Глава 6. Я ваш пленник, ну да, в общем, что с того - в сожаленьях до смешного мало толку
6 ноября 2017 г. в 15:15
Ужинать Кею хозяин крепости оставил в одиночестве, извинившись и отправившись наставлять на путь истинный своего ученика. Рыженькая служанка, накрывавшая на стол, без остановки ворчала на Франа, из-за которого они остались без необходимого зелья, и криворукие наездники, разумеется, перебили половину новой посуды, а теперь господину придется заниматься всякой ерундой, чтобы исправить ошибки нерадивого ученика, и зачем вообще нужны такие ученики, которые ничего не могут сделать нормально…
– Прошу прощения, – уточнил Хибари после трапезы, когда девушка принялась убирать со стола, – генерал сказал, что мне позволено ходить по крепости, где вздумается. Это правда?
– Да, – служанка кокетливо стрельнула глазками. – Совсем где вздумается.
Кея сделал вид, что не заметил намека, и, поблагодарив ее, покинул комнату. В конце концов, история про пленника-полтергейста рассказана была достаточно живо, чтобы отбить охоту навещать спальни местных девушек. Пусть даже и исключительно в целях сбора информации.
Факелы ярко освещали лестницу, но Хибари все равно двигался с осторожностью, чтобы не оступиться. Коридор за дверью башни встретил пленника неприветливыми каменными стенами, от которых веяло холодом. Адмирал поежился и принялся рассматривать доспехи в углу. Запыленные, но по-прежнему сверкающие богатством, они гордо возвышались над зрителем. С плюмажа из шикарных красных перьев клочьями свисала паутина. Кея покачал головой и пошел дальше, подолгу останавливаясь у каждой картины. Одна его особенно заинтересовала: она изображала битву между рыцарем и золотым драконом. То ли у художника была богатая фантазия, то ли драконы раньше были крупнее раз в пять, но Хибари никак не мог признать в гигантском чудовище крылатых ящеров, с которыми он сам сражался. По мнению адмирала, судьба рыцаря ждала исключительно гастрономическая, несмотря на подпись на раме «Славная победа». С другой стороны, если симпатии автора оставались на стороне дракона, то название как нельзя точно отражало положение дел.
Напротив одной из дверей он на пару секунд остановился, услышав голос Мукуро – тот довольно громко и отчетливо выговаривал кому-то за безответственное отношение к магии. Сообразив, что он проводит очередной урок с Франом, Кея поспешно проскользнул мимо. Через пару спусков и поворотов он обнаружил Адель, с силой захлопнувшую дверь. Судя по теплому запаху овощей и жареного мяса, та вела на кухню.
– А вы сами бы попробовали ужинать в стойле с драконами! – громко огрызнулась она, прожигая горящим взором доски. – Странно, что не всю посуду перебили, а только часть!
– Потому что есть надо в столовой, а не с драконами! – дверь вновь открылась, и в коридор высунулась полненькая повариха, сердито грозящая девушке скалкой. Та в ответ фыркнула и, круто развернувшись, направилась прочь. Повариха хотела было закрыть дверь, но тут заметила Кею.
– А ты кто такой? Чего тебе надо?
– Здравствуйте, – вежливо отозвался тот, с обезоруживающей прямотой взглянув в ответ. – У вас очень вкусно готовят. Зашел поблагодарить.
Повариха расцвела и моментально сменила гнев на милость. Все-таки, Хибари всегда умел произвести хорошее впечатление, чем неизменно пользовались Владыки в детстве, отправляя его на переговоры, если они что-то натворили, или на ту же кухню. Правда, за все приходилось платить…
– Ой, а это вы гостите у господина? Может, вам добавки? А хотите пирога? Чаю?
– Нет, спасибо, – насилу отбился адмирал и позорно ретировался. За углом он столкнулся с Адель. Судя по ее насмешливой улыбке, она все прекрасно слышала.
– Еще один дамский угодник на нашу женскую долю? – поинтересовалась она на языке Края Вершин.
– Я просто не хотел получить скалкой по голове после того, как вы довели бедную женщину, – не остался в долгу Хибари, открыто глядя всаднице в глаза. Смотреть ниже ему не позволяли совесть и такт: если раньше летящие многослойные ткани делали свое дело, полностью скрывая фигуру наездницы – хотя, казалось бы, подобный природный дар скрыть нереально, – то сейчас она переоделась в нерабочую одежду. Адель стояла в закрытом обтягивающем – хотя на ней любой костюм казался обтягивающим – черном платье с высоким воротом и юбкой в пол, и у Кеи не осталось вопросов, почему генерал так заигрывал с ней и подначивал.
