Завтра ещё не наступило.

      Спустившись на лифте, Стюарт бегом без передышки преодолел путь до выхода из здания. Уже у самых дверей его снова настигла охрана. Пальцы Стюарта, сжимающие винтовку, дрогнули: он не хотел стрелять. Охранники преградили проход, направляя на врага пистолеты. Стюарт стиснул зубы. Внезапно взгляд его упал на противопожарные системы в углу потолка. Не замедляя бега, музыкант прицелился и прострелил датчики. Раздался треск; отовсюду сверху хлынули потоки воды. От неожиданности охранники отпрянули в разные стороны. Воспользовавшись суматохой, Стюарт выскользнул наружу. Он скрылся в переулках прежде, чем кто-нибудь кинулся ему вдогонку.       Немного переведя дух, Стюарт вновь понёсся сквозь череду проспектов и перекрёстков. Ему нужно было успеть. Нужно успеть…       Только бы с Мёрдоком и Расселом ничего не случилось. По всей видимости, Корпорация уже раскрыла все планы мятежников. Корпорация знала обо всём и хотела отвлечь их внимание от чего-то более важного… но не выйдет. Стюарт не позволит.       Нижний мир полыхал огнём битвы. Вокруг горели пожары, в воздухе витали частицы пепла и едкий, горький запах. Повсюду раздавались крики и монотонная дробь перестрелки, и ещё что-то то и дело рокотало — громко, тяжело, зловеще. Стюарт осторожно ступал среди руин. Под ногами хрустели полуобгоревшие доски разрушенных домов, покрытые чёрной копотью металлические детали, обуглившиеся плакаты с облезшей краской.       Стюарт дошёл до тёмного закутка и свернул в него. Он вздрогнул, увидев, что среди обломков лежит человеческое тело. Музыкант присел рядом на корточки. Бродяга в грязных лохмотьях распростёрся на земле, неестественно вывернув конечности. Живот его темнел рваной раной. Рот бродяги, залитый кровью и искривлённый гримасой страдания, был приоткрыт, а взор, помутневший и остекленевший, всё ещё устремлялся куда-то вверх… синие глаза глядели словно с надеждой.       Стюарт тяжело выдохнул, зажмурившись и до боли стискивая кулаки. Он опустил бродяге веки, встал и, не медля больше, продолжил путь.       Улицы грохотали. Несколько раз земля содрогнулась, и Стюарт едва удержался на ногах. Он в смятении озирался, ища знакомые маршруты, но сейчас всё выглядело одинаковым — почерневшие тротуары, обуглившиеся дома, валящий отовсюду смог. Всё перед глазами сливалось в сплошное грязное пятно.       Очередной взрыв вдруг прогремел совсем рядом. Стюарта отбросило на землю, и он упал, покатившись кубарем. Что-то больно ударило его по затылку, в ушах зазвенело, в ноздри хлынул горячий удушливый дым. Стюарту показалось, что на несколько мгновений он потерял сознание. Наконец серая пелена перед глазами отступила, музыкант потряс головой и, кашляя, с трудом поднялся. В какую сторону ему идти?.. Стюарт прищурился, пытаясь различить что-нибудь сквозь застилающую видимость густую завесу. Внезапно ему послышался чей-то стон. Музыкант поискал взглядом вокруг себя: на земле в нескольких шагах от него лежал человек. Стюарт тут же кинулся к раненому. Приблизившись, он застыл.       Паула?..  — По… помогите… помогите… мне, — девушка еле шевелила губами, часто выдыхая, словно захлёбываясь. Ладонь её была прижата к груди; из-под пальцев сочилась густая, тёмно-алая кровь.       Стюарт опустился возле Паулы на колени. Девушка медленно повернула к нему голову.  — Стю, — хрипло произнесла она, — это… это ты…  — Это я, — Стюарт с тревогой окидывал Паулу взором. Должно быть, её ранило каким-нибудь осколком во время взрыва. Стюарт осторожно убрал руки девушки от груди: в неё вошёл кусок металлической пластины.  — Не шевелись, — сказал Стюарт. Он быстро сорвал со своей шеи шарф и прижал к ране.  — Стю, — прошептала Паула, — я… прости… прости меня… — она резко застонала и дёрнулась; кровотечение усилилось.  — Не разговаривай. — Стюарт нервно закусил губу. Металлическая пластина уходила в рану всё глубже. Музыкант сглотнул комок, решаясь, затем попытался как можно осторожнее извлечь осколок. Паула вскрикнула.  — Тише, тише… не бойся. — Стюарт чуть сжал её руку. — Сейчас всё пройдёт. — Он взял пластину и проткнул ею насквозь свою левую ладонь. Кровь тут же хлынула из раны; Стюарт медленно выдохнул. Он поднёс ладонь к груди Паулы. Музыкант ощутил, как вместе с кровью из его тела словно уходит тепло, вся левая рука будто онемела, охваченная пронизывающей болью. В глазах начинало темнеть, но Стюарт стиснул зубы, лишь глубже вгоняя кусок металла в свою плоть. Тяжело дыша, он попытался сфокусировать расплывающееся зрение: кажется, сработало, рана в груди у Паулы постепенно затягивалась. Наконец почувствовав, что он больше не выдержит, Стюарт выдернул осколок и повалился набок.  — Стю… Стю, ты слышишь меня? — сквозь пелену он ощутил, как кто-то взял его за плечо. — Стю…       Стюарт прерывисто втянул воздух и приподнялся, опираясь на локоть. В голове понемногу прояснялось. Музыкант оглядел свою руку — порез постепенно срастался, хотя и почему-то медленнее обычного. Наверно, он слишком долго держал осколок внутри раны… должно быть, потерял больше крови, чем это случалось прежде. Стюарт обернулся — Паула сидела рядом с ним.  — Стю, ты в порядке? — она смотрела на него с беспокойством.  — Да. — Стюарт усилием поднялся на ноги и покачнулся: голова всё ещё кружилась. Он воззрился на Паулу. Одежда её была перепачкана кровью, но рана в груди исчезла, словно и не бывало. Стюарт протянул девушке руку и помог встать.  — Стю, как ты это сделал?.. — Паула выдохнула, глядя ему в глаза.  — Это неважно, — ровно отвечал Стюарт. — Ты в норме? Ничего не болит?  — Нет, — Паула по-прежнему не сводила с него взора. — Стю… ты спас меня…  — Да, спас. — Стюарт отвернулся. — Что ты здесь делаешь?  — Просто увидела тебя и пошла за тобой, — Паула виновато потупилась. — Стю… прости меня. Я такая дура… такая идиотка.       Стюарт уставился на неё через плечо пристальным и неподвижным взглядом.  — Зачем? — коротко спросил он.  — Хотела поговорить. — Паула подняла глаза, слабо улыбнувшись. — Ты ведь не берёшь трубку, а дома тебя всё время нет.       Стюарт сдвинул брови, собираясь что-то сказать, но тут вдали прогремел ещё один взрыв, и земля вновь пошатнулась. Паула, охнув, не устояла на ногах и схватилась за плечи музыканта, на несколько мгновений прижавшись к нему.  — Это неподходящий момент для разговоров. — Стюарт отстранился от неё. — Я очень спешу. Ты должна уходить отсюда. — Он огляделся и указал в сторону. — Тебе туда. Как только доберёшься до окраины трущоб, там найдёшь лифт. Поднимайся обратно на первый этаж. — Музыкант тут же собрался двинуться прочь.  — Стю… — тихо позвала Паула. — Спасибо… спасибо, хороший мой.  — Не за что. — Стюарт не обернулся.       Странная слабость и головокружение почему-то всё не оставляли музыканта. Впрочем, сейчас было не до этого. Стюарт постарался как можно скорее миновать последний участок пути, чтобы достичь убежища Мёрдока и Рассела.       Он в смятении замер у двери, прислушиваясь. Дверь была заперта, за ней не раздавалось никаких звуков. Стюарт открыл первый замок и вошёл. В узком коридоре тоже царила полнейшая тишина. Неужели он опоздал?.. Стюарт с отчаянием заколотил во вторую дверь. Неожиданно она отворилась. Музыкант прерывисто выдохнул и шагнул внутрь… вдруг всё окружающее потонуло в каком-то неясном водовороте. Перед глазами у Стюарта замелькали смазанные блики и завихрения. Очнувшись, он обнаружил, что лежит на полу в каком-то тёмном туннеле. Вокруг пустовало. Стюарт попытался подняться и застонал от пульсирующей боли в затылке. Что произошло?..       Опираясь на стену, он всё же с трудом встал на ноги.       Туннель простирался далеко вперёд. Стюарт пригляделся, но едва смог различить очертания границ. Куда он попал?.. Ведь он только что стоял на пороге дома Мёрдока…       Пошатываясь, музыкант побрёл в неизвестном направлении. Темнота туннеля, казалось, сходилась над ним, подобно толстому слою воды... Стюарт остановился, потирая глаза.       Вдруг откуда-то послышался нарастающий гул. Стюарт поднял лицо и прищурился, силясь рассмотреть мутное пятно вдали, мчащееся прямо на него… через секунду он ощутил, что его несёт на себе огромная волна. Откуда здесь взялась вода?.. Стюарт лихорадочно завертел головой по сторонам, но вокруг по-прежнему было темно. Только холодные, почти змеиные прикосновения стремительного течения давали музыканту понять, что он находится посреди воды. Намокшая одежда и рюкзак начинали увлекать на дно. Стюарт принялся барахтаться, стараясь удержаться на поверхности, но от этого его лишь стало затягивать ещё больше. Музыкант сделал глубокий вдох и тотчас почувствовал, как погружается в ледяную воду с головой. Усилием он разжал веки и в последнее мгновение успел увидеть, как где-то высоко над ним расплывается пятно света… Стюарт выставил вперёд руку, пытаясь дотянуться, и тут же заметил, что его левая ладонь снова кровоточит. Затем его охватило забвение.       Вновь придя в себя, Стюарт обнаружил, что его вынесло на какой-то берег. Он повернулся набок, кашляя от воды. Отдышавшись, музыкант приподнялся и тут же замер. Он находился на самом краю скалистого обрыва. Вокруг простиралась бездна. Тут же, словно по команде, утёсы стали рушиться. Стюарт в панике ухватился за каменный уступ, но тот рассыпался у него в пальцах. Почва уползала из-под ног. Стюарт успел только судорожно выдохнуть, осознав, что летит вниз. Пропасть казалась бесконечной. В голове у музыканта пронеслась мысль о том, что когда-то он хотел умереть именно таким способом. Что ж… вот и сбылось… он попытался зажмуриться, но вдруг понял, что и без того ничего не видит. Почему?..       Сознание снова поплыло, растворяясь в каком-то безбрежном потоке. Время, пространство и все ощущения, казалось, полностью исчезли, тоже размываясь, словно мутное пятно на холсте…       Пятна; перед взором замелькали резкие, пёстрые пятна. Пятна всех оттенков красного… кровь. Чья это кровь?..       Тело внезапно пробудилось от соприкосновения с жёсткой поверхностью: падение закончилось. Стюарт застонал. Боль казалась такой невыносимой, что он не в силах был даже разлепить веки. Когда музыканту это наконец удалось, он всё равно не смог разглядеть вокруг ничего, кроме всепоглощающей тьмы. Не поднимаясь, Стюарт медленно ощупал твердь под собой — похоже, что он лежит на бетонном полу. Музыкант пошевелился и попробовал сесть. Кажется, он цел… Что же это, в конце концов, за чертовщина?..       