Глава 7
Какаши с Генмой о чём-то тихо болтали под деревом у дороги и ждали меня. С выполнением миссии никто из нас не спешил, ведь все мы знали и понимали, насколько это может затянуться. Через два часа я прыгала по веткам аки мартышка, а навеселившись и натренировавшись вдоволь, спрыгнула к своим новоиспечённым сокомандникам. — Ну, как назовём команду? — два вопросительных взгляда в мою сторону. — А что? Хоть это и временно, нужно же нам название дать. — Обычно так не делается, — в задумчивости протянул Генма, — но можешь придумать. — Хм-м… Какаши? — тот лишь лениво посмотрел на меня и пожал плечами. — Ну тогда-а, — я сделала задумчивый вид и, надумав название, сказала его таким тоном, будто давала пожизненный приговор: — команда Ошибоэ. — Оши… Что? — не понял сенбонщик. — Ошибоэ, — уголки губ невольно приподнялись. — Просто запомните, значения вам знать не обязательно. Лицо ничего не выражало, но в душе я дико ржала. На самом деле я сказала «отшибленные», но, видимо, в японском такого слова нет, вот и прозвучало как-то не так. Но мне нравится, буду потом всю жизнь это вспоминать, хе. — Ну что, пошли дальше? — посмотрела на Какаши. Только бы не заржать… — Кх-кхм, Какаши, идти сможешь? — Смейся, смейся, — одноглазый с прищуром и некой угрозой повернул голову. — Я тебе это ещё припомню, Ясу. М-ма, времени у нас ещё много… Чтобы Хатаке, да мстил кому-то? Ну-ну. Усмехнувшись, я подошла к нему и протянула руку. Хатаке за неё взялся и подтянулся. Удивительно, но чакра творит чудеса — я не упала к хренам. Как только Какаши твёрдо стоял на ногах, мы всей командой синхронно прыгнули на дерево и двинулись в путь. Всегда думала, как эта синхронность и одновременные действия у шиноби выходят, и вот сама на себе это испытала. Испытала, но до сих пор не поняла, почему оно так происходит. Связь между командой какая-то, что ли? Пока мы дружно прыгали с ветки на ветку на протяжении нескольких часов, я занимала себя тем, что сканировала местность и пыталась развить свои сенсорные навыки. За пару часов, конечно, их особо не натренируешь, но это хоть какое-то занятие. Через какое-то время, чтобы меня в край не загонять, Какаши сбавил темп, то же сделал и Генма. Слух у них отличный, раз услышали, что моё дыхание через некоторое время после старта начало сбиваться, хоть я и старалась это скрыть. Нет, выносливость для моих лет была на высшем уровне, но этот уровень не превышал уровня выносливости простого генина, куда уж мне до джоунинов со стажем. Нужно будет больше тренировать выносливость по возвращению в деревню, если выживу. Оптимистичный настрой у меня, однако!***
У нас привал. Опять. С начала миссии прошло от силы часов десять, а у нас опять привал. И опять из-за меня. Кто молодец? Я молодец! — Какаши, — вырвал меня из раздумий голос Генмы, — так куда мы сейчас направляемся? — К одному из убежищ Орочимару, — ответил Копирующий. — Оно заброшено и наполовину разрушено, но, может, мы сможем добыть там какую-то информацию. — Но разве это убежище не должны были раньше обыскать от и до, раз оно заброшено? — выгнула я бровь. — М-ма, — Хатаке посмотрел на меня со своим обычным выражением лица, — верно. Его обыскивали, и не раз. — Так какой смысл нам… — Но других наводок у нас нет, — продолжил Какаши, — поэтому следуем по тому, что имеем. — Но это бессмысленно, — настаивала я на своём. — Просто потеря времени и сил. — Она дело говорит, Какаши, — высказался Генма. — Ты и сам это понимаешь. — В таком случае, я открыт для предложений, — меланхолично пожал плечами джоунин, видно, и не надеясь, что эти предложения действительно будут. Генма молчал, а я думала, как аккуратно построить свой ответ. — Пойти в Отогакуре но Сато. — Оба джоунина уставились на меня. Какаши еле заметно нахмурился, а Генма с немым вопросом приподнял брови. — Над ней главенствует этот Змеёныш, так что там должна быть хоть какая-то информация о нём, верно? И тишина. Хатаке хмурится ещё пуще, а Ширануи не вникает в происходящее. Значит, Какаши уже что-то