– Что вы тут делаете, адмирал? – прямо спросила девушка, скрещивая руки на своем самом выдающемся достоинстве. В смысле, под ним. В смысле, из осязаемых. В смысле, которое осязать можно, но лучше не стоит и пытаться.
– Генерал позволил мне гулять по крепости, чтобы я не буйствовал ночами со скуки.
– А что, посещало такое желание? – брови Адель взметнулись. – Помнится, год назад был тут один…
– Да-да, мне уже рассказали. Следы на потолке и ночной визит к Хром.
– Вот за Хром его стоило на месте придушить, – проворчала всадница. – Это запуганное существо в жизни никому зла не сделает, вечная жертва. Хотя я ее винить не могу, с такой-то жизнью. До сих пор жалею, что тогда удержала генерала Рокудо от смертоубийства.
– Он сказал, что посадил пленника на цепь.
– Ну да, и это только начало было, – с мрачным удовлетворением пробормотала Адель. – Слушайте, давайте зайдем в одну из комнат? Я после рейда устала – сил нет, весь день в седле. А тут прохладно, вечные сквозняки.
– Разумеется, – согласился Кея и неслышно выдохнул, когда девушка повернулась к нему спиной. Тогда ему удалось получше рассмотреть ее одежду и понять, что на самом деле наездница носила обтягивающий костюм-трико, а роль юбки выполняло что-то вроде длинного куска ткани, прикрепленного к черному широкому ремню так, что при желании обладательница подобной одежды могла сесть хоть в седло, хоть на шпагат. Владыка вспомнил, что эту ткань наемники при необходимости использовали как плащ. На ногах у Адель оказались небольшие черные сапожки, и Хибари не мог отделаться от мысли, что голенище было точно такой высоты, которая требуется, чтобы спрятать короткий удобный кинжал. На поясе висели черные тонкие перчатки, завершающие образ, и парочка пакетиков и сумочек.
Девушка проверила пару дверей, и последняя поддалась, впустив их в небольшое помещение, похожее на комнату отдыха: камин, небольшие столики со стульями, глубокие кресла. Адель со вздохом облегчения рухнула в одно из них, моментально выпрямившись и сделавшись похожей на знатную леди из высшего общества – вероятно, вдову, вероятно, вдову не случайно. Кея остановился у камина, вспоминая, как его нужно правильно растапливать, но девушка лениво окликнула:
– Просто киньте туда дров и отойдите.
Адмирал выполнил указание и опустился напротив Адель. Та вытащила из сумки на поясе какую-то склянку и швырнула сквозь каминную решетку. От удара стекло разлетелось осколками, и на свободу, подобно небольшому взрыву, вырвались сполохи огня. Они быстро охватили все дрова, и вот камин весело запылал, потрескивая язычками пламени.
– Сжатое пламя дракона, – пояснила она, довольно разглядывая дело своих рук. – Очень удобно, когда под рукой нет дракона. Огонь берет любую древесину, даже насквозь отсыревшую… кроме ваших проклятых кораблей.
– Приятно слышать, – отметил Хибари, подавшись немного вперед, к теплу. – Скажите… м… простите, я не знаю вашего звания…
– У меня нет звания, я наемник, – отмахнулась девушка. – Зовите по имени, я привыкла.
– Адельхейд, скажите, – вспомнил ее полное имя адмирал, – как там ваш дракон? Хиберд, верно?
– А почему вас это интересует? – напряглась всадница и подозрительно посмотрела на собеседника. Тот пожал плечами.
– Вы сказали, что его лапа сильно пострадала из-за меня. Животное не виновато, что люди воюют друг с другом.
– От ваших слов даже немного стыдно, – чуть фыркнула Адель. По ее голосу, впрочем, не казалось, будто ее сильно мучила совесть. – Я пока оставляю его в стойле и не беру на рейды – так, иногда только просто полетать вокруг острова. Лапа пока заживает. А ваши раны? – без особого интереса добавила она, чтобы выглядеть тактичной.
– Генерал намешал какую-то чудодейственную мазь, от которой буквально все немеет. Хотя раны чувствительно ноют каждый раз, когда слышу драконий рев.
– Это самовнушение, – согласилась девушка, – такое часто бывает. Главное, не беспокойтесь – на когтях ящеров нет яда.
