Оторва для семьянина

Каким на самом деле настырным был едва ли не единственный друг Чонгука — Намджун стало ясно на следующее утро после странного разговора с Химавари. Чон едва успел разлепить глаза и помочь умыться дочери, когда раздался оглушающий звонок двери, а после и грохот от стука, кажется, кулаком. — Эй, Чон Чонгук, открывай, — под довольно знакомый тембр голоса, Гук плёлся к входной двери. На всякий случай приник к глазку, тут же услышав продолжение тирады. — Я знаю, что ты дома. Не отвертишься. Намджун, стоя по ту сторону, усиленно колотил в дверь коленом, поскольку руки были заняты пакетами. Голос его звучал нудно, но настойчиво, и у Чона не было другого выхода, кроме как открыть злосчастную дверь. — Рад тебя видеть, говнюк. Где тут у тебя туалет? — почти без вступления спросил Ким, ставя пакеты возле входа. Гук сонно почесал затылок и ткнул рукой в сторону уборной, куда мгновенно умчался его друг. В это время из-за угла на шум выглянула не менее заспанная Сыльги и, пока отец объяснял ей, что в гости пришёл дядя Джун, сам гость, наконец, предстал в полной красе. — Ты чего пришёл-то? — удивлённо поинтересовался хозяин дома, хоть и понимал, что такое спрашивать немного невежливо с его стороны. Впрочем, непробиваемого Намджуна это совсем не беспокоило. Он по-хозяйски осмотрел небольшую квартирку и совершенно спокойно уселся на чёрный диван в гостиной. — Привет, ребёнок, — расплывшись в умилительной улыбке, Джун протянул руки для объятий. Сыльги, как всегда, холодно и совсем безэмоционально кивнула головой и со скучающим видом сообщила, что лучше в это время порисует в своей комнате. — Вся в отца, маленькая грубиянка, — оценив схожесть в поведении, заключил Джун. Девочка в это время с гордым видом удалилась, пока Чон едва сдерживал смех. Его друг, если, конечно, Кима можно так назвать, был немного глуповат в общении и чрезвычайно простодушен, что, кстати, никак не сказывалось на его работе. Он с лёгкостью заводил знакомства и поддерживал с коллективом общение, что никак не выходило у Чона, пусть он и не особо старался. По этой же причине Ким и выбрал его в качестве объекта преследования: звал в парк, водил после работы в бар, едва ли не силком вытаскивал на природу в выходные. Редко, но всё же случалось, когда с ними проводила время и Сыльги, хотя обычно она оставалась на попечение тётушки Хван. Та была совсем не против подобной компании, и они вдвоём очень весело проводили время. — Так чего зашёл-то? — пока Ким переваривал поведение Сыльги, Чонгук пытался вытащить из него причины столь внезапного появления. — Что значит «зачем»? — искренне удивился Джун. — Слинял, даже не попрощавшись, а теперь ещё и удивляешься, что лучший друг пришёл тебя проведать и развеселить? — Так ты ещё и моего лучшего друга привёл? — не совсем удачно подшутил Чон, за что тут же был наказан подзатыльником от старшего, но от этого не более серьёзного товарища. — Конечно, десятерых. Все стоят за дверью, ждут официального приглашения по почте, блин, — Намджун подскочил с места, сделав удушающий захват. Несколько секунд, и Чонгук уже жалеет о своём высказывании, корчась от смеха и пытаясь выбраться из тисков друга. Душил он его, конечно, фиктивно, но всё равно чувствовались неудобства. — А если серьёзно, то я пришёл, чтобы вытащить тебя из бытовой ямы одиночества. Нельзя столь прекрасному телу пропадать в четырёх стенах. Ты ещё не всех бабушек покорил в этом городе, юный ловелас, — Кима иногда заносило в сторону, как ему казалось, юмора. В этот раз даже сильнее обычного. Чонгук со вздохом покачал головой, когда его всё-таки отпустили, а после присел на край дивана. — Не думаю, что сегодня смогу куда-нибудь сходить, — иногда Чон ловил себя на мысли, что наличие Сыльги стало его отговоркой и, если первые несколько месяцев он жутко тосковал по вольному образу жизни, то сейчас уже смирился и даже наслаждался спокойными вечерами. — Не пойдёшь сам, я тебя понесу, — категорично заявил Джун и, приблизившись к лицу друга, загадочно улыбнулся. — Сегодня ночью я не дам тебе уснуть. Произнесено это было так слащаво и даже правдоподобно, что оба парня не смогли сдержать смех. — Ладно, но сначала нужно договориться с госпожой Хван. Не могу же я оставить её одну. — Об