И воссияет чистый разум

Утром следующего дня Марта проснулась от того, что в шкафу мелко задребезжала посуда. Открыв глаза, женщина долго лежала, перебирая в памяти события прошлого вечера. Вставать не хотелось: она чувствовала себя совсем разбитой, слишком много новостей на неё обрушилось. Встреча с Иваном была совсем не такой, как она себе представляла. С тех пор, как он выяснил, что Мария его мать, она никогда не сомневалась – сын любит её. Столько лет живший без тепла и ласки, он тянулся к ней, часто приходил на кухню, чтобы просто поболтать, рассказать о школе и уроках, старался не волновать её лишний раз, пытался заботиться о ней – неумело, грубовато, но Мария это очень ценила. Они оба старались быть нормальной счастливой семьёй, мама и сын, которые обрели друг друга после стольких лет разлуки. Они словно были связаны крепкой ниточкой, которая, не смотря ни на что, никогда не порвется. Женщина была уверенна, что когда она найдет Ивана, всё наконец вернётся на свои места. И теперь это надёжное, уютное мировоззрение задрожало и рухнуло. Сын не узнал её, принял за одну из тех девушек, которые каждый вечер тусуются в клубах, пьют коктейли и знакомятся с молодыми людьми. Один из её потаённых страхов вылез из глубин подсознания и предстал перед ней пугающей реальностью. То, что случилось в «Миднайте», сильно напоминало их первую встречу, когда Иван с друзьями, да и Хасинта тоже, приняли её за школьницу. Кинув тоскливый взгляд на чёрную трещину, змеившуюся по потолку, Мария поднялась с постели и побрела в ванную комнату. Там, нервно переминаясь босыми ногами на холодном кафеле – отопление здесь ни к чёрту – внимательно посмотрела на себя в зеркало. Конечно, за эти два года она не стала моложе. Скорее наоборот: взгляд потускнел, грустная складка залегла на лбу, появилась и первая седина – печальное последствие былых потрясений. Синеватые мешки под глазами спишем на ночные переживания – да, пожалуй, в темноте клуба, когда она была при макияже, Иван действительно мог принять её за свою ровесницу. «Красавица» - вот как он её назвал. Хотя нет, ситуация скорее напоминала одну из тех жестоких шуток Ивана. Ту, когда он притворился, что не помнит Марию из-за прогрессирующей болезни Альцгеймера. «Ты кто? Мы знакомы? А ты симпатичная…» «Так оно и случится. Просто… захотел это представить», - да, Иван оказался прав. Это действительно случилось. Только на этот раз он не шутил. Сын действительно её не помнит, иначе не смотрел бы на неё так равнодушно, словно их ничего не связывает. Может, болезнь не отступила, и он вновь начал всё забывать? Но он совсем не выглядел как человек, испытывающий проблемы с памятью. В отличие от той девушки, его подружки, оставляющей сумочки, где ни попадя. Ладно, подумала Мария, сейчас половина одиннадцатого. Если она поторопится, то успеет в офис к полудню. Ракель ненавидит, когда кто-то опаздывает. А уже после собрания она поговорит с подругой и спросит у девушки совета. Приняв бодрящий душ (нет, Мария не занималась закаливанием: просто вместо горячей воды из крана опять текла еле тёплая), женщина прикинула, что успеет выпить чашку кофе перед уходом, и отправилась на кухню. В её квартире словно происходило мини-землетрясение: пол вздрагивал под ногами с интервалом в пять секунд, оконные рамы звенели от каждого удара, чашки, стоящие на сушилке, стукались друг о друга с мелодичным звуком. Кто-то очень «умный» решил, что домов в этом районе недостаточно, поэтому Мария уже сама не помнила, когда ей удавалось нормально выспаться, не просыпаясь каждое утро от грохота забиваемых свай. Заваривая