Близнецы

6

Кажется я задремала. Хотя это не представлялось возможным. Но так случилось. Мне ничего не снилось. Когда я проснулась, то поняла, что мой рот открыт и из него тянется слюна практически до самого пола. Я закрыла рот, облизав пересохшие губы. Слюна оборвалась и полетела вниз, образовав мокрое пятно. Я снова повертела головой влево-вправо. Буквально слыша, как скрипят позвонки. — Кажется я уснула, — произнесла я. В ответ тишина. Я попыталась посмотреть на неё, но ничего не вышло, — Света? Я снова задрала голову, на этот раз вышло чуть выше. Моему взору предстали одиноко висящие наручники, которыми до этого была прикована Света. Самой девушки нигде не было. — Свет? — мой голос дрожал. Она исчезла. Он увёл её. Моя начавшаяся паника длилась недолго. Моё состояние ухудшилось. Силы покидали. В голове появился туман. Ты пытаешься рационально мыслить, но ничего не выходит. Я пыталась понять сколько уже времени нахожусь в этом подвале? Часов десять? Потом я услышала приближающиеся шаги. Услышала звук открывающегося замка. Два щелчка. Ровно два. Снова шаги. Очень звонкие. Словно острые иглы вонзаются в барабанные перепонки. — Я принёс тебе еду, — голос Вовы звучал жизнерадостно. Конечно, его то ведь никто не удерживает в подвале и не издевается над ним. — Только сначала мы с тобой развлечёмся. Сопротивляться у меня сил не было, поэтому он без труда вставил мне в рот красный шарик с ремешками, которые застегнул на затылке. Я пыталась крутить головой, чтобы хоть как-то ему помешать. Говорить я теперь не могла, только мычать. — Ты такая красивая. Ты знаешь об этом? — он собрал мои волосы и заглянул прямо в глаза, словно оценивал результат своей работы. Потом он оставил в покое мою голову и прошёлся ладонью по всему телу. Перед глазами маячили его штаны с выпирающей выпуклостью в районе паха. Он снова принялся совершать какие-то действия за моей головой. В итоге голова оказалась задрана. Он прицепил ремешки от красного шарика к цепям. И теперь я могла видеть всё. — О, да, — он обошёл меня сзади, — Люблю когда девочки измождённые. Когда в них остаётся совсем мало сил, — его руки нырнули во внутреннюю сторону бедер, прошлись вверх и остановились на ягодицах, — Тогда вы становитесь шелковыми, податливыми, словно зверушки, — он с силой сжал ягодицы. Потом шлёпнул ладошками. И ещё раз и ещё. задница вспыхнула огнём. Когда ему наскучило это дело или наоборот он дошёл до кондиции возбуждения, он принялся лапать мою промежность. Грубыми движениями он раздвинул половые губы. Потом его пальцы нырнули внутрь, заставляя меня сжаться и возмущённо замычать. Поначалу он водил двумя пальцами, потом к ним присоединил третий. И это было ещё терпимо. Но когда внутрь проник четвёртый стало больно. Я слышала — он томно вздыхает, всовывая мне пятый палец, такой же жесткий как и все предыдущие. По лицу поползли слёзы. Так продолжалось несколько долгих мучительных минут. Он вводил пальцами туда-сюда. А когда вытащил их, послышался звук расстегивающейся ширинки. Теперь я ощущала, как он водит возбуждённой головкой по половым губам. Одной рукой он обхватил за живот. Он мог раскачивать меня, мог направлять в том направлении в каком ему удобно. Скованная по рукам и ногам, я была как игрушка. Поэтому он просто натянул меня на свой жёсткий член. Причём сделал это резко и больно. После того как во мне побывали его жесткие пальцы, член казался просто огромным. Темп быстро нарастал. Большим пальцем свободной руки, Вова проник в анальное отверстие, предварительно сделав туда смачный плевок. Мне оставалось только молиться, чтобы ему в голову не пришло вводить все пальцы одновременно. — Я… — томный вздох, — Кончу… Когда ты кончишь… — возбужденный протяжный выдох. Да хрена с два, чертов, ублюдок! Я никогда с тобой не кончу! Никогда! Я сжалась, напрягая каждую онемевшую мышцу своего тела. Потом какая-то часть моего подсознания, очень неприятная часть, которая любила глаголить истину, подсказала мне, что лучше сделать как он просит. Иначе это может продолжаться очень долго. Давай хотя бы попытайся. Я закрыла глаза и попыталась вспомнить счастливые времена проведённые с Сашей. Воспоминание вернуло меня в день, когда мы отправились на неделю в Сочи. И там мы