этом я тоже позаботился, — Намджун вновь расплылся в хитрой улыбке и кивнул в сторону коридора, где у входа всё также стояли пакеты с неизвестным содержимым. Вымученно вздохнув, Чон представил масштаб фантазии друга и уже через десять минут они оба стояли у двери госпожи. Сыльги в это время увлечённо раскрашивала слоника и, на наказ отца сидеть смирно, только отстранённо кивнула головой в знак согласия. — Фух, файтин, — громко вздохнул Ким и нажал на звонок. Послышались торопливые шаги, и вскоре дверь отворилась. Госпожа Хван удивлённо осматривала двух юношей на своём пороге и, пока Чон успел сообразить, что сказать, Намджун перехватил инициативу в свои руки. — Ох, вы столь обворожительны сегодня, миледи. Ваша красота ослепила меня, — говорил он заученными фразочками, не забывая при этом ослепительно улыбаться. — М-молодой человек, — удивлённо пробормотала женщина, пока Чон хлопал себя по лбу в надежде проснуться или хотя бы оглохнуть. — Т-с-с, вам не стоит ничего говорить. Мы пришли не с пустыми руками, — Намджун сексуально, как ему показалось, нагнулся, выуживая из пакетов несколько трёхлитровых банок под две пары удивлённых глаз. — Соленья! Объявил своё презент он с такой гордостью, что остальным присутствующим ничего не оставалось, кроме как разразиться громким хохотом. — Простите, госпожа Хван, это мой друг, и у него не всё в порядке с головой, — отсмеявшись, пояснил Чонгук. — Я вижу, — как-то натянуто пролепетала женщина, а после, выслушав коротенькую просьбу посидеть с малышкой, с удовольствием дала своё согласие. Детей у неё не было, как и внуков, поэтому время проведённое с малышкой Сыльги здорово поднимало ей настроение. — Спасибо, я приведу её к вам к восьми вечера, — Чонгук расплылся в благодарственной улыбке и потащил друга к лестнице, на ходу прощаясь с соседкой. — И всего-то? Просто попросить? — удивлялся Намджун безотказности пожилой женщины. — Ну, уж точно не банки трёхлитровые презентовать. Как ты вообще до этого додумался? — Чонгук снова рассмеялся в голос, направляясь к своей квартире. — Да, как-то само собой в голову пришло, — оправдывался Ким, почёсывая от неловкости затылок. Пакеты он так и оставил у квартиры Хван. — И чего я удивляюсь? Что ещё в такую голову могло прийти? Намджун на подобное высказывание обидчиво засопел, но отменять планы и не думал. Договорился с Чонгуком о времени встречи и благополучно отправился восвояси, наказав тому выглядеть сегодня неотразимо. Чон, дабы не навлечь на себя беду, согласно кивнул, а после преспокойно отправился готовить обед дочери, всё ещё иногда посмеиваясь над сложившейся ситуацией.

***

Парнишка обеспокоенно топтался возле своего подъезда, вспоминая, как несколько минут назад передал дочь прямо в руки госпоже Хван. Та моментально отвлекла малышку от расставания с отцом, да так умело, что Сыльги и попрощаться-то толком не успела — тут же рванула к столу, ожидая обещанных пирожных. При мысли о том, что даже вкусы в еде у них с дочерью совпадают, на лице Чонгука расцвела улыбка. В таком состоянии его и застал Намджун, вяло топающий от автобусной остановке. — О, а ты у нас красавчик, оказывается, — Ким с ног до головы оглядел друга и удовлетворённо кивнул. Чонгук неуверенно поправил вытянутую из глубин гардероба кожаную куртку, под которой скрывалась обычная белая футболка. Такие же простые тёмные джинсы и ботинки на шнуровке дополняли образ плохого парня, который у Чона получился сам собой. Он просто надел привычные вещи, в которых ещё несколько лет назад покорял студенческие вечеринки. — Всё, пойдём, — чтобы избавиться от непривычного смущения, Гук кивнул в сторону, где по его предположению находился клуб. Вообще-то, в подобные заведения он не ходил больше года, как раз с тех пор, когда Джуну впервые удалось вытянуть его потрясти костями в такт музыке. Тогда они прилично выпили и лишь под утро заявились домой, что-то подсказывало Чону, что и в этот раз всё будет схоже. Впрочем, нельзя сказать, что он поставил на себе крест, просто теперь у него были немного иные развлечения. Клуб, выпивка, девушки — никак не входили в его планы, и, даже когда очень хотелось, самое большое, что он мог себе позволить — пару часов в объятиях лёгкой добычи, а после вновь домой, к дочери.

