Адмирал, вы разбиты, как это ни грустно... (с)

Время до обеда адмирал решил провести за изучением книжного шкафа. Названия на некоторых корешках выглядели незнакомо. Эти неизвестные, чужие языки заинтересовали Кею, и он, взяв несколько томов, уселся в кресло, листая их и пытаясь понять, из каких королевств те пришли. В перерыве Хибари поднялся, чтобы размяться, и плечи тут же отозвались тупым нытьем – вероятно, было что-то в принесенных лекарствах, что блокировало острые болевые ощущения. Кея подошел к окну и попытался его открыть – к удивлению, створка поддалась, и в комнату ворвался свежий морской воздух, отчего сердце сжалось. О побеге речи действительно быть не могло, если нет крыльев – башня нависала не просто над морем, а над отвесными скалами, которые даже с высоты казались очень острыми и твердыми. Хибари, облокотившись локтями на подоконник, устремил взгляд на небо, по положению солнца пытаясь определить стороны света. Его окно, похоже, выходило на северо-восток, и адмирал стал смотреть туда, где далеко, в неделе пути, находился его дом. Мысли скользили медленно, он не пытался сосредоточиться на чем-то определенном, позволяя воспоминаниям самим протекать мимо. Перед глазами словно наяву возник дворец на Императорском острове, куда его и четырех будущих Владык отправили еще в детстве. Им было лет по десять-одиннадцать, и они отдыхали в Зале Вечного Спокойствия в перерыве между занятиями. К возмущению Хибари, Рехей забрался на низенькое деревянное кресло, где прежде сидел, и радостно заявил: – Когда я вырасту, я стану самым великим мореплавателем! Буду бороздить морские просторы, и никогда еще история не знала... не знает... не будет знать никого, равного мне! – Что, даже лучше Кнакла? – язвительно переспросил Хаято, который подошел к креслу и принялся трясти его за подлокотники, пытаясь скинуть Сасагаву вниз. Тот, заливисто смеясь, балансировал и пока держался. – Нет, ну ты скажешь тоже, – возразил Ямамото, с любопытством наблюдая за своеобразной дуэлью с таким увлечением, что даже забыл про бива, на которой до этого играл. – Великие Герои на то и великие, что они самые-самые великие! – Говоришь, как будто тебе пять лет, – фыркнул Гокудера, дернув напоследок кресло и отходя с видом, будто не очень-то и хотелось. Рехей с победным свистом спрыгнул на пол. – Я доплыву до самой западной точки Западного материка! – продолжил он. – А Такеши – до самой восточной точки Восточного… – И свалитесь за край мира! – не удержался Хаято. – А Кея поплывет на север, – продолжил Рехей, не слушая его, – до… до… – Там нет земель, – заметил Кея, до этого не вступавший в разговор и слушавший товарищей вполуха. Он сидел на подоконнике с серебряным свистком для призыва дракона, дул в него, а потом свистел сам, оттачивая навыки, которым его научил отец еще до отплытия сына на Императорский остров. – Это пока неизвестно! – запальчиво воскликнул Сасагава. – Вот ты и откроешь! – А я тогда открою южные, самые-самые южные! – подскочил Ламбо, младший из всех детей – всего-то восемь лет. – И если вы не поторопитесь, то я первым оплыву весь земной диск, а вы будете локти кусать! – Вот это я понимаю – настрой! – в восторге хлопнул в ладоши Рехей. Гокудера поджал губы и фыркнул снова. – Везет вам, – застенчиво улыбнулся Цуна, тихо листавший свод церемоний. Как от наследника, от него требовали гораздо больше, чем от будущих Владык, но науки и придворный церемониал шли у него туго. От природы робкий и слабый, он совершенно не хотел занимать трон и надеялся, что отец будет править еще долго-долго, как дед. – Я бы тоже хотел путешествовать и посмотреть разные земли… Дети притихли, вспомнив, что Император вынужден безвылазно сидеть во Дворце Небесной Благодати, лишь изредка проезжая по центральному острову, покинуть который он имел