Адмирал, вы разбиты, как это ни грустно... (с)

Хибари подергал дверь ванной комнаты и убедился, что она не откроется, если кому-то вдруг срочно захочется ворваться к нему перед ужином. Для этой цели адмирал захватил стул и подпер им ручку, заклинив ее. Немного успокоившись, он прошел к ванне и открыл кран, наполняя таз для умывания холодной водой. Да, он не умел – или, как он сам выражался, не мог – колдовать, не поддавался заклинаниям, однако вполне имел возможность пользоваться вещами, заколдованными другими людьми. Было бы очень обидно, если б в мире, полном магии, он разрушал чары одним прикосновением, ведь, так или иначе, волшебники сотворили немало удобных и практичных вещиц. Адмирал завернул кран и бережно опустил таз на пол, усевшись рядом, спиной к зеркалу, чтобы загородить от возможного наблюдателя то, что планировал сделать. Может, он просто собирался умыться перед ужином. Посмотрел на руку, где сияло кольцо, знак высшего доверия Императора. Мукуро не собирался возвращать предметы, обладающие магическими силами, однако кольцо, по факту, к ним и не относилось. Во всяком случае, в нем не было колдовства, которое вложили в него люди, а вот чары много древнее… кто знает, возможно, семь драгоценностей смастерили из осколков камней, которыми чинила небо сама праматерь рода человеческого. А может, камни из пещеры, где пряталась обиженная на братца богиня Солнца… так или иначе, кольца никто не зачаровывал – они сами состояли из чар. Вероятно, генерал не распознал их или не придал им значения, да и кольцо Кеи действительно особо ничем не могло ему помочь – магия носила, скорее, ритуальный характер, связывая всех семерых Владык. Нося его с собой, адмирал чувствовал себя спокойнее даже вдали от дома – а жители Островов вообще с неохотой покидали родные места, на что у них были свои причины. Кроме того, Хибари казалось, что камни усиливают способности своих владельцев, и магические, и физические, хотя мощи и выносливости адмиралу было не занимать. Что же касалось кольца Владыки Внутренних вод… в нем магии, похоже, больше, нежели во всех остальных. Либо Хром неосознанно отдавала ему свои силы, а украшение защищало ее в меру своих возможностей. Кея посмотрел на воду и, сжав в кулаке чужую драгоценность, прижал ее к груди. Он не мог колдовать. Но, может, это и не нужно? Пожалуйста, боги, услышьте его! В нем же течет кровь Владыки Спейда – как и кровь каждого из великих героев. За столетия существования семи домов браки заключались так, что хотя бы дальнее родство связывало всю аристократию, однако прямым предком для каждой семьи являлся только один из семерых Владык, от которого они наследовали магические способности, воплощавшиеся в мастерстве, передававшемся из поколения в поколение. Погодная магия потомков Лампо, целительная – Кнакла, водная – Деймона и так далее. В семье Хибари это была врожденная устойчивость к чарам и мастерство управления драконами. Обучал его отец, от которого ему и передалась защита, в то время как колдовские способности матери не проявлялись никак, хоть в детстве Кея и пытался пробудить возможный дар. Но тщетно – каким-то чудом таланты первых Владык оставались исключительно в пределах своих домов, даже если дочери с удивительными природными данными уходили в чужую семью. Но кровное родство нельзя отрицать, поэтому… адмирал стиснул зубы и сжал кулак так, что камень кольца больно впился в ладонь. – Боги, предки, помогите мне! – прошептал мужчина, стоя на коленях и опустив голову. – Услышьте мою просьбу, дайте сил и направьте меня!.. – свободной рукой Хибари извлек меч из ножен и легонько полоснул по ладони. Разжав пальцы, он некоторое время безучастно наблюдал, как кровь течет по коже, мягко касаясь кольца Хром, и капает в