Боруто. Хроники Листа.

      — Чоу скажет еда.       Шикадай был полностью в этом уверен. Для Чоу Акимичи, хоть она и шиноби, главное в этой жизни пока что еда. Он был уверен, что она первым вариантом предложит именно это. Но что выберет Иноджин.       — Мегуми не ответит на такой риторический вопрос простым ответом вроде еды. Она начнет философствовать, — ответил Боруто, потирая чешущуюся щеку. Эта идея точно придумана стариком Шикамару и отцом. Только этим двум в голову придет такая идея посмотреть, как каждый из них найдет ответ на этот каверзный вопрос.       Что у них есть? Одни предположения. Шикадай сидел угрюмо, скрестив руки. Больше всего на свете ему сейчас хотелось спать. Он хотел оказаться дома, поесть маминой вкуснятины и лечь спать, и пусть потом она бы его разбудила, надавала бы пару тумаков за то, что снова бездействовал. В таком случае ему бы не пришлось думать, а нынешняя ситуация только того и требует.       Итак, что главное в жизни шиноби? Еще с раннего детства отец дал ему понять, кто главный король в жизни любого шиноби. Папа рассказывал, что этот урок ему преподал его сенсей, отец Мираи-Чан. Шикадай вспоминал каждый совет, который давал отец, тем временем краем глаза наблюдая за лихорадочно наматывающие круги по помещению Боруто. За уходящими один за другим цифрами на экране. Время текло так быстро, просачивалось сквозь пальцы. Химавари сердито смотрела на брата, а девушка из Звука сидела нахмурившись и грызла ноготь на указательном пальце. Металл вдруг вспрыгнул с места как ужаленный и закричал как резанный:       — Конечно же, главное в жизни шиноби — это сила юности.       Девушка из Звука посмотрела на него, как на сумасшедшего. В глазах Металла была стальная, железная решимость нести свой вариант ответа до победного конца. Скрестив пальцы и поставив локти на стол, Шикадай поверх тяжело опущенных век посмотрел на Боруто, вынуждая того остановиться.       — Раздели лист на пять частей, Боруто, и раздай всем по клочку. Успокойтесь и каждый напишите свой вариант ответа. А дальше будем решать.       В то время, пока Боруто бормоча что-то себе под нос, все же выполнил его указание, сам Шикадай был в глубоких раздумьях.       Что главное в жизни шиноби?       Он слышал о разных шиноби. Для многих в жизни главным был долг, для других честь, для остальных любовь и семья. Многие чтили свое призвание.       Долг шиноби заключается в том, чтобы быть истинным патриотом своей деревни. Шикадай много раз об этом слышал от матери. Она безустанно об этом твердила. Но что он сам об этом думал? Шикадай не знал. Он не задумывался об этом за все семнадцать лет своей жизни. Может, из-за ее безоблачности, а может, из-за того, что не видел в этом нужды. Отец говорил, что в их возрасте каждый молодой шиноби уже сделал свой выбор. Выбор того, чему будет поклоняться всю свою жизнь. Выбор того, чем будет жить.       Но Шикадай понимал. Во времена отца была война и сделать выбор было легче. Ты просто выбираешь то, во что веришь, то, что может остаться после войны, то, что заставляет жить. А им было труднее всего. Потому что доныне не было необходимости заставить делать выбор.       Но Шикадай знал уже двух шиноби, которые сделали свой выбор. Боруто и Сарада выбрали долг. Сарада посчитала долгом защитить то, что передастся им в наследство, а Боруто посчитал долгом защитить Сараду.       Но на клочке бумаги, лежащей неподалеку от его сведённых в крест пальцев, Шикадай не написал выбор Боруто. Он написал то, что для него важнее всего, то, в чём он уверен.       «Семья».       Скомкав листок, он кинул его на середину стола и уставился на Боруто.       — Что ты предлагаешь? — спросил он у сына Седьмого.       — Отец всю свою молодость мечтал быть Хокаге. Он считал своим долгом защитить всех в деревне. Для него главным был долг, — задумчиво ответил Боруто. — Саске-сенсей тот же вариант. Для них обоих, самых сильных шиноби в моей жизни, главным был долг.       — Ты уверен? — вдруг спросила девушка из Звука. Боруто удивленно на неё посмотрел, а потом, прищурившись, зашипел:       — А ты вообще кто?       Девушка оглядела его с ног до головы и, не переставая грызть ноготь, усмехнулась, откинувшись на стуле.       Боруто смерил её негодующим взглядом, но она лишь пожала плечами и посмотрела на серую стену. Мнение Боруто о ней её совсем не волновало.       — Меня зовут Хару, — она грациозно встала с места и, прошагав по направлению к подозрительно щурившемуся Боруто, протянула руку. Тот посмотрел на ее протянутую ладонь так, словно девушка предлагала ему выпить яда. Но Боруто не смог не ответить на её приветствие, хоть и запоздалое.       — Я Боруто, — сказал он и пожал её руку.       Шикадай мог вечно смотреть на них, но время шло. Оставалось пятнадцать минут, а они так и не решили, что важнее всего. Он посмотрел на второго ребёнка господина Хокаге.       — А что думаешь ты, Хима?       Химавари удивленно посмотрела на него, словно вообще не ожидала, что ей дадут право преподнести свой вариант. Она выпрямилась и уверенно посмотрела на клавиатуру на экране и на неумолимо текущее время. Хима посмотрела на своего не менее удивленного брата.       Шикадай снова задумался. Как бы отец ответил на этот вопрос? Он уже в тринадцать был чуунином. Ему в столь раннем возрасте приходилось делать решающие выборы, а он в семнадцать не может решить. Иноджин и ЧоуЧоу. Он знал их с самого детства. Их семьи дружили, а папа, дядя Чоджи и тетя Ино дружили с самого детства. Он безумно дорожил своими друзьями, особенно Иноджином и Чоу, — они были его лучшими друзьями, хоть наследницу клана Акимичи Шикадай часто бранил и издевался над ней. Иноджин ему как брат. Но у него есть еще стихийное бедствие по имени Боруто. Молчаливый, дружелюбный Мицуки. Взрывная Мегуми. Самый волевой Металл. Силач Ивабе. Технарь Денки. Все они его друзья. Он не движется за чем-то определенным в своей жизни. Догадка на этот каверзный вопрос пришла неожиданно, отчего Шикадай даже вздрогнул. Она словно гвоздь впилась ему в голову. Шикадай не хотел быть Хокаге, он не хотел бы быть даже шиноби — слишком утомительно. И как он раньше не догадался.       Больше всего на свете он хотел защитить свою семью и друзей.       — Братик не прав, — вдруг проговорила Хима. Боруто удивленно уткнулся в неё своими голубыми глазами. — Папа вовсе не хотел быть Хокаге только из-за того, что его привлекала роль быть главным в деревне. Он хотел защитить всех шиноби, в частности Саске-сана. Я как-то слышала их разговор… — но Хима не продолжила. Красноречивый взгляд брата дал понять, что она взболтнула лишнего, и поэтому она предпочла промолчать. Боруто снова зашагал по комнате, комкая листы и кидая их в разные стороны. Сарада выбрала бы долг. Но что насчёт Мицуки? Что выбрал бы его молчаливый, тихий друг?       — Мне плевать, кто кого там защищает, как Хокаге, Кадзекаге или Райкаге, — вдруг сухо сказала Хару. — Я бы защитила в первую очередь тех, кто дорог мне. А остальных уже после. Шикадай снова посмотрел на время.       Пять минут.       Паника вдруг начала нарастать внутри него.       — Дедушка Гай говорит, что настоящая победа кроется не в том, чтобы победить кого-то сильного. Она кроется в стремлении защищать то, что тебе дорого. Эти слова я услышал совершенно случайно. Он говорил с папой на эту тему, и отец лишь усмехнулся, погладив меня по голове. Я и сейчас в полной мере не понимаю их смысла. Отец говорит, что невозможно чего-то понять, пока сам это не испытаешь на себе, но если что-то случилось бы, я бы бросился спасать все, что имеет для меня значение. Даже папину детскую зеленую форму, потому что она дорога для него. А он дорог мне.       Все уставились на Металла Ли. Шикадай и не думал, что фанатичный любитель тайдзюцу настолько верен своим взглядам, привитым с самого детства. Невольно он зауважал Металла ещё больше.       — Если бы началась война, я бы кинулся вас спасать, — проговорил Боруто, — родителей, учителей, друзей, знакомых. Все мне по-особенному дороги. Тебя, Шикадай, Мицуки, Мегуми, всех вас. Сараду. И я уверен, наши товарищи того же мнения. Ивабе и Денки очень ценят дружбу. Нет в Конохе связи сильнее, чем связь поколений команд Ино-Шика-Чоу.       Шикадай вздохнул и кивнул сам себе. Он оказался прав. Не только для него семья была главной. А под семьей каждый коноховец подразумевал даже едва знакомого человека.       Он указал Химавари на экран.       Оставалась минута.       Она встала и, подойдя к нему, быстро набрала по сенсорному экрану.       Тот в миг потух и их глаза широко распахнулись при виде результата.       Ответ они свой дали.       И получили свой результат.