Адмирал, вы разбиты, как это ни грустно... (с)

Кея открыл глаза, увидел знакомый белый потолок и снова закрыл, вспоминая, как он сюда попал. Последнее, что всплыло в памяти – убаюкивающий треск огня, полумрак гостиной, приятное тепло и винно-красные глаза напротив. Значит, его сюда перенесли… Дверь тихонько скрипнула. – Доброе утро, адмирал. Хибари снова открыл глаза и чуть повернул голову на голос. Мукуро стоял на пороге, держась за ручку двери. Заметив, что пленник действительно проснулся, он приблизился к кровати и сел у изголовья. – И вам. Сколько времени? – Вы проснулись сегодня довольно поздно – похоже, сильно устали от ран. Уже часов десять, – поделился генерал, сочувственно глядя на Кею. – Как вы себя чувствуете? Я распорядился сделать вам перевязку, вы даже не проснулись. Вы обладаете удивительной способностью пугать девушек! Сначала Хром, теперь Адель – хотя я был убежден, что ее невозможно вывести из равновесия! Вы хоть знаете, как выглядело ваше лицо во сне? – Не знаю, – бесстрастно откликнулся Хибари, – во сне я сплю. – Чертовски верно. Да будет вам известно, что ваше лицо напоминает лицо восковой фигуры или мертвеца. Да и наговорили вы моей командующей достаточно. – Иногда я не слежу за языком, – согласился адмирал, прикрыв глаза и гадая, сколько из сказанного им Адель передала генералу. Кее вовсе не хотелось, чтобы тот полагал, будто сможет многое выторговать за своего пленника, и потому взвешивал каждое свое слово, выстраивая разговор, словно партию в Смерть шаха. И, нет, стыдно ему не было – на войне все средства хороши, пусть даже твой противник и очаровательная девушка. – Знаете, адмирал, – услышал он голос Мукуро и, открыв глаза, обнаружил, что тот хищно навис над своим невольным гостем, сверкая разноцветными радужками, – иногда мне очень хочется вам что-нибудь сломать, чтобы вы не шлялись где попало, волнуя умы моих подчиненных. – Не проще ли запереть меня? Рокудо, вздохнув, сел на место, разом растеряв весь запал. – Вы не так поняли меня, адмирал. – А как надо? Что вам всего лишь хочется мне что-нибудь сломать, без задней мысли? – Хибари чуть привстал и облокотился на подушку, прислушиваясь к своим ощущениям. Генерал поморщился. – Я не хочу, чтобы вы чувствовали себя взаперти – обычно люди от этого звереют и бросаются на всех, кто попадет в поле их зрения. А я дорожу своими слугами. С другой стороны, меня попросту вгоняет в ступор ваше отношение к собственному здоровью. Или так принято на Островах? – Нет, это исключительно моя невнимательность, – покаялся Кея без каких бы то ни было признаков угрызений совести. – И да, в таких случаях меня запирали и выводили все корабли из гавани. Мукуро засмеялся и покачал головой. – Жаль, что я не могу постоянно находиться поблизости, слишком много дел. Хотите, приставлю к вам Франа? – Что-то мне подсказывает, генерал, что на столь щедрое предложение лучше ответить отказом. – Верно подсказывает. Это как гладиаторские бои – либо я потеряю ценного пленника, либо талантливого ученика. Хотя последнее так заманчиво… – башня вздрогнула, словно кто-то бросил спичку в подвал с порохом. – Эликсир роста, – после паузы заметил Рокудо. – Среди ингредиентов в принципе нет того, что может взорваться. – Вам стоит пойти и посмотреть, что случилось? – Не хочу, – неожиданно капризно отозвался колдун. – Почему я должен разбираться со всем этим? – Потому что Фран – ваш ученик? – резонно спросил адмирал. Мукуро болезненно скривил губы. – Вот вы специально решили меня уколоть побольнее, да? Ладно, ладно, пойду, раз вас так утомляет мое присутствие… распорядиться насчет завтрака или вы снова будете спать? – Нет, пора вставать, – Кея рывком сел на кровати, но тут же упал обратно на подушку. – Так, это еще что такое? Генерал потер подбородок. – Вероятно, я вчера перестарался с чешуей. Но вы сами виноваты, адмирал! Хибари поднял руку, согнул в локте, разогнул, и она без сил рухнула обратно на простыню. Повел плечами, поморщился. – Я вообще не чувствую мышцы. – Пришлось пойти на радикальные меры, – философски пояснил Рокудо, разводя руками. – Без резких движений, адмирал, без суеты. Полный покой. Представьте, что у вас отпуск. Отпуск, если вы не в курсе, это когда человек отдыхает. А отдых – это когда… – Хватит, генерал Рокудо, я вас понял. Лучше бы вы меня заперли, право слово. Чувствовать себя беспомощным куда более