Кула или Баллада о полярной лисе

      Лиса едва слышно просипела, когда ясное сознание по капле начало возвращаться в её голову. Странно, вроде бы по голове её не били, но в ушах стоял какой-то приглушённый низкий гул, как будто эти самые уши заложило или они были наполнены водой. Казавшиеся свинцовыми веки открывались медленно. «Ах… Где я?..» – это было первой чёткой мыслью, пронесшейся в голове.       Раскрыв глаза пошире, песец увидела перед собой только полумрак и какие-то странные огоньки впереди. А ещё что-то похожее… на спинку кресла. Она не могла точно понять. По мере прояснения чувств сознание смогло вычленить ещё два. Руки были частично обездвижены, не было возможности развести их в стороны. Присмотревшись, песец увидела короткий трос, идущий куда-то к стене.       «Что же эт… Ааай!» – мысль оборвал внезапной приступ резкой, на редкость неприятной боли, исходящей откуда-то с бока. Периферическим зрением полярная лиса заметила кого-то с того бока, откуда чувствовалась боль. Лапы у него были чем-то похожи на собачьи, тело было чёрным, почти сливавшимся с окружающим полумраком. Лица же было не разглядеть.       Но приступ боли обратился в злость и заглушил размышления. Оскалившись, песец попыталась ринуться к незнакомцу. Но не до конца продуманный расчёт не оправдался. Трос натянулся, и лиса лишь зло клацнула зубами.       - Очнулась! Она очнулась… – негромко выговорил незнакомец, вжавшись в стену позади и сжав в лапе что-то белое.       - Кто ты?! Где я?! – зло зашипела белая лиса, снова попытавшись пошевелить руками, но снова безрезультатно. Мало того, что её приковали к стене, запястья ещё сковывал чёрный браслет.       - Тише-тише, успокойся. Я не причиню вреда, клянусь.       Лиса, продолжая скалиться, вгляделась в лицо незнакомца. Постепенно в голове стали всплывать воспоминания. Точно, это же одно из тех существ, которые нашли её и пытались убить из пистолетов. Дрались, словно демоны, и лик их был, как у привидений. Как у мёртвых…       Оскал медленно сошёл с её мордашки, уступая место страху перед неизвестным. К нему прибавилось и непонимание, где же она находится. Сердце заколотилось чаще.       - Ты… ты убьешь меня? Ты же призрак…       - Призрак? – в ответе слышалось недоумение. Затем последовал короткий смешок, и незнакомец положил лапу на шею. – Нет, это просто маска.       Одним движением маска была снята, и перед лисой предстала… собака. Вернее, собеседник был похож на собаку и на дикого зверя. Люди таких зверей называли волками. И теперь этот волкособ, держа в лапе свою маску, смотрел ей в глаза. И взгляд этот был каким-то особенным… Добрым. Песцу это было в новинку, поэтому мысли в первые несколько секунд путались.       - Я из плоти и крови. И если ты не нападешь на меня, я не обижу. – сказал волкособ, не сводя взгляда со своей беспокойной собеседницы и положив маску на пол.       Песец старалась дышать ровнее. Стало ясно, что волкособу можно поверить. Слабо кивнув, белая с тревожным взглядом помотала головой. Присмотревшись, она всё равно не понимала, где находилась. Сложилось чувство, что в каком-то замкнутом пространстве, судя по округлой форме стен… в трубе.       - А где я? – неуверенно спросила лиса.       - Ты в нашем самолёте. Мы летим… в наш дом. – губы волкособа тронула добрая улыбка. – Ты интересная, там мы сможем тебе помочь, сможем к тебе… присмотреться.       - Тогда кто ты? И почему хотел убить меня?       - Можешь звать меня Балто. А у меня к тебе, кстати, тот же вопрос? Почему ты напала на мою семью?       И тут лиса, повинуясь какому-то странному чувству, отвела взгляд в сторону и опустила его в пол. В памяти стали всплывать обрывки воспоминаний о прошедшем. Но всё словно в какой-то пелене, странного цвета, не то багрового, не то огненно-красного. Странного вида волчица, пускающая лед и пчёл из лап, двигается быстро, яростно дерется, а когда острые клыки уже почти впились ей в шею, она просто… исчезла и появилась в другом месте. И там были ещё трое. Необычные. Может…       - Это твоя семья? Прости меня… – стараясь говорить громче заполнившего пространство гула, ответила песец. – Иногда со мной бывает так, что ярость оказывается сильнее, и я ей не владею. Когда же она отступает, мне остается лишь ужасаться, что я наделала.       - Слепая ярость… – вздохнул Балто. – Кто знает, может, мы поможем тебе. Если позволишь…       - А зачем вам помогать мне? Такому ужасному монстру… – лиса показала на свои руки. – …место в клетке или на привязи.       - Монстру? – Балто это как будто смутило. Он подсел поближе, хотя расстояние между ним и лисой и так было даже меньше, чем вытянутая лапа. – Чувства примерно знакомые. Может, ты такого о себе мнения только оттого, что о тебе так говорят другие?       Ответной реакцией поначалу было молчание. Лиса смотрела Балто в глаза, и остатки злобы потихонечку выдыхались. «Поверь ему. – едва-едва слышно нашёптывал внутренний голос, интуиция. – Может, он действительно поможет». В сознании возникали противоречия, прошедшее словно не соответствовало настоящему, не вмещало нового, что лисе пришлось узнать теперь, и опровергало это новое.       