воду, растворяясь в ней. – Отец, а оно волшебное? Владыка Северных островов поднял на сына серые холодные глаза и снова вернулся к камешкам го, которые он сосредоточенно пересчитывал. Он имел странную привычку делать это до и после игры, проверяя, ничего ли не потерялось. Обычно очень занятой, сегодня он нашел время обучить маленького Кею сложной и уважаемой игре, так что ребенок буквально светился от гордости. Но, пока отец занимался приготовлениями, он мог только наблюдать за пальцами, на одном из которых сияло фиолетовое кольцо. Владыка, закончив подсчет белых камней, ссыпал их в одну из шкатулок и только после этого снова уделил внимание малышу. Протянул ему руку с драгоценностью, давая возможность рассмотреть получше. – Сложный вопрос. Скажи, а храм нашего предка Алауди волшебный? Хибари сосредоточенно нахмурил лоб. Храм – большой (во всяком случае, для четырехлетнего ребенка), величественный и красивый – всплыл в его памяти. – А храм может быть волшебным? Он же… ну… как дом. Дома бывают волшебными? – Храм – это место, – пояснил Владыка, перебирая черные камешки. Мальчик завороженно наблюдал за красивыми блестящими вещицами. – Место может быть волшебным, но не так, как предметы. Место может действовать, усиливая или ослабляя магию. Мы приходим в храм, чтобы спросить совета у наших предков или попросить их о чем-то, но ведь мы можем сделать это и в любом другом месте, разве нет? Кея, ошарашенный этой новой мыслью, растерянно молчал. Отец, заметив его удивление, чуть усмехнулся. – Мы идем в храм, потому что он усиливает наши просьбы, направляя их к предкам. Поэтому в стенах храма нужно очистить свои мысли и чувства, чтобы предки не обиделись и не подумали, что ты хочешь чего-то плохого. Дома нас все отвлекают, а храм помогает настроиться на нужную, правильную волну. Однако храм – большой, ты не всегда можешь попасть туда и, тем более, прихватить в путешествие, а это кольцо, когда ты станешь Владыкой, всегда будет с тобой. И наш предок, великий Алауди, услышит твою просьбу, где бы ты ни находился. – А так он не услышит? – огорчился Хибари. Отец задумчиво посмотрел на кольцо, потом на сына. – Он все услышит, но у нашего предка там, в Небесном дворце, немало своих дел. Поэтому не обращайся к нему по пустякам. А когда ты идешь в храм или молишься, прижав к сердцу кольцо, он понимает, что твоя просьба действительно важная. – А как узнать, что она действительно важная? – взволнованно спросил мальчик, осознав, что когда-то на него будет возложена такая колоссальная ответственность. Владыка снова хмыкнул, но, вспомнив, сколько лет сыну, дружелюбно потрепал его по волосам. – Узнаешь. Поверь мне, ты всегда будешь знать, что правильно, а то, что правильно – то и важно. Охраняй Императора и покой государства, это твоя первостепенная задача. А сейчас – запоминай, в игре мы начинаем с пустой доски, а затем… Хибари моргнул, стряхивая оцепенение, и вновь осторожно стиснул окровавленное кольцо, медленно прижав к груди. Его собственное кольцо на пальце той же руки, казалось, потеплело. Хотя, быть может, все дело было в горячей крови, измазавшей всю ладонь. Глубоко вздохнув, чтобы унять бешено стучащее сердце, адмирал снова зашептал: – Да услышит меня Владыка Деймон, мой далекий предок по матери… – он запнулся, не зная, что именно нужно сказать. Кея не привык просить – его молитвы обычно заключались либо в короткой благодарности, либо в общих, ритуальных просьбах о процветании страны, попутном ветре, терпении… а сейчас ему требовалось что-то конкретное, а именно, магия, которой он отродясь не пользовался. Хоть бы искорка волшебства, чтобы связаться с Императором! Кея зажмурился и стиснул зубы. Как предки позволят ему сделать то, что противоречит его природе? Глупо ожидать, что