обидно. – Извините, я не хотел вас оскорбить. Вот подсыпать сонного порошка – да, хотел. Но не оскорбить, – Мукуро поднялся со стула, прижав ладонь к груди. – Более того, я уверен, что ваш Император одобрил бы мои действия. Я верну ему его Владыку в целости и сохранности вне зависимости от намерений этого самого Владыки, – он помедлил. – Адмирал, мы не захватчики. Наш император всего лишь хочет объединить разрозненные земли так же, как когда-то поступил ваш Джотто. Разве это не прекрасно? Больше никаких войн. Кея поморщился, не одобряя такого сравнения. – Пока единственное государство, с которым мы воюем, – ваше. До сих пор мы как-то мирно торговали, поскольку до нас слишком далеко было добираться, чтобы вести сражения. – Поэтому я и хочу решить все миром, – тут же закивал Рокудо. – Если бы вы помогли мне, адмирал… – Давайте не будем об этом, – прервал его Хибари, покачав головой. – Вы просили подтверждение личности для Императора – я выполнил просьбу. Но я не собираюсь помогать вам. – Как жаль, – проговорил генерал сокрушенно. – Но я понимаю ваши чувства. Подать завтрак? – Да, спасибо, – откликнулся Кея и, поразмыслив, добавил. – И велите подать тот чудной напиток, кофе. Хочу попробовать его. – Кофе в постель? – усмехнулся Мукуро, но, заметив недоумение в глазах собеседника, с улыбкой развел руками. – В смысле, я имел в виду, хватит ли у вас сил позавтракать за столом? – Разумеется, – возмутился Хибари. Рокудо, насмешливо глядя на него, чуть поклонился и вышел. Адмирал же, еще немного полежав, осторожно приподнялся с места. Действительно, если не делать резких движений, то все не так плохо… проклятый колдун! Когда Кея вышел из ванной, где провел уйму времени, изучая свои несчастные раны, стол уже оказался накрыт, а в комнате витал тот самый аромат удивительных цветов, который адмирал почувствовал в первый день. К его удивлению, исходил он из небольшой чашечки с напитком, который тогда ошибочно принял за черный чай. Рядом стояли сахарница и молочник, но Хибари интереснее было попробовать кофе без каких-либо примесей. Вкус оказался горьковатый, но при этом вовсе не отвратительный – хотелось распробовать как следует, да и щекочущий ноздри аромат не отпускал. – Как вам кофе? – поинтересовался Мукуро, заглянув к пленнику после завтрака. Тот стоял у свободного от посуды края стола и увлеченно писал очередного дракона. – Удивительный напиток, – признался Кея, поднимая голову. – Такое чувство, что я выпил какой-то живительный настой. Вопреки вашим проискам с чешуей. – Прекратите дуться, адмирал, это для вашей же пользы, – примирительно отозвался Рокудо и подошел поближе, любознательно разглядывая рисунок. – Возможно, я не очень хорошо разбираюсь в вашем искусстве, но мне кажется, что вы из раза в раз изображаете одного и того же дракона. – Вы абсолютно правы, генерал, – тусклым голосом отозвался Хибари, ведя кистью по бумаге. – Это мой дракон. – Вы скучаете по нему? – сочувственно проговорил Мукуро. – Один из тех морских драконов, которые сопровождают ваши корабли? – Да. Надеюсь, с ним все в порядке. – А что могло случиться? – удивился генерал. – Корабль цел, а Адель сказала, что никто, кроме вас, не пострадал. Кроме того, он остался в родной стихии. Адмирал с досадой отбросил кисть и, пока Рокудо торопливо поднимал ее, чтобы тушь окончательно не испортила рисунок, отошел к окну. Тяжело облокотившись на подоконник, он невидящим взором уставился на море. Мукуро остался у стола с кистью в руках. Он смотрел в спину Кее и молчал, не совсем понимая состояние Хибари, не зная, что нужно говорить в таком случае и нужно ли. Перевел взгляд на картины, разложенные в углу – извивающееся змеиное тело на всех них было выписано с большой точностью и любовью, будто хозяин помнил каждую чешуйку своего питомца. Вздохнув, генерал бережно опустил кисть на специальную подставку, после чего тихо подошел к Хибари и остановился рядом, прижавшись спиной к стене между окнами. Может, пленник и заметил движение краем глаза, но не подал виду. – Адмирал, вы скоро его увидите. – Если он жив. – Почему вы так считаете? – Драконы удивительно верные существа, – с грустью проговорил Кея, не отрывая взгляда от моря. – А мой Ролл не видел меня уже несколько дней. Если с ним что-то случится – это я не уберег его. – Сыграем, адмирал? – тихо предложил Мукуро. – Надеетесь меня отвлечь? – горько усмехнулся пленник. – Не