Тяжело в учении

Со времени битвы при Абуранокоджи и превращения Хейске в расэцу прошёл уже месяц, но за всё это время Чизуру ни разу ещё не видела своего заново обретённого друга. Сначала ей не дозволял с ним видеться зам. командира, так как, по его мнению, нужно было дать парню время привыкнуть к новой жизни – к существованию в виде расэцу, а процесс адаптации проходил у него крайне медленно и мучительно. Затем, после ночного нападения Казамы с его подручными на штаб, у всех, включая Юкимуру, прибавилось забот. Мало того, что нужно было восстанавливать разрушенные строения, так ещё и раненых оказалось немало, так что Ямадзаки, который просто не мог справиться с таким количеством пациентов, пришлось просить девушку помочь ему с уходом за ними. Да ещё Чизуру, как и всегда, приходилось убирать здание штаба и прилегающую к нему территорию, а также стирать и помогать с готовкой, а это отнимало у неё массу времени. Неудивительно, что, едва покончив со всеми делами и поужинав, девушка возвращалась в свою комнату и без сил валилась на футон. Впрочем, обвинить кого-нибудь из командиров в том, что те её нещадно эксплуатируют, у неё язык не повернулся бы. Ведь девушка видела, что все они также работают на износ и тоже чуть не падают с ног от усталости. Но к середине декабря, когда большинство раненых покинуло лазарет, у девушки появилось куда больше свободного времени, которым она могла располагать так, как ей вздумается. И в один не по-зимнему солнечный декабрьский день, вернее, почти вечер, она, наконец, решилась нанести визит своему другу и возлюбленному по совместительству. Выйдя из своей комнаты, Чизуру спустилась во двор и направилась к зданию, где находились квартиры Корпуса Расэцу. Но почему же она пошла именно туда, а не в хорошо знакомую ей комнату командира Восьмого отряда? Очень просто: потому что тот, после своего превращения в расэцу, был переведён в тот самый Корпус на должность помощника Саннан-сана. Сделано это было из-за того, что бывшему первому заму срочно понадобился подручный. Но, на самом деле, была и ещё одна причина, почему Хейске покинул свою прежнюю комнату. Дело в том, что несколько рядовых воинов видели, что он получил смертельные ранения, да и уже после возвращения в штаб, многие видели его в таком плохом состоянии, что даже дилетанту было бы совершенно ясно, что ему не выжить. По этой самой причине Хейске официально был объявлен умершим, а реально его перевели на службу в Корпус Расэцу. Чизуру была огорчена, когда узнала об этом, но девушка понимала, что в противном случае, у рядовых воинов могут возникнуть лишние вопросы к командному составу, а это ещё больше ухудшит и без того неспокойную обстановку. *** Пройдя через заснеженный двор, девушка поднялась по ступенькам и вошла в дом, где располагались квартиры Корпуса. Надо сказать, что поскольку большинство расэцу погибло во время нападения демонов во главе с Казамой, сейчас это здание было почти пустым. Юкимура прежде до дрожи боялась даже просто подходить к этому дому, не то, что заходить вовнутрь. Страх этот появился у неё после того, как один из «падших», вырвавшись на свободу, пробрался в комнату Юкимуры, где ранил и до полусмерти напугал её. Собственно, именно после того случая все по-настоящему крупные неприятности и начались, и именно за это себя и винила девушка: за то, что так случилось из-за её неосторожности и невнимательности. Но сейчас, когда прошло уже много месяцев с того дня, Чизуру уже не так сильно боялась расэцу и всего, что с ними было связано. Да и, тем более, в Корпусе сейчас состояли на службе люди, которых она очень хорошо знала. Поднявшись по ступенькам скрытой от посторонних глаз лестницы, Чизуру открыла дверь и вошла в общий зал Корпуса. Это было довольно большое помещение, почти лишённое окон. Выглядело оно так вовсе не потому, что Корпус занимал самое неуютное здание, и что это было сделано из-за неприязни верховного командования отряда к расэцу. Нет, всё