Семья для Феликса

Да уж, выбросить придется довольно много: измельченные травы перемешались так, что не разберешь, где и что. Есть заклинание, часто спасающее в подобных случаях, но не в этом. «Золушка», как я называю такие чары, работает, только если то, что нужно отсортировать, не перемолото чуть ли не до состояния муки. Такими чарами крестная-волшебница могла бы здорово облегчить жизнь героини моей любимой сказки, которой злая мачеха дала задание перебрать мешок фасоли, отделяя белую от черной. Жаль, но мне это заклинание сегодня не поможет: измельченные травы не имеют ярко выраженных довольно крупных кусочков, по которым и запускается эта разновидность поискового заклятья. Его, как и многие другие бытовые заклинания, придумал Сев. «Золушка» частенько выручает, особенно, когда нужно аккуратно вытащить осколки разбившейся банки или бутылки или отсортировать созревшие ягоды от зеленых. Многие бытовые чары, изобретенные или усовершенствованные Северусом, давно уже выползли за пределы лаборатории и разлетелись по всему Хогвартсу и даже за его пределы. Никто не знает, кто их придумал, но пользуются ими все: студенты, педагоги, эльфы. Даже мадам Розметта в своем пабе частенько использует не обычные сушильные чары, а фирменные «спиральные» Северуса, не оставляющие разводов на стенках бокалов. Я призвала блокнот, в который временно записывала то, что по вечерам скрупулезно вносила в книгу учета ингредиентов. Прыткопишущее перо радостно подскочило и, не выделываясь, резво записало весь убыток. Да уж… галлеонов на тридцать. Придется доставать из заначки, той, куда я откладывала деньги на бесконечные походы по магловским и магическим врачам. Не пойду больше. Хватит! Смела мусор в ведро, а разорванные пакеты, мешочки и помятые коробочки сложила в сумку, чтобы обсудить их качество с Помоной. И настучать по башке поставщикам. Вот мерзавцы! Я заставлю их сделать хорошую скидку! Я часто поглядывала на экран. Дело у Феликса потихоньку двигалось к самой ответственной части — собственно выпеканию блинов. Экран протестующе пискнул, я подняла голову: малыш насыпал чуть больше сахара в тесто, чем требовалось по рецепту, но тут же смолк. Ничего страшного, сахар — не соль. Таймер, запустившийся с того момента, как Феликс приступил к готовке, показывал, что прошло всего пятнадцать минут, а тесто уже практически готово. Молодец, мужик! Ловко он управляется, видимо, действительно часто помогал тете. Пора идти на кухню — в кладовой мне делать больше нечего. Сейчас пошлю сову поставщикам, назначу встречу на завтра. Все равно давно уже пора выбраться в Косой Переулок по делам Хогвартса. Пора приобрести кучу всего, начиная от полотна для полотенец, наволочек для эльфов и постельного белья, до столовых приборов. Особенная нужда постоянно возникала в изящных чайных ложечках с гербом Хогвартса — их первокурсники так и норовили растащить на сувениры. Поначалу я стеснялась, но чуть ли не каждый день недосчитываясь нескольких дорогостоящих ложек, ввела такую практику: подходила к декану факультета, вместе мы шли в гостиную к предположительно провинившимся (если эльфам удавалось отследить за чьими столами недосчитались ложек) и просила открыть двери спален. Усилив сонорусом голос, произносила: «Акцио, ложки!» И никогда не оставалась без улова! На педсовете я решительно встала, поведала о проблеме и предложила вручать первокурсникам маленькие презенты, раз им так уж хочется увести домой что-то с гербом Школы. Дамблдор усмехнулся, посмотрел на меня поверх очков и… И мне, как это бывало в ответ на любую мою задумку, тот час же пошли навстречу. Вскоре появилась традиция — после праздничного ужина вручать первокурсникам памятные перьевые ручки. Ложек действительно стало пропадать значительно меньше, но… Отдаю должное таланту мастера, создавшего ложечки столь изящной формы. Трудно удержаться, чтобы не нарядить такую «куколку» в платьице из конфетных фантиков. Видела я у девочек-первокурсниц и такие игры. Ну вот, что ты будешь делать, а? Игровую комнату малышне организовать и игрушек накупить? Надо подумать, кстати. Я закончила уборку, потушила дубль экрана, вымыла руки в ванной, обдала себя несколько раз очищающими чарами и отправилась на кухню. Подготовка к Блинному Священнодействию подходила к концу. Феликс закончил возню с тестом и отмывал взбивалку. Я вздохнула: мне никак не удавалось переубедить тренажер, что посуду нужно мыть после окончания готовки, а не в процессе. А, ладно. На голове у Феликса обнаружилась странная конструкция из кухонного полотенца и прищепок. Нечто среднее между поварским колпаком и пиратской повязкой. Вместо фартука тоже красовалось прицепленное прищепками к одежде полотенце. Малыш выглядел невероятно забавно в этих доспехах — кухонный рыцарь! Я улыбнулась, Феликс положил чистый предмет на решетку, выключил воду и спрыгнул с табуретки — кран находился слишком высоко для него. — Миссис Лина, а я все… А экран больше не подсказывает ничего. Это я неправильно что-то сделал? — Это я на кухню вошла — для экрана это сигнал ждать распоряжений. Сейчас он вновь начнет отдавать команды. Интересный у тебя поварской колпак и фартук. — А… да! Экран сказал: убрать волосы! Экран сказал: нужен фартук! А нету… Ничего нету. Вот я и… А нельзя было, да? — Феликс принялся теребить прищепки на полотеничном фартуке. Маленький изобретатель явно собирался расстроиться. — Можно! А можно просто пригладить волосы магией. Экран воспринимает это, как выполнение команды «убрать волосы». Иди сюда, покажу. Это сгодится и в качестве причесывающих чар. Феликс стянул с головы полотенце и подошел ко мне. — Не люблю волосы. Лезут везде: и в нос, и в глаза. И жарко. Но они не подстригаются. И меня не слушаются. А тетя тоже не любит. И ругается. А они все равно отрастаются сами и лохматятся! Скоро буду, как девчонка — с косичкой. — Ну, давай, все же, хоть причесаться попробуем для начала. Смотри, это меня Сев научил. Я сняла заколки со своих волос, сосредоточилась, поднесла руки к голове и сделала несколько движений, словно причесывала волосы пальцами. Все выбившиеся пряди послушно вновь вернулись в прическу. Я взглянула в зеркало, висевшее «в воспитательных целях» (потом как-нибудь расскажу в каких) на дверце холодильника. И кивнула сама себе — класс! Осталось вернуть заколки на место. — Ох! Здорово! И не лезут? И не щекотятся? И я так хочу! Но я не смогу наверное… Тогда же с сушильными чарами не получилось… — погрустнел Феликс. — Давай сначала я попробую, а потом я тебе дам учебник по бытовой магии — в нем подробненько расписано, как и что колдовать без палочки. Там не только причесывающие чары есть. Там вообще много полезного. — О! Учебник! По магии! — Да, мне здорово помогает. Иди сюда. Малыш подошел, подняв плечи, неловко подставил головенку под мои пальцы. И я тут же ощутила, как меня словно отталкивает невидимая, но мощная волна. — Э, нет, друг, так дело не пойдет. Ты куда сильнее меня, как волшебник. Твоя магия сопротивляется мне. Я не смогу преодолеть ее. Опусти плечи, выдохни, закрой глазки. Все получится. И начнем печь блинчики. Вон уже экран намекает, что пора приступать. — Угу. Я постараюсь, но оно само ёжится… Действительно: волосы на голове Феликса напоминали иглы даже не ежа, а дикобраза. А когда я прикоснулась к ним, то между пальцами заискрили голубенькие искорки. — Ты электрический ежик, да? — Ежики — хорошие! — Да, хорошие. У нас всю зиму жил ежонок в большой чашке. Я тогда была еще маленькая, но хорошо помню, как он вставал на задние лапки и ходил по кругу, перебирая передними лапками по стенкам своей чашковой клетки. Я осторожно продолжала гладить мягкие встопорщенные волосики. — О? В чашке? Феликс постепенно опускал судорожно зажатые плечи. — Да. Пришел сам. Сидел под дверью и не