думаю, что получится. Даже у такого болтуна, как вы. – Я могу хотя бы попытаться? Не откажите мне в этом капризе, – глаза генерала озорно блеснули. – Хотите, обучу вас игре в карты? Или принести вам книг? Развлечь беседой? А может, вина? – Прямо с утра? – Хибари фыркнул, с трудом отворачиваясь от окна – море манило и пело какую-то особую песню, понять которую дано было не каждому. Например, Рокудо было дано, адмирал ясно видел это по сжатым кулакам. Почему же… – Могу зайти с бутылочкой вечером, – улыбнулся Мукуро побелевшими губами. Его состояние вызывало у Кеи слишком много вопросов. – Вот вечером и увидимся, – согласился он и принюхался. В аромат кофе, стойко державшийся с самого завтрака, подмешались посторонние нотки. Гари и свежих орхидей. Лицо Рокудо стало непроницаемым. – Это мы так колдуем. Прошу меня простить, адмирал, – он пулей выскочил за дверь, и Хибари еще какое-то время прислушивался к топоту его сапог по лестнице. – А что, от Франа всегда так много шума? Хром, которая накрывала стол к обеду, повернулась к пленнику, нервно теребя край передника. Сейчас на ней было надето практичное и аккуратное платье из темной ткани, но волосы по-прежнему неряшливо свисали на лицо. Кея заметил, что в непонятном платье-рубашке она ходила исключительно по утрам, еще до того, как в башне появлялся Мукуро – вероятно, пока он спал. После его пробуждения девочка переодевалась. Что же касалось костюма Франа, то он, похоже, напрямую зависел от только что произнесенного заклинания. – Ну что вы, господин. Просто Фран, он… ревнует. – В каком смысле? – опешил Хибари, чуть не выронив книгу, которую читал до сих пор. Служанка смущенно опустила взгляд. – Фран любит внимание. Поэтому иногда он… пакостит, чтобы господин бросил все и прибежал разбираться. Но он не со зла, – торопливо пояснила она, всплеснув руками и тут же прижав их к груди. – Ему бывает скучно, иногда он пытается создавать свои заклинания, он очень талантливый и любит, когда господин его хвалит. А если господину не до него, то Фран начинает… шалить. – Шалить? – повторил Кея, вспоминая содрогнувшуюся башню. Хром покраснела. У нее, отметил адмирал, была привычка защищать всех обитателей крепости, даже если они того не заслуживали. – Постойте, сколько ему лет? – Двадцать два, – обреченно ответила девочка. Хибари присвистнул – паренек внешне едва ли тянул на семнадцать. – И не наигрался до сих пор? – А что ему тут еще делать? – Ладно, – признал Кея, – ладно. И сколько лет он уже в учениках? – Лет десять, – Хром честно задумалась. – Он еще совсем маленький был, когда господин нашел его. – Нашел? И что, правда в грозу и с дождем из лягушек? – Да… ужасная погода. Помнится, господин тогда вернулся с охоты насквозь мокрый, в одном камзоле, потому что в плащ он завернул маленького мальчика. ММ еще очень злилась, что господин притащил в замок нового едока, но привыкла. – ММ? – переспросил Владыка, пытаясь прикинуть, сколько лет тогда было самой Хром. Пять? – Наша экономка, с рыжими волосами, – охотно сообщила Хром и продолжила рассказ, отвлекая Кею от расчетов. – Господин во время охоты почувствовал, что где-то собирается волшебство, поехал туда и нашел там разбойников. У мальчика, которого они схватили, оказался сильный магический дар, он среагировал на страх и выразился в такой необычной грозе. Господин поймал разбойников, сдал их страже, а мальчика забрал в замок. Фран тогда ничего не помнил, мы с трудом отыскали его семью – он жил с бабушкой, и та согласилась, чтобы внука забрал такой знатный человек. Так Фран и остался с нами… Кея задумался, представив себе ненастную ночь и Мукуро, скачущего верхом на коне и прижимающего к груди закутанного в плащ мальчика. А вокруг воет ветер, хлещет дождь и падают лягушки, заползая генералу за шиворот… Хибари, не выдержав, тихо прыснул, заблаговременно прикрыв лицо книгой. Хром вроде ничего не заметила и, закончив сервировать стол, стояла и любовалась картинами с драконами. Иногда по ее лицу пробегала тень, словно девушка силилась что-то вспомнить, но это ощущение быстро исчезало. – Нравятся? Хочешь, возьми себе еще что-нибудь, – предложил адмирал. Девочка помедлила. – А может, развесим их в комнате? Вам будет приятно, если вас будут окружать ваши любимые драконы? – Не нужно. Не трави мне душу, – вздохнул Кея. – Я их рисую, но смотреть на них не могу. Если не нужны – выброси