Суббота стала бы для Драко обычным весенним днём, если бы, стоя в Косом переулке, в его закутке, рядом с только что трансгрессировавшей вместе с ним Грейнджер, он не старался собрать в одно целое обрывочные сведения о её чокнутом мире. Получалось слабо. Не слишком складно. И совсем нелогично. Перспективы не ах… Поэтому в глазах Малфоя волшебная стена сейчас служила кирпичным занавесом, а заодно и спасительной чертой между нормальными людьми… и маглами. Конечно, грядущее испытание не радовало, но и паники не вызывало. Вряд ли эти вынужденные соседи страшнее гриффиндорской занозы.
— Напоминаю, — прибегая к приветливому тону, Гермиона старалась ввести его в заблуждение относительно своих неидеальных намерений, — будь внимателен и прежде всего помни о Статуте, иначе проблем с министерством не избежать.
— А стиратели памяти на что? — взбрыкнул Драко, проверяя рукой кирпичную кладку, видимо, на прочность. «Давно эти чары обновляли?» — Работа у них такая. Да и я вроде как волшебник, если ты не забыла.
— Волшебник, — согласилась Гермиона. — И именно поэтому, — (что кто-то слишком много о себе возомнил), — твоя палочка останется у меня.
Она в ожидании вытянула руку, и спустя две ухмылки и недовольные мины вышеупомянутый предмет был предоставлен в её полное распоряжение.
— Мог бы одеться, между прочим, и менее броско, — неожиданно подметила она, отводя взгляд.
Ведь вот-вот и расплывёшься в улыбке, представив Малфоя в типичном парадном костюме среди маглов. Ещё бы с тростью и белоснежным жабо… Зрелище на Превосходно!
— Мне что, ради одного визита гардероб поменять? — возмутился Драко, вытягивая пиджак по фигуре. — А всякие там обноски оставь для эльфов! Я их не выношу. Уверен, дай тебе волю, ты мне тут же шмотки Поттера притащишь… Забудь, сразу говорю! Я всё-таки Малфой, а не шут гороховый, — пусть даже довериться Грейнджер в подобных вопросах более чем здраво.
— Дело твоё, — пожав плечами, заявила она, — в принципе, там никому нет дела, кто как одет.
— Тогда к чему ты это сказала? Опять лекции на тему «Маглы, и как выжить среди них»? Сама хоть свитер Уизли можешь напялить, а заодно и моль выветрить, но я, знаешь ли, предпочитаю комфорт!
Из-за упоминания о Роне Гермиона внутренне зарычала:
— Не знала, что комфорт измеряется тем, сколько ты на него потратил!
— Деньги — это не зло, Грейнджер, а лишь способ достижения цели. Вот окажемся среди маглов, поймёшь, что нищим нигде не рады, — намекая на своё «богатое» преимущество, заключил он.
— А я с тобой не пойду, — игнорируя снобизм, обманчиво ровно доложила она, — иначе это будет слишком легко. Максимум — понаблюдаю со стороны, конечно, стараясь не привлекать внимания.
— А как же вся эта чушь про совместное предприятие? — съехидничал он. — Бросаешь меня маглам в пасть?
— Почему нет? — Гермиона предчувствовала как минимум приключение. — Лучше выветри моль из своих мозгов и постарайся не выделяться. Да, и держи свои замашки при себе! План, как пройти к ближайшему магазину, я тебе набросала. Остальное, будь добр, как-нибудь сам…
— Мне нянька вроде как не нужна, я не маленький! И в состоянии добыть пресловутый овощ, — Малфой деловито натянул рукава рубашки, демонстрируя их белизну, — хоть у маглов, хоть у гоблинов.
— Ты так думаешь? — Гермиона вновь отвела насмешливый взгляд. — Ну-ну…
— Твой тон неуместен! И, Грейнджер, поход в магазин?.. — чуть сморщив лоб. — А нельзя было придумать что-нибудь поинтереснее? Например, запрячь вашего лесничего. Или явиться к маглам верхом на драконе…
— На драконе? Могу предложить только осла. Но давай будем честными, для тебя заговорить с маглами уже подвиг. Наслаждайся!