себе чашку растворимого кофе, женщина вполуха слушала, о чём вещает белокурая дикторша с экрана старенького пузатого телевизора. - … задержаны сотрудниками правоохранительных органов вчера ночью. При них была обнаружена крупная партия наркотиков. На данный момент ведётся следствие. Полиция комментариев пока не даёт. К другим новостям… Опять наркотики, подумала Мария, пригубив ароматного напитка. Ни дня не проходит, чтобы СМИ не затронули эту тему. Парням с «зацензуренными» лицами едва ли больше тридцати, а их жизнь уже катится под откос. Ей не понаслышке известен весь этот бизнес: Тони чудом удалось не увязнуть в этом болоте окончательно. Жажда наживы загоняет людей в ловушку, выбраться из которой практически невозможно. Бросив взгляд на часы, женщина поспешила одеться и скорее покинуть квартиру. Пожалуй, единственным плюсом этого жилья была его относительная дешевизна и близость к метро. Минуя обшарпанный дощатый забор, за которым туда-сюда сновали бригады рабочих, Мария впервые задумалась о том, что ей пора бы уже сменить место проживания. В конце концов, она не планировала обосноваться здесь на всю оставшуюся жизнь. Просто Марте де Пабло нужна была квартира «на первое время», а потом она не хотела заморачиваться с переездом. Мрачная серая высотка, в окружении себе подобных, словно в стае огромных чудовищ, чрева которых набиты разным сбродом – для одинокой, никому не нужной женщины это жильё было самым что ни на есть подходящим. За невысокую квартплату люди готовы мириться со всеми неудобствами. Мария же круглые сутки проводила на работе, где ей не давали замкнуться в себе и обеспечивали постоянное общение. Дома она старалась занять себя чтением или побыстрее провалиться в сон, лишь бы не быть раздавленной под гнётом одиночества. Теперь, когда впереди забрезжил огонёк надежды, когда она может найти и вернуть сына, Мария стала задумываться о переезде. Что бы сказали Иван или Фермин, если бы узнали, что она живёт в самом неблагополучном районе Мадрида? - Фермин… - это имя давно уже отзывается глухой болью в сердце. Воспоминания о былом счастье с любимым – всё, что у неё осталось. День, когда она лишилась разом всего, что было ей так дорого, прочно засел в памяти, и о чём бы Мария ни думала, мысли упорно возвращаются к тому времени. *** Мария сломя голову бежала через лес. Кусты цеплялись за подол её платья, ветки деревьев хлестали по лицу и трепали волосы. Она уже давно сошла с тропы, пытаясь срезать путь: плевать, что можно наткнуться на капкан или, того хуже, на мину – главное успеть, увидеть Фермина, убедиться, что с ним всё в порядке. «С ним всё будет хорошо, - шептала она, как мантру, - всё хорошо… Он сильный, он справится, он меня не оставит… Фермин, пожалуйста, пусть всё с тобой будет в порядке!» Он лежал, скорчившись, на залитой солнцем поляне, прижав руки к животу. - Фермин! О, Господи, Фермин!.. – ни звука, ни движения в ответ. Мария опустилась на землю рядом с ним и положила его голову себе на колени. Кровь медленными толчками вытекала из страшной рваной раны. Армейский нож, брошенный впопыхах убийцей, валялся неподалёку. Женщина почувствовала, как в душе закипает страстная, чёрная ненависть к предателю Гарридо. - Фермин… - раненый вдруг слабо застонал, заметался, пытаясь сильнее зажать дыру в животе. Дрогнули веки, и мужчина открыл глаза – живой! - Тише, милый, тише! Не двигайся… Я с тобой, всё будет хорошо… - торопливо заговорила Мария, поспешно снимая передник. – Сейчас я перевяжу рану… Кто-нибудь придёт и поможет нам, обязательно, слышишь? – дрожащим голосом убеждала она Фермина, сама