один из них просто появится здесь и исполнит желание! Но, с другой стороны… семь колец связаны, разве нет? И он может пользоваться их магией, а не колдовать сам… Мысли метались в голове, кровью стуча в висках. Адмирал бросил все попытки как-то сформулировать мысль и лишь надеялся, что предки сами поймут, что ему нужно. В конце концов, на то они и совершенномудрые, не так ли? А то, о чем он просит… это действительно важно, и ему неожиданно выпал шанс, кольцо Владыки Внутренних вод, а он даже не в состоянии что-либо с ним сделать! Ну почему, почему именно он угодил в эту крепость? Любой бы из Владык быстро нашел способ обратить находку себе во благо… Нет, хватит, надо сосредоточиться. Хибари тряхнул головой, пытаясь очистить и упорядочить мысли. Свободной рукой зачерпнул немного воды и освежил виски, пальцами ощутив пылающую кожу. Или это его ладони холодны от воды? Скоро ужин, а значит, нужно поторопиться. Кея со вздохом разжал пальцы, уронив кольцо Хром в таз. Драгоценность быстро погрузилась на дно, очищаясь от крови. Мужчина молча ждал, сам не зная, чего. В глубине души он сам не верил, что что-нибудь получится, однако постарался сделать все от него зависящее: опустил кольцо Спейда в родную стихию и добавил своей крови, надеясь, что она может выступить проводником – ведь, хотя кровь сама по себе не обладала колдовской силой, однако всегда являлась мощнейшим магическим атрибутом. Но вода оставалась спокойной. Синий камень равнодушно смотрел сквозь прозрачную порозовевшую гладь. Адмирал устало прикрыл глаза. Он не ощущал разочарования, скорее, пустоту и обреченность. Он прекрасно знал, каким будет решение Императора – во что бы то ни стало вернуть Владыку... нет, своего друга. Семь отпрысков семи крупнейших домов всегда росли и воспитывались вместе в надежде на то, что узы, возникшие между ними за эти годы, уберегут их от распрей и интриг. В большинстве случаев так и происходило, и Владыкам не приходило в голову оспаривать право Императора на трон. Кею с детства раздражало, что мальчишки, пусть и знатного рода, называют его друзьями; нередко бесил и будущий Император, такой неуклюжий и порой откровенно туповатый в некоторых науках. Вечно смеющийся Такеши, у которого на уме были сплошь музыка и игры; прямолинейный Рехей, искренне считавший Кею свойским парнем и вечно идущий напролом; избалованный Ламбо, привыкший, что все его капризы выполнялись моментально и в противном случае ударявшийся в слезы, – разве похожи были эти дети на наследников великих героев? Из всех, казалось, только Гокудера ответственно подходил к своей будущей миссии по защите мира и покоя страны и Императора. Однако и тут Хибари было не угодить – ему действовало на нервы, что Хаято постоянно цитирует какие-то каноны, опекает Цуну и пытается что-то изобрести, чтобы быть похожим на славного предка. Прошли годы, а адмирала по-прежнему нередко брала досада, когда он сталкивался с некоторыми чертами характера Владык, но он готов был перегрызть горло любому, кто осмелился бы тронуть этих людей. Он знал все их недостатки и потому имел право на них временами сердиться, а для любого, кто попробовал бы поднять тему несовершенства его друзей, быстро наступали черные дни, а то и последние. Вероятно, потому Алауди, а позже и его потомки, и сошлись с драконами, которые обладали такой же преданностью, что и они. Кея открыл глаза и отрешенно посмотрел на воду. Он принял решение. Генерал полагал, что пленник будет благоразумен, и потому отдал меч – очень удачно, потому что Хибари больше не собирался быть благоразумен. Цуна не любил глупую жертвенность и не одобрил бы его поступок, но ведь Цуны тут нет, верно? А значит, адмирал может делать то, что умеет лучше всего – сражаться. Он подождет, когда