Стюарт притронулся к рюкзаку, всё ещё висящему за спиной, снял его и отыскал в карманах фонарик. Он нажал выключатель, но почему-то не увидел света. Наверно, лампочка разбилась… Стюарт порылся ещё и нашёл свою зажигалку — на ощупь она была невредимой. Музыкант быстро защёлкал в попытках зажечь искру, пальцы его явственно ощущали тепло от загоревшегося фитиля, но ни одна вспышка не прорезала окружающую темноту… Почему он ничего не видит?..       Внезапно тяжёлая догадка осенила Стюарта — кажется, он действительно не видит. Возможно, он слишком сильно ударился головой при падении… чёрт, вот это засада.  — Стю, — музыкант чуть не подпрыгнул, услышав голос, и не сразу осознал, что звук исходит от его наушников. Он ошарашенно поднял руки, коснувшись ушей: связное устройство действительно было на месте. Странно, как оно не выпало и не сломалось… Стюарт попытался ответить, но язык не повиновался ему. Музыкант закашлялся, словно у него в лёгких всё ещё оставалась вода.  — Стю! Приём, приём, — требовательно донеслось из наушников. — Ты слышишь меня? Стю, мать твою за ногу, ответь хоть что-нибудь!  — Я слышу, — наконец проговорил Стюарт хрипло. — Мёрдок… это вы? Что произошло? С вами всё в порядке?..  — В порядке, — отозвался голос Мёрдока. — Была тут небольшая заваруха, но ничего, обошлось. А у вас там что? Куда ты исчез?  — Я подумал, что вы в опасности, и начал спускаться за вами Вниз. — Стюарт устало коснулся век. — Это всё Корпорация, Мёрдок… кто-то знал о нашем пароле и, очевидно, о том, где находится штаб. — Музыкант незряче уставился в темноту. — Возможно, нас кто-то предал.  — Да мы уже в курсе, — заявил Мёрдок, — скорей всего, крыса где-то среди наших… ну да и хрен с ней, сейчас нет на это времени, мать его за ногу, отбились и ладно. Почему ты так долго не отвечал?  — Я… — Стюарт помотал головой. — Видимо, я был без сознания. Мёрдок, я думал, что иду к вам, но потом вдруг очутился в каком-то другом месте… Не могу понять, что здесь происходит. Мне кажется, я угодил в… — он охнул, внезапно ощутив болезненный спазм в груди, от которого ему стало не хватать воздуха.  — Эй, — тут же снова окликнул Мёрдок, — что у тебя творится? Стю, не молчи, мать твою за ногу. Ты слышишь?  — Я слышу… да, — Стюарт прижал ладонь к груди. — Вы можете сказать, где я сейчас?.. Мне кажется, что я в каком-то туннеле, но я совсем ничего не вижу. По-моему, я временно потерял зрение из-за удара головой… Думаю, это скоро должно пройти, но теперь я не в состоянии искать дорогу.  — Сейчас, — Мёрдок на какое-то время замолк. Стюарт замер в выжидании. В туннеле не раздавалось ни звука.  — Это странно, — наконец послышался голос Никкалса, — датчик твоего устройства всё ещё в поле досягаемости камер. По-видимому, ты по-прежнему Наверху. Ты уверен, что спускался к нам?  — Да… — Стюарт нахмурился. — Конечно. Я спускался и почти добрался до вас, но потом… потом что-то произошло. Я сам толком не понял, что именно…  — Ладно, — быстро заговорил Мёрдок. — Я буду вести тебя, слушай внимательно. Ты на нижних этажах основного здания Корпорации. Иди сейчас вперёд… ты можешь идти?  — Попробую, — Стюарт попытался приподняться и невольно вскрикнул от боли, вновь пронизавшей всё тело.  — Что с тобой? — спросил Мёрдок.  — Я не знаю… — Стюарт поморщился, тяжело дыша. — Я помню, что откуда-то падал… наверно, что-нибудь себе сломал. — Он закусил губу и всё-таки встал. — Ничего, я в порядке… должно зажить. — Музыкант с трудом сделал шаг. — Куда… куда дальше?..  — Иди вперёд, — повторил Мёрдок, — осторожно… не спеши. Через несколько веток ты попадёшь к лифту и сможешь подняться на нём. Там есть кто-то из ваших?  — Должны быть. — Стюарт медленно побрёл во тьме. — Но я знаю, что они справятся и без меня… а вот я, по-видимому, облажался по всем статьям. — Он болезненно усмехнулся.  — Несчастье ты ходячее, — благодушно заметил Мёрдок.  — Да уж. — Стюарт слабо хмыкнул.       Он продолжал продвигаться вслепую. Через некоторое время коридор зашёл в тупик.  — Кажется, здесь ничего нет, — Стюарт ощупывал стену. — Вы уверены, что лифт должен быть в этом месте?..  — Да, камеры указывают сюда, — отвечал Мёрдок. — Поищи ещё.  — Хорошо, — Стюарт выдохнул. — Странно всё-таки вышло… у меня ощущение, что меня накачали какой-то дурью. Я точно помню, что шёл к вам, а потом как будто потерялся в пространстве и времени.  — Это штучки Корпорации, — пояснил Мёрдок. — Ты мог попасть в одну из их голограмм. Ничего, выберешься, куда денешься. У тебя есть голова на плечах, несчастье.  — Спасибо. — Стюарт чуть приподнял края губ. — В ваших устах это звучит почти как похвала…  — Главное не раскисай, — подбодрил Никкалс. — Ещё немного, и мы замочим всех этих уродов. А потом бухнём как следует и отпразднуем это дело. Что скажешь?  — По такому случаю, пожалуй, и я напьюсь от души. — Продолжая блуждать вдоль стены, Стюарт наконец нащупал холодную круглую кнопку. — Нашёл! Я вызываю лифт…  — Отлично, — удовлетворительно изрёк Мёрдок, — выбирайся поскорей из этой задницы.  — Да, хотелось бы. — Стюарт вдавил кнопку, прислушиваясь к окружающим звукам.  — Всё будет хорошо, Стю, — проговорил Мёрдок, — не забивай себе башку всяким дерьмом. Ты справишься.  — Ладно, — Стюарт улыбнулся. — Без вас я бы всё равно ничего из этого не смог… — в наушниках вдруг послышался шум, и музыкант нахмурился. — Мёрдок, всё в порядке?  — Всё… здесь… — голос Мёрдока пытался пробиться сквозь шумы, но тщетно. Через несколько мгновений связь опять оборвалась.  — Проклятье. — Стюарт нервно стиснул кулаки. Он лихорадочно прошёлся из стороны в сторону… в чём же дело? И где этот чёртов лифт?.. Стюарт снова нашёл пальцами кнопку и с силой застучал по ней. Наконец что-то поблизости грохнуло, и музыкант почувствовал сквозняк. Он недоумённо шагнул в пустоту перед собой.       В то же мгновение его обволокло что-то холодное и липкое, затем Стюарт почувствовал, как вновь теряет сознание.

***

 — Третий, третий! Как слышите? Дэн!  — Всё отлично, — в наушниках прозвучал бодрый голос Дэна Накамуры. — Мы отбились от них! Продвигаемся вперёд. Только что связывались с Грейс, они там нащупали кое-что интересное.  — Хорошо. — Келела с облегчением выдохнула. — Ждите нас… мы скоро присоединимся. — Она выключила микрофон.  — Ну и как нам туда попасть? — Реми потирал шишку на затылке. — Только не вздумай опять взрывать пол, Кел! — он недовольно покосился на большую дыру в потолке, разделяющем два пролёта.       Друзья стояли в длинном коридоре. Они очутились там, недавно приземлившись с верхнего этажа.  — Согласна, идея была неудачной. — Келела закусила губу, озираясь. — Зато отсюда можно проникнуть в другой корпус здания, где сейчас находятся второй и третий отряд… — Она достала мобильный телефон и принялась что-то искать в нём. — Да, правильно.  — Что это? — Реми подошёл к ней и тоже уставился в экран через её плечо. — Ого, ты пересняла схему здания у Стю из документов… здорово.  — Я сделала это на всякий случай. — Келела убрала телефон. — Меня бы больше обрадовало, если бы это не пригодилось… — Девушка оглянулась к Кайзо. — Профессор, вы чувствуете какие-нибудь голограммы?..  — К сожалению, я не умею чувствовать их на расстоянии, — извиняющимся тоном отвечал Кайзо. — Я смогу уничтожить голографических врагов, если они нападут на нас, но не больше…  — А я думал, вы в самом деле видели сквозь эти крутящиеся кубики, — нахмурился Реми.  — Увы, нет, — возразил Кайзо. — Я всегда вижу то же, что и вы, хотя и осознаю, что это обман моего разума. Когда дело касается таких мощных иллюзий, я не могу рассеивать их и тем более управлять ими. Моего мастерства хватает на небольшие объекты вроде чудовищ… для голограммы, охватывающей целое помещение или здание, его маловато.  — Идёмте скорее, — Келела шагнула вперёд, — нам нужно по этому коридору… надеюсь, нам удастся не заблудиться. — Она вздохнула.       Какое-то время отряд шёл молча. Несколько раз на них попытались напасть группки странных голографических осьминогов, однако профессор Кайзо, как и ранее, легко остановил их. Этим и ограничились все происшествия.  — Тоска-то какая. — Реми поморщился. — Я думал, в основном центре Корпорации мы увидим что-нибудь поистине удивительное и ужасное. — Он озадаченно уставился в спину Келеле. — Кел, ты уверена в том, что мы сейчас делаем?  — Я делаю то, что считаю нужным. — Келела шла быстро, не оборачиваясь. — Стю сказал, чтобы мы отыскали остальных.       Реми хмыкнул.  — И ты просто его послушаешься? — он поднял брови.  — Предложишь идею получше? — Келела поглядела на парня.  — Ну… я не знаю, — Реми пожал плечами. — Кел, ведь у тебя есть план здания. Почему бы нам с его помощью ещё раз не попробовать найти то место, откуда отключаются голограммы, ведь, может, Никкалс ошибся и направил нас не туда? Или… поискать что-нибудь действительно важное. Головной офис, например, где хранится их секретная информация.  — В головном офисе сейчас второй отряд под предводительством Грейс Джонс, — ровно отвечала Келела. — У них свои задачи, а у нас свои. — Она ещё больше ускорила шаг.       Реми усмехнулся, качая головой, и промолчал.  — В чём дело? — Келела снова повернулась к нему через плечо, слегка нахмурившись.  — Да ни в чём, — ответил Реми, — просто… знаешь, я не очень тебя понимаю. Почему ты всё время позволяешь кому-то говорить тебе, что делать? Стю, конечно, наш командир, но он же не какая-то там высшая сила.  — Я уважаю Стю. — Келела нахмурилась сильнее. — Он прошёл и испытал куда больше, чем мы, поэтому знает, что говорит.  — Ну хорошо, — пробормотал Реми себе под нос, — давай… валяй. Пускай другие думают за тебя… и Стю, и этот твой соплежуй, который вертит тобой, как захочет.  — Реми! — Келела с гневом уставилась на него. — Ты переходишь все границы!  — А что, я не прав? — Реми развёл руками. — Он же прячется за твоей спиной. Вылез бы из-под маминой юбки и показал, чего стоит! Какого чёрта ты вообще его защищаешь? Разве он делает для тебя хоть что-нибудь полезное?  — Тебя это не касается! — вскричала Келела. — Кем ты себя возомнил? Тебе-то кто дал право лезть мне в душу?! Ты же всего-навсего недалёкий выпендрёжник, который считает себя до того значимым, что диктует другим, как они должны жить!  — Отлично! — Реми скрестил руки на груди. — Давай, давай, выпусти все свои эмоции. Я же задел тебя за живое, верно? А значит, я всё-таки прав. Этот придурок ради тебя и палец о палец не ударит, а ты для него из кожи вон лезешь… это же надо так себя не уважать. — Он фыркнул. — Может, я и недалёкий, но даже мне бы на твоём месте хватило ума, чтобы понять, что к чему…  — Это моя жизнь, — Келела прожигала его взглядом. — Не тебе давать мне наставления.  — Друзья, — вмешался Кайзо, — мне кажется, нам стоит сейчас уделить внимание другим вещам… Будьте бдительны, Корпорация продолжает играть вашим разумом.       Келела выдохнула, опуская лицо.  — Вы правы, профессор, — она отвернулась. — Идёмте скорее.       Реми, всё ещё хмуро косясь в сторону девушки, молчаливо двинулся следом.       Коридор неожиданно закончился развилкой.  — Куда теперь? — Реми посмотрел на два одинаковых ответвления. — Направо или налево?       Келела сосредоточенно изучала экран телефона.  — В схеме ничего не указано, — проговорила она, — там только один коридор.  — Голограмма, — вздохнул Кайзо. — Простите, друзья, я не могу сказать, какой из них настоящий.  — Ну и что теперь делать? — Реми недовольно упёр руки в бока. — Давай, Кел, придумай что-нибудь. Ты же здесь самая умная.       Келела бросила на него гневный взор.  — До чего легко перекладывать ответственность на другого, — промолвила она, — и кто это говорил про мамину юбку? — Девушка пристально оценила обе части развилки. — Что ж, ввиду отсутствия других средств нам придётся положиться на интуицию. Предлагаю пойти направо… — она шагнула к одному из коридоров.  — Хорошо, — Реми внезапно резко двинулся в противоположную сторону, — а я, в таком случае, пойду налево. В самом деле, в мамочкиной опеке я уже давным-давно не нуждаюсь. И свои мозги у меня тоже есть.  — Что? — Келела поглядела на него. — Реми, какого чёрта?.. Мы одна команда, мы должны держаться вместе!  — Ну-ну, — Реми ступил в темноту левого ответвления, — толку-то твоей команде от меня, недалёкого. — Он развернулся и направился прочь.  — Реми, постой… — Келела дёрнулась, чтобы догнать его, но тут вдруг проход в левый коридор загородила стена. — Нет! — девушка ударила в каменную поверхность кулаком. Она в ярости уставилась на стену, затем схватилась за микрофон и попыталась настроить связь.  — Реми… Реми, где ты? Ты слышишь меня? Реми… — девушка с сожалением поникла. Связное устройство не отвечало.  — Будем надеяться, что коридор не заканчивается тупиком, и Реми сможет выйти, — профессор Кайзо обеспокоенно скрестил руки на груди.       Келела отступила от перегородки и тяжело вздохнула, прикрывая веки.  — Простите меня, профессор, — произнесла она, — кажется, Стю ошибся, назначив меня командующим. — Девушка в смятении взирала на второй коридор. — Что скажете, может, мы сможем как-нибудь встретиться с Реми, если пойдём этим путём?..  — Выбора у нас нет, — заметил Кайзо, — стоит, во всяком случае, попытаться.  — Идёмте. — Келела заспешила по правому коридору.       Душу девушки теснили терзания.       «О чём я думала, — размышляла она с горечью, — о чём думала, когда соглашалась на всю эту авантюру?.. Ведь ясно, что я не гожусь для такого. И сколько бы я ни тренировалась, мне всё равно не стать достойным сопротивленцем. Таким опытным, как Стю, например…»       Келела вновь с тоской подумала о Дэнни. А если сегодня она не вернётся, вдруг промелькнуло в голове. Если ей не удастся выжить?.. Кто будет вытаскивать его из долгов, кто будет приводить его в рассудок после состояний наркотического опьянения? У Дэнни никого нет, кроме неё. А все его фальшивые друзья только рады подогревать его зависимость.       Келела беззвучно чертыхнулась себе под нос.       Профессор Кайзо шёл рядом молча, очевидно, из тактичности не задавая лишних вопросов.       Вскоре путники достигли какого-то длинного зала. В дальнем краю его светлело большое окно, пересечённое решётками.  — Похоже, это конечная точка маршрута. — Келела приблизилась к окну. — Как высоко… — Она поглядела вниз. Кругом тянулись ряды городских башен.       Девушка неслышно вздохнула. Здесь, по всей видимости, делать нечего. Нужно вернуться на развилку и постараться как-нибудь пробраться к Реми.       Келела резко обернулась.  — Профессор Кайзо, я думаю, чт… — она замерла. Профессора рядом не было. Девушка тревожно огляделась и неожиданно увидела, что и дверь исчезла. Со всех сторон Келелу обступали лишь одинаковые зарешёченные окна замкнутого круглого помещения. Девушку охватила паника. Она забегала по комнате, лихорадочно ощупывая стены в надежде развеять наваждение, однако всё было тщетно. Задыхаясь, Келела опустилась на пол и обхватила себя за голову. Что происходит?.. Как теперь выбираться отсюда? Ведь она не умеет противостоять голограммам, как профессор.       