— Сколько сарказма, Грейнджер… Оставайся, наверное, в Косом переулке и прикупи пищу для своих мозгов, — (нынче любимая тема). — А как только вернусь, споёшь гимн в мою честь. И баллов Слизерину добавишь! Как насчёт «ты — мой герой» на семи языках?
— Не ставь телегу впереди лошади. Это правило тебе не знакомо?
Но Драко не стушевался:
— Исключения лишь подтверждают правила, разве нет? Не поцелуешь меня на удачу?
Он, издеваясь, наклонился к её лицу и тут же ощутил толчок в грудь.
— И не мечтай, — невольно вырвалось у Гермионы. — Я предупреждала: один раз!..
— Где один, там и два, — уверенно поддел он. — Три… пять… десять.
Странно, но щека характерно заныла, напоминая, чем чреваты такие манёвры с Грейнджер:
Болью и возбуждением.
Отчего-то захотелось, чтобы она поцеловала его сама, без всякой омелы. Чтобы метка ненадолго заснула, прикусив своё змеиное жало. Чтобы непослушные кудри Грейнджер стали послушны его рукам, а её руки прекратили войну с очевидным:
Им обоим этого хочется.
Комната никогда не врёт, она — не Грейнджер.
— Всё никак не угомонишься? Ты как ребёнок, ей-богу, — проворчала Гермиона, заправляя локоны за ухо. — Малфой, сам подумай, если меня не испугало полнолуние, — (а по существу, поцелуй), — то с чего испугает твоё словоблудие? — К удивлению Драко, она полезла в собственную сумочку, порхающую на правом запястье. — Отступи, я должна запечатлеть этот невероятный момент в истории.
— Фу-у, — сморщился Драко при виде корявого агрегата, но просьбу выполнил, — держу пари, это очередная магловская ерунда. На которой я буду выглядеть истуканом.
— Драко, ну доставь мне это удовольствие, — схитрила Гермиона, притупив его бдительность, и щёлкнула затвором фотоаппарата при виде недовольной физиономии Малфоя. Магловское явно его задевало.
Но не Грейнджер?
— Я готов хоть сейчас. — Он опять склонился к её лицу, провоцируя очередной маленький взрыв.
Гермиона растянула губы в подобии улыбки и рывком развернула его от себя — лицом к каменной стене. Потом дотронулась до заветных кирпичей волшебной палочкой и толкнула его первым в открывшийся проём.
А метка словно лягнула.
Будто грязнокровка нагло вторглась на её территорию, заставив оголить смертельную суть. Показалось, что кость треснула, и Малфой, не готовый к удару, издал что-то похожее на «оу».
Больно!
Творение Реддла явно не в духе.
И Драко внёс в свой план новый пункт:
Сегодня не трогать Грейнджер.
— Вперёд, Дон Жуан! — воскликнула Гермиона с нескрываемой весёлостью. — Удиви меня!
Драко, мня себя как минимум первопроходцем, расправил плечи и прошёл мимо обитателей бара к противоположному выходу, даже не думая здороваться с хозяином заведения, а тем более с местными посетителями, и толкнул дверь.
К его радости, уличный гул не смущал, маглы не мельтешили, как тараканы, и, не страдая топографическим кретинизмом, он легко сориентировался и вышел по узкой улочке к широкому и весьма людному проспекту. Безусловно, шума прибавилось, а вместе с ним и неприятного запаха, гомона и беспардонных рож. Но в целом маглы действительно не обращали никакого внимания на Драко и ещё сотни лиц, снующих перед глазами.
Вспомнив, что ему надо перейти на противоположную сторону дороги, он смело шагнул вперёд там, где пришлось, и тут же услышал резкий, громкий, дружный визг колёс о мостовую. А потом откуда-то слева раздался зычный мужской голос:
— Ты куда прёшь, болван?! Ослеп или ты Джон Дальтон? Глаза разуй!
— Я Малфой, а не какой-то там Дальтон, — слабо представляя, кто это, раздражённо прокричал Драко и повернул голову в сторону обидчика. Тот высунул свою лысую башку из «железного коня» и, очевидно, не подбирал выражений. — И я точно не ослеп, раз вижу перед собой настоящего болвана.