возможность только несколько раз в год, чтобы поздравить каждого из своих Владык с днем рождения. Везде, где могло потребоваться присутствие Императора, бывал Главный советник, который в таких случаях наделялся высочайшими полномочиями с высочайшей милости Императора и вне зависимости от его желания. – Цуна, ты, это… не переживай! – Рехей смущенно почесал в затылке. – После каждого путешествия мы будем приезжать к тебе и все-все рассказывать! Правда? – Обязательно! – закивал Ямамото. – И самые красивые вещи привезем тебе в подарок! – И самые вкусные! – добавил Ламбо. – Если только ты их не съешь по дороге, – поддел его Хаято и глубоко поклонился Саваде. – Ваше Императорское Величество, клянусь, мы всегда будем с вами! – Еще рано для произнесения клятвы верности, – вспыхнул Цуна, поспешно листая страницы и ища место, где описывалась церемония присяги. – И она такая длинная… я читал… – Успеем еще произнести, – решил Рехей, как и Хаято, поклонившись. – А мы хотим, чтобы ты знал сейчас. Я тоже клянусь. – И я, – поддакнул Такеши, тоже склонившись перед наследным принцем. – Клянусь! – Ламбо подпрыгнул от возбуждения, но, спохватившись, поклонился. – Кея, а ты? – строго позвал Гокудера. Хибари с неудовольствием покосился на него с подоконника. – Что за детский сад? Будущее государства, как же… нам придется его покидать, мы будем жить на разных островах! – Не будешь клясться? – спросил Ямамото. Кея соскочил на пол и, подойдя к друзьям, надменно обвел их взглядом и опустился на колени перед Цуной. – Ваше Императорское Величество, – тихо произнес он, – клянусь, что никогда вас не разочарую. Адмирал стукнул кулаком по стене, потряс головой, чувствуя, как жжет глаза, словно он смотрел на солнце, и решительно закрыл окно. В дверь постучали. – Войдите, – твердым голосом отозвался он, поворачиваясь. В комнату заглянул Чикуса и спросил, можно ли накрывать на стол. Хибари пожал плечами, но, подумав, согласился, хотя есть ему совершенно не хотелось. Хотелось выпрыгнуть в окно и вплавь добраться до дома. Обедал он в одиночестве. Блюда оказались незнакомыми, но Кея угадал почти все продукты. Ему и в голову не приходило, что их можно готовить таким образом. Пил он снова чай, на этот раз смакуя напиток, чтобы распробовать его. Вкус казался более ярким, насыщенным, даже поначалу грубоватым – совсем не таким легким и утонченным, как дома. И цвет темнее, чем-то похожий на тот самый кофе. На блюде стояли маленькие корзинки с цветами, но Хибари к ним не притронулся. После трапезы адмирал подошел к шкафу и решительно набрал книг на известных ему языках. Лучше как-то отвлечься, чем предаваться бесполезным, жалящим душу воспоминаниям или бездельничать. План удался – содержимое одного тома захватило пленника, и время пролетело незаметно. За этим занятием его и застал очередной стук в дверь. Кея, разрешив войти, поднял голову и с удивлением обнаружил на пороге Мукуро. – Вы всегда стучите, прежде чем войти куда-то в своем доме? – насмешливо уточнил Хибари. – Только собираясь побеспокоить гостей или хорошеньких девушек, – усмехнулся тот, решив, что адмирал в неплохом расположении духа, и пересек порог, держа под мышкой какую-то коробку. – О, вы знаете язык Огненного полуострова? – Какое странное название. Не понимаю, о чем вы, – признался Хибари. Генерал, побарабанив пальцами по коробке, которую принес, внезапно улыбнулся и, положив ее на стол, прошел к шкафу, где стал копаться. – Легенда гласит, что в местных горах похоронили растерзанную дикими зверями Огненную деву, – поведал он, отодвигая книги одну за другой, заглядывая за них и ставя на место. – Горы назвали в ее честь Огненными, как и полуостров. Ага! Он достал карту и расстелил ее на столе. Адмирал приблизился, с большим интересом изучая знакомые места с незнакомыми названиями. – Мы