здесь было хорошо продумано и приспособлено именно для тех, кто должен был жить в этом здании. Ведь для расэцу пребывание под открытым солнцем было подобно пытке, поэтому-то в здании, выделенном под их квартиры, почти не было окон, и даже в самый яркий день царил полумрак. Впрочем, из-за светлых стен зал не выглядел слишком уж мрачным, а несколько гравюр, развешанных на стенах, придавали ему даже некое подобие уюта. Никогда прежде Чизуру не доводилось ещё бывать в этом здании: страх перед расэцу и слухи об обитателях этого здания, гулявшие по штабу и в городе, надёжно удерживали её от желания из любопытства или по какой другой причине совать туда нос. Но теперь всё было по-другому. Большинства обезумевших расэцу, не сдерживающих животную жажду крови, теперь не существовало. А те, кто оставался сейчас в Корпусе, не внушали ей особого страха, просто потому, что она их слишком хорошо знала. Девушка стояла посреди общего зала, оглядывая помещение, в котором она оказалась и так увлеклась этим занятием, что не услышала осторожных, крадущихся шагов у себя за спиной. Только голос Саннан-сана, прозвучавший у девушки над самым ухом, заставил её вернуться к реальности. - Юкимура?! Тебе здесь что-то нужно? Подскочив от неожиданности, девушка резко обернулась. - Ох, Саннан-сан… - вымолвила она, при виде бывшего первого зама. – Ну и напугали же вы меня сейчас! Разве можно так подкрадываться к людям? Командующий Корпусом Расэцу только усмехнулся какой-то странной улыбкой. - Ох, извини, я тебя напугал, - произнёс он. – Но ты и сама должна понимать, что Корпус – это не самое подходящее для тебя место. Вернее, я бы даже сказал, совсем неподходящее, - добавил он тише. – Если честно, Юкимура, то я даже не представляю, что тебе здесь могло понадобиться. Когда он говорил эти слова, в его голосе прозвучали холодность, высокомерие и даже… неприязнь. В другой раз, это насторожило бы девушку. Но Чизуру подумала, что это было из-за того, что она, должно быть, просто помешала ему, придя не вовремя, а потому, решила не обращать на тон Саннана никакого внимания. Тем более что она и не к нему вовсе пришла. - Извините, Саннан-сан, если я вас потревожила, - потупив взор, произнесла девушка. – Но… Я очень хотела бы поговорить с Хейске-куном. - Я смотрю, ты уже сделала свой выбор? – усмехнулся Саннан. – Должен заметить, Юкимура, что у тебя… странные предпочтения. Ну, ладно, - добавил он. – В конце концов, это меня не касается. Кроме того, учитывая кое-какие обстоятельства, - добавил он, многозначительно кивнув, - я даже не удивляюсь тому, что ты хочешь поговорить с ним, а не со мной. Хотя… у меня к тебе давно уже имеется один разговор, Юкимура… Впрочем, это тоже может подождать. Ладно, побудь пока здесь, я сейчас за ним схожу. - Да, спасибо вам, Саннан-сан, - кивнула девушка. Он отсутствовал всего лишь каких-то несколько минут, но Юкимуре это время показалось чуть ли не вечностью. Неожиданно, девушка вспомнила о событиях имевших место быть чуть меньше месяца того назад. Ей почудилось, что кровь расэцу, погибших во время атаки демонов, повисла в воздухе подобно тяжёлым, багровым облакам. - Так много крови пролилось… - тихо произнесла девушка. – Даже Хейске-кун был снова ранен в том сражении с Казамой и с его приспешниками… В это время послышались приближающиеся шаги и слегка приглушенный разговор, а через пару минут в зал вошёл Саннан в сопровождении Хейске. Надо сказать, что теперь, всего лишь через месяц после тяжелейшего ранения, парень выглядел неплохо. Только вот, какое-то несвойственное ему прежде выражение грусти было теперь в его глазах. - А, Чизуру-тян, - воскликнул он, при виде девушки. – Рад тебя видеть. Знаешь, когда Саннан-сан сказал мне, что ты пришла сюда, в Корпус, я даже не поверил ему, подумал, что он так шутит. - Я тоже рада тебя видеть, Хейске-кун, - сказала Чизуру, подходя к нему. – Извини, если я побеспокоила тебя сейчас… - А, пустяки! – беззаботно махнул