Боруто. Хроники Листа.

      — Замолчи!       — Сама замолчи!       — Помидор!       — Свинья!       На последней ноте Чоу отшвырнула пакет чипсов и сложила пальцы в печати. Огромная рука взметнулась вверх и уже готова была нанести удар этой красноволосой пигалице, решившей, что она здесь главная. Денки очень внезапно появился рядом.       — Чоу-чан, перестань! — взмолился он. Смотря на него, девушка фыркнула, но всё же руку опустила. Этой красноволосой Мегуми повезло.       А иначе она её убила бы.       Как же она её бесит! Выскочка, возомнившая себя некой избранной среди них! Чоу с грохотом опустилась на стул, из-за чего тот издал странный, визгливый скрежет, и с шумом разорвала обёртку плиточного шоколада, заглатывая две половинки сразу же и тяжело дыша.       Денки сел рядом. Они все были на взводе. Никто не знал, как ответить на этот странный вопрос так, чтобы предугадать ответ сокомандника. Сюда бы Шикадая, он бы сразу всё понял и помог, а им ничто уже не поможет.       Какой-то паренек из Облака смотрел на них со страхом. Особенно на неё. Чоу презренно фыркнула, ткнув в него пальцем, и зашипела:       — Чего вылупился?       Паренёк от страха чуть не свалился со стула и уткнулся взглядом в свой исписанный каракулями лист. Прошло полчаса, осталось всего столько же, но ни единого варианта ответа не пришло к ним в голову. Да и что ответить на этот вопрос, если каждый видит мир шиноби под своим индивидуальным ракурсом?       Мегуми что-то пробормотала про свинью. Чоу только хотела открыть рот, как с шумом его захлопнула.       Неожиданно Денки накрыл ее холодную от волнения ладонь своей, и это было настолько родное прикосновение. Папа тоже вечно клал ей ладонь на руку, чтобы успокоить при стычках с матерью, потому что ЧоуЧоу Акимичи хоть и тягой к еде пошла в отца, характер у неё от матери. Она такая же вспыльчивая, скандальная и крикливая, а самооценка у неё выше скалы Хокаге.       Чоу съела плитку и с шумом разорвала пакет чипсов, захрустев ими во рту. Это определенно доставляло ей удовольствие, причем двойное. Еда — это уже блаженство, а наблюдать, как Мегуми сжимает и разжимает кулаки от раздражения, так это вдвойне блаженно. Звук хрустящих чипсин определенно её бесил.       Она отчетливо ощущала на себе чей-то взгляд. Повернув скучающий взгляд на Денки, она заметила, как его щеки покраснели и он смущенно отвел взгляд.       — Что это с тобой? — спросила она, нахмурив брови и отложив упаковку вкуснятины. — Тебе плохо? Ты случаем не заболел? Весь покраснел аж.       Чоу, ощупывая, приложила свою широкую ладонь к его щекам. Денки что-то пискнул и резко отшатнулся, с трудом удержавшись на стуле. Он весь горел. Странно.       — Каминаримон! Ты весь красный. У тебя точно нет жары?       Мегуми презрительно фыркнула. До чего же эта Чоучоу тупа, если не замечает простых, очевидных вещей. А ещё называет себя гениальной. Бред сивой кобылы. Мегуми просверлила её злобным взглядом. ЧоуЧоу — наглая, высокомерная снобша, которая считает себя лучше, чем все остальные, вечно попрекая её, а сама ничем не лучше.       — Мегуми-чан, ты тоже присядь, — попросил Денки, уронив голову на скрещенные ладони. Ему бы его компьютер сюда и он быстро смог бы связаться с друзьями, а ещё чего лучше — взломать систему слежения и узнать ответ на поставленный вопрос.       Он смотрел, как Чоу медленно, с удовольствием поедает чипсы, и хотел утопиться. Угораздило же его влюбиться в столь яркую, сногсшибательную, а главное вспыльчивую, как сам биджу, девушку. Так ещё она была непростой девушкой. Она была химе клана Акимичи, одна из глав самого известнейшего клана, и определенно была красива. Денки смотрел на её красивое, загорелое тело. От былой толстой девчонки не осталось и следа, хотя Денки и понимал, что это какая-то техника клана, которую она выучила у отца. Тем не менее, он любил ее любую. Толстую или худую, красивую или уродливую.       