где-нибудь или сожги. – Нет, нет! Они красивые, – Хром присела на корточки, перебирая листы, потом обернулась к адмиралу. – Они совсем не похожи на крылатых драконов. – Они называются морскими драконами. Им не нужны крылья, потому что они живут в море и не могут покидать его надолго… – заметив, как служанка подалась вперед, как ее глаз заблестел за волосами, как она жадно ловит каждое слово, Хибари замер. Что-то смутное шевельнулось в его памяти, однако он не мог ухватить эту мысль – ускользнула, словно мокрый хвост дракона, просочилась, словно вода сквозь пальцы… С другой стороны, а почему нет? – Хром, я тебя везде ищу… – Рокудо замер в дверях. Взгляд его скользнул по нетронутому обеду, по сидящей среди рисунков девочке, по Кее, который стоял рядом и, склонившись над бумагой, выводил что-то. – …а речные драконы очень похожи на морских, но поменьше. И чешуя у них обычно серебристая, как чешуя рыб… – Я вам не мешаю? – кашлянул Мукуро и нахмурился. – Хром, не сиди на полу! Хром вскочила и закрыла лицо ладонями. Хибари медленно выпрямился, чувствуя, как затекла спина. – День добрый, генерал. Нет, не мешаете. Присоединяйтесь. – Ну уж нет, я не хочу слушать часовую лекцию о драконах. Я надеюсь, вы занимались именно этим? – он подозрительно прищурился и поманил к себе служанку. Та торопливо подбежала и остановилась рядом, не поднимая головы и теребя в руках передник. – Да, – спокойно ответил за нее Кея, снова наклоняясь, на сей раз чтобы подобрать рисунки. Рокудо фыркнул. – Умеете же вы находить к девушкам подход, адмирал. Смотрю и диву даюсь, нельзя вас без присмотра оставить! – Что вы имеете в виду? – вскинулся Хибари, чуть не подскочив. Лицо его пошло пятнами от возмущения. Хром робко подергала Мукуро за рукав и, когда тот наклонился, что-то горячо зашептала ему на ухо. Лицо генерала сначала удивленно вытянулось, но затем он вздохнул и махнул рукой. – Ладно, бери, если адмирал не передумал. И марш отсюда, время обеда давно прошло! Девочка, просияв, подхватила ворох рисунков и выскочила из комнаты. Рокудо устало потер виски. – Ну и что мне с вами делать, адмирал? Может, я все же подселю к вам Франа, чтоб вы и на него благотворно повлияли? Или вы только с девушками умеете завязывать разговоры? Ах, адмирал, а вы тот еще… – Прекратите! – на этот раз Кея полноценно залился краской от едкой смеси ярости, обиды и, все-таки, к удовольствию хозяина крепости, стыда. – У меня не было никаких намерений… да как вы могли… Мукуро, пару секунд понаблюдав за ним, расхохотался. – О, неужели! Я уж думал, адмирал, что вы голем и вообще не проявляете иных чувств, кроме праведного гнева! А вас, оказывается, можно и смутить. Хибари, немного успокоившись, устало опустился на стул – мышцы затекли от долгого стояния в неудобной позе, что, вкупе с коварной мазью, незамедлительно сказалось на ранениях. – Что такое голем? – Голем? – Рокудо, все еще посмеиваясь, опустился напротив и переплел пальцы. Смотрел он приветливо и, похоже, просто беззлобно подшучивал над собеседником, всерьез не обвиняя. – Такие… существа из Края Болотистой реки. Они не живые, а созданные руками человека из какого-то материала, обычно глины или земли. Местные маги оживляют их с помощью особых слов, которые вкладывают статуе в рот, и големы выполняют задания, а потом снова рассыпаются в прах. Секрет волшебных слов тщательно хранят… поговаривают, что он вообще утерян. – И почему же вы сочли меня големом? – Я пошутил, адмирал, – Мукуро снова засмеялся. – Дело в том, что големы создаются для работы, поэтому лишены эмоций, просто выполняют приказы. А вы все-таки человек. – И на том спасибо. – Кроме того, – продолжал генерал, задумчиво отщипывая виноградины с ветки, которая лежала на большом блюде в центре стола, – големы обычно слеплены лишь по образу человека, а потому вы слишком красивы для голема. В принципе, любой человек симпатичнее голема, который представляет собой грубоватую гору-статую, но ваша внешность действительно вызывает восхищение. Кстати, обедайте. Еда, конечно, не остынет, но все равно может потерять свои вкусовые качества. – С чего бы вы заговорили о моей внешности? – Кея взял вилку, но есть в одиночестве, когда напротив сидел кто-то, было неудобно. На комплимент он не отреагировал, поскольку считал, что для мужчины похвалы достойны только ум и такие качества характера, как храбрость и стойкость. Мукуро