да знает об этой деревне, а вот Генма ни слухом ни духом. — М-ма… — прервал тишину опекун. — Это вам тоже в Академии преподавали? — с сарказмом спросил он, сощурившись, на что я только беззаботно пожала плечами. — Допустим, мы туда пойдём. Но вся проблема в том, что никто не знает, где эта деревня находится. Я потянулась к Генме и попросила у него карту. Недоумевая ещё больше, мне вручили кусок бумаги, и я, сориентировавшись, ткнула пальцем на страну Рисовых полей, в самый её центр. Какаши хлопнул себя рукой по лицу, что-то цыкнув под нос. — Та-ак… Идём туда? — прервал вновь образовавшуюся тишину Генма. — Я за! — подняла я руку и улыбнулась во все зубы. — М-ма… Ладно, идём туда, — вторил Генме Какаши и посмотрел на меня. — Ясу, тебе известно что-нибудь ещё? Я кивнула и начала краткий пересказ информации о деревне: — Во-первых, как я уже сказала, Отогакуре заправляет Орочимару. Во-вторых, эту деревню основал сам Орочимару, там он проводит эксперименты над людьми. И половина населения там точно не в себе. Опять тишина. Да сколько можно? Это напрягает! Я недовольно оглядела джоунинов, ожидая реакции. Какаши кивнул. Только кивнул, мать вашу. А Генма сложил руки на груди и ушёл в себя. Ладно-ладно, понимаю, такую информацию надо ещё усвоить. Я дам вам время, но будьте готовы к тому, что вас там ждёт, господа. Через некоторое время наш капитан отдал приказ выдвигаться. Лицо у него было серьёзное, да и голос как-то изменился. Он охрип? Генма вроде спокойно принял информацию и был невозмутим, как речка в каком-нибудь селе. Что вообще с Какаши происходит?***
Передвигались мы уже дня три. Припасы закончились, поэтому мы быстренько заскочили в ближайшую деревню. Так как команда всё ещё находилась в стране Огня, в деревню нас пропустили спокойно — шиноби Конохи у них в почёте, оказывается. Как только купили всё нужное, команда вышла из деревни и продолжила путь. До границы страны Рисовых Полей оставалось всего ничего, но потом придётся передвигаться скрытно, времени на привалы останется по минимуму. Бедные мои ноженьки, Ками-сама! В тот же день мы пересекли границу. И каково было разочарование, когда я узнала, что в этой стране почти нет лесов. Нет, деревьев тут было предостаточно, но всю площадь занимали скалистые и холмистые местности и, конечно же, рисовые поля. Они были везде, вообще везде: куда ни посмотри — везде водоём с рисом. Рай для японцев. Передвигались же мы бегом по торговым дорогам. Очень скрытно, командир, нас никто не заметит! Ведь мы настолько быстры, что нас даже вон тот воз не смог обогнать. Ну вы понимаете всю тщетность ситуации, да? В какой-то момент команда стала бежать по безлюдным, заросшим дорогам, мимо заброшенных полей. Заброшенные рисовые поля… удручали. Привалов мы и правда стали делать меньше, и те, что делали, становились всё короче. Дыхалка моя уже вроде как привыкла, да и по дороге бежать было легче, чем по деревьям. Иногда мы с ребятами болтали, а основной темой обычно было поучение меня: как действуют шиноби в бою, что такое командная работа, да даже нескольким ручным знакам меня научили — что-то типа языка жестов. В основном говорили лишь мы с Генмой, а Какаши почти всё время молчал, лишь изредка встревая в диалог. Он по-прежнему о чём-то думает, о чём-то плохом. И мне, в конце концов, надоело ждать подходящего момента, поэтому я решила начать диалог прямо на бегу. — Какаши, — дождавшись, пока он на меня посмотрит, продолжаю: — почему ты меня избегал? — Ты о чём? — лицо джоунина было непроницаемо, но я-то видела, как у него от моих слов дёрнулась рука. — Не притворяйся, — я невесело ухмыльнулась. — Мне было обидно, вообще-то. — М-ма… — мужчина отвернулся. — Я не хотел, чтобы ты ко мне привязалась. Да и с моей стороны такой расклад не сулил бы ничего хорошего. — Что ж, твой план провалился, — хмыкнула я, чуть улыбнувшись. Ведь судя по тому, что Какаши пошёл на эту миссию, он всё же за меня переживает. — Видимо, так оно и есть. Мы ненадолго замолчали, а Генма, поняв всю