***

Все пятнадцать минут неторопливого шага Намджун не затыкался, и, если ранее эта болтовня здорово надоедала, то теперь Чонгук даже рад, что есть человек, который о нём не забывает. Вытащил оторваться, да ещё и сам заплатил за вход, хоть Чон и пытался отказаться от подобного. Пока он в состоянии за себя заплатить. — Купишь дочери конфет лучше, а у меня-то детей нет, вот и имею полное моральное право просаживать зарплату на выпивку и клубы, — Намджун говорил столь привычно и спокойно, что Чонгуку невольно пришлось согласиться, и, хоть сам Ким не показывал вида, он всё равно пытался хоть как-то помочь, зная о трудностях с поиском новой работы. — А ты всё не меняешься, — в ответ прошептал Чон, проходя внутрь вслед за другом. Время было раннее, поэтому народу немного. Расположившись на удобном диванчике на втором этаже, ребята заказали выпивку и принялись болтать о пустяках. Старательно избегали серьёзных тем — негоже в выходной об этом говорить. Потому получалось, что весь разговор сводился ко вторым половинкам, которые у них обоих отсутствовали. — А помнишь ту, Дара, кажется? Она в соседнем отделе работает, — Намджун мечтательно зажмурился, а Чонгук в голос рассмеялся. — Это та, перед которой ты свой обед уронил со словами «всё к вашим ногам, сударыня»? Помню. — Вот с ней я бы встречался, — продолжил откровенничать парень, пока его друг невольно бросал взгляды на проходящих мимо девушек. И вспомнить-то трудно, когда он последний раз был наедине с кем-то противоположного пола, а он ведь парень, причём не самый старый, в полном расцвете лет. — Ты слушаешь, вообще? — возмутился Джун, когда заметил отстранённость друга. Тот кивнул головой, но даже не повернулся, продолжая ненавязчиво сканировать помещение. Мимо проходили девушки, иногда поглядывая на двух одиноких парней, а иногда и открыто флиртуя. Вот только никто из них так и не приглянулся ребятам. Продолжили они запивать своё одиночество алкоголем, рассуждая, стоило ли выбрать другой клуб. Сюда ведь пришли только потому, что он рядом с домом Чона. Как бы глупо это не звучало, но он боялся за Сыльги, она ведь ещё ребёнок. Несмотря на усердие тётушки Хван, девочка могла пораниться или нашкодничать, поэтому парню даже в такие моменты приходилось быть наготове, чтобы иметь возможность в любой момент сорваться домой. — Может, вон та, симпатичная ведь, — Намджун кивнул в сторону приближающейся к ним барышни, вовсю строившей глазки Чону. Уже вставая со своего места, Чон незаметно подмигнул другу и подошёл к девице. Стоило обменяться парой нейтральных фраз, и вот они уже на танцполе. Двигаются в такт медленной композиции, всё ближе и ближе придвигаясь друг к другу. Ладонь парня плавно скользит по бедру его спутницы, задевая края короткого платья, вторая же уверенно расположилась на талии. Пара секунд, и Чонгук напористо подаётся вперёд, оставляя на приоткрытых от удивления губах девушки лёгкий поцелуй. На большее пока не решается, продолжая танец. Девчонка в мгновение расплывается в улыбке и ещё теснее жмётся к новому знакомому. Чего таить, парень привлекательный, явно хочет большего, а она и не против. Остаётся лишь отправиться в какой-нибудь укромный уголок подальше от людских глаз. Это и решает сделать Чон, когда одна композиция сменяется другой — более интенсивной. Впрочем, в это же мгновение зал внезапно взрывается громкими криками, а импровизированная сцена возле стены подсвечивается софитами. На возвышении стоят три девушки в непозволительно коротких юбках и топиках. Это отвлекает всеобщее внимание, а уж когда девчонки принимаются за откровенные танцы, становится куда интереснее. Чонгук и рад бы продолжить задуманное, вот только стоит он возле самой сцены и потому без труда распознаёт в одной из стриптизёрш свою новую соседку. Девушка без труда избавляется от почти ничего не скрывающей одежды, оставаясь в одном нижнем белье, впрочем, как и рядом находящиеся танцовщицы, что тут же отражается громкими криками зала. Недовольно фыркнув, Чонгук хватает новую знакомую за руку и тащит в сторону туалета. Сейчас на танцполе оживление, поэтому кабинки пусты. Выбрав одну из них, парнишка толкает внутрь девчонку и тут же бесцеремонно прижимает её своим телом к одной из стенок. Руками бродит по телу, напористо и властно целует, словно