— Малфой? — переспросил незнакомец, почёсывая затылок. — Да хоть принц Чарльз! И откуда ты, такой дурень, сбежал? На свои похороны спешишь?! Ума нет — так иди прикупи! Или жить надоело?
— Ты мне угрожаешь? — озлобился Малфой, сделав к нему шаг. — Предупреждаю, ты можешь об этом пожалеть.
— Уже боюсь!.. — отплевался тот. — Всякие психи в костюмах от Гуччи меня зверски пугают! Шевели ногами, мне некогда с тобой препираться! — и водитель резко посигналил в ответ.
Послышались новые малоприветливые крики, и Драко, мысленно наслав на всех порчу, предпочёл всё же соблюсти некоторые предосторожности, Грейнджер за это не похвалит. Он засеменил к другой стороне дороги и завертел головой в поисках здания, на котором пестрело название магазина, указанное в плане. Заветные буквы показались почти сразу, и Малфой почувствовал себя чуть ли не министром магии, направляющимся на важные для волшебного мира переговоры.
Он чинно переставлял ноги и избегал смотреть на скучные морды, представляя лицо Грейнджер, когда он доставит ей «плод любви» и, к примеру, потребует поощрения. После Выручай-комнаты срывать с героини свои «плоды» стало забавно. Целоваться с ней чертовски приятно, чего юлить… Но сегодня, ей-Мерлин, опасно.
Только от этого ещё соблазнительнее.
Не исключено, что он всё-таки пристрастился к проблемам: либо ему нравятся игры с меткой, либо — шипы Грейнджер.
А может, он просто хочет, чтоб вместе с болью правда всплыла? Драко усмехнулся собственным мыслям.
Стеклянные двери разъехались, и он, списав это на высшие силы или магловские причуды, прошёл внутрь. Спокойно, будто прогуливаясь, он наблюдал за остальными посетителями и за несколько минут понял всю суть происходящего. Прошвырнувшись по залу, он без труда нашёл то, что искал: целый лоток красных помидоров разного размера.
Выбрав два из них, для подстраховки, он пристроился у кассы за весьма высокой и крепкой женщиной, одетой в забавную форму, при галстуке, и с блестящим металлическим значком на головном уборе. Драко с интересом рассматривал подобие кандалов у неё на поясе, но каждый раз, когда та чувствовала его взгляд и поворачивалась, прятал глаза.
Следуя здравому смыслу, Малфой задержался напротив симпатичной темнокожей девушки, сидящей за стойкой, водрузил перед собой помидоры и положил рядом с ними золотой галлеон.
Та, смерив монету удивлённым взглядом, хмыкнула и с неудовольствием уставилась на надутого щёголя, предчувствуя беду:
— Что это, сэр? — хлопая длинными ресницами, спросила продавец, и очередь оживилась.
— Это два помидора и один галлеон, милочка, — надменно отрапортовал Драко. — Что же тут непонятного? Деньги — они и у маглов деньги.
Уловив тон, девушка приняла незнакомое слово за оскорбление и, не позволяя даже симпатичным покупателям переходить грань, отчитала:
— Молодой человек, я вам не милочка, — работа работой, но сложно было сохранять спокойствие. Хлыщи-грубияны явно вызывали у неё неприятие. — И пока я не вызвала охрану, будьте любезны расплатиться настоящими деньгами или кредиткой.
— Мне не нужен кредит, — снисходительно улыбаясь, произнёс Драко. — Примите расчёт. Или для вас это слишком сложно?
Очередь защебетала и забухтела, предчувствуя маленькое представление. Даже уже выходивший из двери офицер полиции замерла и повернулась в сторону продавца и странного покупателя.
— Это шутка такая? Не знаю, откуда вы приехали и что за игру затеяли, — закипая, продолжила продавец, — но здесь вам не ломбард. Поэтому либо достаньте из своего кармана фунт стерлингов, либо верните товар на место.