важность данного диалога, старался слиться с окружением, мол, вы говорите-говорите, меня здесь нет. — Какаши. — молчание. — О чём ты думал всю нашу дорогу после того, как я сказала о деревне Звука? Ты странно себя ведёшь. Хатаке повернул голову ко мне и как-то странно посмотрел, но отвечать не стал. Ладно, эту тему я действительно пока трогать не буду. Через некоторое время до этого молчавший Генма решил поиграть со мной в «слова». А вы когда-нибудь видели шиноби на миссии, играющих в «слова»? Вот и я нет. Не знаю, как там идёт соотношение русского с японским и наоборот, но игра шла нормально. По ходу наших с Генмой перебрасыванием словами, Какаши, вроде, проникся и присоединился к занятию. — Амплитуда. — Апельсин, — ответил Генме Какаши. — Нин… — на закорках внутренних ощущений что-то заскреблось. Нахмурившись, я активировала сенсорику. Несколько очагов чакры слева. — Какаши, к нам приближаются. Двое. Примерно через минуту будут здесь. — В лес, быстро! — скомандовал Копирующий, мгновенно отреагировав. Мы, ничуть не медлив, последовали приказу и свернули в небольшой лесок, в противоположном направлении от приближающихся шиноби. Я, наполовину двигаясь на автомате, мысленно расширила радиус сенсорики и повысила восприятие, наделив глаза, нос и уши чакрой. — Они сменили направление и теперь направляются прямо к нам, — передаю информацию сокомандникам. — Заметили и преследуют. — Ясу, беги подальше и затаись, мы тебя потом найдём и заберём, — приказал Какаши тоном, не терпящим возражений. Да, я бы хотела возразить, но послушно ушла с будущего поля боя. Далеко не убегу, ведь, судя по тому, что те шиноби свернули за нами, среди них есть сенсор, а это плохо. Уйду на метров пятьдесят, не больше — вдруг Какаши или Генме понадобится помощь? Мешаться под ногами, да, не хочется, но дальше уходить отказываюсь — не стану я бросать своих товарищей! Я засела ровно в пятидесяти метрах от Какаши и Генмы и скрыла чакру. Теперь остаётся только ждать и прислушиваться к ощущениям. Если у кого-то из них станет критически мало чакры, пойду на поле боя и передам чакру товарищу. Плевать на то, что могу серьёзно пострадать и что это вообще очень рискованно. Прошло довольно много времени. По крайней мере, бой слишком затянулся. Я даже отсюда слышала выкрики названий техник: как Хатаке с Ширануи, так и незнакомые мне голоса. Также бой постепенно перемещался ближе ко мне. Естественно, не будут же они на одном месте стоять и там сражаться. И если я хоть на метр сдвинусь, вражеские шиноби мгновенно меня засекут — я ещё совсем неловкая в движениях, поэтому почти со стопроцентной уверенностью могу сказать, что любое движение создаст шум. Я очень слабо ощущала чакру Генмы, и это не давало покоя. Я обещала себе, что при истощении кого-либо из них сразу ринусь в бой, но сейчас я… не могла даже малюсенькое движение сделать — страшно. Я волнуюсь, очень волнуюсь… Спустя ещё пару минут самобичевания до ушей донёсся приглушённый крик Генмы. Не выкрик техники — крик боли. Я дёрнулась, таки сломав мелкую ветку, за которую держалась. Ками-сама… Что с ним делают? Опять крик. И ещё. И опять, но уже чуть более хриплый. С каждым разом всё тише и тише. Да чем там Какаши вообще занят?! На протяжении одной чёртовой минуты крик всё не прекращался. Я не выдержу, тебане… Я не выдержала. Не выдержала и ринулась на поле боя. Наплевав на приказ и понятие «осторожность», я спрыгнула с ветки и побежала в сторону, откуда слышался шум боя. Прибежав, стала осматривать небольшую полянку, на которой и сражались двое шиноби. От увиденного меня охватил ужас и… ярость. Лютая ярость, направленная на звуковника. Генма лежал на земле. Шиноби, с которым он до этого сражался, ломал ему кости одну за другой, для надёжности взяв руку Ширануи в захват и выворачивая её, заставляя моего сокомандника лежать пластом на земле и корчиться от боли. Застыв на месте, я с немым ужасом стала судорожно блуждать взглядом по телу Генмы. Травмы, очень много травм. В особенности переломов, некоторые