Янтарь осени

Лучи восходящего солнца пробивались сквозь плотные шторы, и хоть выиграть в этой войне им не удалось, они ласково щекотали кожу спящего мужчины сквозь неплотно занавешенный проем. Долохов досадливо поморщился и, притянув миссис Малфой к себе ещё ближе, перевернулся на другой бок. Нарцисса вздрогнула и распахнула глаза, солнце ударило прямо по ним, и она зажмурилась. Снова глаза открывать не стала, лишь вздохнула и резко выдохнула прохладный воздух. Рука Долохова прекрасно ощущалось на талии, но никакого неудобства не приносила, наоборот, живое тепло лишь разнеживало ощущения дремы. Она улыбнулась, но двигаться не стала, лишь чуть повернув голову, начала рассматривать Долохова, она никогда не видела его так близко. Он спал. И черты лица его выражали лишь спокойствие и какую-то чуть детскую безмятежность, он не брил бороды или усов, но всё это ему безусловно шло, словно таким он и должен быть, она вздрогнула и подавила в себе это странное желание – коснуться его щетины, Люциус всегда был гладко выбрит и теперь ей было интересно узнать, колючая борода или нет. Ещё она была рада новому утру, наконец-то солнце почтило её своим присутствием, впервые за долгое время она даже подумывала выйти на улицу, но будить Антонина не решалась, да, честно говоря, не очень-то и хотела, ведь стоит ему проснуться – сказка рухнет. Миссис Малфой не думала ни о чём другом, она всматривалась в лицо незнакомого ей человека и теперь была словно потерянной в своих снах, которые отнюдь не доставляли ей удовольствие. Муж никогда не был на её стороне, а сын, ей так казалось, и вовсе её ненавидел временами, за то, что она позволяла себе проявлять заботу и любовь в открытую, он называл это нежностями, недостойными настоящего мужчины. Она вздрогнула, вспомнив, что вчера смогла уговорить Тёмного Лорда продлить срок, но это лишь временная отсрочка, она ничего не меняет. И вдруг подумала, что Люциус никогда бы не смог защитить её вот так просто, как само собой разумеющееся, как вчера защищал Долохов, просто потому что она – женщина, просто потому что он – это он. — И долго ты будешь прожигать меня взглядом? Она задумалась и совсем не заметила, как он проснулся, и теперь она потерянно, в упор столкнулась с его взглядом синих, как бескрайнее море, глаз. — Я.. доброе утро, — леди Малфой была смущена и не знала, что сказать ещё, было неловко, но казалось, её собеседник вовсе не обращает на это внимание. — Доброе, доброе, — проговорил он, голос ото сна был хрипловат, но звучал не менее приятно, синие глаза в открытую смеялись. — Что ж, мне пора, как впрочем и вам, Леди Малфой, — он с неохотой потянулся и стал выбираться из постели, а ещё перешёл на «вы», словно ничего до этого и не было, и это задело её больше всего, — вы же не хотите опоздать на завтрак с Лордом, а вам надо ещё собраться, — словно поясняя ей, как маленькой девочке, почему он уходит. Он взъерошил волосы и поправил одежду, и выглядел, как будто это не он встал только минуту назад. Цисси же такой фокус никогда не удавался, и она с каким-то сожалением смотрела на то, как он уходит. Антонин остановился в двери и посмотрел на неё серьёзным взглядом синих глаз. — Подожди, — она не выдержала и вскочила с кровати, добежала до него и резко остановилась. Он молчал, ничего умного сказать он не мог, а если бы он остался, то не смог бы уйти так просто, как уходит сейчас. Теперь он ненавидел Люциуса Малфоя в несколько раз сильнее. Серебряные глаза напротив видимо сомневались, стоит ли принимать это решение, а потом видимо решились. Она встала на цыпочки и аккуратно, и быстро легко, почти невесомо коснулась его щеки и тут же отстранилась. — Спасибо. Он улыбнулся, широко и открыто, так, что у неё защемило сердце, и, простояв ещё одно мгновение, вышел вон, коротко обернулся и закрыл аккуратно дверь. Нарцисса все ещё стояла, уставившись в дверь, поежилась — отчего-то вдруг стало холодно — и зябко повела плечами. Надо и правда собираться на завтрак. Черное платье в пол и изящные лодочки полностью соответствовали образу вдовы, которой она, к некоторому сожалению, ещё не является. Нарцисса усмехнулась, и бросив прощальный взгляд в зеркало, вышла в коридор. Тот встретил её холодом и темнотой, потому что, несмотря на солнечную погоду, в нем было мрачно, как и всегда. Ведь окон не было. — Какие люди, — вместо приветствия, протянул кто-то из мужчин, насмешливо смотря в её сторону, некоторые кивнули. В целом, многие уже собрались, по крайней мере те, кто смог придти. Ждали только Темного Лорда.