называем его Островом даманов. – Как-как? – Мукуро с недоумением обернулся к нему. – Понимаю ваше удивление. Действительно, это полуостров, но мы подплыли к нему не с той стороны и приняли за остров. – Нет, я не понимаю, что такое даманы, – Рокудо покачал головой. – Никогда не встречал в вашем языке такого слова. – Это такие зверьки, – пояснил Кея, – на новой земле мы видели их повсюду. – Как мило, – оценил Мукуро, но не стал уточнять, как выглядят таинственные животные – то ли сам сообразил, кто водится на полуострове, то ли не доверял своей фантазии, способной по словесному описанию придумать нечто совершенно иное. Адмирал указал на родные острова. – Как вы называете наше государство? – Объединенными Островами, как и вы, – проговорил хозяин дома, кивнув на слова в скобках, перевод которых Кея понял, но не подал виду. – Я знаю, что у вас много поэтических названий своей родины – Страна, где восходит солнце, Страна Великой гармонии… а это, – он постучал пальцем по изящно выведенным буквам, – то, как назвали ваше государство наши мореплаватели, впервые высадившись на острова. Вонгола. – Что это значит? – Это… – Рокудо задумался, вспоминая нужные слова, – морской гребешок, ракушка. Вернувшись, путешественники рассказали, что обнаружили новые земли – такие простые на вид, но имеющие множество сокровищ и диковин в своих недрах. И они показали нам шелка, чай, нефрит и многое другое. – Красиво, – почти незаметно улыбнулся Кея, с теплотой разглядывая родные земли. – Вы так хорошо говорите на нашем языке. – Спасибо, – польщенно откликнулся генерал и прижал руку к груди, выражая свою благодарность. Его жестикуляция иногда казалась несколько театральной, преувеличенной. – У меня было много свободного времени на этом острове. Вы, кстати, наверняка тоже неплохо владеете моим родным языком, но не спешите показывать свои знания. – С чего вы взяли? – сухо уточнил Хибари, чье хорошее настроение мигом испарилось. Мукуро пожал плечами, улыбнувшись. – Может, сыграем? – спросил он вместо ответа. – Во что? – Смерть шаха, вам же знакома эта игра? – Конечно. Рокудо, довольный, бережно сложил карту и открыл принесенную коробку, которая оказалась доской с аккуратно сложенными фигурами. Адмирал сел на стул, наблюдая, как бледные пальцы привычно заполняют доску. Наконец, Мукуро закончил и опустился напротив. – Даю вам право первого хода. Начинайте, адмирал. Тот кивнул и подвинул пехотинца. Мукуро ответил, и некоторое время игра длилась в молчании. Первым не выдержал хозяин крепости. – Адмирал, вы всегда столь лаконичны? Или я чем-то невольно вас обидел? – спросил он, покачивая забранным знаменосцем. В голосе мужчины сквозила обида, хотя говорил он насмешливо. – Нет, генерал Рокудо, вы сделали все, что могли, – сдержанно заверил его Хибари, двигая колесницу. – Мне часто говорят, что я немногословен. – Как жаль, – печально вздохнул собеседник, что не помешало ему заметить ловушку и увести своего визиря из-под удара. – И угораздило же меня взять в плен именно такого человека. Адмирал, поговорите со мной, а то я свихнусь в этих стенах. Вы же не хотите находиться в одной крепости с безумцем? – Нет, – признался Кея, размышляя над следующим ходом. Мукуро какое-то время ждал продолжения, но тщетно – противник полностью сосредоточился на игре. – От вас добиться лишнего слова сложнее, чем от дракона – золота, – пожаловался он. Хибари, не поднимая головы от доски, отозвался: – Конечно, откуда у драконов золото. – Как откуда? Они его обожают, как сороки тащат к себе все блестящее, – засмеялся генерал. – Если б не ваш золотой крест, Хиберд бы еще десять раз подумал, зачем вас куда-то нести. – Вы шутите? – Кея недоверчиво приподнял бровь, отрываясь от фигур. Интонации собеседника были ему в новинку, он не мог определить, что у того на