из которых — открытые. На него было больно смотреть. Какаши сражался со вторым вражеским шиноби где-то в стороне, на деревьях. Он побеждал, но был сильно потрёпан, его запас чакры почти исчерпал себя. Шаринган был открыт. Всё очень и очень плохо. Я опять услышала крик Генмы и скривилась. А потом, всё же не сдержав голоса, выдала своё присутствие: — Отойди от него, мразь! После этих слов тело начало двигаться само. Я спрыгнула с ветки, материализовала в руке пистолет и выстрелила звуковнику точно в висок. Тело, покачнувшись несколько раз из стороны в сторону, мёртвым грузом упало на землю. Его «товарищ», сражающийся с Какаши, что-то материл в мой адрес, но я стоически его игнорировала — лишь попыталась пристрелить и его, но этот попрыгун, биджуу бы его побрал, был куда как ловчее своего напарничка, и я бросила попытки. Не хотелось бы попасть в Какаши. Генма корчился на земле от боли, будучи не в силах даже подняться. Закусив губу, подбежала к нему и начала осматривать раны с более близкого расстояния. Чёрт. Чёрт возьми, чёрт! Да он похож на живой труп, как ещё сознание не потерял?! Кроме переломов на теле виднелась куча гематом, ран, маленьких царапин и несколько мелких дырок от его же собственного сенбона. Этот звуковник… сумасшедший, мать его, ублюдок! Осмотрев все внешние повреждения, я присела на корточки и попыталась приподнять тело Генмы, чтобы уместить его себе на руки. Нужно унести сокомандника подальше с поля боя, нужно вправить ему кости и подлечить… Я аккуратно, стараясь не делать Генме больно, приподняла его и заставила принять сидячее положение. На глаза начали наворачиваться слёзы, когда Ширануи издал болезненный стон. Ками-сама, за что ему это?.. Так, Ясу, не время распускать нюни! Обернув руки Ширануи вокруг своей шеи и надёжно их зафиксировав, крикнула: — Какаши, звуковик на тебе! Я позабочусь о Генме! И, не став дожидаться ответа, убежала прочь. Отдалившись на достаточное расстояние, решила остановиться — лишняя тряска Генме сейчас точно не нужна. Отойдя к дереву, я медленно уложила раненого на землю, развернулась и заглянула Генме в лицо. Он с чуть прикрытыми веками смотрел на меня, а встретившись взглядом, чуть улыбнулся, как мне показалось, с благодарностью. Ками, он что, ещё в сознании? Я сглотнула и заставила себя привести мысли в порядок. — Генма, сейчас я буду вправлять тебе кости и залечивать повреждения, — откинув лезущие в глаза волосы Генмы, поджала губы. — Потерпишь? Ответив мне коротким, слабым кивком, джоунин закрыл глаза. Его дыхание стало становиться всё более неровным, а сердце биться чаще. Нет, сознание он не потерял. Глубоко вздохнув и морально подготовившись к предстоящим действиям, я сняла с Генмы его жилет джоунина, а за ним и дырчатую тёмно-синюю кофту со знаком водоворота на плече. Полностью сняв верх, направила чакру к глазам и начала смотреть на повреждения. Сквозь тело я так, конечно, не посмотрю, но за мелкие детали буду цепляться вдвойне. Один, два, три… Пять переломов в самых разных местах, шестьдесят три дырки от сенбона, двадцать две мелких царапины и просто куча гематом. Знаете, я совершенно не жалею, что первым, кого убила, был тот человек. Была бы возможность, убила бы ещё раз сто, если не больше. Первая вправленная кость руки. Генма напрягся и с силой стиснул зубы. У меня по лицу уже не текли слёзы, но выражение такое… Не описать словами. Ещё две вправленные кости. Дыхание Ширануи участилось. Одно вправление открытого перелома. Мне пришлось закрыть товарищу рот, чтобы криками он не привлёк к нам внимание или ненароком не откусил себе язык. Я не могла позволить ему терять ещё больше крови, поэтому оторвала от своего хаори кусок ткани и заткнула им Генме рот. Прости, но это необходимо. От боли Генма зажмурил глаза, а пальцы его судорожно впивались в землю. Ещё раз осмотрев лежащее передо мной тело, облегчённо фыркнула и вынула импровизированный кляп изо рта Ширануи; тот почти сразу открыл глаза и посмотрел на меня. Очень бледное лицо, на