***
— Конфету, — Сыльги хмурит брови, протянув маленькую ручку к стоящей в середине стола вазочке со сладостями. — Кашу, — продолжает перечить дочери Чонгук, состроив идентичную гримасу. Даже в этом они похожи. — Тогда печенье, — девочка идёт на уступки, но есть ненавистную кашу всё равно отказывается. — Кашу, — в сотый раз повторяет Чонгук и ставит перед дочерью тарелку с едой. Девочка сжимает кулаки, но уступать отцу не собирается. Характер не тот, чтобы так просто сдаться. Не придумав ничего лучше, она тянется за заветной сладостью, встав на стул в полный рост. Отвернувшийся в это время Чон не сразу понимает, что происходит. Вначале тихий писк и скрежет ножек стула по полу, затем грохот от падения хрустальной вазочки и округлившиеся глаза дочери. Машинально он тянется вперёд, успевая схватить ребёнка за руку, спасая от падения вместе с покачнувшимся стулом. Сыльги, уже сидя на руках отца, с высоты его роста смотрит на пол. Осколки стекла лежат рядом с тем самым стулом, на котором она только что стояла, а скатерть со стола слегка сдвинута в сторону от натяжения. На глазах девочки вновь проступают слёзы, а у самого Чона всё ещё дрожат руки. Он крепко прижимает к себе хрупкое тельце, радуясь отточенным за три года рефлексам. — Папа, — девочка тихо зовёт, привлекая к себе внимание Чона. Тот поворачивает её к себе, держа за бока в воздухе. Сердито смотрит, намереваясь серьёзно отругать, но после первой же слезинке на щеке ребёнка, растерянно отводит взгляд. — Давай свою кашу, — примирительно соглашается, заканчивая предложение. Чонгук растягивает искусанные от волнения губы в улыбке и, посадив дочь на поднятый стул, размещается рядом, чтобы проконтролировать процесс еды. Наблюдая за тем, как упрямо Сыльги поглощает кашу, вдруг вспоминает о том, что и сам был не подарком в детстве. Тот ещё сорвиголова. Спустя несколько секунд, удостоверившись в том, что с девочкой всё в порядке, Чонгук встаёт со стула и принимается за уборку осколков. Когда с этим покончено, собирает рассыпавшиеся сладости и перекладывает в небольшую тарелку, ставя на стол. — А потом конфеты, — улыбаясь, предлагает дочери, получив волну радости в ответ.***
Чонгук всегда торопится домой, но сегодня делает это особенно усердно. Госпожа Хван согласилась забрать Сыльги из сада, но посидеть с ней не сможет, а у самого парня как назло дел выше крыши. С совещания по поводу окончания месяца и итогов его работы и то еле отпустили, а всё благодаря упорному труду и репутации. Вот и бежал он сломя голову в квартиру, по пути заглянув в магазин, дабы хоть немного пополнить запасы еды на ближайшую неделю. Противный дождь мешал, и за время дороги от остановки Чон промок насквозь, но всё же уверенно двигался вперёд, неся в руках тяжёлые пакеты. Уже за несколько метров от подъезда заметил странную фигуру. Кто-то стоял, прислонившись к стене. Подойдя ближе, Чон узнал свою новую соседку, что так беспечно выпускала сигаретный дым изо рта. В наушниках, что болтались на её шее, играла какая-то громкая музыка, а сам наряд девушки оставлял желать лучшего. Своей дочери он точно не позволит носить юбку, которая и задницу-то еле прикрывает. Вдруг, засмотревшись на девицу, он поймал себя на мысли, что сейчас слишком осуждающе и капризно смотрит на представительницу молодёжи, ведь совсем недавно и он туда относился. Постарел, что ли? — Привет, соседушка, — встретившись с парнем взглядом, поприветствовала девушка, протягивая ладонь. — Я ведь так и не представилась вчера. Меня Химавари зовут. Бросает в стоящую рядом урну недокуренную сигарету и ярко улыбается. Чонгук представляется в ответ, пожимая тонкую ладонь, и невольно вглядывается в лицо девушки. — Рад познакомиться, Химавари, — бегло осматривает её, отмечая сходство внешности и имени, и тут же открывает дверь подъезда, направляясь домой. За спиной слышатся быстрые шаги, и вскоре девушка догоняет Гука, пристраиваясь рядом. — А ты красавчик, — с улыбкой на лице заявляет, чем застаёт бедного парня врасплох. Давно он комплиментов не слышал. Или просто не слушал? — Спасибо, — неуверенно бросает, уже не так быстро поднимаясь по лестнице. Тяжёлые пакеты не позволяют торопиться, вот он и сбавляет шаг, иногда поглядывая в сторону. — Ещё и не женат, — подмечает Химавари, вызывая у собеседника удивлённый вздох. На немой вопрос кивает в сторону его руки, на которой отсутствует кольцо. Чонгук мысленно хлопает себя по лбу, а затем едва заметно улыбается. Видит впереди свою квартиру и, наконец, вздыхает с облегчением. Ставя перед дверью пакеты на пол. Уже перед тем, как войти, вспоминает слова девушки и оборачивается. Та стоит у входа в свою квартиру, не сводя с него хитрого взгляда. Чонгук не замечает, как его лицо искажается гримасой лёгкого страха. Не до отношений ведь сейчас, а Химавари, похоже, глаз на него положила. Девушка, словно читая его мысли, вдруг заливисто смеётся. — Да не волнуйся ты так, — отмахивается, — Не в моём ты вкусе. Больно скучный. Пожимает плечами и скрывается в своём жилище. Чонгук сначала расслабляется, а после застывает на месте всё с теми же пакетами в руках. — То есть, скучный? — с лёгкой злостью переспрашивает, бросая взгляд в сторону соседской квартиры. Впервые за долгое время ему хочется кому-то показать прежнего себя — компанейского и весёлого Чона, попадающего так часто в передряги, но вместо этого он отводит глаза от чужой двери и уверенно входит в свой дом.