Мукуро вновь придет в голову навестить пленного, – или сам пойдет на поиски хозяина крепости – и убьет колдуна, который не будет ожидать нападения. А дальше просто постарается унести с собой как можно больше чужих жизней, что у Кеи всегда получалось особенно удачно. Даже если Император согласится на условия Края Вершин раньше, чем узнает о случившемся, смерть пленника разрушит договор, обязательным условием которого является возвращение Хибари в целости и сохранности. Мужчина усмехнулся. Теперь, когда он продумал свои дальнейшие шаги, ему стало намного спокойнее. Кея погрузил ладонь в воду и чуть поболтал пальцами, смывая кровь, как вдруг его собственное кольцо, обычно плотно сидящее на своем месте, соскользнуло и опустилось на дно таза рядом с драгоценностью Владыки Спейда. Хибари недоверчиво посмотрел в воду и медленно вытащил руку, оставив за собой расходящиеся круги. Те, однако, не спешили затихать – напротив, они ускорялись, вызывая рябь на поверхности, да так, что вскоре адмирал уже не мог различить собственное отражение. Он быстро оглянулся, проверяя зеркало, однако то висело как ни в чем не бывало. Когда пленник пытался разобраться с магическим зеркалом Рокудо, там мелькали всевозможные помещения, но ни одной ванной комнаты Кея не видел. Конечно, для башни, где сидел пленный, чародей мог сделать и исключение, чтобы никогда не терять его из поля зрения, однако… остается надеяться, что генерал очень занят. Хибари вновь развернулся к тазу, вода в котором бурлила, иногда даже взметаясь фонтанчиками. Продолжалось это, наверное, полминуты, хотя адмиралу показалось, что он просидел, наблюдая за клокотанием, целую вечность. Но внезапно все закончилось – вода камнем опала вниз, поверхность разгладилась, однако отражение на Кею смотрело чужое… – Мой Император! – мужчина торопливо склонил голову, но тут же снова жадно уставился на воду, откуда на него со смесью удивления и радости смотрели большие карие глаза Цуны. Рядом с ним адмирал заметил подбежавших Гокудеру и Ямамото, встревоженных шумом. Судя по обстановке, это был не императорский сад с зачарованным водопадом, и Саваде тоже пришлось склониться над какой-то водной поверхностью. – Кея! – голос его был взволнованным. – Как ты? Мы получили послание… что с тобой? – Как ты вообще умудрился? – присоединился к Цуне возмущенный Хаято. – Как ты мог позволить кому-то схватить тебя? И что за чепуху ты зашифровал в письме? Как ты смеешь отдавать приказы… – Хаято, не ругай его! – перебил Савада, огорченно взирая на своего пропавшего Владыку. – Выглядишь ужасно, ты здоров? Тебя ранили? Лицо Хибари стало непроницаемым. Скучать по друзьям оказалось проще, чем общаться с ними, и сейчас он готов был благополучно пойти поскучать еще недельку. Такеши, чей род занимался магией эмоций, чутко среагировал на изменения в настроении друга. Его лицо стало ближе – вероятно, он опустился на колени у какого-то водоема. Адмирал предположил, что это пруд с карпами во внутреннем дворе. – Кея, у нас все в порядке. Рехей жив и здоров, его флот еще не вернулся, но он связывался с нами, скоро уже будет здесь, ждем со дня на день. Пострадавших нет. Твой корабль присоединился к нему. Ролл вернулся раньше, искал тебя, твой отец запер его, чтоб он не потерялся в море. Говорит, он постоянно бьется о стены и пытается вырваться, чтобы снова отправиться на твои поиски. – Спасибо, Такеши, – с облегчением проговорил Хибари и перевел взгляд на Саваду. – Ваше Императорское Величество… надеюсь, вы не собираетесь соглашаться на условия Края Вершин? – Я собирался, но… – Цуна покосился на Ямамото. – Такеши сказал, что, если я это сделаю, жить мне останется всего две недели – ровно столько потребуется, чтобы посланник вернулся обратно, и ты прибыл