уме. – Зачем им золото? Не едят же они его, в самом деле! – Не едят, – согласился Мукуро, переплетая пальцы и улыбаясь, – я понятия не имею, зачем. И никто не знает. И думаю, они сами не знают, просто хочется. – Бред какой-то, – честно высказался Хибари, которому казалось, что его дурят. – Вот вам бред, а у нас люди долгие века страдали от нападений драконов, – нравоучительно произнес Рокудо, поднимая указательный палец, – которые буквально занимались грабительством почище разбойников. У вас, как я вижу, таких проблем не возникало? – Нет, – коротко бросил адмирал и снова замолчал, вспомнив о брошенном Ролле. Видя, как помрачнело лицо пленника, Мукуро отложил попытки разговорить его. Снаружи раздался протяжный рев, который Хибари уже слышал после завтрака. Он вскинул голову и обернулся к окну, где вдалеке кружили огромные ящеры – впрочем, отсюда они казались игрушечными. Рокудо тоже посмотрел туда. – Драконы из дневного патрулирования вернулись… хотите посмотреть? – В смысле? – адмирал с недоумением оглянулся на него. – Вы мне предлагаете… – Предлагаю спуститься во двор и взглянуть на драконов поближе. Если вы хотите, конечно… – Хочу, – Кея поднялся с места. Во-первых, ему действительно хотелось рассмотреть крылатых ящеров получше, а во-вторых, это был неплохой шанс узнать, как выглядит крепость, где его держат. Бросив последний взгляд на доску, он двинул визиря на пару клеток. – Смерть шаху. – Изящно, – признал генерал, тоже вставая. Он первым вышел из комнаты и повел пленника по длинной винтовой лестнице, освещенной чадящими факелами. – Осторожнее, здесь довольно круто. И спрячьте свой крест за воротник на всякий случай. – А то драконы унесут в свое гнездо? – насмешливо уточнил Хибари, взглянув в спину проводника и аккуратно проверяя ногой каждую ступеньку, прежде чем поставить туда ногу. – Нет, они живут в стойлах, как лошади. Но отреагировать могут, – серьезно сказал Мукуро и без перехода добавил. – Из-за этого всадники носят золотые одежды – чтоб дракон думал, что несет что-то особо ценное. – А мне казалось, для того, чтобы в наездника сложнее было попасть, поскольку ткань сливается с мельтешением крыльев и сбивает с толку. Тем более, я видел драконов разной расцветки, и не все наездники одеты в золото – скорее, под цвет чешуи. – А вы наблюдательны, адмирал, – усмехнулся Рокудо, открывая дверь у подножия башни и выходя в коридор основного корпуса, – и, похоже, совершенно не воспринимаете шутки. Да, золотая одежда нужна для того, чтобы запутать врага, но и золото всадники носят… на всякий случай. А вы все-таки держитесь за мной, у вас раны – еще кровь учуют. Кея кивнул, не задумываясь о том, что идущий впереди генерал не может его видеть. Они шли по длинному коридору, иногда сворачивая и спускаясь ниже. Голые каменные стены были увешаны коврами, оружием, картинами, в углах стояли вазы и доспехи, но все эти предметы только усиливали ощущение пустоты и необжитости. Адмирал отметил, что хозяин дома ускорил шаг, почти бежал, словно стремился побыстрее миновать коридоры. Наконец, они вышли во двор, залитый лучами заходящего солнца. Три гордых животных разных оттенков золотого и двое – красного цвета переглядывались, потягивались и гортанно перерыкивались между собой. Мукуро, однако, приближаться к ним не стал, замерев у ворот и сделав Кее знак оставаться рядом. Что удивительно, драконы действительно начали принюхиваться и поглядывать в их сторону. Один из наездников, заметив их поведение, отделился от группы и подошел к воротам. У Хибари наконец появилась возможность внимательно его рассмотреть: золотые и желтые летящие одежды, от трепетания на ветру которых всегда рябило в глазах, капюшон, желтые сапоги и перчатки, большие очки на пол-лица, защищающие глаза от пыли, мусора и встречного ветра. Всадник