Девушка сняла со спины рюкзак и принялась рыться в нём, силясь отыскать хоть что-нибудь применительное к своей ситуации. Может, взорвать одну из стен?.. Келела с сомнением поглядела на гранаты. Нет, они слишком мощные, и если она решит использовать их в таком маленьком помещении, ей уж точно не остаться невредимой… Девушка издала тихий стон, закрывая ладонью глаза. О чём она? Ведь эти стены — иллюзия. Иллюзия разума не исчезнет, если воздействовать на неё физически. Даже если взорвать её…       Келела попыталась связаться с кем-нибудь из отряда, потом с диспетчером, но наушники отвечали лишь глухой пустотой. Девушка тяжело вздохнула и облокотилась лбом о холодное стекло одного из окон. До чего же она сейчас беспомощна.       В самом деле, кого она обманывала, когда шла на это?.. С чего она взяла, будто может помочь целому миру и сделать его лучше… Она не может даже спасти человека, которого любит.       Дэнни… Келела зажмурилась. Нет, она не имеет права сдаваться. Она должна бороться ради Дэнни. Девушка отступила от окна и, не разжимая век, ощупью побрела вдоль стен. В какой-то миг она почувствовала лёгкое дуновение воздуха и шагнула вперёд. Открыв глаза, Келела обнаружила, что снова стоит в коридоре, который привёл её сюда. Она обернулась: позади был тупик, комната с окнами исчезла, не оставив после себя никаких следов. Не мешкая, девушка побежала прочь.       Что бы это ни было, теперь нужно поскорее разыскать Реми и профессора Кайзо…       Келела бежала, пока наконец не выбилась из сил. Она остановилась, чтобы отдышаться. Длинный коридор всё не заканчивался.       А вдруг она не найдёт друзей? Вдруг так и останется здесь?..       Внезапно девушку охватил леденящий, липкий страх. Ей вновь захотелось бежать, бежать из этого места как можно дальше. Она дёрнулась, чтобы пуститься со всех ног, но неожиданно ощутила, как её что-то держит. Келела перевела взор вниз и содрогнулась: её щиколотки опутала вязкая и волокнистая белёсая субстанция. Девушка испуганно вскрикнула и попыталась выдернуть ноги, но они увязли крепко-накрепко, будто схваченные густым цементом. Липкие нити начали карабкаться вверх по телу. Келелу бросило в жар. Она в панике забилась, словно муха в паутине, с каждой секундой ощущая, что её всё сильнее оплетает склизкий и зловонный кокон. Сердце девушки затрепетало, когда нити холодными щупальцами сдавили ей грудь. Она попыталась дёрнуться ещё раз, но почувствовала, что не может и пошевелиться.       Паутина неумолимо ползла вверх, к горлу.       Келела в ужасе зажмурилась. Стало трудно дышать. Через мгновение наступила темнота.       Очнувшись, Келела обнаружила, что лежит на полу в круглом зале с решётками на окнах. Она с трудом приподнялась на локтях. Что с ней только что было?.. Девушка растерянно огляделась. Почему она снова оказалась здесь?       Ей нельзя оставаться в этом месте! Келела тут же вскочила на ноги и принялась исступлённо колотить кулаками в стену.  — Выпусти меня! Выпусти отсюда немедленно! — кричала девушка.       Она не собирается сдаваться на милость Корпорации. Она не имеет права проиграть. Она сделает всё, чтобы этого не случилось.       Неожиданно в другом конце комнаты появилась дверь. Келела ненадолго замерла, уставившись на неё, затем стремглав бросилась к выходу.       Её снова встретила темнота коридора. Келела бежала так быстро, как только могла — ей казалось, что лёгкие в её груди полыхают огнём.       Только бы выбраться отсюда. Только бы выбраться… А что, если не получится?..       Девушка вскрикнула и упала плашмя, когда её лодыжку обволокло пробирающим до мурашек холодом, а затем резко потащило вниз. Тяжело дыша, Келела повернулась. По ногам её снова ползли липкие белые нити, будто чудовищные, длинные лозы. Нет… только не это. Девушка в отчаянии стала отбрыкиваться, но узлы лишь затягивались всё туже. Холодная и вязкая паутина обвивала со всех сторон. Келела оцепенела от страха. Это ведь иллюзия. Иллюзия… ей надо сопротивляться. Но как?       Ей было страшно, так страшно, как никогда в жизни. Келела вдруг ощутила себя совсем одинокой. Она сама по себе, ей никто не поможет. Никто… как же страшно.       Липкие нити потянулись к сердцу.       Келела выдохнула и затрясла головой. Нет, она ведь сама решилась пойти на всё это. Стыдно было бы отступать сейчас. Соберись, Келела, соберись…       Девушка зажмурилась. Она не должна бояться! Она сможет. Она всё сможет, если просто хорошенько сосредоточится. Ну же… ведь здесь всё неправда, значит, страх бессмыслен. Ну!       Келела разжала веки, храбро созерцая белые нити, опутывающие её.       «Вам меня не одолеть!»       Она стиснула кулаки, впиваясь пальцами в липкую и скользкую мерзость, затем дёрнула в разные стороны. Кокон разорвался. Келела выбралась из него и отползла прочь, судорожно переводя дух.       Всё позади… у неё получилось.       Девушка поднялась на ноги, направляясь дальше по коридору.       Вскоре он закончился деревянной дверью. Поколебавшись, Келела толкнула створку и вошла внутрь. Взгляду её предстал ещё один длинный зал. Окон здесь не было, зато в самом конце виднелся выход.       Весь пол был усыпан странным серым песком.       Келела помялась в нерешительности. Она осторожно шагнула вперёд, ожидая чего угодно. Песок казался чуть тёплым — девушка ощутила это сквозь тонкие подошвы своих кроссовок. Ничего не произошло. Келела робко продолжила идти.       