домой. Потому что ты тут же придушил бы меня голыми руками и тебе совершенно не было бы стыдно, ведь номинально я уже перестану являться твоим правителем. Так что пока мы думаем… – Спасибо, Такеши, – повторил Кея с еще большим облегчением. Обычно расслабленный музыкант в критические моменты умел собраться и правильно оценить обстановку. А уж в искусстве владения мечом ему иной раз уступал даже Хибари. – Цуна, пожалуйста, даже не думай соглашаться! – А что мне тогда делать? – с тоской спросил Савада. – Ответ я должен дать уже завтра к вечеру. – Тяни время. Торгуйся, в конце концов! – адмирал нахмурился. – Что ты как маленький… у отца спроси хотя бы. При упоминании об отце Цуна болезненно скривился и стал еще печальнее. Гокудера, немного успокоившись и отведя душу, тоже опустился на колени, чтобы лучше рассмотреть изображение. – Как тебе вообще удалось связаться с нами? У тебя осталась зачарованная вода? Но почему картинка такая четкая, словно ты говоришь из своего дворца? И почему пруд? – Где вы? Что случилось и как? – спросил Кея, и советник быстро втянулся в разговор. Теория магии – это его конек. – Император вышел во внутренний двор, желая подумать в одиночестве, как вдруг вода в пруду забурлила. Он позвал нас. Ваше Императорское Величество, – Гокудера оглянулся на Саваду, – что вы конкретно делали? – Я… – Цуна честно задумался. – Я гулял по двору, потом сел на берегу пруда и стал кормить карпов. Потом у меня кончились крошки, и я решил разогнать рыб, чтобы они не ждали продолжения. Я опустил руку в воду и немного поболтал пальцами… – Руку с кольцом? – торопливо уточнил Кея. Император растерянно поморгал. – Наверное… – Так что же? – нетерпеливо воскликнул Хаято. – Ты у нас вдруг научился колдовать? – Нет. Но я нашел кое-кого, кто умеет… ну, почти. Адмирал коротко рассказал о Хром и кольце Спейда. Друзья слушали молча и сосредоточенно, не решаясь поверить его словам. Наконец, Гокудера, с которым адмирал предпочитал общаться только в тех случаях, когда он был озадачен какой-то проблемой – так он не возмущался и задавал вопросы исключительно по делу, – поинтересовался: – Ты уверен, что это она? – Да, – с некоторым раздражением отозвался Кея. – Кольцо ее оберегает, она интуитивно владеет магией воды во всех ее проявлениях, ей удалось вспомнить своих родителей… – И она знает имя дочери Владыки, – подтвердил Савада. – Я помню, что девочку назвали Наги, мама постоянно повторяла ее имя, когда мы отправились смотреть на младенца. Когда ребенок только появился на свет, все Владыки нанесли визит во Дворец Вечернего Тумана, чтобы поздравить родителей, – даже Император, который не мог покидать остров в обычное время. Но рождение наследника дома – событие, ради которого можно и покинуть дворец. – Я понимаю, если она ничего не помнит – такое бывает после сильных потрясений, – проговорил Ямамото, поглаживая подбородок. – Но как объяснить тот факт, что она несколько лет провела, как ты говоришь, с морскими драконами, а те ничего не сообщили твоему отцу? Кея развел руками. – Драконы – такие же личности, как и люди. У них могли быть сотни причин оставить ребенка у себя, а потом подкинуть на Материк. Могу только сказать, что либо они жили довольно близко от Материка – а значит, далеко от Островов, либо они не доверяли тем, кто не смог уберечь дитя. Может, просто людей любят, а может, так на них кольцо подействовало… откуда мне знать? Я с этими драконами не общался, сказать точно не могу. Но, разумеется, неплохо будет их найти и прояснить вопрос. Однако ведь сейчас не это главное, верно? – Да, разумеется, – кивнул Гокудера, хмурясь. – Главное то, что Наги необходимо вернуться на родину. Это ее долг. Острова ждут ее, она должна… – Никому она не должна, – с досадой выплюнул