⁎⁎⁎

— Где вы были? — Гермиона поставила руки в боки и в упор глядела на парочку, которая вернулась только под утро, в совсем не надлежащем виде. Гарри смотрел на подругу веселым взглядом, но оправдываться совершенно не желал, глинтвейн грел где-то глубоко внутри и создавал отличное настроение. Он не был пьян вдрызг или слишком трезв, просто напиток помог ему чуть улучшить настроение и расслабиться, и если бы он хотел контролировать свои эмоции, то мог запросто собраться. Но он не хотел. Джинни же просто излучала саму безбашенность, и её настроение было на том уровне, когда ничего не могло этот уровень изменить, поэтому она держала Поттера под руку, точнее, держал её он, и почти расхохоталась в голос при виде такой суровой Грейнджер. — Я вас спрашиваю, — Гермиона говорила учительским тоном, и вовсе не потому, что беспокоилась, а лишь потому, что они осмелились нарушить правила, да причем какие, одни из самых важных, это она ещё не знала, где они были. — А что, где мы были, там нас нет, — философски заметила Джинни. Они стояли в коридоре, предрассветный сумрак уже окрашивал небо в более светлые тона, и коридор приобретал прекрасные очертания какой-то сказки, сказки, которую так портила староста всем своим видом. — Что здесь происходит? — Голос Теодора Нотта раздался неожиданно, он появился бесшумно, за спиной Гермионы, и она подскочила, грозно на него уставившись. — Это не твоё дело, — буркнула в ответ. — Ошибаешься, Грейнджер, — прошелестел он насмешливо, — староста тут не только ты, а так как это твой факультет, то я должен уделить особое внимание, ведь ты можешь их покрывать. — Что? Покрывать? — Её ещё так никто не оскорблял, и она уже хотела прочитать лекцию всем о том, что она свято чтит правила и что нарушение их, и так далее, но её совершенно перебил Поттер, который ссориться с Теодором совсем не хотел, тем более не пойми из-за чего, на пустом месте. — Доброе утро, мистер Нотт, дело в том, что мы с Джин, то есть с мисс Уизли, решили прогуляться, но мисс Грейнджер неправильно нас поняла, — проговорил тот спокойно. — Доброе утро, мистер Поттер, мисс Уизли, — более доброжелательно кивнул староста, — что ж, тогда вынужден проводить вас до спальни факультета, увы, комендантский час ещё не закончен. Разумеется, если у вас нет возражений, мисс Грейнджер, вы пока можете продолжить обход, — он насмешливо выгнул тёмную бровь, видя, что она уже собирается что-то сказать, но Гарри Поттер не предоставил ей такую возможность и так же, с некоторым пафосом, впрочем наигранным, и все это понимали, кроме пожалуй Гермионы, продолжил диалог. — Очень жаль, но это разумное решение, мистер Нотт. И они удалились, оставив мисс Гренджер в некотором растерянном состоянии. Свернув за поворот, Джинни не выдержала и расхохоталась, парни поддержали её дружным смехом, потом видимо собравшись с силами, Джинни вздохнула и сказала твердым голосом. — Гарри, хочу тебе представить, это Теодор Нотт, и мы с ним хорошо общаемся, — закусив губу, проговорила она. — Тео, это мой лучший друг, Гарри, и он мне как брат, — плевать, что это выглядит глупо, но глубоко в душе, она очень хотела, чтобы её самые близкие люди, хотя бы не ненавидели друг друга. Молодые люди