отправил в рот очередную ягоду и улыбнулся. – Пытаюсь понять, чем же вы увлекаете девушек моей крепости. Ваш облик – это такая экзотика, так непривычно, что сразу вызывает интерес. – По-моему, это как раз ваша внешность экзотична, – возразил Хибари. – И дело не в том, что мы из разных стран, вы сильно отличаетесь и от жителей Края Вершин. Ваши волосы, ваши глаза… – он умолк, заметив, как замер генерал, не донеся виноградину до рта. – Если я сказал что-то не то, извините. – Не суть, – тряхнул головой Рокудо, отгоняя какие-то неприятные мысли. – Иногда магия накладывает свой отпечаток, въедаясь даже в корни волос. Хотя мне это нравится. Девушкам, впрочем, тоже, поэтому я не против. Иногда я обновляю образ, меняя цвет, иногда это делает мой ученик без моего участия, и тогда начинается увлекательная игра «угадай, что я добавил в эликсир», потому что Фран страдает от периодических приступов амнезии, особенно если ударяется обо что-то головой. Часть приступов он бессовестно симулирует, но тут ничего не поделаешь и никогда не скажешь наверняка. Кея попытался представить собеседника с каким-либо другим цветом волос, но его воображение потерпело полное фиаско, так что он сдался. – Вам не нравится обед? – услышал он вопрос Мукуро и встрепенулся, сбрасывая оцепенение. – Простите? – Я могу распорядиться, чтобы приготовили что-то еще, – предложил генерал. – Вы не голодны? Вам обязательно нужно поесть, чтобы поддерживать силы. Или это ваш очередной бунт? – Я не бунтую, – возразил Хибари. – Как-то… как-то невежливо есть, в то время как вы сидите тут и… – Я-то уже обедал, – хмыкнул Рокудо, – это вы развлекались, – Кея поджал губы, услышав подобное, но промолчал. – Если хотите, я могу уйти или составить вам компанию. Что выбираете? – А разве выбираю я? Мне кажется, исход зависит от вашего ученика, которому остро необходимо ваше присутствие, – с легкой насмешкой высказался адмирал. Мукуро поморщился. – Ох, не начинайте. Франу скучно в четырех стенах, но еще более ему скучно, когда он их покидает. Ему вообще всегда скучно – мальчишке вконец опостылели все окружающие, а прежде всего он сам. Дело в том, что обычное ученичество юного мага длится около десяти лет, но я не волшебник. Я командую флотом, и потому Фран проходил в подмастерьях гораздо дольше – у меня попросту нет на него времени. А отдать его какому-то другому магу я не могу – никто не выдерживает Франа дольше месяца, я проверял. К сожалению… – Мукуро вздохнул, но было заметно, что он испытывает облегчение, делясь с кем-то своими проблемами. – Я тоже был подмастерьем, по своему опыту помню, что обучение – это, конечно, то, что объяснил старый колдун, но в большей степени – что я сам прочел и вынес для себя, наблюдая, как он работает. А что видит Фран? Как я сижу за картами? Как я составляю планы морских кампаний и драконьих рейсов? Да и куда мне потом его деть? Я не значусь как волшебник, мое имя – имя генерала, а не мага. И ему всего придется добиваться самому. – Неужели на целом Материке никто не знает, что вы колдуете? – Знают, конечно… – Мукуро снова вздохнул и подпер щеку ладонью. В глазах его явно читалась безысходность. – На уровне слухов, домыслов, но в курсе все… либо я помалкиваю о магии и без нареканий выполняю свою работу как военный, либо открыто признаю, что у меня есть ученик, а значит, и сам занимаюсь чародейством – и тогда мне придется сложить с себя полномочия генерала. Вы знаете, я пока не готов. – Так сложно, – признался Хибари, внимательно его выслушав. – Я могу только посочувствовать. – Спасибо, адмирал, – иронично усмехнулся генерал. – Только вашего сочувствия мне и не хватало. – Простите, я не знаю, что следует говорить в такой ситуации, – холодно процедил Кея. Мукуро тут же поднял руку, извиняясь. – Адмирал, вы всегда принимаете в штыки мои слова, но я редко говорю серьезно. Не становитесь похожим на морского ежа в ответ на каждую мою реплику. Дверь стукнула о стену, распахнувшись от сильного удара, и в комнату влетела рыженькая служанка-экономка ММ. Заливаясь слезами, она повисла на локте Рокудо, причитая. Из быстрой и сбивчивой речи на языке Края Вершин Кея разобрал только «скорпион», «кухня» и «этот паршивец». В принципе, все остальное можно было додумать. Генерал, морщась – поток слов лился ему непосредственно в ухо, – расцепил пальцы девушки и освободил свой рукав, затем поднялся и решительно