– Адельхейд, а вы с Огненного Полуострова? С гор?
– Ну да, – проворчала та, заводя локон за ухо. Волосы она собрала в высокий хвост, но отдельные пряди у висков выбивались из общей прически. – А что?
– Хотел сказать, что я немного владею вашим языком. И потому вполне понял, что вы бросили мне вслед, когда мы с генералом уходили.
Хибари никогда не видел, чтобы люди так быстро краснели. Румянец в один миг возник на щеках девушки, моментально распространился по смуглому лицу, стек на шею. Последними запылали уши. А спустя секунду краска спала с лица, и девушка ровным голосом заметила:
– А у вас чуткий слух, адмирал.
– Не жалуюсь.
– Почему же вы не сказали, что слышали?
– Я говорю сейчас.
– Я имела в виду, на месте. Разве вас не оскорбили мои слова?
Кея пожал плечами, отворачиваясь к камину и разглядывая пляшущие язычки огня. В комнате стало теплее и уютнее, так что он немного расслабился в кресле.
– Генерал Рокудо не услышал, и я решил не заострять внимание. Мне все равно, что вы обо мне думаете.
Адель поджала губы, едва слышно фыркнув. Ее тоже разморило от тепла, и девушка подтянула ноги в кресло, грациозно свернувшись там, как кошка. Пламя отражалось в ее красновато-карих глазах. Когда Кея посещал Огненный Полуостров, он успел услышать множество легенд о наемниках с гор. Им приписывали столько колдовских свойств, что становилось странно, почему они не искрились на ходу от переполнявшей их магии. Особенно много слухов бродило вокруг их глаз, цвет которых варьировался, в зависимости от освещения, от карего до цвета красного вина, а на солнце даже иной раз отливал рыжеватым. Говорили, что наемники видят в темноте и сквозь предметы, подчиняют своей воле взглядом, а то могут и вовсе убить человека, только посмотрев на него.
– А я уверена, что все он слышал. Странно, что тут же не ответил – обычно он не упускает случая сказать мне что-то колкое… – девушка задумалась. – Вероятно, не хотел показать, что собственные подчиненные дерзят в его присутствии.
– А вы часто дерзите?
– По факту, я не его подчиненная. Меня нанял император Бьякуран, он мне платит. Какое-то время я жила в Краю Вершин, но потом меня послали сюда, поскольку у Хиберда погиб предыдущий хозяин, а он дракон очень своенравный. Генерал, конечно, стратег толковый, и в бою я беспрекословно ему подчиняюсь, но как человек он меня бесит.
– За что же вы его так не любите?
– А за что мне его любить? Он мне не муж и не любовник.
– Понятно, – Хибари, который какое-то время разглядывал девушку – в основном, лицо – снова отвернулся к огню. Адель немного помолчала.
– После этого обычно спрашивают, замужем ли я.
– Разве это вежливо? – откликнулся адмирал. Наездница вздохнула.
– Вы первый, кого волнует вопрос приличий.
– Я не настолько хорошо разбираюсь в вашем этикете, поэтому стараюсь в принципе задавать поменьше личных вопросов. В конце концов, не мое дело.
– Разве вас не обучали этикету? – поинтересовалась всадница с любопытством. – Я знаю, что вы аристократ. Да и манеры у вас такие, что выдают принадлежность к высшему обществу.
– Обучали, – признал Кея. – С детства – этикету Островов, а с юношества рассказывали, как себя ведут на Материке.
– Но вы все равно кланяетесь не так, как принято, говорите иначе…
– Понимаете, – Хибари задумчиво побарабанил по подлокотнику кресла, подбирая слова, – как я уже упомянул, меня не учили вашему этикету, мне о нем рассказали. С чего бы я должен подстраиваться под кого-то? – он гордо вскинул голову. – Скорее, нам объяснили условности для того, чтобы мы знали, что нас не пытаются оскорбить. Разница культур и все дела. В конце концов, нам же надо как-то вести торговлю.
– Логично, – согласилась Адель. Адмирал прикрыл глаза, погрузившись в воспоминания.
– Говорили, как ведет себя монарх, как должны вести себя придворные, военные. Но вот что касается общения с девушками…
– Не объяснили?