Это случилось очень неожиданно. Денки и сам не понял как. Просто в один день, год назад, господин Хокаге велел ему отнести Чоджи-сану некий свиток. Денки, которого ничего доныне не могло смутить, уверенно шагал, желая добросовестно выполнить поставленную перед ним задачу. Эту черту он перенял от своего лучшего друга Металла и от его отца, Ли-сана. Он был завсегдатаем в их доме, и неудивительно, что, помимо компьютерного гения, Денки славился, как шиноби очень даже преуспевший в тайдзюцу.       Он вспорхнул на крыльцо особняка Акимичи и постучался. Его не заставили ждать. На пороге особняка стояла величественная и грозная женщина — Каруи-сан, некогда куноичи деревни Облака, и сверлила его испытующим взглядом. Но Денки не стушевался.       — Добрый день, Каруи-сан! — словно пропел он. Вытащив из набедренной сумки свиток, он протянул его ничего не понимающей женщине. — Господин Хокаге велел передать это Чоджи-сану, там…       Но договорить он тогда не сумел. Словно ком застрял в горле, и он еще раз убедился, что его подругу ЧоуЧоу ничто не может смутить, и она никого не стесняется.       Она стояла в конце коридора, завернутая в одно полотенце, которое скрывало ее смуглое, натренированное тело, и скучающе смотрела на него. Он и сам удивился, когда разглядел её с такого расстояния. ЧоуЧоу смотрела на него, как на какого-то комара. Что есть он, что нет его — одно и то же. Это его и задело тогда. Она никогда не смотрела так на Шикадая или Иноджина, и даже на Боруто и Мицуки смотрела приветливо, хоть и лупила частенько Узумаки, обзывая того придурком. Она объясняла это тем, что в отсутствие Сарады он не должен забывать, что его ждет порция побоев, пусть даже не от химе клана Учиха.       Денки покраснел от кончиков пальцев до самых ушей и проглотил последние слова. Кровь прилила к щекам и Каруи-сан удивленно обернулась, смотря, куда устремлен взгляд парня, и опешила, увидев столь раскрепощенный вид дочери, которая без малейшего стеснения стояла в конце коридора, завернутая в одно полотенце, и скучающе наблюдала за ними.       — ЧоуЧоу! — закричала она, извергая молнии на свою единственную дочь. Тяжело вздохнув, словно только вернулась с миссии, девушка взяла со стола батончик шоколада и удалилась с глаз долой.       Денки поступил точно так же. Он смылся еще до того, как Каруи-сан успела обернуться.       С того самого злополучного дня ЧоуЧоу Акимичи не дает ему покоя. Она словно преследует его. Снится ему по ночам, часто сопровождает на одиночных миссиях. Это как ад смотреть на неё и понимать, что сердце бьётся сильно-сильно, но сейчас, сидя рядом с ней, он устало опустил голову на ладони. Её криками ничего не решишь. Девушка перевела на него вопросительный взгляд и проговорила:       — Итак, Денки, твои предложения?       Она возлагала на него последние надежды. Ей в голову никаких идей не приходило, но Мегуми сказала, что важнее всего в жизни шиноби долг. Только вот пусть даже и Чоу была с ней в некотором роде согласна, она ни в коем случае не хотела признавать, а уж тем более отвечать на поставленный вопрос ее ответом. Назло этой Мегуми, пусть даже она и права. Поделом этой выскочке!       Денки промолчал и как-то стушевался, а после неуверенно проговорил.       — Любовь!       Мегуми сморщилась, ЧоуЧоу заметно громче надкусила сухарик, а после расхохоталась.       — Шикамару-сан пустит нас на смех, — сказала она. Денки прикусил губу и молча отвернулся с некой грустью в глазах. И что с ним такое сегодня, Ками-сама? Странный он. До ужаса странный. — Если уж решите отвечать «любовь», то лучше ответить «еда». При блокаде любовь вам жизнь не спасет, а вот еда! — Она даже подняла сухарик на уровне глаз. А после закинула его в рот и захрустела.       — Да Денки хоть что-то предложил, а ты сидишь и набиваешь живот! Как тебе вообще удается есть? — возмутилась Мегуми, стукнув по столу кулаком. Чоу снова презренно на неё посмотрела.       Сейчас она преподаст этой стерве урок.       — Никогда бы не подумала, что куноичи Конохи такие недружные.       