То, что останется

      Зима настала резко и неожиданно прямо в середине декабря, после чего время, словно его кто-то пришпорил, понеслось вскачь. Яко даже не успела оглянуться, как в продаже появились новогодние венки, поздравительные открытки и пушистая мишура, вызывая нездоровый ажиотаж среди детей и взрослых. Харука, поддавшись всеобщему настроению, и сама прикупила разноцветных шариков и лент, и Яко с радостью принялась украшать их квартиру к грядущим праздникам. Прошлый Новый год они, считай, и не праздновали — маму отправили в командировку, а сама Яко свалилась с приступом ангины после того, как слопала десять порций мороженого, взятых по скидке. Больше таких ошибок она не допускала.       — Так что, тебя и в этом году дома не будет? — спросила Яко, прикрепив последний моти к мотибане. Харука радостно замотала головой:       — Нет! Командировку отменили, так что наконец-то проведем время вместе, как нормальная семья.       — Я бы не была в этом уверена — в том, что мы нормальные, во всяком случае, — отозвалась Яко, но настроение у нее поднялось — перспектива слушать выступление Сачико Кобаяши в одиночестве ее не прельщала.       Как обычно, праздничную готовку она взяла на себя — не хотелось начинать первый день нового года в больнице с отравлением, а мама с удовольствием принялась за кадомацу — несмотря на то, что в магазинах продавались уже готовые, Харука предпочла самостоятельно украсить сосновые ветки, чтобы божество Нового Года не оскорбилось.       — Я вот думаю, может, пойдем в храм с утра пораньше? — предложила она. Яко задумчиво нахмурилась, а затем пожала плечами:       — Почему бы и нет? Вдруг боги над нами смилостивятся, и беды пройдут стороной.       — Кстати! — Харука даже выронила ленточку, которую пыталась художественно завязать вокруг ветки. — Помнишь, я рассказывала про того испанского риэлтора, который мне помог, когда меня ограбили?       — Что-то такое припоминаю, — осторожно отозвалась Яко, перекладывая рыбу на сковороду. Мама довольно кивнула.       — Представляешь, он приехал сюда!       — В смысле?       — В прямом. Зашел к нам в редакцию, увидел меня и так обрадовался… Намекнул, что в следующем году он может подкинуть мне один очень интересный заказ… — Харука многозначительно примолкла, искоса поглядывая на Яко.       — Не томи! Он что, совершит сделку века? — заинтересовалась она.       — Почти. Его нанял один известный человек, чтобы помочь найти офис для фирмы. И, по его словам, он может устроить мою встречу со своим заказчиком.       — А оно тебе надо?       — Яко! — Харука возмущенно воздела руки к небу. — Эксклюзивное интервью у самого известного миллиардера мира! Естественно, надо.       — Подожди, так он работает на Тубулика? — Яко напрягла память, выуживая из нее обрывки новостей почти что двухмесячной давности. Харука активно закивала.       — Именно. Ничего себе совпадения, да?       — Угу…       Рыба уже начала покрываться хрустящей корочкой, и Яко переключила свое внимание на нее.       Первые дни нового года — это какое-то волшебное время спокойствия и всеобщей расслабленности. Можно хоть целый день провести в кровати, смотря телевизор и при этом даже не чувствовать себя разленившимся и недостойным человеком — чем, в принципе, Яко и занималась. Она как раз размышляла, взять ей последний кусочек рыбного пирога или нет, когда в дверь их квартиры кто-то позвонил. Харука, занятая редактированием статьи, лишь недовольно заворчала, и Яко решительно оторвала себя от дивана.       — Вы — Кацураги? Кацураги Харука? — поинтересовался почтальон, близоруко щурясь.       — Э… Нет, я ее дочь, — Яко позвала маму и с любопытством уставилась на нежданного визитера. — Нам посылка пришла? Раньше у нас был другой почтальон…       — Нет, нет. Я так понимаю, — обратился он к Харуке, — ваш достопочтенный супруг арендовал у нас ячейку для хранения сроком на два года. Через месяц срок истекает, но мы нашли информацию, что Сейчиро Кацураги-сан был убит, а вы сменили место жительства. Вы указаны как второе лицо, имеющее право открыть ячейку…       — Стоп-стоп-стоп! — Харука протестующе воздела руки. — Какая ячейка? Когда? Он был убит два года назад, а вы только сейчас спохватились?       — Простите, госпожа, но мы действительно не можем знать все, — почтальон неловко переступил с ноги на ногу и протянул ей плотный белый конверт. — Здесь копия ключа от ячейки.       У Яко перехватило дыхание, и она поспешно проскользнула мимо матери.       — А вы не знаете, что именно папа там держал? — с отчаянной надеждой спросила она.       — Нет, юная госпожа. Наши главные правила — это надежность и конфиденциальность.       Решившись, Яко, даже не переобуваясь, пробежала по площадке к двери Сасадзуки и, зажмурившись в бессловесной молитве, постучала в дверь.       — Яко! — с укоризной воскликнула Харука, расписываясь в ведомости. — Ну зачем…       — А если там — папин ноутбук? — Яко опять постучала, постепенно смиряясь с мыслью, что Эйши… Сасадзука-сан либо на работе, либо спит.       — И что? Мы его заберем и сами отнесем в полицию, если так.       — Нет, — Яко замотала головой. — Нужны, как это… свидетели, что мы ничего не удаляли и не переписывали, иначе, если там и вправду какие-то… ой!       Сасадзука был дома, вот только выглядел он как оживший мертвец, который перед смертью не спал пару недель. Футболка, явно натянутая впопыхах, была вывернута наизнанку, а форменные брюки были измяты, словно он в них и уснул.       — Извините, — Яко поспешно согнулась в низком поклоне. — Просто, кажется, мы нашли место, где папа мог хранить свой…       — Я слышал. И ты права, вас могут обвинить в сокрытии или подделке улик, — Сасадзука с силой провел ладонями по лицу, словно пытаясь стереть усталость, и подавил зевок. — Я вас отвезу, Харука-сан, только дайте мне пару минут…       — Сасадзука-сан, вы очень любезны, — Харука так же поклонилась ему, и, дождавшись, пока за полицейским закроется дверь, с укором посмотрела на Яко: — А если он только что вернулся с дежурства? Или был не один? Нельзя же вот так просто врываться к уважаемому и занятому человеку.       — Мне стыдно, — убедительно соврала Яко, направляясь домой, чтобы переодеться.       — Может, я ему хоть кофе сварю…       — Мама, нет!       В машине Сасадзука мужественно не курил, и Яко преисполнилась раскаяния и восхищения в равных пропорциях.       — А если там и правда будет ноутбук Сейчи… Нам его вернут? — негромко спросила Харука, глядя в окно. Сасадзука коротко кивнул.       — После того, как заберут всю информацию, которая пригодится в расследовании. Если она там есть.       Харука, вздохнув, сложила руки на коленях, и Яко уткнулась лбом в ее плечо. В папином ноутбуке действительно было много ценной информации — вот только не для полиции, а для их семьи. Видео и фотографии, короткие заметки и макеты для их будущего — уже никогда неосуществимого — ремонта. Для полиции это несущественные детали, а для Яко и Харуки кусочки прошлого, которого не вернуть.       Пока мама открывала ячейку, Яко затаила дыхание. Сообразив, что вцепилась в ладонь Сасадзуки мертвой хваткой, она неловко пробормотала извинения и с трудом разогнула пальцы.       — Все в порядке, — он дотронулся до ее плеча. — Я понимаю.       — Угу, — Яко следила за тем, как Харука, распахнув дверцу, вытащила сумку для ноутбука. Сасадзука тут же вышел вперед, подозвав управляющего.       — Вы сможете дать показания, что до сегодняшнего дня ячейку не вскрывали?       — Разумеется, — с легким оттенком возмущения ответил тот. — У нас так же есть архив записей с камеры наблюдения, если потребуется подтвердить мои слова.       — Замечательно. Сейчас поедем к нашему гению компьютерной мысли… — Сасадзука бережно взял сумку и понес к машине. «Гений компьютерной мысли» оказался молодым парнем, практически ровесником самой Яко.       — Хигучи Юя, очень приятно, — бодро сказал он в ответ на приветствия, и тут же обратил свой взор к ноутбуку. — О, моя прелес-с-сть! Это его вы искали, да, Сасадзука-сан?       — Именно, — полицейский наконец-то достал сигарету и с наслаждением закурил. Хигучи, недовольно поморщившись, взмахнул рукой.       — Вы б хоть поближе к окошку встали, а то опять продымите мне все помещение… Так, посмотрим.       Харука коротко вздохнула, когда на экране загорелась заставка: их семейная фотография, сделанная во время последнего совместного отпуска в Южной Америке.       — Хм… — Хигучи поправил очки и склонился над ноутом. — А какой у него пароль был, не знаете?       — Сейчиро не ставил пароль, — удивленно отозвалась Харука, подойдя ближе. — «Мое драгоценное сокровище»?..       — Это такой секретный вопрос, подсказка, если забыли… — Хигучи зашевелил губами, подсчитывая что-то про себя. — Так, пароль явно цифровой… День рождения? Так, у нас три… Угу, три попытки. Начнем с…?       Яко и Харука назвали свои даты рождения, но ни та, ни другая не подошли. Хигучи, однако, не расстроился — в глазах у него заплясали искры, и на ноутбук он смотрел с пылкостью влюбленного.       — Ваш муж и отец был весьма предусмотрительным человеком. О, я уже чувствую славную ночь, что мы проведем с тобой, моя лапушка… — он любовно погладил клавиатуру. Сасадзука негромко фыркнул.       — Юя-кун, не позорь полицейское управление.       — Ой, я его и так все время позорю, переживет… Если наш злобный коротышка не заставит меня опять смотреть ролики по этике, то все путем!       — Это он про Усуи-сан, — объяснил Сасадзука.       Хигучи повелительно махнул им рукой.       — Не сбивайте с творческого порыва, идите там… кофе выпейте. Или чай. Я вам позвоню, как разберемся, если вы мне номер оставите.       Так как стоять над душой у Хигучи и правда смысла не было, Яко и Харука вернулись домой — Сасадзуку поймал заступивший на дежурство Джун. Потянулись томительные и долгие часы ожидания: Яко сверлила телефон взглядом, надеясь, что вот сейчас, сию секунду раздастся звонок из полиции, все тайны и загадки раскроются, и дух ее отца будет отмщен…       Хигучи позвонил уже вечером.       — Здравствуйте, Яко-сан, — убитым голосом ответил он, и у Яко внутри все оборвалось. — В общем, у меня, так сказать, две новости: хорошая и плохая.       — Начинайте с хорошей, — Яко включила громкую связь, и они с мамой затаили дыхание.       — Ваш многоуважаемый отец умудрился написать защитную программу экстра-класса. В последний раз я видел нечто подобное у профессора Харукавы, а он был гением. Плохая новость: я хоть и взломал ее, но запустил процесс уничтожения файлов. Пароль был ложным.       — То есть, все, что там было — пропало? — Харука нервно сжала руки. Хигучи откашлялся.       — Ну… не совсем. Я ее затормозил, но теперь у меня, считайте, бомба в руках — если я включу ноутбук, улетит вся информация. Но, вы не волнуйтесь, я что-нибудь придумаю, — преувеличенно бодрым голосом закончил он.       Попрощавшись, Яко положила трубку и посмотрела на маму. Харука, ссутулившись, сидела на стуле, обняв себя за плечи.       — Сейчиро никогда не разбирался в компьютерах, — с грустью сказала она. — Он всегда утверждал, что освоить архитекторские программы и утилиты — это его максимум. Как же он сумел…       Яко подавленно молчала. Одно было ясно — ноутбук папы, вместо того, чтобы дать ответы, нагрузил полицейских еще большей кучей вопросов.       