– Ну почему же… – перед глазами как наяву возник строгий, даже суровый мужчина, втолковывающий, как какой чин в какой стране обращается к человеку в зависимости от его чина и его страны. Это было довольно скучно, и будущие Владыки терпели его уроки только потому, что иногда он вспоминал забавные истории из своей жизни, так что ученики мирились с его требовательностью. А еще он мастерски владел разными видами оружия и точно знал, как не самыми педагогическими методами заставить учеников слушать. Во всяком случае, Кея очень рано уяснил, что такое шантаж. – В общем, наш преподаватель сказал, что в моем случае лучший вариант общения с дамами – избегать общения.
Адель закрыла лицо ладонями, ее плечи беззвучно задрожали. Хибари понял, что она смеется, и ему это не очень понравилось, поскольку он чувствовал, что девушка смеется не столько над его словами, сколько над ним. Заметив, как собеседник изменился в лице, всадница поспешила взять себя в руки.
– Простите, адмирал. Я не ожидала от вас подобной откровенности. Похоже, ваш учитель прав – вы излишне прямолинейны. Наверняка и светские беседы не жалуете?
– Терпеть не могу. Я военный, привык, чтобы все было четко и ясно.
– Судя по тому, что вы устраиваете на море, то четко и ясно должно быть вам, но вовсе не обязательно, чтобы всем остальным.
Губы Кеи чуть дрогнули, обозначив мимолетную, почти невидимую улыбку.
– Абсолютно верно.
– А почему вы военный? Вы же аристократ… у вас принято, чтобы аристократы становились офицерами? – уточнила Адель с чисто женским любопытством. Путешествий на ее долю выпало немало, но с жителями Островов до сих пор не приходилось общаться. От Хибари это не укрылось.
– Вы, похоже, немного не в курсе особенностей нашего государственного устройства. Тот пост, который я занимаю, на Материке соответствует, пожалуй, министру. Что-то вроде военного министра.
– И каждый из Владык – министр?
– Да, – подтвердил Хибари и принялся загибать пальцы. – Владыка Западных островов отвечает за медицину, Южных – за хозяйство, Восточных – за искусства, культуру. Владыка Внутренних островов – главный советник Императора, на нем экономика.
Губы девушки шевелились, беззвучно повторяя услышанное, чтобы лучше запомнить и понять. Тут Адель нахмурилась, столкнувшись с нехваткой данных.
– А торговля? Вы сами говорили про торговлю, но кто ею занимается?
Адмирал печально вздохнул.
– Когда посты утверждались, мы еще не вели никаких дел с другими странами. Мы вообще не подозревали о существовании иных народов. А когда возникла необходимость во взаимодействии с представителями других государств, эту обязанность взял на себя Владыка Внутренних вод – его должность можно перевести как… секунду… связи. Министр связей. Но если изначально он занимался внутренними связями – между островами, Владыками и так далее, – потом перешел на внешние – с послами.
– Почему же вы не упомянули о нем ранее?
– Он погиб, – коротко ответил Кея, помрачнев. – Я был совсем ребенком. Тогда остальные Владыки разделили его полномочия между собой.
– Не проще ли назначить нового министра… Владыку?
– Вы действительно не в курсе положения дел. Государство у нас небольшое, состоит из множества островов разной величины. Когда-то давно Джотто объединил их и стал первым Императором. На центральном острове он построил свою резиденцию, Пурпурный Дворец Небес, а остальные земли разделил между шестью Владыками, которые ему помогали. По факту, сам Император является одним из Владык – Владыкой Императорского острова, Владыкой Объединенных островов. С тех самых пор у нас существуют семь крупнейших домов, к одному из которых я принадлежу. Кроме того, за каждым из Владык, кроме определенных земель, как я уже сказал, закреплены и некоторые функции, схожие с функциями министров.
– То есть, пост министра у вас наследуется? – резюмировала сказанное Адель, слегка морща лоб. Кея кивнул. – Постойте… вы хотите сказать, что, потеряв одного министра, вы не переназначаете его, а просто упраздняете должность?!
– Ну да, – кивнул адмирал. – А что вас так удивляет?
– Но… но… – Адель не находила слов, чтобы объяснить свою реакцию, – это дикость какая-то! Так можно вообще без министров остаться.
– Это не дикость, а традиции, – сухо отозвался Хибари. – И за тысячелетия существования Объединенных Островов подобное произошло впервые.
