Громовой лист Конохи

Глава 55

      «Ни жива ни мертва» — так бы я описала своё состояние, в котором шла по улицам Киригакуре. Хотя с каждой минутой гробового молчания между мной и моим спутником стрелка всё больше приближалась к отметке «мертва». Знаете, сегодня я в какой раз за время своего бренного существования осознала: я непроходимая дура, не думающая наперёд; сначала делаю, потом думаю, а впоследствии — жалею. Настолько, что хочется податься в страусы и зарыться головой в песок. Неджи, на все абсолютные сто процентов игнорируя моё существование, шествовал позади и так же, как я, исподтишка рассматривал здания, дома и магазины, мимо которых мы проходили. Хьюга, опять же, как и я, делал вид, что три часа назад ничего, о чём можно было бы задуматься, поговорить или поругаться, не произошло. И это, с одной стороны, заставляло спокойно выдохнуть, но с другой — настороженно вздыхать, мучаясь догадками, о чём думает бьякуганистый. Я сжала в руке листовку, игнорируя уже запёкшиеся раны на запястьях. Так, только что мы перешли на нужную улицу, и указанное в строке с адресом построение должно быть уже близко. Покосившись на безучастного Неджи, который хмуро поглядывал на редко пробегающих мимо шиноби Кири, я подошла к паре прохожих и спросила дорогу к нужному месту; благодаря им же, через несколько минут мы стояли перед двухэтажным зданием с вывеской «Стоматология». Как оказалось, флаер был настоящим, вот только когда я вошла в здание (Неджи молча предпочёл подпереть стенку у входа) и просидела там по меньшей мере час, глупо улыбаясь дежурной девушке, я поняла: не то. Приходить нужно было не сюда — это стало очевидным, да, лишь через час. «Но куда тогда?» — спросила я себя, выходя из стоматологии. А встав перед построением, чтобы поразмышлять, кое-что заметила. Под первой вывеской была вторая, которая, в отличие от «собрата», не пестрила всеми огнями и красками. Кроме одного входа в здание, был и второй, ведущий вниз, и над ним была прибита пыльная, испытанная временем табличка с названием магазина: «Кои Фуин». Забыв обо всём, с мыслью «вот оно!» я ухватила опешившего Неджи за рукав и потянула вниз по лестнице. Терзания по поводу недавно произошедшего сами собой отошли в сторону, а на первостепенное место встала главная задача. Неджи, цыкнув, выдернул ткань из моего захвата, но тем не менее пошёл за мной вниз. Магазин был обустроен в подвале, освещение радовало только своей необычностью: тусклые лампы зелёного и фиолетового цвета позволяли рассмотреть не многое. Многочисленные стеллажи, столы, полки со странными разнообразными товарами загромоздили почти всё пространство — протиснуться между можно было с трудом. Кассы, сколько я ни высматривала её с входа, не было видно. Хьюга, недолго постояв рядом, зашёл за первый стеллаж, и я было отправилась за ним, но случилась магия — парня за стеллажом как не бывало. М-да, потеряла сопровождение в первом же магазине. Я почесала кончик носа (в помещении просто цвело и пахло царство пыли) и тоже стала осматривать товары. И проще было спросить, чего тут не было, нежели задать вопрос о том, что тут было. Лично я на одной полке обнаружила горшок с землёй, зубную щётку прошлого века и букет из костей человеческих пальцев — не муляж. После того, как краем глаза заметила высушенную голову страшно улыбающейся бабки, интерес к продаваемым вещам пропал совсем, и я вознамерилась найти кассу. Нашла достаточно быстро, всё же подвал не такой большой, но у стойки уже кто-то стоял и разговаривал с, видимо, хозяином магазина, и я не стала мешать, решив подождать в стороне. — Нет ничего даже близко подходящего? — уловила я отрывок диалога. Голос сразу показался смутно знакомым; его обладатель говорил ровно, без лишних пауз и вообще какой-либо эмоциональной окраски. — Хм. Изготовление на заказ? Заподозрив в вопле интуиции неладное, повернула голову чуть в сторону и всмотрелась в спину покупателя. Тёмный плащ с длинным стоячим воротником, тёмно-синие мешковатые штаны и сандалии шиноби — гардероб незнакомца не вызвал никаких подозрений. Однако же причёска… Она выглядела так, будто человеку в лицо