Но всё-таки к внутреннему голосу лиса решила прислушаться. Уголки её губ тронуло подобие улыбки, треугольные уши опустились, почти прижавшись к голове.       - А ты мудр, Балто. Мудрый и храбрый. – сказала песец.       - Да, это во мне есть. – ответил Балто. – И всё же, как тебя зовут? Мне надо как-то к тебе обращаться.       От того, как лиса отвела обрамленные лиловым узором глаза в сторону и опустила их, Балто даже забеспокоился. Странно, вроде же обычный вопрос, думал он.       Мимолетный прилив внутреннего света вновь сменился мраком и тоской. Песец словно впала в какую-то прострацию. Даже стоявший гул, казалось, затих. Перед глазами всплывали отрывочные, порой туманные обрывки того, что не отпускало её всё жизнь – прошлое.       Наконец-то огонь, охвативший тело после последнего «теста» (таким словом люди называли несчётные болезненные опыты) понемногу угас, но спокойствия запертой полярной лисе это не принесло. Рядом с клеткой, где она лежала, стоял человек. Может, тот же, что сделал ей последний укол, а может, другой, этого лиса не знала. В комнате всё время был включен яркий свет, из-за чего были различимы лишь чёрные или тёмные людские силуэты. А если же удавалось разглядеть получше, то по большей части все люди были похожи – носили одинаковые одежды странного, бледно-зелёного цвета, а лица их скрывали белые маски и защитные очки.       Место последнего укола, чуть ниже шеи, противно зудело, иногда покалывало. Порой его хотелось почесать, чтобы хоть как-то унять зуд, но лапы сейчас словно налились свинцом, не желая работать в полной мере. Полярная лиса боялась. Боялась людей. Боялась непонятности того, что с ней происходило и что с ней делали. Ясно, что изменить, но ясности в голове не хватало. Эту ясность заменяло отчаяние.       Клетка была решётчатой, и из-за этого всё кругом было словно расчерчено ровными рядами тёмно-серых квадратов. Холодно. Но холод не физический – подсознательный.       Стоявший возле клетки человек говорил. В одной руке он держал лист бумаги, испещрённый набором каких-то странных символов (из клетки было видно не всё), а в другой – небольшой прибор, в который он, собственно, и говорил.       Песец навострила уши, затаила дыхание. Она понимала его речь:       - … таким образом результаты проведённых ранее тестов позволяют сделать однозначный вывод, что наибольший потенциал показывает род Alopex.       - Алопе́кс… – слух Балто смог уловить слово, едва слышно сорвавшееся с уст белой лисы. Она повторила это дважды, но услышать удалось только со второго раза.       - Алопе́кс? Необычное имя. – улыбнулся Балто.       - Это не моё имя. – поспешила заверить лиса, подняв взгляд. – Меня так называли, но мне это не нравилось. Странное, необычное. Так что… – она вздохнула. – … нет у меня имени.       - Ну уж нет. Как прилетим, подберём тебе имя. Самолёт для этого не лучшее место.       - Спасибо тебе.       - А сейчас постарайся не злиться, мне надо твою рану обработать.       Лиса, секунду помедлив, слабо кивнула. Балто поднял положенный ранее белый предмет, которым оказалась марлевая салфетка. Достав из аптечки тюбик, он осторожно выдавил на рану немного какой-то мази, от резкого запаха которой лиса поморщилась. Иногда рана на плече, оставшаяся от попадания электроразряда, пощипывала, лиса скалилась, но всякий раз подавляла в себе злобу. Всё-таки этот Балто хотел помочь.       Закончив с мазью, волкособ прикрепил марлевую повязку лейкопластырем, и рана оказалась полностью скрыта слоем марли.       - Знаешь, тебе лучше пока поспать. Лететь ещё долго. – улыбнулся Балто Алопекс. Он выпрямил лапу и потянулся, как показалось, к ней, но затем коснулся стенки и нащупал в полумраке створку металлической задвижки. Отодвинув её, он открыл бортовое окно. Алопекс (как теперь негласно решил называть Балто необычную пассажирку) с любопытством приникла к нему. Правда, внизу почти ничего не было видно, лишь темноту. А на небе горели бессчётные звёзды.       - Наслаждайся. Я рядом, если что. – сказал Балто.       Убрав аптечку, он полупригнувшись ушёл вперёд, ко второму пилотскому креслу. А Алопекс, вздохнув, молча смотрела в окно. Гул, порождаемый двигателем, не стихал, но и не казался настолько противным. Иногда лисе казалось, что звёзды мерцают и перемигиваются холодными отблесками. Но мысли в кои-то веки стали более… светлыми. Может, не всё было так плохо.       Сидящая в кресле пилота Дженна одела наушники с радиогарнитурой, поэтому приближения Балто она не заметила. Лайка тревожно обернулась, опустив наушники на шею.       - Тебя подменить? – спросил супруг, откинув складное кресло и устроившись в нём поудобнее.       - Нет, всё нормально. – в ответ лайка мотнула головой. – Кстати, как она?       - Очнулась. Сначала хотела цапнуть, но потом успокоилась.       - Ясно.