Уже начиная осознавать, что Гермиона не всё ему рассказала, и, ощущая естественный прилив злости, он схватил помидоры и прижал их к себе:
— Исключено, — запротестовал Драко, мягко сжимая бесценный трофей. — У вас магазин или что? Ну забыл я эти ваши кнаты, — у девушки за стойкой округлились глаза, словно перед ней не британец с безупречным английским, а идиот, — что с того? Может, договоримся иначе, красавица? — пытаясь очаровать её, промурчал Малфой и наклонился поближе: — Ты мне — помидоры, а я тебе — подлинное чудо. Я могу.
И — о, Мерлин! — подмигнул ей.
То ли от двусмысленности, то ли от растерянности перед ненормальным поклонником, она вдруг вскочила и перешла на прямые оскорбления:
— Ты за кого меня принимаешь, пижон? Либо плати, либо убирайся!
— И не подумаю! — резко возразил Драко. — Мне нужны эти помидоры. Что, теперь маглы не только хамят, но и по-английски не понимают?
— Нет денег — нет товара, — отчеканила продавец и обратилась к женщине в полицейской форме: — Офицер, вы мне не поможете? Тут один самодовольный юнец отказывается платить, да ещё и позволяет себе неприличные намёки!
Даже не зная всех тонкостей, Драко понял, что дело — труба. Не ожидавший именно такого поворота событий, но, не желая признавать поражение, он, выронив помидоры, рванул к дверям. И тут же — о, ужас! — был остановлен дамой в забавной форме, удивительно ловко скрутившей его руки за спиной не хуже уродца Филча.
Видно, у маглов свои авроры.
Костяшки хрустнули, и Малфой ощутил новый оттенок злости с привкусом стыда, отчего слабо, но выругался.
— Офицер Никлс, сэр, — представилась женщина. — Вам придётся пройти со мной, — строго добавила она. — Познакомитесь с полицейским участком, его достопримечательностями и получите полное представление о правилах поведения в общественных местах.
Раздался щелчок за спиной, и Драко, проклиная мир маглов и свою глупость, послушно дал вывести себя из магазина. На глазах любопытных зевак в щегольском костюме он робко топал в близстоящее здание в компании «аврора» с бесноватой фамилией и мечтал вернуть палочку, дабы показать мстительной Грейнджер небо в алмазах.
То, что Никлс называла участком, оказалось весьма небольшим, но набитым маглами помещением. Усадив Малфоя на стул рядом со столом, заваленным кучей бумаг, она достала из ящика листок с надписью «протокол» и громогласно спросила:
— Ваше имя?
Но Драко молчал.
— Ваше полное имя, сэр? — повторила она вопрос, настойчиво глядя ему в лицо.
Врать в этой ситуации не получалось. Малфой перебирал в уме имена и понимал, что найти подходящее, не раздражающее его придирчивый слух, не выходит. Испариться отсюда — тоже. Поэтому он, словно набрав в рот воды, опустил голову и порядком испугался, осознав, что методы маглов по выуживанию из людей информации ему совершенно неизвестны.
— Ваше имя, сэр?
Вот зациклилась!..
После нескольких тщетных попыток офицер поднялась, взяла его за сцепленные руки, провела через весь зал и, открыв дверь к ведущей вниз лестнице, спустилась с Драко в подвал здания:
— Посиди-ка тут, — протянула она, — пока не вспомнишь, как тебя зовут, а я тем временем проверю кое-что по базе, — и, сняв наручники, втолкнула его внутрь первой же камеры.
Как только решётка захлопнулась, Малфой понял, что влип. По самые — чёрт бы их подрал! — помидоры. Трансгрессировать на глазах у маглов, да ещё без волшебной палочки… он не сможет.
И как бы Драко не мечтал отшлёпать одну гриффиндорскую задницу, у него оставалась лишь одна надежда — Грейнджер.
* * *
Офицер полиции, зарывшись в рутине, открыто удивилась, когда через пару часов к её столу храбро подошла довольно хрупкая молодая девушка и взволнованно произнесла:
— Могу я побеспокоить вас, мэм?