подули феном, а волосы встопорщились, да так и остались. И я ещё не настолько стара, чтобы забыть, кто обычно так ходит. Мать-перемать, да ну в пень, тебане! Быть этого не может! Я юркнула за угол, в расстояние за три шкафа от кассы, прижалась к полкам и старалась даже не дышать. Я человек, я покупатель. Я ветошь, я товар. Кто угодно, тебане, но не бывшая сокомандница Учихи Саске! — Кимура. Я чуть не заверещала и не прибила подкравшегося Хьюгу банкой, схваченной с полки, — Неджи успел приложить ладонь к моему рту и перехватить руку, а после со скепсисом посмотрел в лицо. — Там, — говоря шёпотом, указала пальцем в сторону, — был… — Учиха Саске, — закончил за меня он. — Знаю. — И он… — Что-то искал. Знаю. — А мы… — Не должны с ним пересекаться. Я не дурак, Кимура, знаю. — Будь так добр, прекрати меня перебивать, тебане, — тихо прошипела я. Хмурый Хьюга промолчал, я вздохнула. — Ладно, пойдём отсюда, пока он нас не… — Он уже ушёл. Собственная бровь дёрнулась, я через силу кивнула. Он делает это специально, Ясу, чтобы позлить тебя, спокойно. Плюнь на него. Плюнуть, даже мысленно, не получилось — отчего-то проснулась совесть. Хренов Хьюга, уже на мою совесть давит! Саске в магазине и правда не оказалось, и мы спокойно, за неимением других покупателей, могли побеседовать с продавцом. Но всё же странно: что Учиха здесь делал? Уж не Итачи ли, своего дорогого братца, искал? Других причин я просто не вижу, и если это так, то плохи наши дела, плохи. Но что с этим делать, подумаю после встречи с Кисаме, пока же просто нужно быть настороже. За стойкой, сложив руки на груди и припав плечом к опорной колонне подвала, сидел и вчитывался в свиток странного вида то ли мужчина, то ли женщина: было непонятно — лицо скрывала фарфоровая рогатая маска. Чутьё подсказало: всё-таки мужчина. Довольно просто одет, но вот… Из прорезей маски, на которой, к слову, к тому же был выведен перечёркнутый знак Водопада, на нас жутким взглядом смотрели тёмно-красные глаза; белок чуть отсвечивал то ли краснотой, то ли желтизной. Единственный видный участок кожи — ухо — был испещрён шрамами. Мужчина отвлёкся от свитка (из которого я не поняла ни слова — что это за язык?) и кивнул на нас подбородком, мол: «Чего хотите?» — Здравствуйте, — я с сомнением покосилась на вдруг напрягшегося Неджи, — мы ищем одного чело… Я смолкла на полуслове: хозяин магазина резко скатал свиток и вперился в нас взглядом. А после короткого изучения лиц, не дав мне сказать больше ни слова, встал с низкого табурета, прошёл чуть назад и, поманив за собой рукой, скрылся за большущим шкафом, битком набитым свитками. Оя?.. Оя! Я, помешкав лишь секунду, улыбнулась, перепрыгнула через стойку и пошла за мужчиной. — Эй, Кимура, что за дела?.. Эй! Я его игнорировала, с большим интересом осматривая тёмный коридор, вход в который оказался точно за шкафом. За неимением выбора, Неджи цыкнул, повторил мои махинации и направился следом. Меньше чем через минуту коридор упёрся в дверь; за дверью вилась лестница, ведущая ещё глубже под землю. И тут, на пороге, меня охватили сомнения: вдруг всё же ловушка? Видя мою заминку, хозяин магазина достал из набедренной сумки какую-то вещицу и протянул её мне. Взору предстала маленькая неаккуратная глиняная скульптура чёрного ворона. Неджи, судя по хмыку за спиной, не понял жеста, а вот я — поняла прекрасно. Удовлетворённо кивнув мужчине, начала спуск по лестнице, но Неджи, преградив путь рукой, отодвинул меня в сторону и пошёл вперёд первым. Губы тронула улыбка, глаза поневоле закатились. Хозяин, убедившись, что мы точно-точно спускаемся, глянул на нас из-под тени маски и неторопливым шагом удалился. В какой-то момент я врезалась носом в затылок вставшего столбом бьякуганистого. — Неджи? — Кимура Ясу? — Я? Потерев нос, не сразу поняла, что говорил не Неджи. Выглянула из-за шевелюры друга и встретилась взглядом с поднимающимся оттуда, куда идём мы, мужчины, нёсшим за спиной большую рельсу. Простите, острую рельсу — меч. Погодите, а это не?.. — Явилась. — Уголки губ под бинтами у Момочи Забузы растянулись в приветственном оскале. — Кто это с тобой, малая?