***

      Был ясный солнечный день. Хамфри решил выбраться на свое любимое место, на плоскую, как стол, вершину скалы, что возвышалась над речным берегом. Он старался ни о чём не думать – иначе не получится. Перед волком стояли шлем и разобранный ППШ. В лапе омега держал медальон Чёрного Солнца.       Нет предела совершенству, всегда повторял себе бывший аутсайдер своей стаи. Он владел своей силой и медальоном уже не первый год, но казалось, что Чёрное Солнце раскрыло далеко не все секреты.       Когда волк открыл глаза, они сияли голубым светом, таким же, каким и медальон. С лап стали подниматься, одна за другой, голубоватые точки, словно диковинные светлячки. Детали автомата стали медленно подниматься с каменного «пола». Дальше в ход пошло знание своего оружия. Хамфри лишь направлял детали, соединяя их друг с другом, аки джедай собирал свой световой меч.       Постепенно скоп разнородных запчастей обрел законченную форму – автомата ППШ, а глаза Хамфри вновь стали своего обычного бирюзового цвета. Волк с довольным видом взял в лапы свое оружие, слегка изменённое в мастерской на базе. «Оправа» мушки была убрана*, что сделало прицеливание комфортнее, приклад остался деревянным, но подогнанным для большей комфортности при стрельбе. Казалось бы, мелочи, а эффективно и удобно. Неизменными остались только удобные рожковые магазины.       Закончив с оружием, Хамфри убрал за спину, в специальную петлю под плащом. Взор его устремился в казавшиеся неохватными просторы плато Путорана. Бескрайнее зелёное полотно леса, узкая, отливающая синевой, полоска реки и светло-голубое безоблачное небо. Изредка установившуюся тишину нарушали то слабый порыв холодного ветерка, то отдаленные песни птиц, понятные лишь им одним.       - Прекрасный край. – вздохнул волк. Хамфри редко бывал на путоранской базе, лишь после истории с Боуди и Дармой решил исправить ошибку, наведываясь в Сибирь почаще. Иногда, во время неспешных прогулок или пробежек в лесу и по берегу реки, ловил себя на мысли, что эти места чем-то похожи на родной Джаспер. Вот бы и Уинстон это увидел, оценил по-своему…       От упоминания имени старого вожака объединённой стаи омега не смог сдержать ещё одного вздоха, но более печального. Мотнув головой, чтобы отогнать не самое приятное воспоминание, Хамфри встал на задние лапы и надел поднятый с земли шлем. Пора бы возвращаться на базу.       Взявшись за края плаща, он подошёл к краю скалы, закрыл глаза и наклонился вперёд… Чувство, когда переходишь в свободное падение, не спутать ни с чем. Открыв глаза, Хамфри мгновенно развёл передние лапы в стороны, развернув веером и плащ-крыло. Выравниваясь и переходя в горизонтальный полёт, он наклонился на левый бок, поворачивая. Буквально на расстоянии вытянутой лапы снизу стелилось полотно реки, в котором Хамфри мог видеть свое отражение.       База была уже близко, и Хамфри достал с пояса тросомёт. На лету прицелившись в замеченную длинную ветку, омега выстрелил в нее и тут же активировал механизм смотки троса на полную. Благодаря этому он перелетел ветку, как выпущенный из рогатки. Здание базы было уже в поле зрения, и Хамфри поджал края плаща к бокам, чтобы перейти в пике – разменять энергию на скорость.       Успех. Приземление вышло прямо на крышу главного корпуса, и излишек энергии Хамфри погасил изящным перекатом. Сняв шлем, он с довольным видом пошёл на второй этаж, в общую комнату.       Войдя в неё, Хамфри не смог не сдержать улыбку. Команда за отдыхом. Лежащий на любимом удобном коврике Ворпат, положив голову на скрещенные лапы, с интересом смотрел какой-то видеоролик на планшете. Лили сидела перед новеньким телеком. В лапах у неё был геймпад – Смешная Омега вовсю наслаждалась новинкой, то бишь Assasin’s creed Origins. Левую лапу волчицы украшали три фенечки разных цветов.       - Ещё раз привет, команда. – наигранно прокашлялся негласный лидер Чёрного Солнца, положив шлем на небольшой столик, стоящий рядом.       - Алоха. – отчеканила Лили. Ворпат поднял голову и приветственно кивнул.       - Наслаждаешься? – Хамфри сел рядом с Лили.       - Ага. Только пока тем, как какой-то Филаки отрезает мне башку. – с нескрываемым чёрным юмором отрезала волчица. – Это очешуительно. Я, опытный воин, который в реале может целый отряд, вооружённый огнестрелом, с меча положить, а тут какой-то урод меня в дрова уделывает. Охренеть просто.       - Может, прокачаться забыла или скин сменить? – усмехнулся Ворпат. Это была откровенная издевка: Лили лишь сердито прорычала, буркнув что-то себе под нос.       - Костюмы тут мало на что влияют, дельта. – Лили повернулась к собрату по стае. – Это первое. Второе, я не хочу во время кат-сцен выглядеть как какое-то стрёмное чмо. Уж простите за слова. – она снова вернулась к игре. – Ну это мочит всю атмосферу.       Если команда находилась не в родном Джаспере, то это никогда не мешало каждому найти себе занятие по душе. Лили и Ворпат нашли себе по душе новинки игростроя, «Assasin’s creed Origins» и «Wolfenstein II: the New Collosus». Хамфри и Кейт часто с улыбкой наблюдали, как друзья «оживленно дискутируют» про понравившиеся игры.       - Как писал Стивен Кинг, «Бог дал нам глаза, чтобы ими смотреть. Вот и открой свои буркалы». – сказал дельта.       - Хар-хар. – наигранно закатив глаза, ответила Лили.       Хамфри уже хотел спросить про Кейт (Чёрное Солнце находилось на базе в полном составе), но его неожиданно перебили. С лестницы, ведущей на следующий этаж, послышался жуткий грохот. Все находящиеся в комнате навострили уши и перевели взгляд. Лили поставила игру на паузу, а Ворпат вынул из уха наушник. С лестницы, с тяжелым уханьем при отскоке от каждой ступеньки, выкатился тяжёлый бронешлем, а следом по ней чуть ли не вылетела и сама Кейт, на бегу надевающая маску.       - Кейти-Кейти, полегче. Что такое, где пожар? – спросил выпрямившийся Хамфри.       Поднявшая с пола шлем Кейт остановилась, оперлась на стену лапой, несколько раз выдохнула, прежде чем, наконец, высказаться:       - Командир вышла на связь. Вызывает.       - Крауты? – поднялся на лапы и Ворпат.       Слово «крауты» стало нарицательным для штурмовиков военных групп, прикрывавших центры ЦИИ. С одной из таких групп Чёрному Солнцу пришлось иметь дело меньше полутора суток назад, прежде чем передислоцироваться на базу Путоран. Находящаяся в Нью-Йорке Рита Принс сообщала о возможном присутствии вооруженного отряда краутов и вела наблюдение.       - Нет, не они, похлеще. Говорит, Элайты везут к нам мутанта.       Ворпат присвистнул, а остальные переглянулись между собой.       - Нам нужно быть в «Трискелионе» на случай чего. – добавила Кейт.       - Ладно, команда, собираемся! – скомандовал Хамфри, вернувшись к столику, с которого взял свой шлем. – К оружию!       Повторного предупреждения не потребовалось. Хамфри с Кейт были уже в боевом облачении (Кейт всегда хранила своё под лапой, редко оставляя его в оружейной), так что оживились Лили с Ворпатом. Пока эти двое со всех лап понеслись в оружейку, Хамфри с Кейт поспешили к ангару.       За последние полтора года прежде перевалочная база стала использоваться активнее, «Призраки» перегнали сюда один из своих больших самолётов. Но Хамфри не без оснований предполагал, что просто сесть за штурвал и пилотировать машину совершенно иного уровня ему будет затруднительно. Активировав напульсный модуль связи, волк ввел свой персональный код и включил наушник связи:       - Джарвис, слышишь меня?       - Да, сэр. – ответил ИИ на том конце линии. – Командир только вызывал вас в штаб в «Трискелионе».       - Кейт уже сообщила, мы собираемся, но нужна твоя помощь. – терпеливо проговорил Хамфри, ускоренным шагом двигаясь к входу в ангар.       - Что требуется?       - Чтобы добраться в Вашингтон поскорее, идеально сойдет «Белый лебедь». Сможешь помочь мне с ним справиться?       - Хорошо, сэр, буду вас инструктировать.       - Спасибо. И Джарвис, подготовь мне информацию о Боуди и Дарме. Может пригодиться.       Лили с Ворпатом присоединились к своим уже через пару минут и заняли свои места в самолёте. С трудом удавалось отогнать восхищение и сосредоточиться на деле – никто раньше не летал на такой «птичке». Створки ангара медленно отъехали в противоположные стороны, тишину сменил нарастающий гул реактивных двигателей. На взлётную полосу медленно выкатился огромный самолёт. В ярких лучах полуденного солнца его белый окрас казался ещё более ослепительным, а «разбавляли» эту белизну только эмблемы на носу и хвостовом оперении.       - Пристегнитесь ребята, взлетаем. – по общей связи оповестил всех Хамфри, закрепив на шлеме кислородную маску. Кейт опустила забрало шлема.       Ту-160 был готов к взлёту.

***

      От несильного толчка в плечо Алопекс вздрогнула, промычав что-то себе под нос. Не будь она привязанной и пристегнутой к своему креслу, может, даже метнулась бы в сторону. Наверное, что-то опять приснилось, но лиса не была уверена, что это было так. Перед ней сидел тот самый Балто, который смотрел на неё и скромно улыбался. Вокруг было и знакомое тесное пространство самолёта. Но гул от двигателя стал немного тише.       - Просыпайся, засоня, мы почти прилетели. – спокойно кивнул ей полуволк.       Несколько раз похлопав глазами, Алопекс приникла к окну. Небо на горизонте было бледно-розовым, облака с одной стороны золотило рассветное солнце, а с другой они оставались почти серыми. Но куда больше внимание лисы привлек город. Она и раньше видела подобные места, полные людей, но сейчас это было нечто совсем другое. Море огней, недвижных и движущихся, множество улиц, светящихся вывесок и здания. Они тоже были все в огоньках, очень высокие, а сделаны они были, как показалось, из металла и стекла.       Ещё немного погодя внизу завиделась широкая гладь реки Потомак.       Заметив краем глаза что-то ещё, Алопекс сместилась, как могла, к другому краю окна. Самолёт накренился на левый борт, начал снижаться, и перед наблюдательницей предстала новая картина: большое белое здание, чем-то похожее на цилиндр, с плоской круглой крышей, плавно соединенное с «коробкой» такого же цвета. От неё, в свою очередь, тянулась слегка изогнутой полосой пристройка. А располагалось это всё на островке прямо посреди реки, соединяясь с остальной сушей несколькими мостами**.       - Это ваш дом. – восхищенно выдохнула лиса, озвучив свою догадку.       - Один из. Мы называем это место «Трискелион». – ответил Балто, перетянув через плечо ремень безопасности и защелкнув его в фиксаторе. – Я тебя уже пристегнул, но ты если что держись. Мы садимся, может немного тряхнуть.       Вняв совету друга (хотя опасений, сохранившихся глубоко в подсознании, лиса игнорировать не собиралась, но слово «друг» в отношении Балто то и дело стало проскакивать), Алопекс покрепче стала держаться за край кресла, как позволял браслет с «привязью». Ей было плохо видно что-либо впереди, но примерно через несколько минут самолёт сначала немного подпрыгнул вверх, а после несильно резко затормозил, так что все находящиеся в кабине на какое-то время словно повисли на ремнях.       Шум двигателя стих. Отстегнувшись и отстегнув Алопекс, Балто открыл верхнюю створку кабины. Первым выбрался он, после с соседнего кресла встала Дженна, та самая лайка, которую спас пёс с металлическими кругами. Последней выбралась сама белая лиса, спрыгнув на землю.       