Давайте поговорим на чистоту...

Мне тяжело. Так тяжело сейчас. И я знаю, что это пройдет. Я буду вспоминать обо всём этом в такие же минуты — с израненными пальцами и руками, в третьем часу ночи, не в силах уснуть из-за слёз и мыслей. И буду недоумевать, почему было так больно. Мне будет неловко и немного стыдно. Совсем как сейчас, когда вспоминаю о подобном. Только вот настоящее не идёт ни в какое сравнение с прошлым. Оно оглушительнее и ярче. Уничтожительнее. Мне будет легче. В будущем. Но я здесь, в сейчас. И сейчас я не справляюсь. Я строю карточный домик. Складываю, как монолитные плиты из гранита, карту за картой. Чтобы в один миг уничтожить его. Чтобы понять, насколько всё было ничтожным. У меня чертовски мало времени, чтобы сожалеть о чём-то, чтобы отступать. Чтобы сомневаться и упускать даже день. Но я стою на месте, словно размышляю, как лучше будет поставить первую карту. Только вот и дурак знает, что их нужно две. Мой карточный домик из гранита. Что на его стенах? Есть ли там хоть что-то? Почему, чтобы узнать это, мне нужно сломать его? Из него не выбраться. Не проникнуть внутрь. И потому я строю карточный домик. Выкладываю, как монолитные плиты из гранита, карту за картой. Зная, что стоит мне разрушить его — под обломками останусь лишь я. Я и буду теми самыми обломками. Но это закономерно — всё разрушается. Всё разрушимо. Убеждаюсь в этом, смотря сейчас на свои руки. И понимаю, что карточный домик уже начат. Он не будет идеальным — вопреки всем моим убеждениям. Наперекор всей моей сути. Это будет моей самой большой ошибкой. Той, которую я разрешу себе. В монолитах будут пустые дороги и фары машин гораздо ближе метра. Будут сорванные объявления, осколки стекла, следы крови на бетоне и бордюрах. Немеющие от холода пальцы, удерживающие шестую по счёту сигарету. Крики до сорванного горла, когда ты не слышишь сам, но чувствуешь, как эта пустота вымораживает изнутри, как она наконец находит выход. Не будет боли, потому что она не ощущается, но не ощущается и ничто иное. Будет стремление разбить голову о почти каждую стену, смех невпопад и опустошение посреди проезжей части, где ещё просидишь минут десять, до сих пор недоумевая, как машина смогла свернуть. Будут ночи без сна, когда лишь свет от открытого диалога и каждое слово — как кислород, но никогда больше. И когда тебе больно, но ты пишешь «ха-ха». Внутри нет кислорода. Или его нет снаружи? Как понять по какую сторону ты находишься, если вокруг темнота и ты идёшь вперёд, боясь оступиться, как слепец? Я строю карточный домик. Возвожу его карта за картой, но вместо воздуха камень. И когда я сломаю его, сломаюсь сама. Но меня это не останавливает. Я тот дурак, что начинает с одной карты. Складываю её пополам и ставлю ребром.