— Не мэм, а офицер Никлс, — поправила та. — У вас есть минута, — сурово добавила она и посмотрела на незнакомку с немым вопросом. — И если мне что-то не понравится, мисс…
— Миссис Гермиона Джин Грейнджер, — как можно спокойнее представилась Гермиона и протянула водительские права.
Офицер долго рассматривала их, проверила кое-что по компьютеру, вернула документы и обратилась к Гермионе уже доброжелательней, ведь не имеющая приводов вряд ли пришла за неприятностями:
— Что же у вас произошло, миссис Грейнджер? — поинтересовалась она и указала на стул напротив.
Гермиона послушно села, нервно елозя правами по краю стола.
— Понимаете, продавщица соседнего магазина сказала мне, что вы задержали весьма странного молодого человека…
— Я? — уточнила Никлс.
— Судя по её описанию, вы, — подтвердила Гермиона. — Или я что-то напутала? Он такой лет восемнадцати, в дорогом костюме, очень светлые волосы, высокий…
Видно, одной из примет оказалось достаточно, и офицер кивнула:
— Хотите подать на него жалобу? За непристойное предложение ему уже светит штраф в двести фунтов. Увеличим до четыреста?
— Нет, что вы!.. — отмахнулась Гермиона. — Понимаете, офицер, — удручённо заговорила она, — это сложно объяснить, но не очень умное поведение весьма типично для его состояния.
— В каком смысле?
— В самом банальном. Этот человек — мой муж. Возможно, не слишком ответственный, но вполне безобидный. Он ещё студент, и недавно устроился на работу в зоопарк, в террариум. Только по своей неопытности не далее как утром позволил укусить себя какому-то гаду, и теперь его нейронная система мозга вышла из-под контроля.
— Так он опасен? — забеспокоилась Никлс.
— Он нерадив, но не более. Сегодня он спустил все наши деньги на новый костюм и чуть не заложил семейную реликвию. Только этого ему показалось мало… — Гермиона понуро закачала головой.
— Да, он попытался украсть кое-что. Немного похулиганил. Но не усугубляйте, миссис Грейнджер… Я, вероятно, наложу на вашего мужа штраф и проведу с ним всестороннюю беседу. По меньшей мере, задержу этого воришку ещё на час-другой, для профилактики, и отправлю восвояси. На ваше счастье, в базе разыскиваемых его нет. Довольно странно, что он побоялся назвать своё имя. Или хотя бы позвонить вам…
— Если он ещё помнит мой номер, — пожаловалась новоиспечённая жена. — У него от лекарств уже пять имён сменилось! Хорошо, что он ещё узнаёт меня, но вот из больницы в квартале от вас сбежал, как помешанный, с криками, что не ляжет под нож к шарлатанам. Представьте, — Гермиона сильно понизила тон, — он считает себя волшебником, на которого напал дьявольский змей, а помидор — единственным противоядием. Поэтому я и бросилась обыскивать все ближайшие магазины. Но если я не доставлю его к доктору Уизли в течение часа, даже не знаю, сможет ли его рассудок стать прежним. Мне и так хватило неприятностей с медперсоналом, когда он полчаса мнил себя Казановой. И это сущий кошмар! Мы ведь совсем недавно поженились. Прошу вас, войдите в положение и предоставьте заботу о больном муже мне. Уверяю, подобное больше не повторится…
Офицер долго гипнотизировала удивительно убедительные глаза Гермионы, потом мельком взглянула на вторые водительские права и поднялась со своего места:
— Вам повезло, что у меня и без него много работы. Ваш муж — счастливчик.
— Я буду вечно благодарна вам, — радостно ответила Гермиона и, смахнув ненаигранное волнение, осталась сидеть на месте.
— Не стоит.
Никлс на несколько минут скрылась, но как только снова показалась в дверях, ведя растерянного хулигана под локоть, миссис Грейнджер вскочила и почти примёрзла к полу оттого, с какой злостью посмотрел на неё нездоровый муж.
— Не обижайте её, — предупредила его офицер. — На сегодня вы свободны, господин Казанова, аспидом укушенный, — себе под нос буркнула она и, обращаясь уже к Гермионе, добавила:
— Теперь он — ваша головная боль. Не спускайте с него глаз! Больше поблажек не дам.
