос, а затем и облик воина. В честь её совершеннолетия Маршал дарит ей посох с лезвием, вмонтированным в основание. Ярра рассматривает его с восторгом, а затем с таким же диким восторгом ломает им противнику хребет.       На его глазах оборвыш становится воином, а из звереныша вырастает волк. Бленден Марк никогда не ошибается. Он всегда видит, как на его глазах творится история.