велел: – Коротко, ясно и по существу. ММ прекратила тараторить и задумалась – Хибари отметил, что в действительности глаза ее совершенно сухие. Ему вспомнились слова Мукуро о женских слезах. – Фран пришел на кухню и предложил помощь в мытье посуды. Девочки согласились, потому что иногда он здорово помогает магией. Так он что-то там нашептал, и в раковину сползлось с десяток скорпионов! – Они посуду вымыли? – устало уточнил генерал. Экономка растерянно заморгала. – Посуду? – Да. Они должны были вымыть посуду, – пояснил Рокудо. – Это мои скорпионы, ММ, Фран стащил у меня заклинание призыва. Ладно, идем, пока он змей не заставил полы мыть… – он поднялся и, коротко поклонившись Кее, покинул комнату. ММ бросилась следом. Адмирал приступил к позднему обеду, думая о скорпионах в белых передниках, которые старательно трут тарелки. Пребывание в крепости колдуна неплохо располагало к развитию фантазии. Незадолго до ужина Хибари вышел прогуляться. Лестница стала для него настоящим испытанием – спина, казалось, одеревенела, усталость сковала ноги. У подножия адмирал, кляня хозяина крепости и его опыты с мазью, остановился передохнуть. На Северных островах Кея нередко часами сидел под цветущим деревом, предаваясь размышлениям, но дома он имел возможность и размяться, и потренироваться, а здесь, в башне… да и думать не хотелось совершенно, мысли неотвратимо возвращались к морю, к Островам, к Цуне, к Роллу… Адмирал стиснул зубы и с силой стукнул кулаком по стене. Боль в содранных костяшках немного привела его в чувство. Ему бы сейчас выйти в море или хотя бы заняться чем-то вроде фехтования или стрельбы – чтобы мышцы заныли от приятной усталости, чтобы голова очистилась от любых мыслей. Но никакого оружия генерал Рокудо ему не позволит, да и в таком состоянии – что он может? С мазью ли, без нее, у него не выйдет нормально двигаться. Даже не из-за боли – боль Кея мог перетерпеть без проблем, – но мышцы просто отказывались работать при такой нагрузке. Переведя дыхание, Хибари толкнул дверь башни и вышел в коридор крепости. Коридоры не менялись, да и было бы странно, если б с ними что-то случилось. Приблизившись к лаборатории Мукуро, той самой, откуда накануне слышалось, как последний отчитывал ученика, Кея обнаружил, что дверь открыта. Он притормозил, размышляя, стоит ли пойти другой дорогой, чтобы не мешать, или поздороваться и пройти мимо, как вдруг услышал голос генерала. Не усталый или раздосадованный выходками ученика, а мягкий и вкрадчивый, словно шепчущий в самое ухо: – Помнишь, что я говорил про эликсир смеха? Сейчас мы его приготовим, и ты улыбнешься… что нам нужно? Да, а где они лежат? Давай, я достану, я выше, – раздался мелодичный звон. – Красивые, правда? А где у нас лебединые перья? Хочешь, подсажу? Хибари, не удержавшись, осторожно заглянул в лабораторию и замер, обнаружив, как Мукуро галантно протягивает руку Хром, помогая ей взобраться по небольшой лесенке, чтобы добраться до верхней полки. Девочка, одетая в ту самую длинную рубашку, перебирала склянки и что-то тихо отвечала. Маг поддерживал ее, пока она спускалась, и они вместе стали выбирать белые перья из большой коробки. Кея тенью проскользнул мимо. Никого больше не встретив в коридоре, адмирал перешел на другой этаж и обнаружил большие двустворчатые двери. Заинтересовавшись, куда они ведут, толкнул их и оказался в огромной библиотеке. Ряды книжных шкафов тянулись во все стороны, и Хибари не удивился бы, если б узнал, что этот зал занимал целый этаж. Он прошел вглубь, просто чтобы оценить количество книг, собранных здесь, остановился наугад напротив одного из шкафов. Большую часть корешков украшали надписи на языке Края Вершин, но на полках стояло немало и книг из других стран. Насколько Кея мог судить, все они были связаны с магией. Пробежавшись пальцами по фолиантам, он вытащил один с каким-то непонятным названием и раскрыл где-то на середине. Судя по расположению слов и цифр, ему попался рецепт, но все ингредиенты были незнакомыми, Хибари таких слов в языке Края ранее не встречал. – Я бы не сове-е-етовал. Адмирал обернулся и встретился взглядом с водянисто-зелеными застывшими глазами. Казалось, что обладателя этих глаз утомило все на свете, включая его самого, как и говорил генерал. – Почему? – поинтересовался Кея. Веки Франа чуть дрогнули и притушили безучастный взгляд. – Опа-а-асно. – Я не владею магией, так