– И вы сейчас здесь, в плену… вы же можете не вернуться на родину! Тогда страна потеряет еще одного министра? И, зная о вашей традиции, вы выходите в море, участвуете в каждом бою, отправляетесь один на один с драконом. А если…
– Вы перегибаете палку, – фыркнул Кея. – Не такая уж это и трагедия, на Островах остался мой отец, который займет мое место, если я не вернусь. В случае с Владыкой Внутренних вод погибла вся семья – когда жена ослабла при родах и слегла с недугом, Владыка принял решение отправиться с ней в небольшое морское путешествие, где они подверглись нападению пиратов. Корабль был расколот в щепки, в живых не осталось никого, даже ребенка, – его голос дрогнул, словно он все еще не мог поверить в случившееся.
– А какие-то дальние родственники? Семья, вероятно, немаленькая…
– Простите, Адельхейд, но мы рассмотрели все варианты, – сухо и с понятной досадой отрезал Кея. – Утеряны регалии Владыки, прервалась преемственность… в конце концов, Деймон был величайшим магом, и последний, кто унаследовал его дар, погиб! Никто из оставшихся в живых не обладает и десятой частью его колдовских сил.
К сожалению, это являлось правдой. Несмотря на то, что каждый дом был достаточно большим, среди родственников погибшего не нашлось человека, который бы в полной мере справился с обязанностями Владыки. Совместными усилиями семья поддерживала инфраструктуру страны, обеспечивала, насколько имела возможность, защиту, но принять титул Владыки никто не мог. Внешне государство никак не показывало свою слабость – в конце концов, нигде не регламентировалось, кто именно должен наносить визиты союзникам, а торговые отношения обсуждались всеми Владыками вместе с Императором. Правда, Кея несколько покривил душой, сгустив краски: всегда оставалась надежда, что в семье родится ребенок с нужным талантом, просто для этого требовалось время, а Острова уже более двадцати лет оставались без верховного мага.
– Давайте больше не будем об этом, – предложила девушка, поежившись. Заметив ее движение, Хибари неправильно истолковал его и поднялся с кресла, чтобы подбросить в камин дров. – Адмирал, но все же. Вы так хладнокровно говорите о том, что можете не вернуться, дерзите генералу. Вы вообще знаете, что такое страх?
– Страх? – Кея вернулся в кресло, равнодушным взглядом скользнув по собеседнице. – Страх – это когда ледяная рука сдавливает сердце, и кажется, будто каждый вдох станет последним, и потому ты стараешься не дышать вовсе? А рука сжимает и сжимает пальцы, распространяя холод по всему телу, пока оно не замерзает полностью, и тогда дышать уже попросту нечем? – Адель, не ожидавшая такого красочного ответа, лишь кивнула, широко распахнув глаза. Адмирал пожал плечами. – Да, знаю.
– И вы совсем не боитесь?
– Боюсь, – Хибари закрыл глаза, откинувшись на спинку кресла. Отсветы пламени играли на его побледневшем лице, превращая в пугающую маску. – Я боюсь, что Император сделает неправильный выбор.
– А какой выбор правильный?
– Если бы я знал, то боялся чуть меньше.
– И что вы собираетесь делать?
– Выжить, разумеется, – твердо проговорил Кея, не открывая глаз. – Какой глупый вопрос.
Всадница замолчала, переведя взгляд на огонь и обдумывая слова собеседника. Обычаи Островов казались ей странными, но, судя по всему, вполне рабочими, а хладнокровие адмирала ужасало и восхищало одновременно.
– Вот вы где! – дверь распахнулась, впуская Мукуро. – Адмирал, я вас везде искал, думал, что все-таки решили воспользоваться окном… о, Адель, и вы здесь? Я помешал вашему уединению?
– Генерал, только не начинайте… – вскинулась было всадница, но Рокудо только отмахнулся и подошел к креслу, где сидел Кея.
– Адмирал, вот кому-кому, а вам должно быть стыдно! Не ожидал, что… адмирал? Адмирал! – увидев лицо Хибари, он и сам побледнел. Адель вскочила и торопливо подбежала, чувствуя, как нарастает паника. Конечно, в силу своей работы к смерти она привыкла, но после сегодняшнего разговора подобный расклад был бы чересчур!
Мукуро, склонившийся над Кеей, не оборачиваясь, жестом остановил ее. Спустя несколько секунд он выпрямился и убрал руку с запястья адмирала, после чего развернулся к Адель, прижимая палец к губам, и прошептал:
– Он уснул. Пульс медленный и ровный, хоть и тихий. Клянусь, с таким пленником я поседею раньше времени! – он покосился на белое лицо Хибари, строгое и напряженное, напоминавшее посмертную маску. – Если вам хочется увидеть человека, совершенно невосприимчивого к физической боли, любуйтесь, пока есть возможность. Потому что через несколько дней он либо отправится к родным островам, либо доведет меня до того, что я проткну его мечом на месте, – ворча, генерал вышел из комнаты и, поймав одного из слуг, велел осторожно доставить Кею в спальню. Адель вышла следом, нервно кусая губы и оборачиваясь.