Ближе к хвостовой части самолёта, где всё медленней вращался большой винт, из корпуса к земле смотрел длинный металлический штырь, или гак, с широким крюком на конце. И сейчас этот гак был зацеплен за толстый трос, натянутый поперёк полосы. Вот почему торможение вышло резким. Балто позвал Алопекс к себе.       Новое место встретило песца прохладой, но какой-то особой, не такой, как на Юконе, и запахом речной воды. Оглянувшись, лиса подняла голову и снова восхищённо выдохнула – вблизи здание с плоской крышей напоминало башню с широким основанием, и которая стремилась в небо.       Балто сказал следовать за ним и кивнул в сторону. Алопекс поспешила за ним и Дженной, стараясь держаться поближе. Но и одновременно держалась чуть в стороне, на расстоянии, чуть меньшем вытянутой лапы.       Новое место восхитило её, она словно попала в новый для себя мир, но он же наполнял душу лисы подозрениями. Где-то в стороне слышался шелест колышимых ветром листьев (на подлёте Алопекс видела зелёные насаждения). Это было из знакомого. Со стороны же города то и дело слышались один за другим звуки, но странные, новые. Ближе был и вход в здание, широкая стеклянная дверь.       - Балто верь, но не теряй бдительности. – нашёптывал ей внутренний голос.       Лиса выдохнула, когда они все вместе вошли внутрь. Балто и Дженна шли походкой обычных собак, на четырёх лапах, только песец со своей прямой походкой возвышалась на их фоне. Ей даже от этого стало неловко. Она всё ещё не могла поверить, что столкнулась с чем-то подобным. Ведь она и раньше видела собак, но собаки так не дерутся, не обращаются в туман и не стреляют из пистолетов.       Пистолет. Алопекс закрыла глаза, выдохи её стали чуть громче. Не хотелось снова поддаваться подступающей злобе. Вдох. Выдох. Кажется, получалось.       Проследовав за Балто и Дженной через широкую и высокую залу, Алопекс остановилась вместе с ними же перед металлическими дверями. Но как оказалось, это был лифт. Остатки напряжения где-то внутри, в подсознании, оставались, лиса бросала на своих знакомых осторожные взгляды. Те, в свою очередь, тоже поглядывали на необычную гостью. Дженна объяснила, что «капитан» хотела бы видеть лису, и что это будет на самых верхних этажах здания.       Острый слух уловил какие-то странные звуки, словно бы доносящиеся из закрытых дверей. Балто и Дженна сохраняли спокойствие, по чему лиса поняла, что и такое для них в порядке вещей. Алопекс на секунду опустила мордочку. Всё казалось непривычным, иногда странным. Но внутренний голос подсказывал: Балто наверняка поможет.       Загорелся зелёный огонёк, металлические двери раскрылись, и троица вошла в лифт. Алопекс ждала. Ждала, что будет дальше. И уже с первых минут пребывания в здании заметила за собой странность: как только в душу закрадывалось напряжение, прямоходящую лису что-то подталкивало сделать шажок ближе к полуволку. Видимо, Балто тоже это заметил, но молчал, только обменивался с Дженной взглядами. Твердая земля, или пол, под лапами слегка дрогнул, чувства подсказывали, что сейчас все поднимаются вверх.       И вот тут снова произошёл «сбой». В боковых стенах лифтовой кабины были встроены белые светодиоды, которые сейчас медленно загорались и гасли, словно очерчивая небольшие полосы. Загорятся нижние, следующие, а нижние погаснут и так снова и снова. Алопекс почувствовала, как тело словно парализовала какая-то сила, а душа наполнилась страхом. На загривке вздыбилась шерсть, ноздри расширялись при каждом вдохе и выдохе.       - Эй, что с тобой? – заметив недобрые признаки, забеспокоился Балто, слегка ткнув лису в плечо.       Та не ответила. Когда очередная вспышка светодиода прошла на одной линии с глазами, прошлое хлынуло в память, вновь вырывая из тумана события прошедших дней. События, полные страха.       Дыхание не успело полностью восстановиться, а бежать быстро в лабиринте построек и комнат не получалось. Плечо, на которое ранее пришлось попадание шальной резиновой пули, ещё отзывалось болью. А таких у людей в шлемах и с ружьями было ещё много. Были ружья и «красный сон», дротики с транквилизатором, увенчанные красным хвостовым оперением. Лиса уже имела с ними дело. Попади такой в цель, пробей кожу, и тебя охватывает сон, лапы перестают слушаться, тяжелеют веки.       Беглянка затаила дыхание, скрывшись в незамеченной преследователями комнатке. Но опасность снова и снова дышала в затылок. Сквозь щели между жалюзи, которыми было занавешено оконце в верхней части, пробивался свет – против темноты преследователи выставили фонарики, закрепленные под стволами помповых ружей. По стенам забегали полосы света, сменяемые тенями. А шаги были ближе. Сердце пропустило удар-другой. Лиса оскалилась, но не зарычала, чтобы не выдать себя. наготове были и когти.       - Нет! Нет! Уходите! – каждое последующее слово Алопекс выговаривала громче и громче. Голос дрожал, в нём смешались страх и злоба. Балто с Дженной заволновались уже не на шутку. С песцом что-то явно было не так.       - Алопекс?! – Дженна чуть повысила голос, но лиса словно не слышала её. Она закрыла лапами глаза, одновременно шипя и скалясь. Элайты были в полном недоумении, не зная, как поступить. А думать пришлось быстрее. Убрав с глаз лапы, лиса ещё злобнее оскалилась и отвела когтистую лапу для замаха. Удар был нанесён с поразительной быстротой, так что Балто едва успел наклонить голову, и острые когти противно царапнули по металлу.       - Прости. – молниеносно бросила Дженна, про себя добавив: «Надеюсь, с ней такое прокатит». Когда лайка и песец оказались ровно друг против друга, первая нанесла удар передней лапой, целясь боковой её частью оппонентке в висок. Сработало. От удара Алопекс бросило на стену, она потеряла чувство ориентации в пространстве.       - Ну и что за нафиг? Нормально же общались? – недоумевал Балто.       