Лишь бы эта дорога наконец вывела её из коридора иллюзий. Может, Реми и профессор тоже ищут её… Келела попыталась снова настроить связное устройство, но безуспешно. Почему оно не работает? Видимо, голограммы создают какие-то помехи.       Песок под ногами как будто постепенно делался горячее.       Ничего, теперь Келела не испугается. Чего бы ей это ни стоило… нельзя трусить. Нельзя сдаваться. Тем более, всё это ведь происходит не по-настоящему…       Девушка охнула, вдруг ощутив, что песок обжигает. Сделав ещё шаг, она в изумлении пронаблюдала, как в воздух из-под её ног взметнулось несколько искр, а под прослойкой серого пепла обнажились раскалённые докрасна угли. Келела прерывисто выдохнула и постаралась ускорить продвижение.       Зал вдруг показался ей куда длиннее, чем был.       Келела спешила — каждое соприкосновение ноги с поверхностью пола причиняло боль. Спустя ещё несколько мгновений девушка не выдержала и пустилась бежать. До конца оставалось совсем немного…       Впрочем, пришлось почти тут же остановиться. Внезапно половина зала обрушилась вниз, образовав глубокую темнеющую бездну. К выходу теперь вела лишь тонкая дорожка, устланная тлеющими углями. Келела замерла у самого края, кусая губы. Боль становилась невыносимой. Сможет ли она пройти такой большой отрезок пути и не сорваться?..       Келела бросила через плечо мимолётный взгляд на дверь, за которой виднелся предваряющий адскую комнату коридор. Дверь всё ещё была открыта, и девушке немедленно захотелось повернуть обратно. Она тряхнула головой. Нет… нет, нельзя. Нужно идти. Нужно…       Келела набрала в грудь побольше воздуха и, замирая, неуверенно ступила на узкую дорожку над пропастью. Угли здесь казались даже ещё горячее. Девушка поморщилась и усилием заставила себя сделать следующий шаг. Стопы её сковала такая боль, словно они и сами уже начали обугливаться. Боль жгла и пронизывала; от боли кружилась голова и плыло перед глазами, на которых обильно выступали слёзы. Келела пошатнулась и вскрикнула, едва не рухнув в пропасть. Выход находился в каких-нибудь десяти шагах, но девушка внезапно ощутила, что больше не в состоянии и пошевелиться. Видимость заволакивала пелена слёз и разноцветные круги. Ну, ещё чуть-чуть… пожалуйста. Пожалуйста… помогите, кто-нибудь…  — Я не могу, — срывающимся голосом прошептала девушка. Закрыв глаза, она позволила волне слабости захлестнуть себя. Келела ощутила, как летит вниз. Затем опять стало темно.       Первым, что она увидела, вновь обретя зрение, были уже знакомые решётки на окнах. Келела с трудом села. Ноги больше не болели. Девушка сняла кроссовок и оглядела стопу: никаких следов ожога тоже не было. Келела тяжело вздохнула. Она опять здесь… она не справилась.       Девушка встала и медленно приблизилась к окну, дотронувшись ладонью до гладкой поверхности стекла.       Снаружи всё выглядело таким настоящим. За окном шёл снег. Серебристые хлопья кружились в воздухе, неспешно и лениво, будто нехотя покидая уютные убежища в пушистых облаках, чтобы спуститься на холодную землю. Город мирно спал, погружённый в своё летаргическое неведение. Город спит, пока совсем рядом творится жестокость и беззаконие… Город спит, пока Корпорация властвует над ним и опутывает разум его жителей своими иллюзиями.       Келела с отчаянием стукнула по стеклу. Решётки, пересекающие окна, начинали напоминать тюремные.       Корпорация… Корпорация играет разумом. Профессор Кайзо прав.       Проблема не в голограммах. Проблема не в том, что этой комнаты на самом деле не существует. Здесь сокрыта ловушка намного более тонкого уровня. Корпорация действительно играет их разумом. Корпорация заставляет сомневаться в себе… Вполне вероятно, что эти стены испускают ещё более интенсивные и разрушительные для психики волны, чем стены городских домов. Разумеется, стоило ожидать, что защитные механизмы основного здания будут куда коварнее и изощрённее, чем горстка глупых атлетов в охране и ядовитые дротики. Нет, всё намного сложнее. Корпорация пробирается к самому мозгу. Корпорация внушает им, что они беспомощны, подавляя их силу воли. Это она говорила устами Реми, когда он кричал на Келелу; это она заставила друзей поссориться и разделиться. Наверняка то был первый шажок к тому, чтобы пошатнуть их веру в себя.       Келела выдохнула. Всё правильно… И теперь, когда она утратила веру, она оказалась в западне. А вдруг профессор и Реми угодили в такую же?.. Ей надо что-нибудь предпринять.       Она должна попытаться снова.       Келела вновь решительно направилась к не замедлившей материализоваться двери.       Девушка пробежала тёмный коридор с липкой белёсой паутиной — на этот раз нити показались ей совсем слабыми — и опять очутилась у деревянной двери. Собравшись с духом, Келела вошла.       Перед ней был зал с серым песком. Девушка сжала кулаки и, не тратя время, ступила по раскалённой поверхности.       С каждым шагом становилось всё больнее. Келела терпела и кусала губы. Из глаз опять полились слёзы — она поспешила утереть их.       