Лёд Бриггса

Он мог чувствовать, как холод сковывает всё его тело. Он мог слышать шум, отдалённый шелест и другие звуки, приглушённые снегом. Он ощущал тяжесть, усталость, слабость. Он медленно открыл глаза и осмотрелся. Всё было как в тумане. Рядом с ним лежала кабина и какие-то деревянные доски с красными лепестками. Красными, как кровь. Вдруг он вспомнил всё. Свист, удар, Уинри, которая дотянулась до Томаса и пытается защитить его, Нина, изо всех сил вцепившаяся в руку брата, его крик, темнота. Эдвард широко открыл глаза, сотрясаясь. Он собрал все свои силы, чтобы поднять голову, потом грудь и опереться на руки. Как только он встал, то сразу понял, что поранил лоб: на его лице была тоненькая полоска крови. Эдвард снова огляделся. То, что немногим ранее было вагоном, теперь напоминало руины. Стены были разрушены, а диваны отвалились от них, крыша рухнула, разломав мебель. Повсюду были остатки окон и треснувшей лампы. Под одним из красных диванов Эдвард заметил кусок розовой ткани. Он приблизился, дрожа всем телом. Одного взгляда хватило ему, чтобы понять. Не колеблясь ни секунды, он в ужасе отшвырнул диван на несколько метров. Нина лежала прямо у его ног, его глаза и рот были закрыты. Эдвард опустился перед ней на колени, взяв девочку на руки. - Нина! Нина! – кричал он, крепко прижимая её к себе. – Нина! Ответь мне! Прошу! - П-п-папа… Эдвард отстранился. Ребёнок открыл глаза и закашлялся. - Сколько времени? Уже пора вставать? – спросила девочка, протирая глазки. Эдвард улыбнулся и поцеловал её в лоб, она засмеялась. - Что случилось? Где братик и мама? Его золотые глаза вновь потускнели. - Надо их скорее найти, – Нина огляделась по сторонам. – Смотри! – воскликнула она, указывая на груду досок. В куче щепок Эдвард узнал маленький ботинок. Он быстро добрался до разбросанных досок и разгрёб их, доставая Томаса. - Братик! – закричала Нина, пробираясь ближе. - Братик! Папа, почему он не отвечает мне? Эдвард положил сына на землю. Он снял перчатки, дотронувшись трясущимися пальцами до шеи мальчика. Прощупывал снова и снова, пока наконец не почувствовал, слабый, но ровный пульс под кончиками пальцев и вздохнул с облегчением. - Не волнуйся, Нина. Он будет в порядке. В этот момент Томас открыл глаза. - П-пап? - Томас! Как ты? - Норма… Ай! – ответил мальчик, сжимая левую руку. - Дай мне взглянуть, - сказал его отец. - Я хочу посмотреть, что там! – сказала Нина, подбегая к опрокинутым диванам. - Подожди, Нина! Это опасно! – позвал Эдвард, прежде чем снова повернуться к Томасу. - Болит? - Да… Немного… - ответил мальчик, когда Эдвард осторожно прощупывал повреждённую руку. - Не сломана. Постарайся держать её настолько неподвижно, насколько возможно… - Мама! Мама! Папа, скорее! Эдвард вскочил, обеспокоенный криком, и они с Томасом мгновенно подбежали к Нине. Она стояла на коленях рядом с Уинри и звала её, не получая никакого ответа. - Мама! - Уинри! Эдвард опустился на колени рядом с ней и взял жену на руки. Он убрал несколько светлых прядей с её лица и посмотрел на него. Глаза были закрыты, а изо рта бежала тоненькая струйка крови. - Уинри! Уинри! Проклятье! Ответь мне! - Папа, почему она не говорит? – спросила Нина, хватая отца за руку. - Давай, Уинри… Открой глаза! - Мама! Проснись! – закричал Томас, беря её за руку, не обращая внимания на боль. Уинри пошевелилась. Все трое замерли на месте. - Мама? – снова позвал Томас. Уинри слабо сжала руку и открыла глаза. Первым, что она увидела, было улыбающееся лицо её мужа. - Э-эд… - Уинри, как ты себя чувствуешь? – спросил он, волнуясь и осторожно целуя её. - Я в порядке, - ответила она, Эдвард помог ей сесть. - Мамочка! – хором воскликнули Томас и Нина. - Дети… - сказала она со слезами на глазах. – Слава богу вы целы… - шептала она, стискивая их в объятиях, к которым присоединился и Эдвард. В тот момент он понял, что не может и желать большего. Видеть свою семью живыми и здоровыми было всём, о чём он только мог мечтать. Четыре бронеавтомобиля, два грузовика и тридцать солдат, включая генерала Армстронг покинули крепость Бригса. Они шли вдоль железнодорожных путей, с трудом пробираясь сквозь лёд и