Лифт прибыл на нужный этаж, открылись двери, из которых лиса, несколько раз тряхнувшая мордой, выбежала, казалось, со скоростью пули. Так быстро двигалась, что казалась лишь белым размазанным пятном. Она не знала, что бежит прямо в главную комнату, так называемую «капитанскую».       Белка не отрывала взгляда от голографического экрана, напряженно всматриваясь в казавшиеся бесчисленными сканы документов и файлы. Самолёт Элайтов только что приземлился, а это значит, что и лиса-мутант скоро будет тут. Но и до её прибытия капитан «Призраков» всю ночь копалась в сохранённых архивах «Чёрной гвардии». Безуспешно.       Неожиданно что-то белое ворвалось в комнату на большой скорости. Даже не робкого десятка Белка отскочила в сторону, развернувшись на сто восемьдесят градусов и рефлекторно встав в боевую стойку. Капитан «Призраков» уже ожидала увидеть мутанта с фотоснимков, но завидев рослую прямоходящую полярную лису, не смогла не сдержать удивления и недоумения, округлив глаза.       - Какого… – пробормотала она, когда мутант ринулась и на неё. Неслась она, как и всякая лиса, рывками и змейкой, стараясь запутать новую противницу. Вот только не учла, с кем имеет дело. Подпружинив лапы, Белка резко прыгнула вверх, а когда белая лиса оказалась прямо под ней, оттолкнулась лапой и отпрыгнула в сторону. Потерявшая на секунду равновесие, Алопекс с силой впечаталась в ударопрочное стекло, а Белка после изящного сальто приземлилась и выпрямилась.       Развернувшись, песец потерла ушибленный нос и выпустила когти на полную длину. Но капитан «Призраков», наклонив несколько раз голову с целью размять шею, развела в стороны передние лапы, обнажив свои когти. При их виде – атипичных для собаки, острых, слегка крючковатых и к тому же покрытых металлом – белая лиса поджала уши. Но глаза её продолжали гореть злобой.       - Кэп! – из-за спины собаки раздался оклик, и затем в комнату забежали Балто и Дженна.       - Слава Богу, вы здесь. – не поворачиваясь, выдохнула Белка. – А это, я полагаю…       Она не договорила. Снаружи послышался тяжелый гул, от которого даже задрожал пол. Все, включая Алопекс, замерли на месте, не понимая, что происходит. Проникавший в комнату через широкие окна солнечный свет резко погас, и очертания поднявшегося из-за горизонта светила заслонил силуэт огромного реактивного самолёта, пролетевшего прямо над зданием базы.       Полностью его рассмотреть не удалось, но все заметили, что в полете от него как будто отделилась точка, стремительно приближавшаяся к зданию. Она становилась всё больше по мере приближения. Перед самым касанием оно на секунду дернулось, а затем стекло с оглушительным звоном разбилось. Вместе в целым градом осколков в комнату влетели два крылатых силуэта. Крылья же оказались планер-плащами, а силуэтами – Хамфри и Лили, а ещё… Боуди и Дарма. Их-то однозначно не ожидал увидеть никто.       - Зачем окна бить? – только и смогла выдавить капитан.       - Мне сказали о мутанте. – выпрямившись и встав на задние лапы, сказал Боуди. Мастиф быстро заметил отбежавшую в сторону прямоходящую лису и насторожился. – Ой вэй…       Мастиф выступил вперёд. Заглянув в глаза песцу и увидев всеобщее напряжение, он понял, что дело отнюдь не доброе. Вместе с ним рядом шла Дарма. Вид лисы, рыжей, но тоже ходящей на двух лапах, на секунду вывел Алопекс из колеи.       - Алопекс, прошу, успокойся. – вмешался Балто. – Ты чего взбесилась? Всё же хорошо, мы тебе не враги.       Ответом стало лишь злое шипение. Увидев, что теперь численное преимущество не за ней, Алопекс выбрала путь бегства. В противоположном конце комнаты была лестница, ведущая вниз, и белая пулей рванулась туда.       - Нужно быстрее за ней! – спохватилась Дженна, уже устремившаяся к той же лестнице.       - Нет, постой. Здание большое, – осадила Белка, выйдя в центр комнаты. – а мы не знаем, куда она могла телепортнуться.       - Оставьте это мне. – своё слово взял Боуди. – Она быстра, но от моего чутья не уйдет.       - Слушайте все. – продолжила капитан. – Боуди и Дарма, вы со мной. Лили с Хамфри, обойдете с другой стороны, держите с нами связь.       - Понял. – согласно кивнул волк омега.       - Балто, Дженна, вы останетесь здесь. Заблокируйте все выходы из здания. Всё, погнали.       Воцарилось всеобщее оживление. Следуя указу, Хамфри, указав Лили лапой направление, побежал к лифту, рядом с которым была вторая лестница. Для большей скорости Белка перешла на бег, воспользовавшись всеми четырьмя лапами. Боуди с Дармой старались не отставать. На бегу лиса достала из наспинного чехла телескопический шест, а в глазах уже стали мелькать знакомые пурпурно-алые проблески.       - Хэй, Омега! – пока волки не успели добежать до лестницы, окликнул Балто. – А как вы так быстро сюда пригнали? Вы же в России должны быть.       - Если кратко, сверхзвуковой стратегический «Харлей». – бросил в ответ Хамфри.       По пути группе под руководством Белки пришлось свернуть в оружейную. Хоть короткая схватка и показала, что рефлексами и скоростью реакции капитан «Призраков» не уступает полярной лисе, лучше было перестраховаться и прикрыть тело вибраниумным костюмом. Облачившись в стандартную броню (совместно с Джарвисом разрабатывалась и новинка, но она ещё не была готова), Белка делегировала роль ведущего Боуди. Идя впереди, мастиф не переставал водить носом. Запах казался «смазанным», но его концентрация в воздухе образовывала почти линию, по которой все и двигались.       Пришлось спуститься на два этажа ниже, в западный угол башни «Трискелион». Алопекс укрылась в одной из малых тренировочных комнат. Вошедших «Призраков» встретил полумрак, поскольку комната была без окон, а освещение, что странно, работало плохо – лампы «жужжали».       