Служитель смерти

— Пока, Оксан! — Иван Тихонов, в кои-то веки, почти что вовремя уходил домой, оставляя программистку дежурить в лаборатории одну. — Пока, Вань. Девушка чуть с завистью смотрела на снимающего халат начальника, который затем подхватил рюкзак и был таков. Бурлящая жизнью Федеральная Экспертная Служба затихала. Человек за человеком неспешно покидали здание, делая здание все более тихим и темным. Коридоры стали пусты и темны. Оксана, запустив очередной образец (нужно же было доделать рутину!) на сравнение, и не заметила, как время сдвинулось к полуночи. Но тут ее слегка напугал стук в стекло. Она не думала, что осталась не одна в темных стенах офиса… *** — Я не знала, Гарри, прости… — Я тебя испугал, сильно, наверное. Прости. — Да ничего, — Поттер зевнул и прикрыл рот рукой, — только спать слегка хочется… Амелина неосознанно раскрыла полы медицинского халата. В лаборатории было душно — дверь была закрыта. Ее вырез на кофте, аппетитно приоткрывал вид на грудь, и Гарри, не сдерживаясь, открыто провел указательным пальцем по ложбинке. Оксана, уловя мужской, заинтересованный взгляд, и чувствуя свой, внутренний, отклик на его прикосновение, неожиданно сама для себя почти что набросилась на патологоанатома, вскочив со стула, и с шумом уронив его. Гарри сократил расстояние и обвил руками ее шею, притягивая девушку для поцелуя. Кровь в венах закипела, обстановка будоражила — Рогозина наверняка бы, если бы не ушла, тут же влепила бы им выговор за неподобающее поведение в стенах конторы, но сейчас им обоим было на это плевать. Это стало настоящим финишем, трэшом, настоящим пренебрежением всеми правилами и рассудком — тут, в лаборатории, были и опасные вещества: газы, яды… Это прибавляло азарта и авантюризма. Оксана откликалась всем своим естеством на его желание; затем укусила брюнета за нижнюю губу и углубила их соприкосновение. В лаборатории стало тесно… Тела обоих жаждали большего, но далее продолжать — было опасно. — Пошли выйдем, — с трудом проговорил мужчина, прижимая девушку к себе; та срывала с себя халат, и тот, спланировав, улетел куда-то в угол, — тут никак… Целуясь, и сбиваясь на каждом шаге, они с трудом вышли в темный коридор. *** Оксана никогда бы не подумала, что будет вести себя как… И как далеко она сама зайдет. Когда они оказались в темном коридоре, ведущем к поттеровской обители — моргу, она нашарила на его брюках ширинку, и со звоном опустила собачку молнии вниз. Еще несколько минут они ласкались — она раскрыла его рубашку, едва не сорвав пуговицы, а он снял в темноте с нее кофту. Она оставляла на его шее засосы; его руки судорожно стискивали и массировали грудь в лифчике, а сам он тяжело, прерывисто дышал. Играя друг с другом в темноте, они невольно забыли о том, что тут полно камер, и они могут снять их горячую встречу. Ее наманикюренные пальцы пробежались по его накаченной, сильной груди и спустились к поясу брюк. Затем она начала сквозь тонкую хлопковую ткань боксеров ласкать член. Гарри, как только ее рука чувствительно сжала орган, чуть застонал и закусил губы. — Да-а-а, — вырвало у него, — еще, детка… Оксана продолжала доводить мужчину до исступления. Поттер тоже время не терял: он целовал ее в шею (иногда даже чуть прикусывал тонкую кожу) — та тоже начала постанывать и откидывала голову, давая ему лучший доступ, а его руки гладили ей спину. Так долго продолжаться это не могло. Оксана опустилась перед ним на колени, левой рукой «освободила» пенис от последней преграды, и взяла его в свой рот. Гарри аж вскрикнул — столь острым и желанным стало вмиг ощущение. Его руки в темноте нашли макушку программистки, и невольно начали задавать темп. Сначала девушка занималась неглубоким минетом — ласкала языком головку, подносила к своим губам, иногда чуть стукая, руками обхватывала ствол и яички. Но потом стала действовать наиболее уверенно — Гарри хрипло стонал, руками держась за стенку, и это стало как бы сигналом полного одобрения на все ее действия. Она стала глубоко брать, сосать, едва ли не заглатывая. Рука мужчины твердо направляла ее. Иногда он чуть придерживал ее, иногда чуть ускорял. Когда она углубила минет, он начал делать ее движения ртом и губами более медленными. Он протяжно застонал, когда она взяла чуть глубже, и прогнулся в спине: — Я… так… скоро кончу… еще чуть-чуть… да… Вот так. Девушка не отвечала — ее рот был занят только им, его членом. Процесс завел и ее — трусики были уже очень влажными. Несколько раз она невольно начинала ласкать и саму себя. Но вскоре Поттер рывком отодрал ее от своего пениса, схватив за подбородок, и поднял