– Генерал Рокудо, скажите…
– О, – Мукуро с интересом оглянулся на нее. Его настроение менялось быстрее, чем погода, – Адель, неужели! Вы хотите о чем-то спросить меня? Или, может, собираетесь признаться в измене? Краю Вершин? Его Величеству императору? Мне? Или в любви, а адресат по вышеупомянутому списку?
– Прекратите паясничать, генерал! – с досадой сказала Адель. – Я вас уважаю только в те короткие промежутки времени, когда вы молчите. Мы с адмиралом говорили о политическом устройстве его государства. Вы знаете, что если с ним что-нибудь случится, это будет большой удар для Островов?
– А, так вот вы о чем, – Рокудо посерьезнел и потер подбородок, задумавшись. – Да, я в курсе. Удивительная страна с удивительными законами. Представьте себе, семь семей являются символом благополучия и процветания государства. Вы знаете второе название родины нашего адмирала?
– Страна Великого процветания? – после некоторой паузы уточнила Адель.
– Почти. Страна Великой Гармонии. Но с тех пор, как прервался род одного из Владык, жители Островов перестали себя так называть. Сколько символизма, не правда ли? Поэтому я очень надеюсь, что ради возвращения адмирала Император пойдет на уступки. В конце концов, насколько я понимаю, гармония для государства важнее всего, особенно такой мелочи, как свобода. Тем более вам не хуже меня известно, что признание власти Его Величества вовсе не означает полную потерю независимости – скорее, страна лишь обязуется помогать людьми, припасами и оружием в случае необходимости, выплачивать определенную сумму ежегодно…
– Да-да, я в курсе, – всадница поморщилась. – Ведь наш король принял некогда те же условия.
– Вы этим недовольны?
– Не мое дело, – отрезала Адель и, помедлив, все-таки добавила. – Генерал, я не знаю, известно ли вам… но в разговоре адмирал обронил, что, если с ним что-то случится, это не так страшно – его должность примет его отец.
– Хм, – Мукуро чуть нахмурился. – Спасибо, Адель, ценное замечание.
– Это повлияет на ход переговоров? – уточнила девушка. Почему-то, сообщив полученную информацию, она себя почувствовала паршиво.
– Не думаю, что сильно осложнит. Скорее, прибавит головной боли нашим противникам, – Рокудо улыбнулся, отогнав тягостные мысли. – В конце концов, заложник – это всегда приятный козырь в рукаве. Если, конечно, меня не хватит удар до того, как переговоры придут к логическому завершению…
Кее снилось детство. Ему было около пяти лет, и он готовился к переезду в Пурпурный Дворец. Как и все дети, он чутко реагировал на изменение обстановки и настроения взрослых, только не мог взять в толк, отчего. Отец ходил мрачный, мать – взволнованная. Он слышал, как в саду, у зачарованного фонтана, отец ругается с Владыкой Внутренних вод, а тот только смеется в ответ. Видел, как мать убеждает в чем-то его жену, но та, неестественно бледная, больше похожая на тень, лишь качает головой. Наконец, он увидел, что отец снарядил лучший корабль с отборной командой, а вскоре приехал Владыка Внутренних вод с женой и ребенком. Последнее яркое воспоминание, засевшее в голове Хибари – это всходящие по трапу красивый мужчина и слабая, но по-прежнему обворожительная женщина, кутающаяся в голубое покрывало и прижимающая к груди ребенка. Больше Владыку и его семью никто не видел.
Отец Кеи замкнулся и переживал горе в одиночестве. Только позже мальчик узнал от матери – но осмыслить это, разумеется, смог лишь гораздо позднее, – что всевозможные гадания предрекали плаванию Владыки Внутренних вод беду, но тот не только не отменил рейс, но даже не отказался от идеи взять с собой жену и ребенка – он был уверен, что морское путешествие благотворно скажется на самочувствие любимой, здоровье которой заметно ослабло после родов. Владыка Северных островов еще долго не мог себе простить – как, впрочем, и прочие Владыки корили себя, – что отпустил друга. Отец искренне считал, что должен был плыть вместе с ним.
Траур длился целый месяц.
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.