стараясь не думать о том, что будет, если его не успеют спасти. - Мария… Ты должна уходить… Тебе нельзя здесь оставаться… - хриплым, свистящим шёпотом ответил он. – Хулия… Где она? Нужно её найти… - Я без тебя никуда не пойду! – плакала женщина, гладя его по волосам. – Я тебя не оставлю… - Мария… - мягко произнёс мужчина, с любовью глядя на неё. – Ты ведь знаешь, что я… - его глаза вдруг широко распахнулись, с губ сорвался надсадный крик. – Беги отсюда! - Но… - сокрушительный удар пришёлся точно в цель. Мария ничком упала на землю; сознание провалилось в пустоту. *** Ракель сидела за столом в большом светлом кабинете, который она гордо именовала залом заседаний. Заседали здесь обычно четыре человека: Мария, Луис, Сэнди и сама Ракель. Мужская часть команды отсутствовала, зато Мария увидела в кресле у окна хрупкую фигурку. - Ты чуть было не опоздала! – строго сказала Ракель вместо приветствия. - Я тоже рада тебя видеть, - в тон ей ответила Мария. – Привет, Сильвия! – кивнула она в сторону окна. - Здравствуй, - приветливо улыбнулась девушка. – Не обращай на неё внимания, она просто немного… расстроена. Хотя я считаю, что всё прошло как нельзя лучше. - Всё прошло гладко, без сучка и без задоринки, но что мы имеем в итоге?! – взорвалась Ракель, вскочив с места, намереваясь в ярости перемерить шагами кабинет. Но повреждённая связка дала о себе знать – девушка просто махнула рукой и опустилась на стул. Марта недоумённо посмотрела на неё: - Я что-то пропустила? - Ты пропустила метание в стенку фарфоровых статуэток, - хихикнула Сильвия, указав на кучку осколков, сиротливо лежащих в углу. – Ракель, ты не пробовала попить каких-нибудь таблеток? В последнее время ты слишком нервная. Тебе надо развеяться, а не то работа тебя доконает. В конце концов, найди себе… - Вот только не надо! – запротестовала девушка. – Не надо мне тут про полезное влияние регулярной половой жизни! У тебя что, ещё медовый месяц не закончился? - Скажем так… немного затянулся, - пробормотала Сильвия, скромно потупив взгляд. – Почему ты не хочешь встречаться с кем-нибудь? Хоть бы попробовала – вдруг понравится? - Мне не нужен парень! – отрезала Ракель. – Я взрослая, самодостаточная, уверенная в себе девушка и не нуждаюсь в чьей-либо… Дверь с треском распахнулась, и в кабинет влетел ураган Сэнди. - Привет, девочки! - Четыре минуты! – гневный голос Ракели напоминал звуки иерихонской трубы. – Я же просила… - … никаких опозданий, - скучающим тоном отозвался парень, усаживаясь прямо к ней на стол, - я помню. Луиса всё равно ещё нет, так что ничего страшного не произошло от того, что я чуть-чуть задержался. Лучше скажи, как твоя нога? - Нормально, - пробурчала Ракель, увернувшись от дружеского поцелуя в щёчку. Сильвия многозначительно на неё посмотрела, кивая в сторону Сэнди, но девушка сразу же взяла в руки чудом уцелевшую фигурку слоника. Намёк был понят. – Через пару дней буду прыгать, как горный козёл. Слезь, пожалуйста, со стола! - Как скажешь, - печально вздохнул парень и сел на стул напротив девушки. В зал заседаний, пригнув голову, вошёл Луис. - Привет всем. Чудесно выглядишь, Сильвия, замужество тебя красит. Марта, не возражаешь, если я сяду? – устало произнёс он, устраиваясь на диване, где уже сидела Мария. - Семь ми… - начала было Ракель, но осеклась, внимательно посмотрев на брата. Сэнди проследил за её взглядом и вдруг расхохотался. Его смех тут же подхватили остальные. - Ты что, с утра в зеркало не смотрел?! - Я проснулся в полдвенадцатого, некогда было на себя любоваться, - недовольно протянул Луис, направляясь к висящему на стене