смерили друг друга взглядами и одновременно протянули руки для рукопожатия, которое чуть затянулось и вышло довольно крепким с обеих сторон. — Очень приятно, Гарри, — проговорил Нотт, чуть прищурив темные глаза. — Взаимно. Обидишь её – убью, — без всякой агрессии, спокойно заявил Поттер. — Не предоставлю вам такой возможности, милорд, — наполовину дурашливо, наполовину серьезно заявил тот. Джинни с замиранием сердца следила за диалогом. И облегченно выдохнула, когда соперники улыбнулись друг другу, признавая равенство сторон. — Что ж, мне уже пора, до встречи, Теодор, — склонив голову, спешно ретировался Гарри, понимающе хмыкнув напоследок. Джинни только возмущенно смотрела другу вслед, вот надо же, а, знает его совсем ничего, а уже строит понимающий взгляд и бросает её здесь на произвол судьбы. Потом она улыбается, и подходит к Нотту ближе, Тео смотрит в зелёные глаза, что светятся весельем и улыбается, но совсем не так, как до этого, и ласково и аккуратно притягивает её за талию к себе, сокращая все возможные расстояния. Шепчет прямо в губы, обжигая дыханием «Я соскучился» и целует, целует так, что у неё кружится голова. Она вдыхает его запах и нежно целует в ответ, потом отрывается с сожалением. — Если нас заметят, так нельзя, — она качает головой и рыжие кудри переливаются в восходящем солнце. Теодор смотрит и не может насмотреться, чуть кивает в ответ на её слова и, что-то пробормотав, взмахивает рукой. Магическая пелена накрывает их воздушной плёнкой и становиться прозрачной. Нотт снова притягивает к себе девушку, аккуратно убирает прядь с лица за ушко, и снова целует, но теперь она тянется к нему сама и отвечает, так что теперь у них у обоих кружится голова, а потом, когда воздуха не хватает, Джинни отрывается и утыкается ему в плечо. Она ничего не говорит. Говорить что-либо бессмысленно, говорить о войне, о том, что они на разных сторонах, о том, что будет дальше, бессмысленно, ни к чему хорошему это не приведёт, и портить момент совсем не хочется. Они поговорят об этом, но не сейчас, не сегодня, а пока он бережно обнимает её хрупкий стан, и чувствует её тепло – такое родное. Гарри улыбается, он рад за Джинни, и, если она и вправду счастлива, рад вдвойне. Он решает прогуляться ещё немного, рассвет набирает силу и золотит каменные стены, преображая их во что-то приятное глазу. — Ты не смеешь меня ослушаться, — голос Малфоя он узнаёт из тысячи и, навесив на себя мантию, аккуратно выглядывает из-за угла. Картина ему не нравится: между Малфоем и стеной зажата девушка, она, кажется, на курс младше и тоже из змеек, но она не пытается звать на помощь и лишь вздрагивает от каждого его слова. — Ты моя будущая жена, Астория и должна полностью мне подчиняться, неужели это не ясно? И уж тем более, исполнять все мои желания, это понятно? — И Драко нагло оголяет её плечо, проводит по подбородку и чуть сжимает ей шею, на которой наверняка останутся синяки. — Пожалуйста, Драко, — она правда надеется, что он прекратит, но он только ухмыляется и собирается раздеть её прямо тут, как вдруг оказывается пригвожденным к стене. Мгновение, и палочка врага оказывается у Поттера, который буквально появился из воздуха и который зол не хуже Темного Лорда.