То, что останется

      Вечное умение находить положительные стороны в самые печальные моменты жизни впервые подвело Яко. В этой ситуации ничегошеньки хорошего не находилось, и она медленно погружалась в пучину беспросветной тоски. Мама уехала по работе в Австрию, Сасадзука-сан теперь живет неизвестно где… Как ни странно, но кошмары не возвращались, вместо них появилась новая беда — стоило Яко почувствовать запах сигарет, как у нее начинали дрожать колени, а сердце моментально проваливалось куда-то в область пяток. Исключительно ради борьбы с хандрой она позвонила подруге, и теперь они вместе сидели в уютном кафе неподалеку от дома. Канаэ, наблюдавшая за тем, как ее подруга в очередной раз провожает затравленным взглядом какого-то странного мужика, от которого за несколько метров несло табаком, не выдержала.       — Так. Яко, завтра мы идем на свидание!       — Что? Какое свидание, ты о чем вообще? — Яко непонимающе уставилась на нее. — Скоро экзамены…       — Да и плевать на них! — Канаэ решительным жестом отмела ее слова в сторону. — Тебе скоро девятнадцать стукнет, а ты ни разу еще на свидание не ходила. Ты же понимаешь, что влюбляться надо, пока молодая, а потом уже будет просто не до того — институт, работа, карьера… Так что не вздумай отказываться.       Яко, скривившись, уставилась на чашку горячего шоколада с зефиром. Ладно, надо думать позитивней: скорее всего, свидание пройдет в кафе, а значит, можно будет поесть разных вкусностей… Канаэ, угадывая ход ее мыслей, невинно возвела глаза к потолку:       — Я, кстати, слышала о таком чудесном маленьком ресторане европейской кухни. Там подают такую утку в лимонном соусе! Каждый кусочек нежнейшего мяса, словно маленькая жемчужина, заключен в чистейший янтарь лимонного соуса с пряными травами…       — Садистка! — Яко залпом допила горячий шоколад. — Хорошо, хорошо, пойду я на это свидание.       Канаэ, вздохнув, подперла голову ладонью.       — И почему мне кажется, что тебя не столько перспектива встретить любовь вдохновила, сколько утка?       — Потому что не кажется, — отрезала Яко. — Утка — это что-то надежное. Вкусное. Она не улетит у тебя из тарелки неведомо куда.       — А что, кто-то уже улетел? — проницательно спросила Канаэ. Яко отвела глаза в сторону. Рассказывать ничего не хотелось, да и что, в общем-то, рассказывать? Как она внезапно влюбилась… или все-таки не влюбилась? В чувствах разбираться было гораздо сложнее, чем в кулинарии, так что Яко в очередной раз убедила себя, что сердечные муки — ерунда, а вот горячая утка в лимонном соусе — это то, что надо.       — Никто никуда не улетал, — наконец, сказала она. — Когда свидание и где этот замечательный ресторан?       Если бы не перспектива идеальной утки, Яко ни за что в жизни бы не потащилась в такую даль — ресторан находился почти на другом конце Токио. Пытаясь сориентироваться в незнакомом районе, Яко искоса поглядывала на небо. Облачка, которые с утра казались безобидными и пушистыми, словно котятки из зефира, превратились в тяжелые, свинцово-серые тучи. Когда с неба хлынул ледяной дождь, Яко даже не удивилась. Следовало ожидать, что ее первая (и, как она подозревала, последняя) попытка пойти на свидание повлечет за собой мировой катаклизм. Пытаясь нашарить в сумке телефон, чтобы уточнить у Канаэ дорогу, Яко зазевалась и, поскользнувшись, грохнулась на землю — все-таки, не следовало надевать новенькие ботиночки на тонком, и, как выяснилось, весьма неустойчивом каблуке.       — Да твою же мать! — рявкнула Яко, глядя на вывалившиеся из сумки вещи. Телефон, как и ожидалось, выпал первым. — Боги меня ненавидят.       