зеркалу. - Ну ни фига ж себе! – воскликнул он, увидев причину всеобщего веселья. На его лице тут и там виднелись следы вчерашнего грима жизнерадостно-зелёного цвета. – А я думаю, чего на меня люди оглядываются? - На, вытри свою зелёную физиономию, сеньор Жаба, - сказала разом повеселевшая Ракель, протягивая кузену пачку влажных салфеток. Мария, улыбаясь, молча наблюдала за всем этим балаганом. Такие моменты, когда они становятся не просто командой единомышленников, а настоящей семьёй, она особенно ценила. Глядя, как смеётся Сильвия, прикрывая рот ладошкой, как Сэнди смахивает с плеча Ракели несуществующую пылинку, она почти не жалеет о том, что отказалась от прежней жизни. *** Ласковое осеннее солнце отражалось в декоративном прудике, находящемся во дворе больницы. Хорошая погода явно издевалась над мрачным настроением сидящей на скамейке женщины. Хмуро наблюдая за резвящимися в прозрачной воде рыбками, Мария вспоминала то день, когда она очнулась в госпитале с сотрясением мозга: Ребекку, которая сообщила, что «Фермина… больше нет»; зарёванную Хулию и печального Маркоса, которые рассказали, что Иван остался в горящем пансионе. Будь этот пруд поглубже, она бы, пожалуй, не смогла удержаться от желания утопиться. - Глубина меньше метра. Не получится, - раздался рядом женский голос, заставив Марию вздрогнуть от неожиданности. На скамейку опустилась девушка лет двадцати, одетая в мешковатые джинсы и клетчатую рубашку. Женщина невольно поёжилась, поймав на себе изучающий взгляд серых глаз. - Не понимаю о чём ты, - вызывающе ответила она. - Нет, понимаешь, - на лице девушки играла странная улыбка. – Брось эти мысли, ты этого никогда не сделаешь. - С чего такая уверенность? - незнакомка нравилась ей всё меньше и меньше. - Ты хочешь получить ответы. От тебя многое скрывают, Мария, очень многое. А я могу поделиться с тобой той информацией, что мне известна. - Откуда ты меня знаешь? – в голосе женщины сквозило недоверие. - Мне о тебе… рассказывали. Кстати, я не представилась… - пробормотала девушка, выискивая что-то в своей сумке. – Ракель Сервантес, - она достала внушительных размеров папку, взяла из неё фотографию и протянула Марии. – Меня здесь плохо видно, но, думаю, некоторые люди будут тебе знакомы. Ракель на фотографии действительно получилась плохо: очевидно, девушка обернулась на чей-то зов, отчего лицо было немного смазанным. Но внимание женщины привлёк другой человек, запечатлённый в самом центре снимка. С фотографии ей весело улыбался Фермин. - Мы работали в одной организации, - начала девушка свой рассказ, - но никогда не были близко знакомы. У всех были разные задания, и было строжайше запрещено распространяться о них. Фотография сделана два года назад, когда мы все поехали на неделю к морю. Это был единственный раз, когда мы проводили время вместе. В остальные дни мы лишь изредка пересекались в штабе. Но всё изменилось, когда умер Саул – наш лидер. Заражённый опасным вирусом, перед смертью он распорядился передать все дела в руки Карлоса – его, как я вижу, ты прекрасно знаешь. Но Карлос сам был заражён. Он не знал, удастся ли ему вылечиться, поэтому собрал всех, кого знал лучше других, - то есть нас, с которыми он провёл отпуск. Компания собралась не в полном составе: некоторые уже расплатились жизнью за те тайны, которые им удалось узнать. Андриана Серда, - Ракель ткнула пальцем в изображение темноволосой красавицы, стоящей по левую руку от Фермина, - к тому времени была мертва. Он рассказал нам о пансионе Чёрная Лагуна и об опасностях, скрывающихся за его стенами. Сказал, что у него осталось чуть больше