***

      Помещение было оснащено медицинским оборудованием, небольшой кухней, низким столом и двумя кроватями; в остальном здесь оставались облепленные бумажными печатями потолок и стены. На одной из кроватей беспокойно спал темноволосый мужчина — он был Неджи незнаком. Однако, определённо, был знаком Кимуре: та, только осмотрев комнату и наткнувшись на него взглядом, то ли обрадовалась, то ли напряглась, и сразу что-то быстро спросила у второго мужчины, которого Хьюга — да, знал. Ведь как же не знать Хошигаки Кисаме, члена Акацуки, одного из бывших Мечников Кровавого Тумана? Данная встреча, несомненно, вызвала удивление и сильную настороженность. Наблюдая за тихо переговаривающей с Мечниками Тумана Ясу, Неджи понял, что перестал что-либо понимать вообще. Нет, он ничего не понимал с самого начала: ни зачем Кимуре понадобилось в чужую деревню, ни зачем она взяла его — именно его, а не кого-то другого — с собой. И сейчас, когда он воочию видит Кимуру, болтающую с двумя здоровяками, как со старыми старшими приятелями, вопросов прибавилось десятикратно. Хоть и стоял в стороне, он не упускал ни единого движения потенциальных врагов, ни единого звука пищащего оборудования — Неджи был настороже. Что, в конце концов, вообще происходит? Почему ему ничего не объяснят? Поджимая губы, он облокотился о дальнюю ото всех стену и, исподлобья ведя наблюдение, прислушался к диалогу. — Хозяина магазина зовут Кои но Удо? — На вопрос девушки Момочи кивнул. — Вот как… Значит, если он создал все эти печати, — Ясу обвела рукой помещение, усеянное приклеенными к стенам бумажками, — он мастер фуина, так? — Опять кивок. — А он может… — Сама у него и спроси, может ли он там что-то, — хмыкнул Забуза и, хлопнув девушку по плечу, направился к выходу. — Вы тут разбирайтесь, обсудите всё, а я пошёл. Моя часть уговора выполнена, — он повернул голову к Кисаме, — а твою я жду через месяц. Человек-акула кивнул. Как только Момочи удалился, Ясу мигом сменилась в лице, устало припала к стене и сползла по ней на пол. — Кисаме, ты поэтому меня позвал? — говорила она шёпотом, чтобы не потревожить спящего. — Потому что Саске подобрался к Итачи слишком близко? Он был в барахолке Удо-сана буквально полчаса назад, тебане, я ужас как перепугалась. Услышав главное, Неджи поднял голову и обратил её к лежащему на постели темноволосому мужчине. Итачи? Итачи, Итачи… Брат Учихи Саске — Учиха Итачи? Вот это — тот самый Учиха Итачи? Словно в подтверждение, спящий несколько раз хрипло кашлянул; звучало так, будто перед Неджи лежал туберкулёзник последней стадии. Учиха Итачи, член Акацуки, сейчас находился здесь на лечении, а Хошигаки Кисаме, его напарник, — по причине, возможно, охраны был рядом — вот что понял парень. Однако было по-прежнему неясно, при чём здесь Кимура. — …Твоей задачей, Ясу-чан, будет увести младшего Учиху из деревни. Желательно так, чтобы он больше и не думал искать Итачи-сана в стране Воды. Я бы и сам рад, но тогда он будет точно уверен, что его брат здесь. И ещё: с этим, — синекожий великан кивнул на левую руку Ясу, — и с этим, — кивок на остолбеневшего Неджи, — можешь обратиться к Кои. Его печати, конечно, дорогие, но если заинтересовать его делом, может сделать и задарма. Ясу бездумно кивнула и посмотрела прямиком на Хьюгу. Он лишь нахмурился. Во что эта девушка опять ввязалась? А самое главное, во что ввязался он сам?