Сдавленно ругаясь сквозь зубы, Яко поднялась на ноги. Правое колено обожгло болью, и она покосилась вниз: при падении она не только порвала колготки, но еще и рассадила колено. Попеременно глядя то на разбитый телефон, то на колено, Яко из последних сил боролась со слезами.       — Эй, ты! Тебя что, машина сбила?       Яко подняла голову и тупо уставилась на смутно знакомого светловолосого парня с пирсингом. Тот цокнул языком от неожиданности.       — О, ты же эта… Кацураги?       — Шинобу-сан! — Яко, наконец, вспомнила помощника Нейро, и обрадовалась ему, как родному. — Нет, я просто… упала. И вот. — Она кивнула на ссадину. Годай Шинобу задумчиво потер подбородок, а затем, пожав плечами, протянул ей руку.       — Идти сможешь? Я на машине, могу до дома подбросить.       Яко, радостно закивав, схватилась за его ладонь и бодро захромала следом.       — Вы очень добры, Шинобу-сан…       — Слушай, зови ты по имени, а то я себя сразу стариком чувствую, — Годай помог ей усесться на переднее сиденье, и сел за руль. — Адрес говори.       Яко откинулась на спинку и осторожно вытянула ногу. Больно, но уже скоро она заберется в горячую ванну, потом сделает себе чашку какао — тоже горячего! — и завернется в одеяло…       — Приехали.       Годай затормозил возле ее подъезда и помог выбраться из машины. Яко, поскуливая сквозь зубы, поднялась по лестнице — хорошо, что Шинобу-сан решил ее довести, все-таки, права была Канаэ, назвав его лапочкой… Дойдя до двери, она опустила руку в сумку, в поиске ключа.       Его не было.       Мгновенно покрывшись ледяным потом, Яко еще раз проверила сумку и обшарила оба кармана, в слабой надежде, что ключик завалился за подкладку. Вместо этого она нашла пятьдесят йен, визитную карточку мебельного салона и оторвавшийся еще в прошлом году брелок.       — Ключи потеряла? — поинтересовался Годай, глядя на все ее телодвижения. Вместо ответа Яко разревелась, уткнувшись лбом в дверь. — Так, подожди сопли развешивать, сейчас подумаю…       Он достал телефон и быстро набрал чей-то номер. Яко, вытащив слегка подмокшие носовые платки, старательно вытерла лицо, мысленно упрекнув себя в несдержанности.       — Да, Асока, надо тут одну дверь открыть… Иди ты в ж… То есть, нет, я завязал, это по работе. Нет, не от шефа. Асока, ты что, хочешь с ним опять разбираться? Когда?! А что нам делать до шести вечера? Да ты охренел, ей алкоголь не продадут*… Да ты охренел! Ладно, до шести, так до шести.       Нажав на отбой, Годай мрачно вздохнул и вновь протянул ей руку.       — Пошли. В шесть освободится один… старый знакомый, он как раз занимается дверями.       Яко благоразумно решила не уточнять, в каком именно смысле он ими занимается, решив, что многие знания — это многие же печали.       — А вы меня сейчас куда? — спросила она, доковыляв до машины и плюхнувшись на сиденье.       — В наш офис. Хоть колено обработаешь, не хватало еще заразу подцепить какую-то.       — Спасибо, — искренне сказала она. Все-таки, хороших людей на свете много, и вот сейчас она в этом в очередной раз убедилась — может, Годай Шинобу-сан и выглядит, как якудза, но в его груди бьется доброе и светлое сердце.       Офис Нейро Ногами, как оказалось, находился довольно недалеко от ее дома, и Яко лишь подивилась такому совпадению. Правда, подниматься пришлось почти на самый верх, и последние шаги ей давались исключительно с нецензурным шипением.       — Вот, проходи, — Годай с гордым видом остановился у дверей. — Это наш офис.       — Красота-а-а… — простонала Яко, первым делом заметив диван.       — Годай-кун, у нас клиент? — раздался негромкий голос откуда-то из угла, и Яко, вспомнив про манеры, обернулась — и застыла в восхищении. За столом сидела ослепительно красивая молодая женщина, но больше всего Яко поразили ее волосы, заплетенные в толстую, с мужскую руку, косу, спускавшуюся почти до столешницы. С самого детства Яко грезила о длинных волосах, но все ее попытки заканчивались неудачей — они упрямо курчавились, секлись и отказывались отрастать длиннее, чем до плеч. А здесь же, перед Яко сидела практически ее ожившая мечта.       — Нет, Акане-тян, это знакомая знакомого нашего шефа, — пояснил Годай, закрывая дверь. — У нее тут небольшая проблема.       — Я вижу.       Акане прищурившись, посмотрела на ее коленку и покачала головой. Яко, отмерев, поспешно согнулась в вежливом поклоне.       — Прошу прощения, что я так ворвалась в ваш офис…       — Ничего, с нашим шефом к этому очень быстро привыкаешь, — Акане, улыбнувшись, достала из ящика бинт и пузырек с перекисью. — Вот, держите, госпожа…?       — Кацураги, Яко Кацураги.       — Кацураги-тян. Вы можете пойти в туалет — у нас, правда, он один на этаж, или воспользоваться кухней.       — Тут еще и кухня есть?! — спросила Яко, отгоняя видение утки в лимонном соусе, которой она лишилась по милости (или, правильнее сказать, не-милости?) богов. Акане кивнула.       — Учитывая, что наш шеф живет на работе — конечно, тут есть кухня.       — Теперь понятно, почему они спелись с Сасадзукой, — пробормотала Яко, взяв у нее перекись и бинт. — Оба трудоголики.       Акане сдавленно захихикала.       — О да, — с чувством произнесла она. — Я вижу, у вас еще и с одеждой беда.       Яко уставилась на порванные колготки и пожала плечами.       — Это меньшая из моих проблем.       — Я схожу в магазин, поищу замену. Годай-кун, побудешь секретарем вместо меня.       — Угу, телефон же просто разрывается от звонков, — проворчал Годай, устраиваясь на диване. — Хорошо, я послежу.       — Спасибо! — крикнула Яко ей вслед, а затем покосилась на дверь, ведущую на кухню. — Я правда могу…       — Можешь, не переживай.       Закрыв дверь, Яко наконец-то разулась и осторожно стянула порванные колготки. Усевшись на высокий стул, она придирчиво осмотрела ногу. Ссадина на колене уже не кровоточила, но стреляла болью всякий раз, когда она сгибала или разгибала ногу. Почистив ее от грязи, Яко аккуратно принялась забинтовывать пострадавшую коленку, когда в офисе послышался шум.       — … Что еще за «не заходите туда, шеф!», я спрашиваю? И…       Дверь распахнулась, и Яко, застыв, словно кролик перед удавом, уставилась на Нейро Ногами.       — Кацураги, а можно узнать, что ты, черт побери, делаешь на кухне в моем офисе… И с задранной юбкой?!       — Понимаете, Нейро-сан, — Яко поспешно натянула юбку на колени. — Я просто упала. А Годай-сан…       — Так, можешь не продолжать, — Нейро, скрестив руки, привалился к дверному косяку. — У моего жалкого раб…отника есть дурная привычка: тащить в офис все маленькое и бесполезное. Однажды, он принес сюда хомяка. И через неделю тот сдох.       — Очень печально, — осторожно ответила Яко, жалея, что не надела брюки. Нейро кивнул.       — А потом Годай принес морскую свинку. И знаешь что?       — Она тоже умерла? — рискнула предположить Яко.       — Именно. Так что, на твоем месте, я бы задумался…       Яко решительно поднялась со стула.       — Ну, я все-таки не хомяк и не морская свинка, да и жить у вас в офисе я не собираюсь. Так что мне ничего не грозит.       — О, какое милое наивное дитя, — Нейро театрально закатил глаза. — Эйши, ты слышал?       