уходил. Ежики должны набрать почти килограмм массы, чтобы они смогли перенести зимнюю спячку. А этот почему-то совсем еще маленький был. Не выжил бы в зиму. Просто не проснулся бы весной. Я гладила волосы, искорок становилось все меньше, пряди начинали слушаться. Ежик начинал превращаться в… прилизанного ежика! — О! А вы читали про ежиков? Да? И я хочу! А он спал в чашке? И спя ел? Или они не едят, когда спят? Или не спят, когда едят? Или просыпаются? А потом опять? Или… — Стоп. — Ой… — Взгляни на себя в зеркало, лезь на табуретку. Мда, не подходит наша высокая мебель для маленького обитателя. Нужно что-то придумать… — Ой! Они не ёжатся! Спасибо, миссис Лина! И не щекотятся! И в нос не лезут! Как это вы так? Я прям совсем повзросленный! Вы — настоящая волшебница! И я так научусь? А ежонок проснулся? А я буду жарить? Или не буду? — малыш вертелся перед зеркалом, разглядывая свою новую элегантную прическу, поворачивал голову вправо-влево, подпрыгивал от нетерпения и делал все, чтобы свалиться с табуретки. Хм. Кажется, ежик, то есть Феликс, начал оттаивать, болтает без умолку, а его магия не чувствует во мне врага, раз прекратила колоть мне пальцы искорками и позволила уложить малышу волосы. Хорошо. Замечательно. А у Феликса теперь есть прозвище — Ёжик! — И ты научишься. Он и не засыпал — ел куриные ножки, яблоки и кашу, пил молоко и носился ночами по кухне, топая, как маленький слон. А весной убежал в сад и жил там. Будешь жарить. Слезай. Феликс соскочил с табурета, отстегнул прищепки и снял полотенце. Я подхватила вещи локомотором и опустила прищепки в корзинку к их собратьям, а полотенце послушно повисло на веревке, натянутой вдоль стены возле мойки. Малыш проводил улетевшие вещи взглядом и уважительно прошептал что-то похожее на «локомоор». — Ло-ко-мо-то-р! — Локомотор! Ой… чего это она… А как ее спрятать назад? — Феликс растерянно уставился на выпрыгнувшую из корзинки прищепку. Ой, у меня получилось настоящее волшебство! Меня уже целая одна прищепка поняла! Локомотор назад! Прищепка послушно улеглась обратно. Феликс подошел, взял ее, погладил и сказал: — Прищепка, спасибо! Я теперь знаю, что я немножко уже волшебник. Миссис Лина, или это просто прищепка волшебная попалась? — он положил ее обратно. — И поэтому она меня послушалась? — Прищепка обыкновенная, ты действительно волшебник. Поздравляю, у тебя действительно получилось. Скоро у тебя многое начнет получаться. Ты молодец! Щеки у Ёжика порозовели, он прикрыл губы ладошкой, потом недоверчиво посмотрел на меня и прижал еще и второй ладошкой. Я видела, как из-под его пальчиков расползается смущенная и радостная улыбка. Малыш постоял так немного, потом резко убрал руки и посмотрел на чашку с тестом, на экран, на полотенце, служившее ему фартуком. — Ой, а ведь нужен фартук! У вас есть фартук? Настоящий? Совсем настоящий? Мужчинский? Как по телевизору у мистера Бифа? С машинкой? У мистера Бифа с яблоком и бананом, но это ведь по-девчонски! Надо с машинкой! Ой… Я стоп, — Феликс замолчал и смущенно посмотрел на меня. — Извините, тетя Лина, у меня почему-то сегодня все время спрашивается и болтается. И не останавливается… Я совсем разболтанный. Это недопустимо, отвратительное поведение! — улыбка исчезла с его очаровательной мордашки, и последнюю фразу он произнес холодным «взрослым» голосом, опять копируя кого-то. — Допустимо. Не отвратительное. Фартук есть. Пока без машинки. Машинку пришьем, если хочешь. Давай договоримся? Зеленоватые глазенки испуганно уставились на меня, плечики поднялись к ушам. Потом немного опустились, когда речь зашла о машинке. — Ты можешь говорить и спрашивать все, что угодно и сколько угодно. Но… — Но стоп, да? — Именно! Когда я говорю «стоп», ты замолкаешь и даешь мне возможность тебе ответить. И еще. Есть такие ситуации, в которых даже я молчу. — Я понял! Я не буду… в ситуации. Я не глупый. Я уже взрослый.