— Спасибо, — поблагодарила она и поспешила за ним к выходу. — Идём, дорогой! — скомандовала Гермиона. — Тебя нужно показать доктору. И немедленно! Не смей больше сбегать, а то приставлю к тебе свою маму!
Драко скрипел зубами, но, абсолютно молча, прекрасно понимая своё положение, выполнил её просьбу.
А месть как-нибудь подождёт…
* * *
Как только они скрылись в тихом заброшенном переулке, Малфой, сердито плетущийся позади, заметался от одной каменной стены к другой с маленьким бешенством во взгляде. Гермиона, наблюдая за вполне ожидаемой сценой, предпочла поодаль с довольным видом выслушать его излияния.
— Грейндж-жер, — сквозь зубы зашипел тот. — Два часа! Это что за чёрт, я тебя спрашиваю?!
— Не драматизируй, два часа не два года. И я тебе не нянька, — припомнила она. — А как же твой хвалёный комфорт и лавры не нищего?.. Не помогли?
— Ты вообще представляешь, куда я попал?! — не унимался Драко. — Куча маглов, старающихся излить мне душу; женщины, одетые… — он замялся, — скорее, полураздетые, пытающиеся дотянуться до меня даже через решётку, — Малфой ненадолго взвыл от воспоминаний, — хотя это, наверно, не так плохо… Но вот бродяги с непонятным запахом и какие-то псевдомужчины, накрашенные, в женской одежде, пытающиеся прижаться ко мне со словами «котик», уже слишком!.. Я тебе этого до конца жизни не забуду!
— Очень на это надеюсь.
— Думаешь, я не понял, что ты специально не напомнила про ваши магловские деньги? Может, я когда-то и знал про них, но напрочь вылетело… И это было подло! Даже для гриффиндорки.
— Ты так думаешь? Кто же виноват, что ты плохо учился? Я?! — наслаждаясь частью возмездия, бросила Гермиона.
— Не зли меня ещё больше! Где я, по-твоему, мог достать эти ваши?.. Мерлинова борода, забыл!
Он врезал рукой по стене — плашмя, но, почувствовав боль, от которой вдруг затошнило, потряс кистью в воздухе.
— Так поработал бы немного. Ты танцевать умеешь? Кстати, я могу подсказать место, где твоя озабоченность и нетривиальная внешность очень порадует женский контингент.
— Слышать ничего не хочу! — возмущённо кричал Малфой. — Ты ещё скажи, что я милостыню должен просить! Что теперь прикажешь делать, а? Ни помидоров, ни денег!
— А ты попроси хорошо, — предложила Гермиона, — тогда, может быть, в моей сумочке и найдётся кое-что.
Драко почти сразу заметил, что, предугадав его намерение, опасно привлекательная Грейнджер наставила на него волшебную палочку:
— Нет-нет-нет… Даже не приближайся. Только прикоснись к моей сумке, и я посажу тебя в неё, как в мешок!
— Ты не посмеешь, — не поверил Малфой, сжав рукой тёмную метку через пиджак, заклиная её оставить свои пытки на потом.
— Хочешь рискнуть? Посмела же я промолчать… Там, в Косом переулке. Логичнее прислушаться к голосу разума, ты не считаешь?
— Значит, ты что-то хочешь от меня. Чего?! — с неполным пониманием происходящего спросил Драко.
Гермиона вскинула подбородок:
— Извинений за твою вчерашнюю выходку. Весьма убедительных. Сейчас же!
Он, тупо пожав плечами, выкрикнул ей в лицо:
— Извини, Грейнджер! Это всё?!
Но та закачала головой:
— Ну нет, мне так не нравится, — Гермиона театрально скривилась.
Тот явно нервничал и еле сдерживался от необдуманных действий, но с места не двигался:
— А как же тебе нужно? Письменно?
Она подошла на пару шагов, не сводя волшебной палочки с цели, и пояснила:
— Как?! Развёрнуто. С толком и расстановкой.