рукой парень. – Всё равно я уже не спал… Ладно, в любом случае, это неважно. Лучше скажи, зачем ты здесь? Девушка смутилась. Она пришла сюда только лишь для того, чтобы его увидеть и убедиться, что с ним всё в порядке. Но теперь, когда он был рядом, она просто не знала, что и сказать. Несколько минут они стояли друг против друга, смущённо отводя взгляды, подобно тому, как два незнакомых человека теряются, не решаюсь начать разговор друг с другом. Наконец, собравшись с силами, девушка первая нарушила тягостное молчание. - Ох, я всего лишь хотела спросить, как ты себя сейчас чувствуешь, - сказала она. - А, ясно, - кивнул парень. – Ну, если говорить по правде, Чизуру-тян, то я чувствую себя просто великолепно. Мои раны полностью затянулись и я полон сил и энергии, как никогда. - О, это просто… - начала было, Чизуру, но, вспомнив кое о чём, замолчала, не решаясь продолжать. Девушка хотела сказать «О, это просто замечательно», но ей было совершенно ясно, что «замечательно» - не самое подходящее в данном случае слово. Если говорить по правде, то всё обстояло куда хуже, чем могло показаться со стороны. Раны, которые Хейске получил во время сражения при Абуранокоджи, не оставляли ему ни единого шанса на выживание. Чизуру не была, конечно, светилом медицины, ни западной, ни восточной, но и она при всех её ограниченных знаниях в этой области, понимала, что ранение его было смертельным. Даже если сама она не могла поверить в это и всячески гнала эти мысли прочь. Единственной причиной, почему парень был жив и сейчас разговаривал с ней, было то, что отимидзу выполнило возложенные на него задачи. Да, ему удалось выжить и полностью вылечиться, но в процессе этого излечения, он стал расэцу. Именно из-за этого Юкимура и не решилась сказать то, что сначала хотела сказать. Какое уж там «замечательно», если то, что происходило, нельзя было назвать даже вполне терпимым! Совсем смутившись, Чизуру потупила взор в пол. Девушка понимала, что раз она пришла с визитом, значит, ей и продолжать этот разговор. Только вот она даже не представляла, что было бы уместно говорить в данном случае. Поэтому она произнесла то, что уже давно собиралась сказать, но никак не решалась. - Гм… могу я остаться здесь с тобой на какое-то время? – спросила она, глядя на парня, который удивленно воззрился на неё, хлопая глазами. - Нет, я немного не так сказала, - помотала головой Чизуру. – Не только здесь, и не только на какое-то время, - добавила она более уверенно. – Я хотела бы быть с тобой так долго, как это возможно! Обещаю, что если я вдруг стану помехой для тебя в достижении каких-то твоих целей, я тут же уйду. Ты разрешишь мне сделать это? - Что сделать, Чизуру-тян?! – ошалело глядя на неё, спросил Хейске. – Уйти? - Нет, быть рядом с тобой, - покачала головой девушка. – Поверь, это всё, что мне нужно, чтобы быть… чтобы чувствовать себя счастливой. Несколько минут парень только глазами хлопал, пытаясь осмыслить то, что она сказала, а затем внезапно расхохотался. На какой-то миг Чизуру смутилась: она никак не ожидала такой реакции в ответ на свои слова. Но в его смехе не было ничего обидного, и девушка совсем успокоилась. Наоборот, ей показалось, что вся мрачная атмосфера этого здания и вся напряжённость, возникшая в отношениях между ними, бесследно рассеялись, и снова засияло солнце. - Я сказала что-то смешное? – спросила Чизуру, когда он перестал смеяться. - Ой, нет, конечно же, нет, Чизуру-тян, - покачал головой Хейске. – Извини, я не хотел тебя обидеть. И смеялся я сейчас не над тобой, да и не над твоими словами. - Ладно, а над чем тогда? – спросила девушка. – Ты меня вовсе не обидел, Хейске-кун, но всё-таки, скажи, над чем это ты сейчас смеялся? - Ни над чем, - сказал парень, глядя на неё. – Просто… Знаешь, Чизуру-тян, я почувствовал себя счастливым, вот и засмеялся. А вовсе не потому, что ты сказала что-то смешное или нелепое. Девушка немного смутилась, решив, что она, всё-таки, ляпнула