отыгрываясь за время воздержания, а перед глазами по-прежнему образ Химавари, танцующей не слишком скромно для такого юного возраста. И как она вообще сюда устроилась? Неужели, и вправду тут работает? А может всего на один вечер? Пока в голове всплывали подобные вопросы, тело продолжало реагировать на присутствие в радиусе нескольких сантиметров юной симпатичной особы. — Ай-яй, — невольно вырвалось из груди девушки, когда Чон чуть крепче нужного сжал ягодицы. Приподнял над полом, заставляя обхватить его талию ногами, и тут же машинально толкнулся вперёд, вызывая бурную реакцию с противоположной стороны. Ему было плевать, что он всё ещё не знает её имени, совершенно всё равно на то, что будет утром, главное, что она симпатичная девушка, а он — давно не трахавшийся парень. — У тебя резинка есть? — сквозь подавляемые стоны спрашивает девушка. Чон машинально кивает и тянется к заднему карману, в котором лежит презентованная накануне вечером Намджуном упаковка презервативов. Пока девушка отчаянно хватается за мужские плечи, избавляясь от собственной одежды, Чонгук пытается разорвать упаковку, уже нетерпеливо кусая губы. В этот момент раздаётся вибрация мобильного, и сперва Чонгуку даже кажется, что звонят ему, но проходит несколько секунд, прежде чем он понимает, что ошибся. Пока Чон на мгновение останавливается, его спутница вытаскивает из кармана телефон и прикладывает палец к губам, призывая к тишине. — Да, оппа, — раздаётся приторно-слащавый голос, от которого Чона вдруг воротит. Он продолжает удерживать девушку на весу, прижимаясь пахом к её промежности. Всё это скрывает одежда, но всё же обстановка довольно интимная. — Оппа, я с подругами в клубе, вернусь поздно, так что ложись спать без меня. Да, и я тебя целую, — в это время девушка заканчивает болтать и с тяжёлым вздохом возвращает мобильный на место. Тянется к Чону за поцелуем, но тот резко отстраняется, вынуждая девушку буквально упасть на ноги. — Это был твой парень? — недоверчиво косится на теперь уже кажущуюся какой-то фальшивой девушку. — Не обращай внимания, просто идиот, который меня обеспечивает. Он до ужаса скучный, да ещё и с ребёнком от первого брака, представляешь, — девушка открыто смеётся и вновь подаётся вперёд. Чонгук делает резкий выпад, хватая её за волосы и наклоняя голову назад. Девушка изгибается и, кажется, матерится, а он брезгливо толкает её в стенку кабинки, покидая замкнутое помещение. — Да что не так? — продолжает удивляться девушка, догоняя Чона и перехватывая за руку. — Если ты об этом, — указывает на мобильный, — то не волнуйся, он ничего не узнает. Гук замирает, глядя в глаза девушке, которая искренне считает, что отсутствие её парня рядом с ней даёт ей полную свободу действий. — Знаешь, о такую шлюху, как ты, даже руки марать не хочется, — он грубо отцепляет от себя женские руки и покидает уборную, на ходу набирая номер Намджуна. Матерится, когда тот сбрасывает, и идёт к выходу. Похоже, Ким на сегодня игрушку нашёл, а вот Чонгуку не очень с этим повезло. Можно было бы, конечно, попытаться ещё раз, но теперь уже нет настроения. Выйдя на свежий воздух, Чонгук отходит за угол здания и опирается о стену, вытаскивая из кармана кожанки пачку сигарет. Курит он очень редко, обычно в моменты вот таких неожиданных происшествий, поэтому после первой затяжки невольно кашляет. Делает ещё несколько затяжек, прежде чем боковым зрением замечает движение сбоку. Всего в нескольких шагах от него стоит пьяная Химавари, покачивающаяся из стороны в сторону и тоже курит. Заметив на себе заинтересованный взгляд, улыбается, а после тушит сигарету о стену и бросает на землю. — Тоже веселишься, да? — от выпитого алкоголя её голос размягчился. Стоит в нелепом коротком платье, которое надела, похоже, в тот момент, когда Чон познавал все прелести прелюдий. Оно предназначалось также для выступления, поскольку имело глубокий вырез и ярко окантовано стразами. Машинально прикинув температуру воздуха, Чонгук съёжился, а после неохотно стянул с себя куртку, накидывая её на плечи замёрзшей девчонке. — Почему ты здесь работаешь? — хмурится, когда та вытаскивает очередную сигарету, но вовремя одёргивает себя, чтобы не переступать границы. Они ведь никто друг другу, а, значит, и морального права указывать ей, как распоряжаться своим