что ничего не случится, если я просто посмотрю. – Откуда вы зна-а-аете? Его манера растягивать слова вкупе со скорбно-отстраненным взглядом раздражали безмерно. Вряд ли за двадцать два года жизни юноше об этом никто не говорил, а потому выходило, что поступает он так нарочно, из какой-то врожденной любви бесить окружающих. – Меня обучали волшебству, но у меня нет природных данных, поэтому… – Хибари, уловив в воздухе что-то едва заметное, ринулся вперед и коршуном обрушился на Франа, вцепившись ему в плечо. Юный маг ойкнул, и адмирал зашипел ему на ухо. – Послушай, маленький паршивец: может, я и не умею колдовать, но зато неплохо отличаю, когда колдуют при мне! – Пусти-и-ите! – Не раньше, чем ты уяснишь кое-что: если ты попытаешься еще хоть раз наложить на меня заклятье, я это почувствую! Я не твой учитель, я тебе уши драть не буду – я тебе их оторву ко всем демонам, а генералу скажу, что это ты снова колданул не так. Понял? – По-о-онял… – тоскливо протянул Фран, и Кея разжал пальцы. Ученик мага отошел на несколько шагов, растирая плечо и бросая на адмирала укоризненные взгляды. – А раз понял – не буду больше отвлекать от занятий, – Хибари сунул ему в руки книгу, ранее взятую с полки, и вышел из библиотеки, чувствуя, как Фран внимательно изучает его, сверля взглядом спину. Время близилось к ужину, и Кея решил вернуться в башню, «предвкушая» подъем по лестнице. Действие мази подходило к концу, раны начали зудеть, но зато и сводящая с ума слабость отступила, мышцы не казались замороженными обезболивающим. Адмирал вздохнул – такое состояние его вроде бы устраивало, но оно довольно быстро проходило, сменяясь острой болью, ну а в дальнейшем… Лабораторию Хибари хотел вновь тихонько проскочить, не желая мешать уроку, но приветливый голос Мукуро окликнул его: – Адмирал! Не хотите выпить со мной? Кея заглянул в открытую дверь и обнаружил улыбающегося генерала, который присел на край стола, упираясь одной ногой в пол, а другую слегка согнув. В руке он расслабленно держал бокал на низкой ножке, наполненный прозрачной жидкостью, который и протягивал в сторону входа. – Учитывая, что рядом с вами остывает котелок, я бы поостерегся пить что-либо из ваших рук, генерал, – усмехнулся Хибари, опираясь на дверной косяк, чтобы немного передохнуть. Рокудо повернул голову к упомянутому котелку и воззрился на него с изумлением, словно видел впервые. Подумав, он отставил бокал, достал пустой и зачерпнул в него такой же бесцветной жидкости, какая была и в первом. Отпив глоток, он предложил собеседнику початый бокал. – Вас успокоит? – Что это вообще такое? – выразил интерес Кея, не торопясь принимать приглашение и не делая попыток войти в комнату. – Всего лишь эликсир смеха, – Мукуро лукаво улыбнулся, чуть покачивая рукой. Жидкость таинственно поблескивала в свете магического негаснущего пламени, которым многие чародеи предпочитали пользоваться в лаборатории. – Чтобы заставить людей смеяться? – Не совсем, – откликнулся Рокудо, – вообще, эликсир смеха расслабляет, располагает людей друг к другу, придает веселье и легкую эйфорию… – Кажется, несведущие в магии люди называют подобный напиток самогоном. – Фу как грубо, – генерал чуть сморщил нос. – Вы даже не в курсе, из чего его готовят. – И не горю желанием. – Эликсир смеха, чтоб вы знали, обычно дают детям – если они поранились, расстроены, увидели кошмары. Отсюда и название, – Мукуро надоело держать бокал просто так, и он не спеша осушил его. – По-вашему, я попадаю в категорию таких детей? – Кея криво и неодобрительно ухмыльнулся, наблюдая, как генерал, склонившись над котлом, снова наполняет бокал. – Наверное, я упал и страдаю от царапины на коленке. – Эликсир пьют и взрослые, нужно только добавить поменьше сиропа, чтоб не так приторно вышло, – Рокудо понюхал напиток. – Главное – не переборщить, потому что после периода эйфории наступает ожидаемый приступ тоски. Поэтому эту штуку используют, когда уже что-то случилось. Правда, возможно привыкание. Я знаю случаи самоубийства, когда действие напитка заканчивалось… – Вот спасибо, – фыркнул Хибари, – я вам настолько надоел? – Ну что вы, адмирал! – маг всплеснул руками, отчего жидкость разлилась, но не обрушилась на пол, а, подчиняясь взгляду Мукуро, смиренно вернулась обратно в бокал. – Я вам предлагаю пару глотков, это вас развеселит. Вы вообще когда-нибудь улыбаетесь? Только рот кривите