лбу выступила испарина, но джоунин держался и был в сознании. — Я вправила все кости, — проинформировала я его. — Сейчас буду восстанавливать твоё тело и резерв. Генма опять слабо кивнул. Чуть прищурившись, я приложила руки к телу джоунина и приказала своей чакре поступить в ладони. Сосредоточившись на ощущениях, пустила её по всему телу Ширануи, а в особенности туда, где были переломы и сильные гематомы. Тело мужчины постепенно расслабилось, дыхание выравнивалось, пульс почти пришёл в норму. Через десять минут чакра почти исчерпала себя, но я успела закончить лечение, оставив только несколько неглубоких царапин. В какой-то момент Генма всё-таки потерял сознание. Но он был жив, что не могло не радовать. Голова сильно кружилась, однако я упорно держала себя в бодром состоянии. Это ещё не всё, что нужно сделать. Положив бессознательную тушку товарища у дерева, потратила последние крупицы чакры на то, чтобы возвести вокруг него купол, через который смогут пройти лишь я, Какаши и сам Генма. Он не сломается, пока я жива, или пока по нему не ударить какой-нибудь мощной техникой, так что я буду спокойна за безопасность друга. Но теперь… Нужно помочь Какаши. За те двадцать минут, что я возилась с Генмой, не раз ощущались всплески его чакры, однако недавно они прекратились. Я обязана посмотреть, что там творится, и при необходимости вмешаться. Как ни странно, в обморок от чакроистощения я не падала, но явную слабость ощущала. Со всех ног я понеслась к источнику чакры Какаши, не обращая внимания на нарастающее чувство слабости. Похоже, я вовремя. Какаши сражался с клонами противника. Он не использовал техники, а значит достиг предела. Шаринган прикрыт, видимо для того, чтобы не потратить остатки энергии и не свалиться в обморок. Несколько секунд понаблюдав за боем, я поняла, что Хатаке теперь явно проигрывал бой. Его взгляд был мутен — предобморочное состояние. Сражается чисто на инстинктах и рефлексах. Сейчас я ему ничем не помогу, состояние у меня не лучше, я это прекрасно понимаю, но я хотя бы откровенно не валюсь с ног и не теряю сознание! В мысленном потоке своей ругани я вдруг заметила отголосок плохого предчувствия. Оглядевшись, краем глаза заметила, как в листве что-то блеснуло и летело прямо Какаши в голову. — Какаши, берегись! — я быстро прыгнула к командиру и заставила того пригнуться. Прямо на том месте, где мгновение назад была голова Какаши, пролетел кунай и теперь торчал из ствола. Можно я уже обматерю всю эту чёртову ситуацию?! Мы с Какаши запрыгнули на ветку, уклоняясь от ещё нескольких орудий. Ксо! — Дура! — начал упрекать меня Хатаке, чуть повысив голос. Эй, я тебе жизнь только что спасла, вообще-то! — Что с Генмой?! — Да в порядке он! Я поставила барьер, Генма в безопасности, не кричи! Продолжить разговор нам не дали. Звуковик стал нападать с ещё большим… азартом. Эта мразь улыбалась. Ну точно — сумасшедший. Какаши и я побегали от этого слетевшего с катушек шиноби ещё какое-то время, пытаясь истощить его запас чакры, но она всё никак не кончалась! Да что Орочимару им там колет, что они становятся такими монстрами?! Уклонившись от очередного выпада рукой, я ощутила, как ноги начинали подкашиваться. Нет-нет, нет! Мне ещё, чёрт возьми, слишком рано падать умирающим лебедем без сил! Но… мы безоговорочно проигрываем. Сил уже хватало только на то, чтобы уворачиваться от прямых и неточных атак врага. Я уже почти потеряла надежду выкарабкаться из ситуации, но вот, в какой-то момент к нам прибежал запыхавшийся Генма. Он пришёл спасать наши задницы. Я на четверть восстановила его резерв, так что он выглядел… бодрячком. Улыбнувшись и, видимо из-за его прихода, расслабившись, я упала с ветки, где до этого мы с Какаши стояли. Упала на землю, глухо ударившись о неё всем телом. Чакры не осталось ни капли, сил тоже. Всё, ребят, дальше без меня… Я уже теряла сознание и наблюдала за тем, как темнеет в глазах, и, будто из под толщи резины, услышала голос Какаши: — Yasu, mi rō! — крикнул он… что-то. Что за белиберду ты несёшь?.. …Хотела бы я об этом его спросить и подняться, но спину внезапно обожгло резкой болью. Неприятные ощущения распространились по всему телу и отдали в виски. У меня лишь получилось повернуть голову в сторону, где стоял Хатаке, а сил хватило только на то, чтобы посмотреть с непониманием. Боль усилилась, но кричать не получалось просто физически. Как только я повалилась безвольным грузом на землю, окружение заволокла тьма.***