остановился и слегка поклонился Мукуро. Из-за очков Кея не мог видеть его глаз, но готов был поклясться, что смотрят на него с недоумением. – Как прошел рейд? – поинтересовался генерал на языке Края Вершин. Наездник потянул высокий воротник, закрывающий губы и подбородок, вниз, снял очки, стянул капюшон и тряхнул головой. По плечам рассыпались длинные черные волосы, а темные, красновато-карие глаза уже открыто уставились на пленника. – Без происшествий, генерал Рокудо, – произнес, точнее, произнесла всадница, не отрывая взгляда от Кеи. – Все в полном порядке. А мне обязательно нужно докладывать при нем? Или он нас не понимает? – Хибари Кея – мой гость, я пригласил его посмотреть на драконов. И я думаю, он нас прекрасно понимает. Адмирал и глазом не моргнул, продолжая изучать крылатых ящеров позади девушки. Та холодно бросила: – Этот человек чуть не оставил Хиберда без лапы. – Поэтому он здесь. Кстати, адмирал, познакомьтесь – глава моих всадников, Адельхейд, – Кее пришлось перестать делать вид, что чужой язык ему незнаком, и перевести взгляд на наездницу. – Девушка в высшей степени ответственная, талантливая, исполнительная и совершенно ко мне безразличная. Каждым своим словом Адель вонзает ледяную стрелу в мое горячее сердце… – Генерал, по-моему, вы нашли себе не самого благодарного зрителя, – отрубила всадница. – Или, напротив, слишком благодарного, потому что он еще не понял, что вы шутите. Вам не стыдно? – Вот видите, адмирал, – проигнорировал ее слова Мукуро, оборачиваясь к спутнику, – с кем приходится работать? Прекрасные люди, а хоть бы кто меня ценил. – Я вас очень ценю как стратега, генерал, и беспрекословно выполняю все ваши приказы, но у меня в обязанностях не прописано, что я должна вам подыгрывать. Я могу идти? – А хоть бы раз подыграла, – печально посетовал хозяин крепости. – Адмирал, у вас есть вопросы к этой хладнокровной красавице? – У меня? – приподнял бровь тот, уже не видя смысла скрывать, что он понимает разговор. Речь собеседников была не очень быстрой, а учитель, преподававший ему язык Края Вершин, сам был родом отсюда и прекрасно справлялся со своими обязанностями; так что Хибари действительно не испытывал особых трудностей, разве что с непривычки. – Разумеется, уйма вопросов. Расписание вылетов, маршруты, число боевых единиц, военная мощь… Адель одобрительно хмыкнула, да и Мукуро, похоже, изрядно позабавился. – Как вы видите, Адель, нашему гостю палец в рот не клади. – Я это давно заметила, – согласилась девушка. – Мы с вами встречались? – решил прояснить вопрос Кея. Раз уж всадница сама подняла такую тему, то и он может спросить. – Простите, вы в этих очках и одежде все на одно лицо. – Было дело. Не могу сказать, что это лучшие моменты в моей жизни. Пару раз и искупаться приходилось, – Адельхейд поджала губы. – Извиняться не буду, не считаю нужным, – сухо сказал Хибари. Всадница коротко кивнула. – Аналогично. Это война, а император Бьякуран всегда платит щедро, – отметила она и, коротко поклонившись Мукуро, вернулась к остальным наездникам. – Платит? Хотите сказать, что она… – Адель наемница, – подтвердил его догадку Рокудо. – Причем потомственная. Ее услуги очень дорого стоят, зато и бьется она не хуже дракона. Кстати, она как раз с Огненного полуострова. – Так ее глаза… – О, так вы слышали о ее народе? Хотя сейчас это как-то слишком громко сказано – народ… одна-две деревни и остались. На Материке все их узнают по насыщенно-красным глазам. Кея скользнул взглядом по ярко-алому глазу самого Мукуро, но промолчал. Если генерал и принадлежит к горному народу, то сам расскажет об этом, а не будет говорить загадками. – Я думаю, пора ужинать, – меж тем решил хозяин. – Вам составить компанию? – Благодарю. Думаю, что вам все-таки стоит выслушать доклад Адельхейд без моего присутствия. – Как