— Это всё пустые церемонии. Не буду! — упрямясь, воскликнул Драко. — Не говорил и не буду.
— Всё когда-то бывает в первый раз, привыкай. Давай, я жду, — смело потребовала Грейнджер.
— Тебе не кажется, что это перебор? Я уже наказан, — спорил он. — Хватит меня воспитывать, я тебе не Поттер!
— Препирательства ничего не изменят. Тебе нужны помидоры или нет?
— Угадай! — огрызнулся он. — А тебе нет, что ли?
— Не мои усилия здесь важны. Зато сложностей теперь будет более чем достаточно. Я хочу услышать честные извинения и обещаю, что верну твою палочку вместе с помидором, который ты пойдёшь и принесёшь через несколько минут. Время уходит, а оно, сам знаешь, бесценно! — напомнила она. — Или есть другие идеи?
Драко вынужден был признать важность злосчастного томата и, понимая безвыходность положения, нехотя кивнул:
— Извини ещё раз!
— Нет уж, повторяй за мной, — начала Гермиона, — вчера я вёл себя как последний мерзавец…
Драко скривился:
— Вчера я вёл себя как настоящий самец, — злил он.
— Малфой!..
— А чего ты ждала?! Я ведь последний… молодец, — в малфоевской манере извернулся он, а шантажистка не уступала и продолжала устные наставления:
— Я искренне сожалею о своём поступке и прошу у тебя прощения.
— Грейнджер, я искренне не жалею!
— Малфой… — пригрозила она. — Я не шучу…
Драко крысился, но, превозмогая себя, горько выдавил:
— Хорошо!.. Я вёл себя неподобающим образом, за что и прошу прощения.
Удовлетворённая его усилиями, Гермиона подошла ближе, опустила своё «оружие» и протянула свёрнутую банкноту.
Он выхватил магловскую бумажку и с плохо скрываемым раздражением пробубнил:
— И это вы называете деньгами? Я себе наколдую такую в два счёта! — Драко всплеснул руками.
— Назад в камеру захотел? — серьёзно спросила Гермиона. — Так наколдуй. И зачем тебе вообще магловские деньги? Накупишь ящик помидоров? — с улыбкой подшутила она.
— А можно я кое-что добавлю к извинениям от себя? — тихо спросил он и приблизился к мстительнице, наблюдая, как та уже убирает в сумку свою волшебную палочку.
Заинтригованная Гермиона кивнула в ответ. Тогда он склонился к её уху и добавил:
— Обещаю, как могу, загладить свою вину…
Он свихнулся? Метка ж его разорвёт.
Наверное…
Сбегая от рассерженной Грейнджер, Драко решил, что та ещё узнает, как умеют заглаживать вину Малфои.
* * *
Через несколько минут, довольный своей маленькой победой, он предстал перед Гермионой с двумя помидорами в руках. Она, не прибегая к новым лекциям и лишней болтовне, протянула ему волшебную палочку, и они трансгрессировали в Хогсмид.
Там Драко не удержался от вопроса, который уже давно мучил его:
— Как же ты убедила выпустить меня так быстро? Непростительное?
— Не суди по себе! Конечно, я сначала хотела заявить, что у тебя последняя стадия некого заболевания в «подарок» от богини Венеры, — просвещала Гермиона, — но позже решила, что достаточно и слизеринского гада, заставившего тебя растерять и без того скудный рассудок.
— Всё равно, — не унимался Малфой, — это как-то не вяжется. Как же ты объяснила свою заинтересованность?
— Элементарно, — спокойно выдала Гермиона. — Я сказала, что мы женаты.
— Мы — что?! — изумлённо воскликнул Драко, присвистнул и задумался. — А знаешь, — прибавил он, — мне почему-то нравится эта мысль. Как это ты подписалась на то, чтобы стать миссис Малфой? Подсознание оказалось сильнее?
Вместо ответа та протянула ему фальшивое удостоверение.
Она увидела, как заиграли желваки Драко, как сжались от возмущения губы, и лицо осветилось явным намерением отыграться… Потому что перед глазами предстала его собственная фотография и надпись слева: Драко Люциус Грейнджер.