Через пару дней, когда мама уже вышла на работу, Яко заглянула в полицейское управление, прошмыгнув мимо неодобрительно хмыкнувшего Усуи-сан. Найдя стол Сасадзуки, Яко с удивлением поняла, что насчет рыбок он и правда не шутил: там, практически скрытый под бумагами и папками, стоял небольшой круглый аквариум.       — Есть какие-нибудь новости? — спросила Яко, заворожено следя за мелкими юркими рыбками. Сасадзука покачал головой.       — К сожалению, все без изменений. Такая защита… Юя-кун до сих пор переживает, что она ему по зубам оказалась.       — Интересно, зачем папе это понадобилось? — в сердцах вырвалось у Яко. — Раз там хранится настолько важная информация, почему он сразу не отнес его в полицию?       — А ты не думала, что он так пытался вас защитить? — негромко поинтересовался Сасадзука. — Может, он хотел договориться, убедить своего заказчика в том, что информация никуда не попадет, и нет смысла вам угрожать.       Яко с надрывным стоном запустила руки в волосы.       — И все зря. Он убит, а маму чудом не убили в Испании… как мне кажется. Да за что же нам все это?!       Сасадзука, поднявшись со своего места, положил ей руку на плечо.       — Иногда плохие вещи происходят, и с ними ничего нельзя поделать.       Яко рассеянно потерлась о его ладонь подбородком.       — Я понимаю. Просто это как-то… несправедливо. Если бы Такеда не был психом… Нет, не так. Если бы этого Сикса не существовало…       Усуи, проходивший мимо, споткнулся на ровном месте и резко повернулся к ним.       — Что ты сказала? — прошипел он. — Сикс?       — Тебе послышалось, — с нажимом произнес Сасадзука. — Яко ничего такого не говорила.       — Мне не послышалось, Эйши, — Усуи заговорил очень тихо, приблизившись к нему почти вплотную. — Тебе мало проблем? Жизнь слишком тихая? Почему ты вечно лезешь в самое пекло, да еще и всех окружающих тянешь за собой?       — Я никуда не лезу, и тем более, никого не тяну за собой, — Сасадзука сохранял на лице маску вежливой невозмутимости, но Яко чувствовала, как с каждой секундой его пальцы становятся все холоднее. Усуи многозначительно посмотрел на его ладонь, так и лежавшую у Яко на плече, а потом и на саму Яко.       — «Не тянешь», — издевательским тоном повторил он и отвернулся. — Ты чертов эгоист, Сасадзука. И всегда таким был.       Эйши молча пожал плечами и, проверив карман пиджака, вышел наружу. Яко поспешила за ним — разумеется, Сасадзука уже был в курилке, а во рту дымилась очередная сигарета. Яко чувствовала себя так, словно собиралась нырнуть в омут с головой, разве что в этом теоретическом омуте было бы гораздо безопаснее.       — Сасадзука-сан, я… я вас эгоистом не считаю. Мне кажется, что вы очень хороший полицейский.       Он задумчиво уставился на нее, выдыхая табачный дым в морозный и свежий воздух.       — Ты действительно очень добрая девушка, Яко. Но Усуи знает меня гораздо дольше. И он, к сожалению, прав.       — Но что плохого в том, что вы хотите найти этого убийцу? — запротестовала Яко, ежась от холода.       — Я уже говорил — Сикс умеет находить уязвимое место. Он в первую очередь бьет по тем, кто… небезразличен, и только потом — по самому преследователю.       — Но ведь у вас… Ваша семья… они, их, точнее… — Яко, смешавшись, замолчала, заметив выражение его глаз. Сасадзука протянул руку и коснулся ее щеки кончиками пальцев. Яко безотчетно подалась вперед, но он уже отступил, опуская руку.       Докурив, Сасадзука старательно затушил сигарету о бортик урны.       — Тебе пока не следует приходить в полицию, Яко-тян. Если что-то изменится, я уверен, Хигучи-кун тебе сам позвонит.       — Сасадзука-сан!       — Извини. Много работы. Очень много.       Он прошел мимо Яко и скрылся в здании. Вечером ей позвонил Хигучи, и срывающимся от стыда голосом объявил, что бесценный ноутбук ее отца был украден прямо из-под носа у всего полицейского отдела.       А через несколько дней Сасадзука-сан временно переселился из их дома в рабочую квартиру.