Всё произошло слишком быстро. Какаши был слишком ослаблен и рассредоточен, чтобы сразу заметить летящий в Ясу Сюрикен Фуума¹. Слишком поздно инстинкты завопили об опасности, грозящей маленькой куноичи. — Ясу, берегись! — кричит он ей, но она не слышит. Хатаке дёрнулся в сторону девочки, но слишком поздно: с противным хрустом сюрикен проткнул маленькое тело насквозь. Секунда, две непонимания. И осознание, полное ужаса. Ясу ещё несколько секунд хрипит, силясь проронить слово, и пытается двигать руками; у неё даже получилось повернуть к Какаши голову и невидящим взглядом посмотреть ему в лицо. Но голова тяжело опустилась на землю, взгляд потух, и Ясу окончательно перестала подавать признаки жизни. Под телом медленно натекала лужа крови. Какаши, уняв рвущуюся наружу панику и отогнав оцепенение, подскочил к Кимуре. Звуковик сбежал сразу после того, как убедился, что девчонка мертва, а тело побеждённого товарища оставил нетронутым. Он улыбался. Этот ублюдок улыбался и радовался тому, что убил родного и дорогого для Какаши человека. Джоунина постепенно начала охватывать паника и злость. Генма подбежал к телу и, как и его напарник, смотрел шокировано, с неверием. Однако Ширануи справился с чувствами быстрее. Вялым шагом подойдя ближе, он старался как можно аккуратнее вынуть злосчастный Сюрикен Фуума; Какаши просто безвольно стоял рядом и наблюдал. Смотря в больше не сверкающие жизнью глаза, он против воли начал вспоминать, анализировать, как это вообще произошло. Ясу, обессиленная, упала с ветки в тот момент, когда увидела Генму. Как только её тело соприкоснулось с землёй, Генма стал атаковать вражеского шиноби, но тот, поняв, что силы теперь не равны, решил убить слабое звено их команды и бросил в Кимуру оружие, что до этого нёс за спиной. А затем девочку насквозь, со спины, пробило Теневой Мельницей. Какаши хотелось кричать. Хотелось подбежать к её телу и умолять Ками, чтобы та очнулась. Но нельзя, бесполезно. Бой ещё не был окончен, нужно убить вражеского шиноби и продолжить миссию. Ясу дала им достаточно информации, чтобы… Ксо. Ксо, ксо, ксо! Да что он несет?! «Так нельзя! Какая, к чёрту, миссия, Хатаке?! Ты хочешь повторить судьбу Обито?!» Какаши замер. …Хах. Она и так повторилась. Только не с ним. Скрипнув зубами и собрав в себе последние силы, Хатаке хриплым голосом сказал Генме то, чего ему сейчас хотелось больше всего. — Генма, это приказ. — Ширануи резко поворачивает голову к командиру, отстраняясь от тела девочки. — Догнать сбежавшего врага и убить любым способом. Только не в обмен на свою жизнь, — Копирующий сузил глаза, — приказ понятен? Он не мог позволить тому, кого спасла Ясу, умереть. Но и отпустить того гада тоже не мог. Поэтому это — лучший выход. У вражеского шиноби почти кончилась чакра, у него в таком состоянии нет шансов против Генмы даже с половиной резерва. Генма кивнул. Медленно встав, бросил печальный взгляд на тело, нахмурился и побежал выполнять приказ. После того, как его силуэт скрылся за деревьями, Какаши наконец сдвинулся с места и обессиленной походкой подошёл к Ясу. Генма успел вытащить из тела сюрикен, перевернуть тело Кимуры на спину и закрыть ей глаза. Она не дышала. Под телом, на земле, растеклась большая лужа крови. Хатаке сел на корточки и, не обращая внимания на кровь под сандалиями, начал рассматривать лицо маленькой куноичи. Рот был немного приоткрыт, от губ тянулась струйка крови. Около красных полос на лице размазано несколько прозрачных капель воды — видимо, пока он стоял в стороне, Ширануи дал волю чувствам. Сглотнув вставший поперёк горла ком, Какаши поднял тело девочки.***