каждый день встречали рассвет, сидя в обнимку, укрывшись одним покрывалом. Тогда мир казался светлым будущим, где не может произойти ничего плохого. В то время мы так много целовались, что губы были всё время красными и чуть набухшими. Но нам это нравилось. Тогда же были и самые страстные ночи. Я всегда думала, что секс это одно из интересных аспектов супружеской жизни. И самое главное, это чувство что рядом с Сашей я всегда буду в безопасности. Теперь же от этих чувств остались только далёкие воспоминания. Это как посмотреть хороший фантастический фильм о незнакомой тебе жизни, но при этом остаться в серой реальности. — Детка, тебе лучше поторопиться, — Вовин голос вырвал меня из воспоминаний. И в самом деле, лучше сделать это сейчас, чем когда он перейдёт к чему-то экзотическому, вроде этого красного шарика во рту. теперь же Вова двигался медленно, о ждал. Ждал когда я захочу кончить. Рукой которой он прежде обхватывал мой живот, теперь он массировал клитор, который предательски набух и реагировал на каждое его движение. Ты кончишь, и он кончит. И это закончится. Но я не смогу. Просто не смогу. У меня не осталось сил. Я думала о Саше. О том какой он был нежный, когда ласкал меня. Как аккуратно целовал соски. Как бережно прижимал к себе, что казалось никто не сможет меня обидеть. Пока я рядом с ним, никто. Не стоит обманываться, Диана. Тебе нравится. Нравится как он массирует твой клитор. Нравится его большой палец в твоей попе. Тем более, что это всё Сашино. Невольно я почувствовала, что и в самом деле смогу кончить. Я меня это сильно разозлило. Какого чёрта спрашивается? Если бы ты могла опустить голову, то увидела бы как набухли и затвердели твои соски. Я сжалась, а в следующую секунду почувствовала, как по телу пролился оргазм. Но сказать, что это был самый приятный оргазм, всё равно что сказать, что чеснок сладкий, а луна спутник юпитера. — О, да! Умничка… — простонал Вова, ускоряясь в темпе. Его пах буквально вжался в мою промежность и он всем телом навалился на меня. В пульсирующее влагалище выплеснулась горячая сперма. Наконец-то это закончилось. Ещё несколько секунд его член, уже обмякший, находился во мне. А когда вышел, на пол полетели две белые смачные капли. Вова обтёр головку пениса о внутреннюю сторону моей ноги и спрятал обратно в штаны. Похоже вытаскивать красный шарик из моего рта он не торопился. А внутри у меня ужу скопилась целая цистерна слюней, которые я никак не могла проглотить и выплюнуть, естественно, тоже. Вова зачем-то направился к лестнице. Я замычала, испугавшись что он просто уйдёт, оставив меня вот так. Но Вова вернулся с бутылкой минералки. — Значит так, если ты будешь себя хорошо вести, я отцеплю тебя, — он открыл бутылку перед моим лицом. Я ощутила жуткую жажду, ради которой была на всё. Я согласно кивнула, точнее пыталась кивнуть. Вова сделал глоток и отрыгнул. И только после этого освободил меня от этого красного мазохистского шарика. Из-за рта полилась слюна, словно меня стошнило. Я шумно задышала, так если бы пробежала добрые несколько километров. Вова подождал, а потом приставил к моему рту горлышко бутылки и обжигающая прохладная вода полилась внутрь. Я жадно глотала, по сути пролив большую часть жидкости на пол. После чего Вова убрал бутылку, закрутил крышкой, поставил её на пол возле себя. — Вова, Вова, — быстро заговорила я, пока он ещё находился здесь. — Что? — как ни в чём не бывало спросил он. Словно мы просто сидели в доме, за чашкой горячего чая и рассказывали друг другу незатейливые истории. Потом он снова прошёл куда-то к лестнице. Я услышала как зашуршал пакет. И вскоре передо мной появился магазинный гамбургер, пахнувший так вкусно, что буквально сводил с ума. — Отпусти меня, пожалуйста, — произнесла я не сводя глаз с еды. Будто общалась на самом деле с бутербродом, — Я обещаю… Клянусь, что ничего никому не скажу. Пожалуйста, я умоляю тебя. Вова присел на корточки. Теперь я могла видеть его лицо, его глаза. И лучше бы я их не видела. В них поселилась чернота, за пеленой которой сидел кто-то ужасный и улыбался, чувствуя себя правителем целого мира. — Пожалуйста… — заплакала я, ещё сомневаясь признаваться, что я беременна или нет. Это могло как улучшить так и усугубить