в усмешке… – Улыбаюсь. Но последние несколько дней поводов для улыбки как-то не находилось, – отрезал Кея, уничижающе поглядывая на собеседника. Тот мечтательно смотрел на игру света в бокале. – Эликсир смеха – неплохой повод. Я обычно делаю его для Хром, когда ей снятся кошмары, а сегодня мы попытались приготовить вместе. Ну и получилось довольно много… – Хром мучают кошмары? – Адмирал, кошмары мучают даже людей с чистой совестью и безоблачным прошлым, – доверительно сообщил Рокудо. – От них, пожалуй, не страдают только отъявленные мерзавцы, что меня несколько успокаивает, когда я просыпаюсь среди ночи в холодном поту. Хибари не стал вдаваться в подробности о снах хозяина крепости. – Вы хотели после ужина пропустить бокальчик вина. Но теперь, похоже, ничего не получится – понижение градуса и все дела. – Эликсир смеха – это не алкоголь, – покачал головой Мукуро. – На самом деле, он входит в перечень лекарственных зелий, которые очень сложны для приготовления и продаются в малых количествах. Так что хлестать его как вино могут только талантливые колдуны или богачи, – он подумал и залпом осушил бокал. – Как талантливый колдун выписываю вам не больше одного стакана в сутки. Ну, или если совсем тоскливо – пару глотков сверх рецепта. – И что, станет веселее? – Вам – вряд ли, – генерал окинул Кею внимательным и подозрительно трезвым взглядом. – Скорее, подействует, как успокоительное. Может, попробуете? – Ладно, давайте, – Хибари, войдя в лабораторию, обреченно протянул руку. – А то с вас станется подлить мне эту штуку в чай. – Как можно! – оскорбился Мукуро и вручил ему бокал. – Я просто ищу способ облегчить вашу участь. Если не понравится – не пейте. Привыкание вызывает не физическое, а чисто психологическое. – Это как? – полюбопытствовал адмирал, изучая напиток на свет. – Счастье. Страсть. Любовь. Риск. Азарт, – перечислил Рокудо, загибая пальцы. – Есть эмоции, которые человек хочет испытывать снова и снова. Поэтому эликсир смеха опасен, как алкоголь, только похмелья не наступает. – Тогда он, пожалуй, еще опаснее, – заключил Кея и понюхал бесцветную жидкость. Пахло сахарной пудрой и карамелью, словно перед ним оказался кусок свежего пирога. – Говорите, доходило до самоубийств? – Не в вашем случае, адмирал, – Мукуро с досадой поморщился. – Надо было вам сказать, что это обычное успокоительное. Почему я должен вас уговаривать как ребенка? – Возможно, потому, что это лекарство – детское? – предположил Хибари и осторожно сделал глоток. Вкус оказался сладковато-апельсиновый, слегка приторный, и молодой человек, поморщившись, отставил бокал. Разноцветные глаза наблюдали за ним с жадным любопытством. – Если я сейчас покроюсь чешуей или у меня отрастет хвост, клянусь, вы из этой лаборатории живым не выйдете. Рокудо искренне засмеялся, забрав напиток и допив его. – Не переживайте, адмирал, я дорожу своими пленными. Как вы себя чувствуете? – Кея прислушался к своим ощущениям и пожал плечами. – Наверное, ваша минимальная доза больше, чем я думал. Ну, значит, не судьба. Буду искать иные методы воздействия на ваше настроение. – Просто оставьте меня в покое, – с раздражением откликнулся адмирал. – Вообще. Не нужно меня развлекать, не нужно искать ко мне подходы. Занимайтесь своими делами, учите Франа, составляйте маршруты драконьих рейдов, а я буду спокойно сидеть в башне и изображать примерного пленника. Мукуро молча слушал его, после чего подозрительно понюхал опустевший бокал. – По-моему, у вас аллергия на эликсир, вы реагируете совсем не так, как положено. Идите-ка к себе, адмирал, поужинайте и ложитесь спать. Может, хотя бы сон сделает вас более приветливым. Хибари коротко поклонился и покинул лабораторию. Генерал смотрел ему вслед тусклым взглядом разноцветных глаз, после чего с размаху швырнул бокал в стену. На звон разбитого стекла прибежала Хром, испуганно прижавшая к груди руки. Она присела на корточки и, бросая на хозяина крепости печальные взгляды, собрала осколки в тряпку, завязала, подула, развязала и поставила на стол целый бокал. – Спасибо, Наги, – пробормотал Рокудо, проведя пальцами по лицу и пытаясь прогнать неприятные мысли. Девочка, вздрогнув, несмело приблизилась и погладила Мукуро по голове. Тот уткнулся ей в плечо. – Наги, я так устал. Как думаешь, это я разучился общаться с людьми или адмирал такой зануда? Хром что-то прошептала, и маг тихо засмеялся.