какую-то глупость, а он, не обратив на это внимания, между тем, продолжал: - Если говорить честно, то я даже не знаю, жив я или нет. Но, даже не зная этого, я могу с уверенностью сказать, что я сильно изменился. Мои раны совершенно затянулись и я, вроде как, чувствую себя сейчас просто великолепно. Но… говоря по чести, я не знаю, что ждёт меня в будущем и каким, оно, это моё будущее окажется вообще. Вряд ли оно будет таким уж радостным. Я уже много дней размышлял об этом и не находил ответа на свои вопросы. Все мысли у меня перепутались, а твой вопрос сильно меня взволновал и окончательно смутил. Но разговор с тобой немного успокоил и приободрил меня. И, знаешь, теперь моё будущее больше не кажется мне таким уж беспросветным и мрачным. - Это так? – спросила Чизуру, всё ещё избегая смотреть ему в глаза. - Да, - уверенно кивнул Хейске. – Знаешь, Чизуру-тян, ты меня немного удивила, конечно. Но всё равно, спасибо, - добавил он, успокаивающе погладив девушку по руке, чем окончательно её смутил. - Ох, на самом деле, тебе не за что меня благодарить, - сказала она, опуская взгляд в пол. – Я всего лишь, сказала то, что хотела уже давно тебе сказать, но всё никак не решалась. А, кроме того, - добавила она. – Хейске-кун, ты, ведь, тоже всё время поддерживал меня и подбадривал в трудные минуты. Так что, я сделала только то, что должна была сделать, вот и всё. - Разве? – удивился парень. – На самом деле, Чизуру-тян, я думаю, что ты куда больше поддерживала и ободряла меня, нежели я тебя. Ну, ладно. В конце концов, это не так уж и важно, верно? - Да, - кивнула Чизуру. – Думаю, что ты совершенно прав. Он снова улыбнулся, и девушке показалось, что ничего не изменилось. Словно и не было той размолвки и последовавших за ней месяцев разлуки, будто и сами они ничуть не изменились… Во всяком случае, внешних изменений во внешности парня она не заметила… равно как и в его поведении. Он выглядел совершенно так же, как прежде, и его лицо ничуть не напоминало безжизненный бледный лик привидения или же искажённую безумной жаждой крови, физиономию расэцу. Девушка даже на какое-то мгновение забыла о том, кем он теперь был. - В таком случае, - сказала она, решив не терять времени даром. – Я могу оставаться с тобой? - Да, конечно, - кивнул Хейске. - Ладно, - сказала Чизуру, уже более не смущаясь. – Значит, я могу быть с тобой не только на какое-то время, но до тех пор, пока я не начну тебе мешать, правильно? Парень задумчиво посмотрел в пространство перед собой, после чего сказал: - Не думаю, Чизуру-тян, что я когда-нибудь буду думать о тебе, как о досадной помехе на своём пути. Так что, если ты действительно этого хочешь, то можешь быть рядом со мной до того времени, пока тебе это самой не надоест. - Ты действительно разрешаешь мне это? – спросила девушка, глядя ему в глаза. Отчего-то снова засмущавшись, самурай отвел взгляд, а затем сказал так тихо, что она с трудом расслышала его слова: - Да. Я думаю, что если ты действительно будешь рядом, то это будет для меня огромной поддержкой. Во всяком случае, - добавил он. – Мне было бы приятно знать, что ты где-то рядом. - Спасибо, - улыбнувшись, сказала Чизуру. – Значит, так и договоримся, правильно? - Да, - кивнул он. Снова смутившись, они оба избегали даже смотреть в сторону друг друга. В зале опять повисло неловкое молчание. И в это время, Саннан-сан, которому надоело быть свидетелем бессмысленного, по его мнению, разговора, нарушил молчание. - Молодые люди, может быть, вы уже разойдётесь по своим комнатам? – спросил он. – Тодо-кун, тебе уже пора готовиться к ночному патрулированию, что же до тебя, Юкимура, то будет лучше, если ты до наступления темноты вернёшься в главный дом. Негоже живому человеку по территории Корпуса Расэцу ночью бродить. Девушка вздрогнула, услышав его голос. Ей не хотелось уходить, но, вместе с тем, она понимала, что командующий Корпусом был прав. Действительно, ей необходимо как можно скорей, пока ещё не