***

— Ты сам всё слышал, — пожала я плечами, — будем выкуривать Саске из Киригакуре. Неджи помассировал переносицу и, состроив страдальческую мину, взглянул на затянувшееся тучами небо. На то, чтобы объяснить ему, какого хрена происходит, ушло два блинчика со сливками, четыре чашки чая и один мой дли-инный монолог. Я коротко рассказала о своём приятельстве с Итачи и давнем желании помочь, но вот помочь в чём, объяснить не смогла и ограничилась фразой: «Просто нужно остановить придурка Саске». Поделилась и тем, что Кисаме с напарником формально из организации «Акацуки» ушли, да и вообще, что не все нукенины — обязательно плохие ребята. Неджи сидел-сидел, слушал-слушал с каменным лицом, чай потягивал, внимал и иногда кивал, но так и не проронил ни слова. Единственное, что он сказал после ухода из «Кои Фуин», это неохотное «Хорошо» на мою просьбу хранить всё сказанное, увиденное и услышанное в тайне. — Остаётся только вопрос, где нам во всей деревне Саске искать и как вытуривать, — пробормотала под нос. — Удо. Приманкой, — поочерёдно ответил на каждую из дилемм Хьюга. Удо?.. А ведь и правда, Саске что-то у него заказывал, так? Значит, он ещё придёт в «Кои Фуин». И приманка, тебане! Ну конечно! Вполне возможно, что если дать о себе знать Учихе и просто выйти из Кири, Саске направится за мной, ведь я могу обладать информацией о его брате. Обмозговав услышанные ответы, я подскочила на месте и, не удержавшись, радостно прыгнула на Неджи с объятиями: — Ах ты ж мой гений, тебане! Хьюга, на секунду задержав дыхание, промычал-прорычал что-то нечленораздельное и долго быть в таком положении не позволил: быстро отцепившись от меня, он круто развернулся и пошёл дальше, к постоялому двору. И, должна признать, румянец на его щеках больше не вызывал виноватой неловкости — лишь непонятную радость.