же красиво вы меня послали, адмирал, – вздохнул Рокудо. – Что ж, скажу Адель, что это ваша идея. Когда генерал провел Кею обратно, ужин в комнате под крышей башни уже был накрыт. Мукуро пожелал всех благ и удалился, однако пленник не торопился садиться за стол. По опыту зная, что пища еще какое-то время не остынет, он подошел к двери и осторожно повернул ручку. Хибари заметил, что ни хозяин крепости, ни слуги не запирали дверь, и потому не очень удивился, когда она открылась. Бежать адмирал не собирался, да и некуда было – для начала следовало узнать, где именно он находится, в какой части острова, придумать план. А пока он просто спустился на несколько ступеней к одному из узких окон, расположенных вдоль лестницы, и выглянул наружу. Расчет оказался верным – окно выходило во двор, и Кея некоторое время наблюдал за драконами, которых до сих пор не увели, поскольку наездники, очень хорошо заметные на серой земле в своих ярких костюмах, еще что-то обсуждали. Внизу он имел возможность получше рассмотреть крылатых ящеров, когда они стояли спокойно. Адмирал пока не мог понять, почему морских драконов и этих существ называли одним словом, слишком разными они были внешне. Хотя он вынужден был признать, что и летающие ящеры оказались по-своему красивы. На двор спускалась ночь, и казалось, будто их чешуя слегка светилась в темноте. Всадники засуетились и увели своих питомцев в каменное здание, крытое черепицей. Хибари тоже вернулся к себе и в тишине поужинал. В комнате было тепло и уютно – кто-то развел камин, пока он находился во дворе, что после холодных коридоров оказалось как нельзя кстати. Кроме чая, вкус которого адмирал распробовал и признал, что он не так плох, на столе стояла еще бутылка из темного зеленого стекла, заткнутая пробкой. Кея знал, что там может быть, но все равно вытащил пробку и провел ею перед носом – это действительно оказалось вино, которым так славился Край Вершин. Покачав головой, он вновь закупорил бутылку – алкоголя не хотелось, тем более, в одиночестве. Дома Владыка Северных островов доставал рисовое вино или более тонкое вино из хризантем, лишь когда его посещали редкие гости, проводя время за неторопливой беседой, либо если того требовал ритуал праздника. Закончив трапезу, Хибари попытался передвинуть кресло поближе к огню и сдержанно выругался сквозь зубы – из чего жители Края Вершин готовят свою чертову мазь? Она блокировала боль, это точно, но от плеч по обеим рукам растеклась такая слабость, будто они слегка онемели. Рассердившись, адмирал ногой отпихнул кресло туда, куда хотел, и тяжело опустился в него, уставившись на огонь. Заныл ожог, но Кея не обратил внимания, пристально вглядываясь в язычки пламени. Как же там было… с губ адмирала сорвались несколько слов, не принадлежащих ни одному человеческому языку. Огонь камина на миг застыл, но потом затрещал, как ни в чем не бывало. Хибари вздохнул – магия ему никогда не давалась, особенно гадательная. А было бы неплохо попытаться предсказать свою судьбу… В дверь постучали и, ради разнообразия, приглашения дожидаться не стали – в комнату вошла симпатичная рыжая девушка. Бросив любопытный взгляд на Хибари – и кажется, даже стрельнув ему глазками, – она принялась споро убирать со стола. Кея решил не обращать на нее внимания и опустил веки – за день он слишком устал, хотя, казалось бы, ничего и не делал, однако сказывались ранения. Он и сам не заметил, как задремал. Проснувшись, он обнаружил, что почти вся комната погрузилась в темноту, освещаемая лишь пламенем в камине. Потянувшись и поморщившись, поскольку тело затекло от сна в неудобной позе, он почти на ощупь прошел в ванную. Ночная сорочка по-прежнему висела там, а в корзинке лежала золотая баночка со свежим лекарством. Кея присел рядом и, открыв ее, зачерпнул немного густой