Яко, пошатнувшись, схватилась за стол. Сасадзука-сан?! Здесь?! Сердце моментально ухнуло куда-то в желудок, а потом и вовсе в пятки.       — Слышал. Отстань от нее.       Нейро, махнув рукой, отлепился от косяка и позволил ей выйти.       — Я надеюсь, ты не опустошила мои запасы на черный день? — язвительно поинтересовался он. Яко устало закатила глаза и села на диван рядом с Сасадзукой. — Учти, я не собираюсь тебя тут терпеть вечно.       — Не надо вечно, только до шести, — отозвался Годай. — Потом мой знакомый освободится, и откроет…       Он осекся, заметив взгляд Сасадзуки.       — Так что ты говорил? — обманчиво мягким тоном поинтересовался он. Годай замотал головой.       — Ничего. Тебе послышалось.       — Значит, старый знакомый, специалист по дверным замкам…       — Отстань от меня, коп! — Годай моментально ощетинился. — Люди, знаешь ли, меняются!       — Не все, и не всегда.       — Да, уж кому как ни тебе это знать, — с какой-то непонятной усмешкой ответил Годай.       — Редкое зрелище — битва померанского шпица и рептилии, — Нейро уселся за стол и уперся подбородком в скрещенные руки. — На кого поставишь?       — Это почему же я — померанский шпиц? — уязвленным тоном поинтересовался Годай.       — Потому что такой же миленький и пушистый, хоть и стараешься казаться грозным.       — А я, получается, рептилия, — Сасадзука хмыкнул, прокатывая сигарету между пальцев. Нейро предупредительно кашлянул.       — Только не вздумай курить в моем офисе. Рептилия и есть — ящерица там… Хотя, нет, скорей уж крокодил. Сидишь себе в засаде часами неподвижно, а потом бац, и половины антилопы нету.       — Это как-то грубо, — проворчала Яко. — Рептилии они все холодные, страшные и равнодушные, а… — она осеклась под насмешливым взглядом Нейро.       — Не подумай, что я тебя выгоняю, но долго ты еще будешь глаза мне мозолить?       От необходимости ответить ее спасла вернувшаяся Акане. К сожалению, колгот она не нашла, но зато купила Яко теплые гольфы, так что вопрос с одеждой был решен. Отдав ей деньги, Яко убежала в туалет, чтобы привести себя в порядок. Гольфы были хороши хотя бы тем, что крепко держали бинт на коленке, не давая ему сползти вниз. Решив не злоупотреблять и без того невеликим терпением детектива Ногами, она уже хотела распрощаться, но ее остановил Сасадзука.       — Не торопись, сейчас вместе поедем.       — А я вас от работы не отвлекаю? — поинтересовалась Яко на всякий случай. Он покачал головой.       — Пока что у меня обеденный перерыв.       Утка в лимонном соусе, печально помахивая крыльями, скрылась с горизонта, и Яко сглотнула набежавшую слюну. В животе у нее утробно заурчало, не желая примиряться с такой потерей. Сасадзука ободряюще положил ей руку на плечо.       — Я знаю отличную закусочную, где продают хорошие гендза. Хочешь?       Яко поспешно отвела глаза. «Я хочу тебя обнять и поцеловать… Проклятье!»       — Конечно хочу! — изобразив радостную улыбку, она поспешно попрощалась с Годаем и Акане, и опасливо — с Нейро. Последний уже разве что не рычал в голос, не в силах дождаться, когда посторонние покинут рабочее помещение.       Закусочная, про которую говорил Сасадзука-сан, оказалась и правда отличной, а гендза были выше всяких похвал. Вспомнив пословицу, которую мама услышала в одной из своих командировок, Яко моментально ее перефразировала: «Лучше гендза с Сасадзукой, чем утка с непонятно кем». С другой стороны — в его компании она бы и картон посчитала пищей богов. И хотя она не сомневалась в том, что Канаэ хотела для нее только лучшего, но…       — Тебя куда-нибудь подвезти?       — А? — Яко отвлеклась от своих мыслей и попыталась сосредоточиться — в голове как-то неприятно шумело, а горло изнутри словно драло жесткой мочалкой. — Н-нет, я, наверное, сама как-нибудь доберусь к дому, подожду приятеля Годая.       — И будешь сидеть на улице? — Сасадзука внимательно на нее посмотрел, и Яко поспешно замотала головой:       — Там рядом есть кафе. Вы не подумайте, я не хочу мешать вашей работе…       — Ты не мешаешь, — Сасадзука с неодобрением покосился на табличку, запрещавшую курить. — Сейчас я, в основном, работаю над пропажей ноутбука, а Нейро согласился поискать информацию по своим каналам. Но хорошо, если ты так хочешь…       Яко закивала, а потом, замерев, оглушительно чихнула, чудом успев прикрыться салфеткой.       — Извините. Наверное, меня кто-то вспомнил, — она шмыгнула носом и опять чихнула.       — Ясно, — Сасадзука поднялся со своего места и протянул ей руку. — До машины дойдешь?       — Постараюсь, — вяло ответила Яко, с трудом поднимаясь на ноги. Колено разнылось, в висках пульсировала боль и с каждой секундой она чувствовала все хуже. Кое-как добредя до машины, она плюхнулась на переднее сиденье и втянула озябшие ладони в рукава пальто.       — Больше никогда не пойду на свидания зимой. Вообще не пойду на свидания, — жалобно пообещала она невесть кому. Возможно — тем самым богам, которые были к ней так жестоки.       Сасадзука хмыкнул и прикоснулся ее лбу.       — У тебя жар.       — Ага, — Яко закрыла глаза и блаженно вздохнула. — Вы пока руку не убирайте, ладно? Она у вас такая прохладная…       — Значит, поедем в полицейское управление. У нашего врача должны быть лекарства от простуды, — руки он не убрал, и Яко почувствовала, как головная боль стихает.       — Лучшее лекарство — это лечь спать с компрессом, — она слабо улыбнулась. — Простите, от меня одни проблемы.       Убедившись, что ей полегчало, Сасадзука завел мотор. У врача в управлении и правда нашлось жаропонижающее средство, и Яко сидела на стуле в углу, укрывшись от посторонних чахлым фикусом и наслаждаясь приятным теплом. Она даже умудрилась задремать, несмотря на гул и громкие причитания Ишигаки, который потерял какую-то нужную детальку от модели авианосца Лэнгли. Яко проснулась, когда Сасадзука легко дотронулся до ее плеча.       — Уже половина шестого. Пора выезжать.       Яко вяло кивнула — голова опять начала побаливать, но перспектива забраться, наконец, в горячую ванну и выпить чашку обжигающего какао воодушевляла. Обещанный мастер по замкам уже поджидал их возле дома. Заметив Сасадзуку он невольно попятился назад.       — Я абсолютно законопослушный человек, шеф, — на всякий случай сказал он. — Вы не подумайте, никакого правонарушения…       — Все в порядке. В настоящий момент я просто сосед, — Сасадзука аккуратно поддержал покачнувшуюся Яко за плечи. Она уткнулась лицом в его куртку, пропахшую дымом, убеждая себя, что это лишь на секундочку… Сасадзука лишь крепче прижал ее к себе.       — Угу, угу, понятненько… — знакомый знакомого Годая, изредка бросая на них опасливые взгляды, приступил к работе. Видимо, он и правда был мастером своего дела, потому как уже через пять минут квартира была открыта.       — Вы, госпожа, замки-то поменяйте, раз ключи потеряли. А то мало ли… — он многозначительно покачал головой.       — Ага, обязательно… — сейчас Яко хотелось только одного — добраться до кровати и лечь. Воры и преступники могли хоть чайную церемонию устраивать в квартире, она бы и глазом не моргнула — лишь бы спать не мешали.