Дарма шла с шестом на плече, пока что сложенным, но готовым к бою. Боуди принюхивался, запах становился всё отчётливее. Только Белка, из-за однотонного чёрного цвета брони и белых глазниц без зрачков, казалась невозмутимой.       Белый дьявол выскочил, но не из табакерки, а сверху, спрятавшись за направляющими, по которым обычно двигались тренировочные мишени. Первой под удар попала Дарма, не успевшая пустить в дело свой шест. Схватив рыжую за воротник её жилета, Алопекс отшвырнула лису в дальний конец комнаты, в кучу каких-то ящиков. Следом, выпустив когти, ринулась Белка. Припавшая на передние конечности Алопекс с оскалом прыгнула навстречу, рассчитывая прокусить противнице плечо, но острые зубы, с легкостью пронзавшие плоть до самой кости, столкнулись с металлом, повредить который они были не в состоянии.       Положение, в котором оказалась зажата капитан «Призраков», было не самым удобным, и частые удары когтистыми лапами не достигали цели. Пытаясь помочь, Боуди оббежал песца сзади, запрыгнув ей на спину. Одной лапой мастиф пытался закрыть ей глаза, а другой ударить по голове. Но получалось плохо, все удары проходили по касательной.       Алопекс поразилась, насколько тяжелым оказался её оппонент. А ведь Боуди показался ей почти щенком, пусть и почти взрослым. И тем не менее мастиф нападал с яростью росомахи. Сбросить его с плеч стоило песцу больших усилий.       И тут «щенок» пустил в ход своё основное оружие. Он опустил передние лапы, несколько разведя их в стороны. При этом он не спускал взгляда с белой лисы, а она пристально следила за ним. Ей показалось, что кожа между его пальцами вспухла, а затем плоть прорезали два длинных острых лезвия с небольшим загибом на конце.       - Ангард, снежок. Мутант против мутанта. – сверкнув глазами, бросил Боуди, встав в стойку.       Одного взгляда на металлические когти, появившиеся прямо из лап мастифа, Алопекс хватило для понимания, они несут смерть. А умирать в её планы не входило. Тогда она решила положиться на свою скорость. Белая фурия метнулась в сторону, потом в другую, снова и снова. Но Боуди не выходил из стойки, сохранял предельное хладнокровие.       На всей своей скорости пробежав сбоку, Алопекс в момент развернулась, припала к полу, опираясь передними лапами (а скорее руками) и выбросила задние в сторону оппонента. Ими она стиснула лапы Боуди и резким движением опрокинула его на бок. И сразу же последовал росчерк острых когтей. В этот раз удар был успешен, и Алопекс рассекла недругу скулу до самой кости.       Но странности не прекращались. И странностью было не то, что Боуди смог сдержать вскрик, хотя такое ранение, очевидно, было невероятно болезненным, Алопекс показалось, что когда когти прошли по кости, они скользнули по металлу.       С боевым кличем сзади напала вернувшаяся в строй Дарма, и два сильных удара боевым шестом пришлись песцу по бокам. Последняя схватила шест лапой и остановила, но Дарма в отместку полоснула когтями, исполосовав полярной лисе морду.       Для Алопекс дело начало принимать дурной оборот, тем более, что опять пришлось переключиться на Боуди. Мастиф разжигал в ней ярость. Удары стали менее точечными, песцу хотелось просто разорвать стойкого щенка. Сама того не ожидая, Алопекс прошлась всеми пятью когтями ему по морде. Тот втянул когти и отшатнулся. Из разодранной глазницы струилась кровь.       - Ты серьёзно нарываешься, беленькая! – зло прокричала Дарма, начав крутить шест аки заправский ниндзя. Глаза стали ещё более алыми. Но казалось, она не пытается сократить расстояние между ней и песцом. По шесту забегали лиловые проблески, и Алопекс напряглась, а затем снова сорвалась в атаку.       В этом была её ошибка. За несколько секунд до самой атаки она была вынуждена затормозить, и в этот же самый момент Дарма с силой ударила шестом в пол. Невероятной мощности хлопок взорвал относительную тишину комнаты, а все незакрепленные предметы подлетели в воздух. Алопекс словно отбросило невидимым ударом.       - Мы не закончили! – та не пришла в себя, когда Боуди (судя по голосу, это был он), схватил её за грудки. В голову песца начала закрадываться мысль снова сбежать или остудить свой пыл. Но эта мысль была перебита, когда она открыла глаза и остолбенела: прямо на её глазах шрамы от когтей затягивались, поверх них вырастала новая шерсть. Даже глаз, который почти вытек, вернулся в прежнее состояние. Единственным напоминанием о ране осталась лишь бурая шерсть на морде, пропитанная кровью.       - Оставить её! – послышался оклик Белки.       - Тебе повезло. – хитро улыбнулся Боуди. Он помог Алопекс встать и выпрямиться, но затем, добавив «Поспи», подпрыгнул и… со всей силы ударил белую лису собственным лбом. Той показалось, что ей основательно врезали тяжелой сковородкой, да и звук был соответствующий.       - Конец щеночку… – несвязно пробормотала песец, припав сначала на колени, а затем и мордой в пол.       - Можно было и без этого. – осуждающе заметила Белка, снимая шлем. Опасность была временно нейтрализована. Боуди лишь пожал плечами, а затем подбежал к Дарме. Убедившись, что лучшей подруге ничего не грозит, они помогли перенести бессознательную лису-мутанта наверх. По громкой связи был объявлен отбой.       Когда Алопекс принесли в капитанскую комнату, о мутанте осведомился Балто. Он как будто всерьез стал волноваться. Но убедившись, что полярная лиса всего лишь в глубоком нокауте, выдохнул. Когда ей понадобилось сменить повязку (рана на плече внезапно вновь закровоточила, и сквозь марлевую салфетку проступила сукровица), Белка взяла биоматериал для первичных анализов. Пока мутант была без сознания, вопросы задавать не было смысла, по крайней мере ей лично, но и выяснить о ней побольше было нужно.