Акимичи удивленно остановилась. Рука её повисла в воздухе, и она посмотрела на дальний угол стола, замечая лишь русоволосую макушку и свисающие волосы. Голос не заставил себя ждать.       — Странные вы, собачитесь, как будто враги.       Человек, а точнее девушка, подняла голову. Это была русоволосая девчонка, которую никто до этого не заметил. Взгляд равнодушно-пассивный. Чем-то похожий на взгляд Шикадая. Она блаженно потянулась, прикрывая ладошкой рот, затягиваясь в зевоте.       — Ваши дебаты не дают мне заснуть. Поэтому говорите потише.       После сказанного девчонка как ни в чём ни бывало снова облокотилась о скрещенные руки и блаженно закрыла глаза. Чоучоу уставилась на неё, словно на восьмое чудо света. Ей показалось, что она увидела перед собой женскую копию Шикадая Нары.       — Ты кто? — удивленно спросила она.       — А ты? — ответила девушка, подняв на неё невозмутимый взгляд. От былого равнодушно-пассивного взгляда не осталось и следа. Теперь в Чоу впивались два карих угля, от которых несло холодом и высокомерием. Девчонка явно считала себя лучше них. Еще одно подобие этой красноволосой! — Я не предоставляюсь людям, которых не знаю.       — Я тоже, — парировала Чоу, хотя всегда первая представлялась людям.       — Ты первая задала вопрос, а значит, первой должна на него ответить. Это нормы этикета. Химе клана этому не обучают? — саркастично заметила она. Чоучоу постепенно стала закипать.       — Слушай, ты…       — Прекрати, Чоучоу Акимичи, меня ты своими угрозами не запугаешь, — девчонка прыснула. Теперь её глаза были закрыты, а на лице застыла удовлетворенная улыбка. — Впрочем, если я уже знаю твое имя, мне нечего скрывать своего. Я Касуми, — ответила она и мило улыбнулась.       Акимичи недоуменно смотрела на неё. Эта девушка напоминала хамелеона. Минуту назад она была холодной, две минуты назад сонной, а сейчас была приветливой и дружелюбной.       Она снова уткнулась в свои скрещенные на столе руки, а часы вдруг резко пискнули. ЧоуЧоу взглянула на них. Пять минут! О Ками!       — Чёрт! — закричала она, резко расширив ладонь и ударив по столу. Тот разлетелся на части и все сидящие за ним подпрыгнули с мест. Одна только Касуми невозмутимо сидела на месте. Руки её были скрещены на груди, а на лице улыбка. До чего она странная!       — Ты сдурела? — закричала Мегуми, смотря на беспорядок и пыль, появившуюся в комнате. Денки пихнул Чоу батончик. Все знали: только еда успокоит её. Оставалось три минуты. У них осталось три минуты завалить экзамен.       — До чего же вы все тупые, — проговорил спокойный голос сидящей на стуле девушки. Она грациозно встала с места. На ней не было протектора, но он был у неё в кармане. Она была из Звука. Скрестив руки за спиной, Касуми подошла к экрану и начала в него вглядываться.       ЧоуЧоу, Денки, Мегуми и парень из Облака вообще не понимали, что в нём такого интересного, что девушка не может никак успокоиться.       — Что для вас важно? — тихо спросила она. Все задумались, и только Чоу хотела открыть рот, как Касуми резко повернулась, сверля её большими карими глазами, отчего Чоу на мгновение стало страшно. Эта девчонка была такой необычной. Такой странной. — Только не говори еда, — взмолилась она с ехидцей. — Даже я, человек, который знает тебя не больше часа, уже понял, что ты любишь хорошенько поесть. Что для тебя по-настоящему важно, ЧоуЧоу Акимичи?       Она опустила руку и посмотрела на экран.       Единственное, что пришло на ум, — это папа. А папа — это семья. Семья — это ещё и мама, и фактические братья: Шикадай и Иноджин. Фактические братья — это ещё и друзья — это Боруто и Мицуки, Денки, Ивабе и Металл. Это Сарада. Её лучшая подруга.       — Я так и знала, — пропела Касуми, усмехнувшись. Что она знала, Чоу так и не поняла, но Касуми выразительно на нее посмотрела: — Хоть в чем-то наши взгляды схожи.       Не спрашивая больше мнения других, она ткнула на клавиатуре на несколько букв, и только после этого Чоу увидела, как Касуми отошла, и уставилась на экран.       «СЕМЬЯ И ДРУЗЬЯ».