здоровьем, у Чонгука просто-напросто нет. — Хорошо платят, рядом с домом. Ещё варианты нужны? — Химавари делает затяжку, постепенно меняясь в лице. Теперь она выглядит серьёзной и даже немного грустной. — Неужели не было других вакансий? — Чонгук давит брошенную на землю сигарету носком ботинок и поднимает голову вверх. В городе звёзд не видно, но Гуку хватает воображения, чтобы воспроизвести воспоминание увиденного ночного неба, полностью усыпанного яркими огоньками. В ту ночь они с Хери гостили у её бабушки в деревне, неподалёку от Пусана. Гуляли по тёмной безлюдной улице и много целовались. Тогда воздух был пропитан романтикой, сейчас же от обстановки вокруг Чона тошнило. — Я других не искала, — девушка вновь пьяно улыбается, а затем снимает с себя куртку и протягивает Чону. — Ну, спасибо, сосед, я пойду. Вручает парню в руки вещь, а затем неуверенной походкой направляется в сторону дороги, по которой ещё несколько часов назад они с Кимом сюда пришли. — Постой, ты ведь домой, да? Я тоже как раз собирался, — Чонгук не в силах позволить себе бездействовать, поэтому самостоятельно возвращает куртку на плечи девушки и тут же от неловкости запихивает руки в карманы. Они идут молча, каждый думая о своём. Иногда девушка порывисто открывает рот, собираясь что-то произнести, а затем замолкает, отворачивая голову в сторону. Чон это видит, но также не может найти общих тем для разговора, поэтому продолжает лишь шагать рядом, изредка рассматривая свою соседку. Ниже него на полторы головы, с копной тёмных волос и прямым носом — она выглядит как малолетняя бунтарка, и почему-то парню кажется, что так оно и есть. — Почему ты не живёшь с родителями? Ты студентка? — решается спросить Чон, когда их дом оказывается уже в зоне видимости. — Не хочу. Нет, — коротко отвечает на поставленные вопросы, а затем непривычно мнётся, прежде чем самой поинтересоваться. — А ты? Почему не женат? У тебя ведь дочь есть, кажется, — Химавари рассматривает носы босоножек на высоких каблуках, хождение на которых сейчас отдаётся болью в лодыжках. — Не сложилось, — Чон потирает шею, а после бросает взгляд на прихрамывающую девушку. Та несколько мгновений просто хмурится, а затем останавливается и снимает обувь, продолжая путь босиком. Чонгук смотрит на столь забавный поступок и улыбается. Затем с лёгкостью обгоняет девушку и чуть склоняется. — Что? — удивлённо застывает Химавари, рассматривая широкую спину соседа. — Садись, вижу ведь, что не дойдёшь, — Чонгук ждёт несколько секунд, а затем сам подаётся назад и обхватывает руками ноги девушки. Той ничего не остаётся, кроме как поудобнее разместиться и обхватить руками мужскую шею. От Чонгука приятно пахнет туалетной водой, а волосы, утыкающиеся ей в подбородок, до ужаса мягкие и шелковистые. Пока Чонгук смеётся и подшучивает над якобы тяжёлым телом соседки, та нерешительно освобождает одну руку и запускает её в чёрные, как смоль, волосы. Парнишка замолкает на полуслове, и оставшийся путь проходит в полной тишине, пока Химавари ласково перебирает волосы Чона. С трудом войдя в подъезд и поднявшись на нужный этаж, Чонгук замирает у входной двери, позволяя девушке, наконец, слезть. Они всё также молчат и, пока Химавари вытаскивает из сумочки, которая до этого бесполезно висела на плече, ключи, Чон нерешительно мнётся рядом. Сам не понимает, зачем стоит, поэтому, когда замок чужой квартиры щёлкает, чуть вздрагивает. В руки ему тут же падает собственная куртка, до ушей доходит благодарность, сказанная в привычно насмешливом тоне с неизменным «красавчик». Повернув чуть в сторону голову, парень машинально заглядывает в глаза девушки, медленно приближаясь. Вынуждает её прижаться к двери, а затем чуть склоняется. Рад бы сказать, что просто бушуют гормоны после не сложившегося секса, да чувствует, что здесь что-то иное. Его просто тянет к ней. Как магнитом. Вместо того, чтобы продолжить, внезапно отстраняется, а затем резко разворачивается спиной, направляясь в свою квартиру. Уже находясь у двери, оглядывается, встречаясь взглядом с растерянной соседкой. Та мгновенно краснеет, всё ещё чувствуя горячее дыхание Чона на своём лице, а затем открывает дверь и громко хлопает её с другой стороны. Чонгук остаётся на лестничной площадке в полном одиночестве с необъяснимым трепетом в груди.