недели до того, как раскроется капсула с вирусом. Рассказал и о Ребекке, своей напарнице, которая осталась в пансионе. Карлос не был уверен, что останется в живых, поэтому назначил своим преемником Луиса, моего кузена – вот он, на фотографии. Луис должен был взять дела организации в свои руки, если с Карлосом что-то случится. Лекарство от вируса было спрятано где-то в пансионе. Карлос отправился туда, а нам оставалось только ждать новостей. Больше мы его не видели. Когда сняли карантин, нам удалось найти Ребекку, которая рассказала о трагедии, случившейся с Карлосом. Мы второй раз потеряли лидера и были очень растеряны, но она успокоила нас тем, что все улики против Оттокса, что удалось найти, отправлены в правоохранительные органы. А на следующий день стало известно, что инспектор Корраль, которая собрала все эти доказательства, разбилась по дороге в Главное Управление Полиции. - Инспектор Корраль? – фамилия показалась Марии смутно знакомой. Где она её слышала? - Алисия. Она мертва. - О Господи… - сказать, что Мария была шокирована, значит, не сказать ничего. Деловая и энергичная, Алисия была для всех поддержкой в трудное время карантина. Она проводила расследование с таким рвением, что каждый, кто это видел, невольно обретал веру в торжество справедливости. - Естественно, авария была подстроена. Незадолго до смерти Алисии погиб в автокатастрофе комиссар Льоренте, её непосредственный начальник, а также старый друг Саула, к которому тот обращался, если нужна была помощь представителей власти. Сложно поверить в то, что это простая случайность. Но даже это не главное. Вопрос в том, куда делись улики? Авария затевалась именно для того, чтобы не дать компромату попасть в руки полиции. Инспектор должна была отвезти их в Управление, но дело в том, что бумаг при ней, судя по всему, не было. - Как это? Я уже ничего не понимаю. - А вот так, не было, и всё тут, - развела руками Ракель. – Ребекка поспрашивала ребят, и те рассказали, что Алисия в их присутствии положила папку с материалами в рюкзак. Рюкзак-то в машине нашли, да только чужой! И в нём, среди вещей, было это, - девушка протянула Марии небольшую книжечку. - Паспорт? - Ты открывай, открывай. Не просто какой-нибудь паспорт, а на имя Карлоса Альманса. Остальные вещи тоже вряд ли принадлежали Алисии. Тут то и выясняется самое интересное, - Ракели, похоже, нравилось производить впечатление своим рассказом. – У Карлоса был точно такой же рюкзак. Вместе с ним он вошёл в подземелье… - Но когда я его встретила, никакого рюкзака не было! – воскликнула Мария. В голове тут же замелькали обрывки воспоминаний: темнота подземелий, прорезанная редкими лучами фонарей; крепкое объятие сильных рук; последний поцелуй, полный нежности, сорванный впопыхах… Нет, определённо, рюкзака при нём не было. - Именно! – торжествующе сказала Ракель. - Так я и предполагала. Думаю, Карлос точно знал, в чём тут дело и где компромат. Жаль, сказать об этом он не может. Эй, ты чего? – забеспокоилась девушка. – А ну, перестань плакать! Ну прости меня, - она осторожно погладила рыдающую женщину по спине, - прости. Я ужасно бестактная, знаю. Но ты ведь ещё не знаешь самого главного! - Что ещё ты мне расскажешь, чтобы добить окончательно? В каком морге можно забрать тела? – зло прошептала Мария. - Чего не знаю, того не знаю, - в недоумении пробормотала девушка. – Откуда столько пессимизма? Тел же не нашли. - Как не нашли? – удивлённо вскинулась Мария. - О-о-о, - протянула девушка, - да тебе, я смотрю, совсем ничего не рассказали. Тебя, Мария, нашли в лесу, в луже крови и с разбитой головой, а