стемнело, вернуться. Мысленно вздохнув, Юкимура попрощалась с Саннаном и направилась к выходу. Хейске пошёл её проводить, так как уже начинало смеркаться, и на улице было довольно темно и страшно. Выйдя из здания, где располагались квартиры Корпуса Расэцу, парень с девушкой спустились во двор, засыпанный снегом. Нигде не было видно ни души, и только было слышно, как похрустывает снег у них под ногами. - Тихо как… - задумчиво протянула Чизуру. – Даже не верится, что сейчас всё по-другому… Не так, как было раньше… - добавила она тише. - Что – «по-другому»? – не понял Хейске. – Чизуру-тян, ты иногда говоришь какими-то загадками… Так, что я тебя, порой, не понимаю. - Я хочу сказать, что мы с тобой сейчас оба стали другими, Хейске-кун, - пояснила девушка. – Помнишь, в прошлом году, примерно в это самое время, мы с тобой и с Нагакурой-саном и Харадой-саном играли в снежки… А сейчас мы все словно бы стали чужими друг другу. - А вот и неправда твоя, Чизуру-тян! – покачал головой парень. – Знаешь, внешне, может быть, и кажется, что мы с Сано-саном и Симпати-саном больше не друзья… во всяком случае, не такие хорошие друзья, как раньше, но это не так. И к тебе я не стал относиться по-другому после всего, что случилось. Да, теперь, из-за того, что я сейчас… не совсем человек, скажем так, мы стали довольно редко видеться. Но ведь, мы же не начали относиться друг у другу хуже, верно? - Да, - кивнула девушка, задумчиво глядя на него. – Ты прав, Хейске-кун. Может быть, наоборот даже, - добавила она тише. – Знаешь, после того, как ты ушёл с Ито и после битвы при Абуранокоджи, когда мне казалось, что я теряю тебя навеки, я кое-что поняла. На самом деле, ты и наши с тобой отношения – это то, чем я больше всего дорожу и что больше всего боюсь потерять. Понимаешь? - Ага, - зачем-то наклоняясь, кивнул парень. – Так что ты там, Чизуру-тян, по поводу снежков говорила, м? – спросил он, хитро усмехаясь и показывая девушке довольно увесистый снежок. – Спорим, что я попаду этим снежком во-он в тот столб на террасе? - Нет, не попадёшь, - засмеялась девушка. – Отсюда до главного дома слишком большое расстояние. Никто не сможет попасть снежком в столб, который находится на расстоянии более двухсот шагов. - Не веришь, Чизуру-тян? – слегка обидевшись, протянул Хейске. – Ну, так, смотри же! С этими словами парень как следует размахнулся и… Снежок, который он бросил, действительно долетел до террасы и даже почти попал в намеченную им цель. Почти, так как вместо того, чтобы врезаться в столб и расплыться по нему в подобие красивой белой кляксы, комок мокрого липкого снега пробил бумагу на одной из стен и шлёпнулся на пол прямиком перед командирами, сидевшими в общем зале и что-то обсуждавшими. В следующий же миг послышалась отборная ругань Они-фукутё и угрозы в адрес неведомого хулигана, посмевшего продырявить стену. - Ой! – испуганно прислушиваясь к звукам, донёсшимся из зала главного дома, произнёс Хейске. – Извини, Чизуру-тян, но… кажется, мне уже пора. Сказав так, парень помахал ей рукой и галопом припустил к зданию Корпуса Расэцу, куда, как он наверняка это знал, даже Хиджиката после наступления темноты не рискнёт сунуться. Что же до Чизуру, то девушка тоже поспешила домой. Ей совсем не улыбалось разгуливать ночью поблизости от здания Корпуса. Да ещё и память о том нападении демонов на штаб была слишком свежа… Но идя в этот морозный вечер по направлению к главному зданию, девушка думала о том, что сейчас, наконец-то, она снова по-настоящему была счастлива. Она убедилась в том, что Хейске не сильно изменился, что он по-прежнему с теплотой и участием относится к ней. Что он, несмотря ни на что, не превратился в кровожадного монстра, а остался всё таким же непосредственным и слегка шкодливым, каким был прежде. И осознание этого безмерно радовало девушку. Она теперь наверняка знала о том, что у них всё будет хорошо. Только вот… Судя по всему, придётся ей снова приложить к этому усилия.