мази, растер между пальцами, понюхал. Запах – резкий и незнакомый, не отвратительный, скорее... необычный, но и приятным его назвать было сложно. Хибари решил, что на этот раз обойдется, и отправился спать. – Адмирал! Адмирал! Кея с трудом открыл глаза и стиснул зубы, чтобы сдержать стон. Все тело ломило, а плечи жгло раскаленным металлом. Через силу Хибари поднял руку и провел по лбу, стирая липкий горячий пот. В следующее мгновение туда опустилось ледяное полотенце, и стало полегче. – Спасибо, Хром, – проговорил Мукуро, посмотрев куда-то мимо, затем разноцветные глаза снова уставились на пленника. – Адмирал, что вы натворили? Я вам лекарство прислал для того, чтобы вы им воспользовались, а не отложили на потом. Ведь вас ранил дракон, а не комар укусил! Нужно смазывать повреждения дважды в сутки, иначе они никогда не заживут. Хром зашла к вам утром – вы мечетесь в бреду, она испугалась и побежала будить меня. Кея попытался сесть, но новый всплеск боли заставил его изменить решение. Рокудо, наблюдавший за ним, снова принялся выговаривать: – Адмирал, если ваши раны вас не беспокоят, это не значит, что о них можно забыть. Вас никто не учил, что в лечении главное – регулярность? И даже если самочувствие улучшается, нужно закрепить результат. Говорили, еще как говорили, подумал Хибари. Рехей только об этом и твердил, высылая лекарства, и иногда даже сам приезжал, чтобы ухаживать за раненным упертым другом. Вслух же он, однако, сказал, еле-еле шевеля пересохшими губами: – Мне не нравится эта мазь. От нее я чувствую слабость. – Хром, ты слышала? – Мукуро всплеснул руками. – Слабость! У него трещина в ребре, дракон чудом не проткнул легкое, раны глубочайшие… – Эта мазь настолько сильная? – Нет, адмирал, это вы настолько выносливы. Я думал, вы будете лежать весь день, не вставая, но вы двигались столь непринужденно, что я решил вас проверить, потому и пригласил во двор. Чудо, что вы вообще смогли подняться! Разумеется, если бы у вас были какие-то переломы, я бы вас заставил лежать, чтобы кости срослись правильно… – Не понимаю… – Кея прикрыл глаза, чувствуя, как кто-то снова меняет ему полотенце на лбу. – Если мое состояние настолько тяжелое, почему… – В лекарство добавлен порошок из чешуи дракона, – донесся до него далекий голос генерала. – Он блокирует болевые ощущения и укрепляет кости, так что можно не беспокоиться по поводу трещины, но, учитывая серьезность ваших ранений… адмирал? Так, хватит мне болтать, Хром, помоги ему! Хибари вынырнул из небытия, чувствуя, как его сажают, стягивают сорочку, развязывают бинты, и тонкие, прохладные пальцы легонько втирают мазь. Голос Мукуро руководил действиями служанки, для которой, похоже, перевязка была привычным делом. Когда она закончила и снова промокнула лоб Кеи, он открыл глаза. Рокудо по-прежнему сидел у изголовья, вертя в руках золотую баночку, которую вернула ему девочка. Заметив взгляд адмирала, он скептически приподнял бровь. – Может, добавить меньше чешуи, чтобы вы все-таки чувствовали себя больным и не делали глупостей? Хотя, признаю, это и моя вина тоже – нужно было сразу объяснить вам ваше состояние… – Я бы не поверил, – хрипло выдохнул Кея и, опять упав на подушки, прикрыл глаза. Говорить было тяжело. – Да, так будет лучше. – Что за удивительный характер, – пробормотал Мукуро, поднимаясь. – Хорошо, так и сделаем, но на ночь все-таки стоит смешивать в обычных пропорциях. Вы очень напугали Хром, когда кричали в бреду. – Я что-то говорил? – Хибари стряхнул оцепенение и быстро повернул голову, обнаружив, что генерал уже стоит в дверях, а маленькая служанка и вовсе убежала. – В основном, выкрикивали имена и звали кого-то, – Рокудо помолчал и тихо добавил. – И если все это – имена дорогих вам людей, то вы очень счастливый человек, адмирал. И он покинул комнату.