ситуацию в равной степени. — Почему я должен это сделать? — он приложил свою грубую ладонь к моей правой щеке и большим пальцем провёл по губам. Я ощутила солоновато-горький привкус. — Потому что я беременна, по… — не успела я договорить, как получила обжигающую оплеуху всё той же грубой ладонью. Гамбургер который должен был принадлежать мне, полетел на пол. — Ты не смеешь меня обманывать! — взревел Вова с силой сжав моё лицо, так что захрустела челюсть. Вторая рука взметнулась вверх, заставляя меня зажмуриться. — Я не обманываю, я была у врача, — успела выдавить я, прежде чем последовал следующий удар. Удара, слава Богу, не последовало и я открыла глаза. Вова как-то неестественно застыл с запрокинутой над головой рукой. На его лице застыло какое-то непонятное выражение, то ли вопрос, то ли жалость. — Ты правда беременна? — он нахмурился, отпустив моё лицо. Потом поднялся и стал расхаживать взад-вперёд, — Ну, естественно, это мой ребёнок, — как само собой разумеющееся произнёс он. В другой ситуации я бы с ним конечно поспорила бы. Хотя если рассуждать логически. Вова это и есть Саша, а значит в каком-то смысле он и есть отец ребёнка. Чисто в биологическом смысле. — Ну конечно, — произнёс он каким-то зачарованным голосом, — В этом и был весь смысл. Понимаешь? Я понятия не имела о чём это он, но всё равно согласно кивнула. — Да нихрена ты не понимаешь! — воскликнул он и неожиданно рассмеялся. — Вот в чём смысл, — с этими словами он поспешил к лестнице, словно наконец-то нашёл в самый неподходящий момент ответ на нерешаемую задачу и скорее торопился записать всё на бумагу. Но на самом деле мне было абсолютно всё равно, что его так осенило и куда и зачем он побежал. Единственно что меня сейчас волновало, так это моё тело. Я его практически не ощущала. А если и ощущала так это немую боль в руках и ногах. Мне нужно высвободиться отсюда. Любыми способами. Иначе придёт конец. Вова ушёл. Я попыталась задёргаться, но сил хватило лишь на то чтобы вяло пошатать цепями. — Вернись! Вернись и отпусти меня! — крикнула я, сомневаясь, что он вообще хоть что-нибудь услышал. Я повисла, как дохлая кошка на заборе, разглядывая пол. Полупустая бутылка минералки, рассыпавшийся бутерброд и грязный пол — картина которая может стал последнее, что я увидела в жизни. Интересно, кто-нибудь уже забеспокоился обо мне. Родители, например? Навряд ли. Я ведь звоню им раз в неделю, а то и ещё реже. А у них сейчас дачный сезон. Их волнуют только грядки, да какое лучше удобрение использовать. На работе тоже не спохватятся. Брат? я звонила ему в последний раз около месяца назад — поздравляла его жену с днём рождения. А он так вообще мне практически не звонит, только когда ему что-нибудь нужно. А такое бывает редко. Единственный человек кто и мог уже забеспокоится, так это Юля. Да он наберёт меня сегодня, или уже набирала, но я не отвечу и она начнёт переживать. Она то и позвонит родителям, а те уже забьют тревогу. Господи, спасибо тебе, что у меня есть такая подруга как Юля. Ну, а что потом? Какая разница с того, что тебя начнут искать сегодня или завтра? Всё будет происходить в точности, как и с Марией Беляевой и с её дочерьми. Я увидела плачущую маму в кабинете следователей Виктора и Никиты. Она будет сидеть возле стола и вытирать градины слёз платком, крепко прижимая к груди свою большую старую кожаную сумку. На том же самом стула на котором и я сидела, когда подавала заявление о пропаже мужа. По всему городу расклеят листовки с моей фотографией. Возможно, они додумаются и сделают ориентировку сразу на двух человек, меня и Саши. Снова соберётся поисковый отряд с кинологами. К ним присоединиться Глеб. И… И что? Они всё равно будут искать не там. Всё это время я пыталась понять, где же я нахожусь. И вот сейчас меня вдруг осенило. Я же в сарае! Точнее в подвале, вход в который осуществляется через сарай. В том самом в котором извечно пропадал сначала Саша, а потом и Вова. Так вот что они здесь делали. Господи, как же это всё ужасно. Я всего в нескольких метров от собственного дома. Ха-ха. И приз вручается Диане Горбуновой за лучшую смекалку, но слегка запоздалую. Потому что если бы ты додумалась бы до этого раньше, то смогла бы спасти человеческие жизни.