И снова, стоило ей достичь середины зала, как на другой его половине возникла бездна, пересечённая узкой дорожкой. Превозмогая себя, девушка двинулась к ней. Боль пронизывала подошвы её стоп почти до оцепенения, от мучительной пытки хотелось кричать.       Дверь маячила впереди смазанным пятном. Келела споткнулась, с ужасом подумав, что сейчас снова сорвётся в пропасть. Она едва успела подставить руки, чтобы приземлиться на них. Ладони тут же обожгло. Девушка резко одёрнула их и, часто выдыхая, поглядела перед собой. До выхода из адского пекла оставалось всего несколько метров, но она была не уверена, что может подняться. Тогда Келела поползла на коленях. Горячий песок тотчас прожёг дыры в ткани её одежды, добираясь до кожи и нанося новые раны; Келела застонала, но продолжила ползти. Ещё немного…       Наконец пальцы девушки коснулись двери. Келела из последних сил толкнула её и повалилась вперёд. Она перевернулась на спину и закрыла глаза, ловя губами воздух.       Боль понемногу отступала.       Когда девушка пришла в себя и смогла разжать веки, чтобы оглядеться, она с изумлением обнаружила, что лежит на берегу моря. В лицо тут же подул свежий ветер. Келела глубоко вдохнула. На губах осел чистый, солоноватый привкус.       Она поднялась. Вокруг царила тишина. Лишь безмятежное море плескалось о берег, наполняя воздух успокаивающим шелестом. Келела озадаченно побрела вдоль кромки. Влажный песок был устлан красивыми ракушками причудливой формы.       Всё пережитое вдруг навалилось тяжёлым грузом. Мирное и спокойное морское побережье как нельзя соблазнительнее навевало мысли об отдыхе, но отдыхать сейчас было нельзя. Келела издала протяжный вздох, останавливаясь и потирая лоб. Ничего… всё это скоро закончится. Она выберется из этих иллюзий, найдёт друзей, и всё будет хорошо. А уж вместе они со всем справятся и победят Корпорацию. Всё закончится… она вернётся домой, она снова увидит Дэнни.       Дэнни… девушка застонала, вдруг понимая, что ей вовсе не хочется видеть Дэнни. Более того, ей нестерпимо даже думать о нём.       Она медленно опустилась обратно на песок. Ветер мягко овевал щёки, бережно сдувал со лба пряди волос. После чада раскалённых углей вся картина окружающего воспринималась преувеличенно контрастной. Келеле вдруг захотелось разуться и пройтись босиком по этому мягкому, влажному илу. Едва отдавая самой себе отчёт в том, что делает, девушка принялась стягивать кроссовки.       Поверхность мокрого песка казалась нежной, точно тесто. Келела прикрыла глаза от удовольствия, чувствуя, как её стопы утопают в ласкающе-гладкой прохладе. К счастью, ноги ничуть не пострадали от иллюзорных ожогов. Тихо улыбаясь, девушка подошла к воде и зашла в неё по щиколотки. До чего хорошо… она потрогала искрящуюся поверхность пальцами и почему-то засмеялась.       Дэнни. Дьявол его разрази! Как же она устала. Как же устала постоянно спасать его…       Келела закатала штанины, погружаясь чуть глубже. Она наклонилась, разглядывая удивительные разноцветные камешки и раковины сквозь прозрачную воду. На мгновение ей пришла в голову странная мысль о том, что, должно быть, в этих ракушках необычайно уютно жить. Спрячешься в такую — и никаких забот… никаких тревог. Только лежать в этой красиво изогнутой колыбели и слушать мирную песню моря. Затеряться в головоломках хитрых изгибов. Лечь и заснуть… заснуть. Заснуть…       Келела усилием оторвалась от зрелища, выпрямляясь, и вдруг опешила. Прямо перед ней на поверхности воды покачивалась, отливая перламутровыми боками, огромная, высотой в пару метров, ракушка. Девушка поражённо выдохнула, разглядывая небывалое явление. Она протянула руку, чтобы дотронуться. Ракушка, казалось, сама подплыла к ней чуть ближе. Келела провела ладонью по спиралевидной поверхности. Тонкая и розовая, блестящая роговая прослойка, будто отозвавшись на прикосновение, запела тонким и мелодичным гулом откуда-то из глубин своих лабиринтов. Келела стояла, глядя в самый центр этой воронки, словно заворожённая, и будучи почему-то не в силах тронуться с места. Казалось, что ракушка зовёт, подобно морской сирене; она манит, гостеприимно приглашает забраться внутрь и отдохнуть под сенью своих дивных узорчатых стен… Неторопливо и мерно колыхаясь на волнах, то вздымаясь, то опускаясь, ракушка говорила: отдохни. Успокойся. Забудь. Всё это неважно. Неважно… Забудь о том, о чём не хочешь вспоминать.       Келела закрыла лицо руками. Что она делает?.. Какая же она слабая. На несколько мгновений ей и вправду захотелось просто обо всём забыть, забыть и бросить. Сбежать. Спрятаться в раковину… спрятаться от боли, от страха, от тоски и собственной неуверенности.       До чего же велико искушение.       Келела отняла руки, с мучением поглядев вслед уплывающей вдаль ракушке. Та напоминала ладью перевозчика на какой-то мифической реке. Девушка закусила губу и, развернувшись, медленно побрела по направлению к берегу.       Оказавшись на суше, Келела устало и уже без изумления пронаблюдала, как перед ней прямо из воздуха вдруг появилась ещё одна дверь. Девушка тяжело вздохнула и дёрнула ручку.       Она снова очутилась в знакомом зале с зарешёченными окнами.