Темнота. Нет ни пола, ни стен, ни воздуха, ни даже моего тела — нет ничего. Мысли плыли лениво, голова соображала туго. Дежавю. Я… была в такой же ситуации когда-то. Только вместо тьмы было белое ослепляющее пространство. И было такое… Когда? Когда я… умерла? М-м… Да, точно. Такое было после моей смерти. Смерти. Смерти? В душе что-то тревожно всколыхнулось, соображалка заработала не в пример быстрее. Боль в спине, ощущение чего-то жидкого с привкусом железа во рту… Мать-перемать! Я что, опять умерла? Да ну не, да ну не надо мне такого счастья! Ксо-о-ксо-ксо-ксо! Ксо, что делать, делать-то что?.. Касэ! Мне нужен Касэ! Касэ! Касэ-э! Касэ, приди, ты мне нужен! Касэ, тебане! …Ничего и никого. Окей, попытка вторая. Касэ Нэн-но Дора, помоги заблудшей душе! Слышишь?! Раздался какой-то хлопок, и тьма сменилась на свет. В мыслях я облегчённо выдохнула. — Ты чего так орёшь? — спрашивает меня представший шинигами. — Тебя зову, — нервно хмыкнула я, подлетая к Касэ. — Да я понял, что зовёшь. Что случилось-то, ду… — он запнулся и как-то вяло, устало меня осмотрел. — А ты что тут вообще делаешь? — «Здесь» — это где? — хлопнула я глазами. — У меня дома. Э… Что, простите? Немного посверлив шинигами взглядом, я додумалась осмотреться. Белый пол, потолки, стены. Расставлена дорогая на вид мебель, также в белых цветах. А вон дверь в другую комнату. …Что происходит? — Так что ты здесь забыла? — спросил Касэ, тихо вздыхая. — Ну, если вкратце, то я вроде как… умерла, — я пожала плечами, стараясь скрыть медленно подступающую панику, — опять. Касэ повторил мой коронный жест «рука-лицо». Ну просчиталась, признаю. Но он же меня воскресит?.. — Гм. Не всё так просто, Ясу, — прочитав мои мысли, сказал он. — Воскресить-то я тебя воскрешу, но это будет стоить тебе определённых вещей. — я заинтересованно на него посмотрела, но шинигами лишь покачал головой, ясно давая понять, что ничего не скажет. — И, раз уж мы встретились, скажи мне своё третье пожелание. — Вот прямо сейчас? Серьёзно? — Да, ибо следующего такого шанса может и не представится вплоть до твоей окончательной смерти. Ещё раз вернуть твою душу в то тело я не смогу. Паника начала отступать. Я, конечно, иногда вспоминала об этом третьем пожелании, но никогда особо не задумывалась над ним, так как и не особо-то надеялась вновь встретиться с этим Шинигами. Но была одна такая хорошая идея: нужно что-то, что позволит мне лечить и себя, и товарищей без особых затрат чакры. Но не слишком ли это определённо? Насколько я помню правила… — Нет, это как раз пойдёт, — прервал мой поток мыслей Касэ, — могу устроить. Я почесала в затылке и, скривив губы, ответила: — Тогда считай это моим третьим пожеланием. Касэ, кивнув, исчез из поля зрения, а меня опять начало затягивать в темноту. Ни здрасьте тебе, ни до свидания. Эй, Касэ, за мной должок!.. И не первый.***
Через какое-то время меня выкинуло из темноты, и я обнаружила себя в незнакомом старом доме. Душа буквальном смысле была наружу, а иначе бы я как минимум ощущала своё тело. Морально смирившись с тем, что ещё какое-то время придётся подождать, я осмотрелась. Первое, что подметила, — дом был действительно старый, ветхий и непонятно вообще, как он до сих пор стоит. Стены потресканы, потолок сыпется и протекает. На улице лил дождь. Я отчетливо слышала звуки ливня за окном и открытой двери. Хотя нет, дверь была не открыта, её просто не было. Второе: моя тушка лежала на полу дома, а душа крутилась около неё. Значит, тело пока не восстановилось. Что ж, подождём. Какаши и Генмы не обнаружилось. Они бросили тело здесь и отправились продолжать миссию? А, нет. Они не могли отправиться продолжать её, ведь эта миссия была моим испытанием, и я его провалила. Ан нет! Я-то сейчас оживу, так что пока не провалила! Надежда ещё есть. Но всё-таки, может, они ещё здесь? Я бы на их месте захотела похоронить тело товарища в Конохе. Или они их не хоронят, а могилы на кладбище все пустые?.. Через