от Карлоса – никаких следов. На кучку старшеклассников, среди которых был и твой сын, напал Уго. Всем, кроме Ивана, удалось сбежать: камин завалило, когда он хотел выйти, и парень оказался заперт в горящем здании, вместе с этим грёбанным нацистом. Когда пожар потушили, то ничьих обугленных останков не нашли. Не знаю как, но Оттоксу удалось замять дело. Улик нет, а значит, обвинить их не в чем. Думаю, у них есть неплохие связи в полиции. Поэтому, - Ракель тяжело вздохнула, - наша организация сейчас переживает не лучшие времена. Если бы не Луис, она бы вообще развалилась. Но он молодец, поддерживает все контакты, которые поддерживал Саул. Он даже связался с зарубежными организациями, которые работают с нами в одном направлении. Так что наши собственные расследования позволят нам заново собрать компромат. - Ужасно… - прошептала Мария, невидяще уставившись в пространство. – Столько нелепых, напрасных усилий, столько загубленных жизней, а чёртов Оттокс шутя отбивает все атаки. Как мерзкий паук, он сидит в центре своей паутины, и в случае угрозы просто дёргает за нужную ниточку и этим устраняет все проблемы. - Почему же, - возразила Ракель, - Карлос с Ребеккой попортили им немало крови. После грандиозного провала с вирусом и проектом «Близнецы» Оттокс потихоньку сворачивает свою деятельность в Испании. Но у них осталось ещё незавершенное дело. И связано оно с твоим сыном. - Что за дело? Зачем им нужен Иван? - Валерия, сестра Валентины Ноирет, завещала Ивану пакет акций Оттокса, перешедший ей по наследству от отца, он же переписал их на имя Жака Ноирета. Таким образом, в руках француза оказалась большая часть всех акций кампании, и он, фактически, стал её хозяином. Но дело в том, что Жак чем-то насолил своим товарищам, - усмехнулась девушка, - и они отправили его «подлечиться» в Сан-Антонио. Лечение было слишком интенсивным, и бедняга съехал с катушек. Сумасшедшим, как ты понимаешь, хозяйничать в Оттоксе никто не даст. И тут нацисты осознали свою ошибку. Жак, как хороший приёмный папа, всё, чем владел, оставил сыну. Так что, как только Иван станет совершеннолетним, контрольный пакет акций перейдёт к нему. - Ты хочешь сказать, - медленно произнесла Мария, - что им необходимо заставить Ивана продать им акции? - Именно так, - утвердительно кивнула Ракель. – Иван жив, - по крайней мере, пока. Но где он, мы не имеем ни малейшего понятия. Мария подняла голову и пристально посмотрела на девушку. - Чего же ты хочешь от меня? Ты ведь не просто так битый час мне рассказываешь то, что от меня почему-то скрывали. - Считай, что я хочу завоевать твоё расположение, - улыбнулась девушка. – Мы потеряли много хороших агентов… Некоторые ушли сами, разуверившись в успехе. Ребекка, например, больше не хочет сотрудничать, - что ж, нервы сдали, бывает. Нам нужны люди, Мария. Целеустремлённые, сильные, которым есть за что бороться. Ты же не станешь сидеть, сложа руки? Мария в задумчивости посмотрела на пруд. Ракель права: она не может бездействовать, пока есть надежда спасти сына. Она уже почти месяц в больнице, всё время на успокоительных. Новости обходят её стороной, благодаря друзьям, которые беспокоятся за её нестабильный рассудок. Ей опротивели сочувственные взгляды и постоянная опека. Ракель же словно из другого мира, не пытается соболезновать, а предлагает действовать. В конце концов, удалось же Марии добыть код у Уго, - значит, и с остальным она справится. - Прежде чем ты ответишь, предупреждаю: придётся порвать все контакты с прежними знакомыми. В идеале – сменить имя. Начать с чистого листа? А почему бы и нет? - Я согласна.