***

      На следующий день, оставив Неджи восстанавливать силы в номере гостиницы (я не успокоюсь, пока не буду уверена в том, что его головные боли прошли), я спозаранку пришла в барахолку Удо. Мужчина сидел на своём законном месте, за кассой, и кроме одного взгляда не удостоил меня больше ничем, опять занимаясь чтением свитка. Я долго пыталась понять, что же он такое изучает, но загогулины никак не хотели складываться в понятные слова. Не зная, как начать диалог, я вздохнула. — Удо-сан? — Мужчина поднял голову и, недолго посмотрев на меня, указал большим пальцем себе за спину и вопросительно склонил голову набок. Я замахала руками. — Нет-нет, мне туда не нужно. Дело именно к вам. Удо спокойно отложил свиток в сторону и подпёр голову рукой в ожидании. Интересно, он немой или ему просто лень разговаривать?.. Поджав губы, я поддела пальцем перчатку на левой руке и стянула её до запястья. Кои-но подался чуть вперёд, чтобы лучше рассмотреть глубокий тёмный шрам и рисунок змеи, обвивавший всё предплечье. Попялившись с две минуты, он беззастенчиво схватил мою руку и стал вертеть так и сяк, заинтересованно сверкая из-под маски красными глазами. Ещё через минуту этих кривляний мужчина меня отпустил и, на мгновение задумавшись, указал рукой себе за спину, в сторону, противоположную той, куда меня с Неджи провожали вчера. Я перепрыгнула через стойку, и Удо, как и в прошлый раз, скрылся в ещё одном тёмном коридоре. Через минуту я уже сидела на низком стульчике в мини-лаборатории и искренне поражалась обилию разбросанной повсюду бумаги, давно засохшим на полу и стенах чернилам, коптевым пятнам и даже проломанному в одном месте полу. Мужчина, что-то отыскав на столе, заваленным стопками наверняка специальной бумаги, подошёл ко мне и одним шлепком закрепил на левой руке маленькую печать. Пошёл какой-то щекотный процесс, однако тут же прервался. Кои-но, постояв над печатью ещё с пару секунд, поднял взгляд на меня. — Э-э, — я нервно улыбнулась, — что-то не работает? — Мужчина утвердительно кивнул и выразительно показал ладонью на печать, так и говоря: «Не работает всё». Он, присев на корточки, ещё раз осмотрел конструкцию, а потом вдруг отчего-то замер. Меня осенило: — Нет чакры. Осенило, кажется, и Удо. Он поскрёб ногтем маску, встал с корточек и опять принялся устраивать хаос на столе. — Удо-сан, можно вопрос? — Утвердительный кивок. — Вы что-нибудь знаете о джуиндзюцу клана Хьюга? — Мужчина, замерев на секунду, неопределённо махнул рукой и продолжил рыться уже в ящике. — Эту печать можно снять, не нанося вреда носителю и его глазам? Нет, у вопроса не было какой-то определённой цели или замысла, мне просто было интересно. Угу, очень интересно: как убрать ту штуку, что причинила такую адскую боль моему другу? Удо резко задвинул ящик на место и развернулся ко мне с листами и чернильной кистью в руке, взгляд был сосредоточен на чёрной метке змеи. Совсем меня не слушает? «Снять нельзя» — неожиданно появилась перед моим лицом бумажка. Я мгновенно сникла, а он перевернул лист, молниеносно провёл по нему кистью и опять сунул мне под нос: «Но можно запечатать». Запечатать печать? А так можно? Обрадованная, я было собралась задать вопрос, как Кои-но схватил другую бумажку и написал уже на ней: «Дорого». Очнулась моя внутренняя жаба и любезно подсказала, что последние деньги ушли на гостиницу. Я чертыхнулась про себя. — А дорого — это…? Перед взором вперёд вопроса повисла бумажка с указанной точной ценой. Захотелось эту бумажку покусать, смять, потоптаться на ней, сжечь, а пепел развеять по ветру над болотом. Чертовски дорого. Биджуу меня раздери, да я в жизни столько нулей за раз не видела! Скуксившись, спросила: — А за это, — подняла левую руку, — сколько возьмёте? Кои-но пальцами невозмутимо показал «ноль», и я вздохнула с облегчением. Спасибо, Кисаме, что не соврал, век за тебя молиться буду! Метку вдруг обожгло болью; я, не удержав в горле короткого писка, зашипела сквозь зубы, возмущённо отдёрнула руку и уставилась на неё. Что за дела? Даже с моим-то высоким болевым порогом?.. Конечность, опаляемая жаром фуина, мягко светилась цветом зелёно-фиолетовой чакры. Чё?.. От данного зрелища я аж охнула, однако чудо быстро прервалось: фуин начал стремительно сгорать, а когда от него остался лишь красный след на коже, исчезла и чакра. Преисполненная верой в малознакомого дядю, я воодушевлённо спросила: — Удо-сан, я смогу пользоваться чакрой? Мастер фуина пожал плечами и принялся рисовать новую загогулину для проведения тестов.

***

      Радостная, я резво скакнула в номер и налетела на кровать, на которой, под одеялом, уже лежал человек. Кровать прогнулась и жалобно скрипнула. Моё колено встретилось с животом Хьюги, воздух из его лёгких разом выбило, а одеяло от неожиданности было откинуто на пол. — Ки… мура! — отрывисто прошипел он, одновременно пытаясь столкнуть меня с себя. Но я нависла над своей жертвой и с широченной улыбкой пялилась в глициниевые глаза. — Неджи, жизнь прекрасна! Щёки Хьюги чуть заалели от чрезмерной близости наших лиц, но он, тем не менее, с сарказмом ответил: — Да ты что! Хохоча, я кивнула и встрепала и без того всклокоченные после сна волосы Хьюги, за что незамедлительно была отправлена пинком в короткий полёт с кровати. Жизнь будет прекрасна, когда у меня будут деньги, Неджи!