***

      Всем это показалось невероятным, но очнулась мутантка с лиловым узором вокруг глаз только ближе к вечеру. Всё даже было немного забавно – она не просто потеряла сознание, «отключка» как-то переросла в сон.       Но голова у Алопекс болела, песец приглушенно мычала, когда проснулась и медленно поднималась с лабораторного стола. Первым, кого она увидела, была Белка. Белая собака, стоявшая на двух лапах и работавшая с компьютером. Алопекс её помнила, поэтому сразу же выказала ей свой мирный настрой. И попросила Балто и Дженну. Она сама не понимала, к чему именно такая просьба, но вняла внутреннему голосу. А полукровка и лайка дремали на пуфе ближе к окну.       - Алопекс, что ты устроила? Мы же не собирались причинять тебе вреда, а ты ни с того ни с сего взбесилась и напала на моих друзей. – Балто хоть и выглядел добрым, но слова эти больно кольнули полярную лису в самое сердце. Она опустила взгляд и прижала уши к голове.       - Я не помню, из-за чего это нахлынуло на меня, но я говорила, что впадаю в слепую ярость. Зря, наверное, вы привели меня сюда.       - Лично я думаю, мы сможем это как-то решить. – сказала Белка, отвлекшись от компьютера.       - Это Белка, наш капитан и лучший друг по совместительству. – представила её Дженна, тут же усмехнувшись. – Странное имя, согласна.       - А ты Алопекс, я так понимаю? – поинтересовалась белая собака.       - Это временное имя. Балто сказал, что даст мне постоянное. Алопекс мне не нравится.       - Кэп, – Дженна вышла вперёд. – если вы не возражаете, мы пока спустимся вниз с нашей новой… гостьей.       - Не возражаю. Побудьте пока с ней, приглядите, пообщайтесь.       Кивнув в ответ, Дженна позвала с собой Балто, а тот взял за руку вставшую со стола Алопекс, и все трое вышли из комнаты.       Спуск по лифту на этот раз прошёл без эксцессов (но песец на всякий случай зажмурилась, пока лифт не опустился). Место, в которое привели Балто и Дженна, они называли «аллеей». Всех троих она встретила приятной осенней свежестью, а поскольку стояли последние дни ноября, с неба падали снежинки. Под лапами был уже не бетон и не пол, а земля. Аллея была усажена раскидистыми елями и лиственницами. Алопекс это понравилось. Отдаленно напоминало леса на Юконе. А под лапами стелилась настоящая хвойная подстилка – опавшая хвоя покрывала землю плотным слоем, как золотистый ковёр.       - Девочки, я кое-что забыл. – неожиданно спохватился Балто. – Посидите пока здесь, я скоро вернусь.       - Хорошо. – робко кивнула Алопекс.       Балто пошёл обратно в сторону башни, и на аллее остались лишь она и Дженна. Лайка посоветовала идти дальше, к небольшому пятачку между двумя елями, где лежал спиленный древесный ствол, очевидно, лежащий здесь специально. На него и уселись две подруги.       Раненое плечо всё ещё болело, а пластыри, которыми заклеили царапины на морде, противно чесались, но Алопекс сейчас это было неважно. Тревожное одиночество, а потом и постоянное бегство, закончились. Она попала в совершенно новый для неё мир, во всех смыслах. Но теперь у неё появилось то, чем жизнь обделила её прежде – друзья.       Воспоминания о припадках неконтролируемой ярости были свежи в памяти, и Алопекс это всё ещё тяготило. Но с другой стороны, рядом были Балто и Дженна. Песцу определённо повезло, что они нашли её и теперь стали друзьями. От Балто, этого добродушного полупса-полуволка с серебристой шерстью на висках, казалось, веяло добротой. Достаточно было заглянуть в его глаза.       То же мнение у полярной лисы сложилось и о Дженне. Алопекс была готова напасть на неё, а лайка оставалась спокойной, внешне в ней не читалось какой-то сильной обиды или злобы. Какая-то неведомая интуиция, внутренний голос подсказывали, что мудрая, рассудительная и уверенная в себе лайка не обидит, не стоит с ней затевать ссоры. Может, наконец всё станет на круги своя. Может быть.       - Мы тебе поможем, если потребуется. – первой нарушила молчание Дженна.       - Вы о чём? – не поняв сразу, о чём речь, переспросила Алопекс.       - Про твою ярость. Ярость – опасное качество, ты это поймешь.       - Но у вас нет причин мне помогать.       - Ошибаешься, белое сердце. А что до ярости, надо просто уметь успокаиваться.       - А как это делаете вы, Дженна?       Лайка сначала пожала плечами.       - Я редко злюсь. Но если хочу успокоиться, слушаю музыку.       Кончики ушей Алопекс поднялись от интереса.       - А что такое музыка? Покажете?       Дженна добродушно улыбнулась и усмехнулась.       - Для начала послушай.       Она достала из небольшого нагрудного кармана небольших размеров устройство, которое люди называли «плеером». Несколько раз щёлкнули кнопки, а после тишину аллеи нарушил уже другой звук***. Необычные по своей красоте переливы, мелодичные и звонкие, словно падающие на камень маленькие льдинки. И они словно задевали в душе лисы каждую струну и наполняли её теплом.       Так и сидели две подруги, две уроженки Севера, столь непохожие друг на дружку, но теперь общающиеся, как родственные души. По крайней мере, они обе на это надеялись, хоть не говорили напрямую. Надеялись как об одном, так и каждый о своём: Алопекс – что дружба будет крепнуть, а Дженна – что тайны, которые хранило прошлое песца, таковыми не останутся надолго. Пока же две пары глаз смотрели в бездонную чернильную синь ночного неба.

__________________ К полуночи вся агентура и сверхчеловеков отдел вышли и скрутили каждого, кто знал больше, чем у них было дел… Боб Дилан