Хибари, который сам твердил девушке что-то подобное и теперь услышал, как это звучит из посторонних уст. – В смысле, если ее забрать силой, ничего ведь не получится? – Верно, – мягко поддержал его Такеши, – возвращение домой должно быть ее добровольным решением, иначе она никогда не захочет помочь нам. Объясни ей, что ее здесь любят и ждут. – Даже если это неправда? – невесело хмыкнул адмирал. – Ты сам-то верил, что Владыка вернется? А как отреагируют ее родственники? Потомки Спейда несколько… – Полегче, моя бабушка принадлежит к этому роду! – возмутился советник. Кея хмыкнул вновь. – Моя мать – тоже! И она сама сказала, чтобы я был осторожнее с этим домом, особенно после того, как они лишись своего Владыки, ведь их положение в обществе стало довольно шатким. В семье так и не родился ребенок, достойный статуса Владыки. – Теперь хотя бы понятно, почему, – примирительно заметил Такеши. – Ведь Наги жива, а значит, должна занять свое место во что бы то ни стало. – Ты думаешь, они будут не рады возвращению наследницы? – огорченно переспросил Цуна. Когда он говорил таким грустным голосом, совесть пробуждалась у всех, даже самых отпетых негодяев или, напротив, совершенно безгрешных людей. Хотелось немедленно свернуть горы, пересечь моря и сделать все, лишь бы восстановить справедливость. – Понятия не имею, – честно признался Кея. – Моя мать, думаю, обрадуется – Хозяйка Внутренних вод была не просто ее двоюродной сестрой, они выросли вместе… а вот остальные… – И что ты предлагаешь? – возмутился Гокудера. – Оставить все как есть? Пусть она продолжает прислуживать какому-то колдуну? Она! Потомок самого Деймона Спейда! – Я поговорю с ней, – поразмыслив, решил Хибари. – У меня есть одна идея, мне следует ее обдумать. Но… – Что за «но»? – насторожился советник. Кея смотрел только на правителя. – Ваше Императорское Величество, разрешите мне обратиться к вам с просьбой. – Что за просьба? – перебил Гокудера, но Цуна отмахнулся от него. Большие карие глаза, казалось, уставились прямо в душу адмирала. Тот поежился. – Кея, ты никогда и ничего у меня не просил. Что это может быть? – Ваше Импер… – Короче! – Цуна, – адмирал решительно посмотрел прямо в глаза Императора, – пообещай сначала, что выполнишь все, о чем я попрошу! – Кея, ты там мозги совсем отбил? – рявкнул Хаято, склоняясь к самой воде. Такеши, чуть поморщившись, потянул его назад, чтобы тот не рухнул в пруд. Савада не обратил на них внимания, полностью сосредоточившись на своем адмирале. – Я тебя слушаю. – Сначала пообещай, – настаивал Хибари. Император, помедлив, кивнул. Кея сказал, что ему нужно, и, не слушая очередных возмущений Гокудеры, вопросительно взглянул на Саваду. Тот, прикрыв глаза, спокойно кивнул снова, подтверждая, что не забирает свои слова назад. – Я надеюсь на тебя. А что будет с тобой? – Я справлюсь. Главное, не принимайте никаких условий Края Вершин. Отправьте ответ завтра… ну… – Об условиях капитуляции, – сказал, чуть остыв, Хаято, переключаясь на новую проблему и уже обдумывая пути ее разрешения. – Если мы откажемся, это перечеркнет возможный последующий диалог, так что лучше будет обсудить договор между нашими государствами. Кея, ты сможешь с нами связываться и дальше? – Я не уверен… – Хибари закусил губу. Ему казалось, что на сей раз ему помогло только чудо, а точнее – предки, услышавшие мольбы. – Но я найду способ вернуться. – Хорошо, – Цуна, наконец, улыбнулся, – я был очень рад тебя видеть, Кея. Главное, что ты жив. Я верю, что ты справишься с любыми неприятностями. А мы позаботимся о твоем Ролле. – Спасибо, мой Император… – прошептал Кея и склонил голову. Когда он поднял голову, вода уже очистилась. Мужчина достал кольца и тихо поблагодарил предков, позволивших ему этот короткий разговор.