горные выступы. Шёл сильный снегопад, и операция становилась всё тяжелее и тяжелее. - Генерал! - Да? – ответила она, поднося лицо к окну одного из автомобилей. - Буря слишком сильная, и по прогнозу она будет только ухудшаться! Мы не можем продолжать! - Мы не останавливаемся! – твёрдо ответила она. - Со всем должным уважением, генерал, - вмешался Фарман. – Если мы продолжим, то можем оказаться в засаде, тогда мы в любом случае не сможем помочь Элрикам. Женщина задумалась. Она не хотела признавать это, но капитан был прав. - Хорошо. Но как только буря утихнет, мы продолжим поиски! - Да, мэм! – ответили военные. Машины развернулись и вернулись в крепость. Несмотря на холод и усталость Эдвард смог сделать проход через металлические листы. Сильный поток ветра и снега ударил ему в лицо во всю мощь, так что он быстро закрыл дыру, тихо ругаясь. - Мне жаль, но мы не можем выбраться, - сказал он, придвигаясь ближе к Уинри. Она сидела на полу, опираясь о диван, на котором спали Томас и Нина. - Что? Почему? – спросила она. - Снаружи темно и очень холодно, плюс жуткая буря… - объяснил её муж. - Понятно… - Уинри прикрыла глаза. Эдвард посмотрел на детей. Он придвинулся ближе к дивану, снял перчатки и погладил их лица. - Они замерзают… - сказал он, привлекая внимание жены. - Я везде искала, - ответила она. – Но не нашла ничего, что бы могло согреть их. Никакой одежды или тряпок. Эдвард смотрел на детей. Их фиолетовые губы ярко выделялись среди общей бледности, а тела постоянно дрожали, и каждый следующий вдох становился всё более колеблющимся. Эдвард закрыл глаза. Он принял решение. Он снял свой шарф, потом куртку и осторожно укрыл детей. Уинри глядела на него. - Что?.. Что ты делаешь? – шокировано спросила она. Эдвард и не подумал отвечать. Он без колебаний стянул и свой свитер, пытаясь игнорировать дрожь, которая пробирала его, когда голой кожи касался холодный воздух. Он свернул свитер и подложил его под головы детям. Потом, поцеловав их обоих, он сел рядом с женой, трясясь как осиновый лист. - Эдвард? Он вновь не ответил жене, вместо этого прислонив голову к стене. Молодая женщина не сдавалась. Она взяла его за подбородок и посмотрела прямо в глаза. - Что за?.. - Эдвард! Ты спятил? Хочешь околеть? - Если бы я этого не сделал, они бы умерли! – ответил он. - Но… - Это единственный способ хоть как-то согреть их! Я не собираюсь просто сидеть и смотреть на всё это, когда мои дети могут замёрзнуть насмерть! Он снова опёрся о стену. Уинри внимательно посмотрела на него, потом улыбнулась. - Ты просто невозможен… - сказала она, расстёгивая своё пальто. Эдвард уставился на неё. - Что ты хо?.. Что ты делаешь?! Прекрати! Уинри проигнорировала его, сняла пальто и накинула им обоим на плечи. - Ты замёрзнешь насмерть, и ты это знаешь, - ответила она, прижимаясь к нему. Он улыбнулся и обнял её. В конце концов она была права. - Папа? Почему ты раздет? Эдвард и Уинри оглянулись и увидели Томаса. Мальчик, разбуженный их голосами, подозрительно смотрел на них. Уинри улыбнулась, подражая мужу. - Послушай, Томас… - Подождите-ка… Это же твоя куртка! И твой свитер! Ребёнок не обращал внимания на родителей, спрыгивая с дивана вместе с одеждой отца и пробуждая ото сна Нину в процессе. - Если ты не оденешься, ты замёрзнешь! – почти в ужасе сказал он. - Братик прав, - сонно прокомментировала Нина. Они выглядели настолько печальными и взволнованными, что Уинри улыбнулась, очень тронутая заботой детей. Эдвард наконец сдался. - Ладно, - согласился он. – Но только свитер! Вам придётся использовать оставшееся, чтобы согреться. - Хорошо! Эдвард надел свитер, а дети удобно свернулись в калачик на руках у родителей. - Так нам всем будет теплее! – пояснил Томас. Холодный воздух хлестал горы. Темнота заставила Бригс погрузиться в тишину. Генерал не могла успокоиться. - Эдвард… - Да? Что-то не так? - Все вместе… мы выберемся отсюда, правда? – тихо спросила она, поглаживая светлые волосы Нины. - Послушай, Уинри… - ответил он, глядя на спящих детей в их руках. Я обещаю, я вытащу тебя и наших детей. - И себя вместе с нами, - вставила она. - Да, - сказал он, мягко улыбаясь. – Да, я обещаю.