неопределённый промежуток времени в сарай вошла фигура какого-то человека, промокшего до нитки — вода стекала с него ручьём. Опущены плечи, понурена голова. Он прошёл к моему телу и сел рядом, облокотившись о стену. Какаши. Вид у него был, мягко говоря… не очень. Очень не очень. Бледен как Смерть, глаза устремлены в пустоту. И куда только в такую погоду выходил? Заболеет же. — Прости, — послышался его тихий голос. Что? — …Не смог. Опять. Миссия… Половину его слов я не слышала, настолько тихо Какаши говорил. С мужчины стекали дождевые капли, тело трясло, дыхание было хриплым и отрывистым. Не уверена, что это всё от холода. Тут в сарай вновь вошли. Генма! Фу-ух, значит, оба тут. Это хорошо. Вид у Ширануи был не так плох, как у Какаши, но со стороны казался болезненным. Только не говорите мне, что он простудился. Его организм после таких повреждений наверняка сильно ослаб, так что оно и не мудрено, если это действительно так. Оба не проронили ни слова.***
Душу через какое-то время, наконец, затянуло в тело, и я всеми спектрами ощутила ужасающую боль. По рукам и ногам прошлись судороги, лёгкие пытались сделать вдох. Рядом завозились — я не слышала, но ощущала вибрации. Странно, должно быть, видеть, как корячится в судорогах труп. Я бы побежала за экзорцистом. И пока до этого не додумались напарники, нужно уже как-то подавать признаки жизни… — Ит-те-е… — на что-то большее меня, увы, не хватило. Проблеяв этот невнятный звук, услышала, как дёрнулся Какаши. Ну вы представляете, как он дёрнулся, раз я это в таком-то состоянии услышала? Лицо было накрыто жилеткой Хатаке, так что я ничего не видела. Но глаза открыты. Попыталась пошевелить правой рукой и стянуть эту штуку с себя. Грациес, месье, вы сделали это! Голова болела, в висках сильно пульсировало, но я нашла в себе силы привстать на локтях. Вот это лица… Вот это мимика, мне б такую! — Аэ… доброе утро? — полувопросом прохрипела я. Сфокусировав взгляд, я стала разглядывать сокомандников. Какаши неверяще сверлит большими-большими глазами, у Генмы выражение не лучше. Тишина удручала. Оба застыли как истуканы и смотрели мне в лицо. Нахмурившись, я протянула к лицу Какаши руку и щёлкнула пальцами. Вроде, отмер. — …Ясу? — после моего кивка он отобрал руку от подсумка. Эй-эй, я тебе не какая-то там эдотенсейнутая! — Как… что ты…? — не находил Хатаке подходящих слов. На лице виднелся целый коктейль эмоций: неверие, страх, надежда и гнев. Гнев-то там откуда?.. — Ага, я это, я, — улыбнулась я самой лучшей своей улыбкой, на которую сейчас была способна. — Я как-нибудь потом вам всё объясню. Но не сейчас, хорошо? Кстати, где мы вообще? Оба не двигались и не собирались отвечать. Я посмотрела Какаши в глаза. Именно в глаза, а не глаз — оба они были открыты и сфокусированы на мне. Готова поспорить, в голове у него сейчас биджуу знает что творится. Я тихо сглотнула и начала думать о не самых приятных вещах на подобии того, что они могут принять меня за нечестиво воскрешённого и убить. Но я быстро отмела такие мысли, ибо шиш! Думали бы так — давно б убили. Так что я продолжала смотреть шаринганистому в глаза. В какой-то момент рука Какаши дёрнулась в попытке подняться, но быстро остановилась. Оя? Улыбнувшись, я встала с полу-лежачего в сидячее положение и, выдохнув, от всей души обняла Хатаке. Он так и застыл. Несколько секунд всё так же не двигался, но потом, решившись, медленно обнял в ответ. И, пожалуй, слишком сильно, прижимая меня к себе мелко подрагивающими руками. Но пусть, не хочется портить момент. Да, Какаши всего трясло. Теперь могу точно сказать, что не от холода. Я потянула свою руку к волосам шаринганистого и начала проводить по ним рукой, успокаивая. Какаши, почувствовав мою потеплевшую, не мертвецкую ладонь, носом уткнулся мне в плечо и стал что-то бормотать себе под нос. Я услышала только «жива» и «мне жаль», но и этого хватило. Улыбаясь, посмотрела на Генму. Он неуверенно улыбнулся в ответ и языком жестов, коему они меня учили, показал: «Молодец».