с колен. — С тебя хватит, — выдохнул он ей на ухо так, что у нее по коже побежали мурашки, — дай отдых и себе. — Мне понравилось… У тебя шикарный член… Поттер не дал ей договорить — он с силой отпихнул ее к противоположной стене, крепко к ней прижал, заведя руки за спину, и развел ноги, поднимая ее миниюбку вверх, и стягивая белье. Послышался лязг пряжки ремня, шорох снимаемой одежды, а потом он коснулся ее там, и рывком вошел в нее. Она вскрикнула, обвивая его бедра своими ногами. Первый же его толчок пришелся по самым нервам так, что она вздрогнула и застонала в голос… *** Она бешено царапала его спину, стонала в его объятиях так, как еще никогда в своей жизни, изгибалась в его руках и молила его не останавливаться. Ей было наплевать, что в ее спину изредка неприятно впивались все неровности черной стенки, и то, что они не редко меняли стенки местами (наверняка завтра будут синяки) — такого страстного секса с мужчиной у нее еще не было. Ее ногти иногда оставляли длинные царапины и на стенах. Завтра их ожидал сюрприз… Коридор был наполнен горячим воздухом, запахом секса и звуком характерных шлепков. Оргазм медленно, но неотвратимо подходил, словно волна цунами. Все ближе и ближе, все ярче и ярче, сметая все на своем пути, и оставляя после себя только разрушенное сознание, ощущение кратковременного полета в вышине, тяжелое дыхание, искусанные до крови губы и слезы на глазах — от слабости и не проходящего наслаждения. Она кричала, кончая с его именем на губах — кажется так громко, что этот мир должен был ее услышать. Гарри продолжал вколачиваться в ее обессиленное тело, и чуть запоздало тоже взлетел с ней к небесной выси, «финишируя». Ноги их больше не держали — они рухнули на холодный пол, тяжело дыша и пытаясь прийти в себя после акта. — Нам надо найти нашу одежду, — первым нарушил относительную тишину, что воцарилась между ними, Гарри, — как, кстати, тут свет включается? — Не знаю… — девушка тяжело переводила дух. — Но, похоже, нам сюда лучше бы фонарик… Он у меня в лаборатории… Его лица в темноте она, конечно, не видела, но веселый мужской смех еще долго звучал по закоулкам коридора. *** Утром, как обычно, Рогозина, скинув все свои вещи в кабинет, пошла в морг за результатами анализов. Гарри обещал их ей оставить на столе — сегодня была не его смена. По дороге она невольно зацепилась взглядом за стену — там, на лаковой поверхности, было видно три здоровенных царапины (будто бы зверь скоблил стену). Неодобрительно покачав головой, она направилась было дальше, как вдруг ее каблук наткнулся будто бы на камень. Она подняла с пола небольшую позолоченную пуговицу, точнее пуговку. Рогозина знала, что уборщица Маша у них убирает на совесть, и то, как эта пуговица оказалась на полу, ее заинтересовало. И то, что к пуговице пристал кусочек ткани, навевал только на одну мысль — ее вырвали из предмета с силой. Ну ладно… Бумаги со стола Поттера она взяла. *** Через минуту после того, как Рогозина села за стойку выпить кофе, в буфет ввалилась заспанная и взлохмаченная Амелина. Причем она была одета иначе, чем вчера — в мужской черной рубашке явно с чужого плеча. — Здравствуйте, Галина Николаевна, — программистка не смогла подавить зевок, присаживаясь за стол. — Извините за мой вид — я вчера опрокинула на себя реактив нечаянно (Гарри, когда прощался, меня слегка испугал, постучав в стекло — я не думала, что есть еще кто-то в ФЭС помимо меня), и моя кофта была безнадежно испорчена. И он отдал мне свою запасную рубашку… На начальницу ФЭС пахнуло знакомым запахом поттеровского одеколона. — Понимаю, — просто сказала Рогозина, — будь следующий раз осторожнее, мало ли… А у самой вспыхнуло от лжи внутри все. Сопоставить два и два у любой женщины не составит никакого труда. Ощущая себя как в жерле извергающегося вулкана, полковник ушла в свой кабинет, чтобы попить кофе в одиночестве. *** Последней каплей стало то, что она все-таки залезла посмотреть записи с видеокамер внутри здания. Они реагировали на движения — об этой особенности мало кто знал в ФЭС, думая, что это самые, что ни на есть, обычные камеры. От красочной картинки, что была перед глазами, ее затошнило. Два тела в коридоре красиво сливались воедино, и им было наплевать на все и на всех… Рука, державшая кружку, так ее сжала, что кружка почти что взорвалась осколками, и, помимо впившихся в кожу осколков, обожгла горячим содержимым. — Ай! Ей было скорее не больно, а обидно. В глазах вскипели жгучие слезы, и она с трудом их сморгнула. Нужно было пойти к Валентине чтобы подруга обработала пораненую руку… Но сил идти у нее не было…