***
Дорога выдалась тяжёлой. И хотя королевство находилось совсем рядом с Ниддельтоном, ехать пришлось целый день. За время, что они провели в пути, девушка смертельно устала, но бросить принца не могла. Хотя бы потому, что сама королева подошла к ней и попросила за ним «последить». Но для Лиссы это было равноценно приказу. Теперь она устало наблюдала за тем, как слуги заботливо расставляют приборы на столе, сервируют его, нося закуски, суетятся. Намечался ужин. Осмотр комнаты — всё, что оставалось девушке, чтобы скоротать время. Принц уже полчаса сидел в соседней комнате, беседуя с одним из королевских советников. Над большим камином висел портрет. Освещение в той части комнаты было не особо ярким, поэтому рассмотреть лицо величественной женщины Василиса смогла не сразу. Но когда всё-таки смогла, то едва не сползла по стене. На неё, словно гордая птица, с портрета смотрела… бабушка. Её собственная бабушка, которую девочка отчётливо помнила. Красивая женщина с удивительными глазами и шрамом на лице. Насколько девушка знала, она получила его в каком-то бою. Может, именно это вдохновило рыжеволосую девочку пойти в армию? Трясущимися руками, она набросила на себя капюшон, лишь бы никто не увидел её лица. И когда принц, наконец, появился в её поле зрения, она незамедлительно кинулась к нему. — Ваше Высочество, — заговорила она довольно тихо, чтобы слышал только принц. — Да? — недоумённо спросил он, глядя на неё. — Я могу попросить вас кое о чём? Я понимаю, что не имею на это права — просить вас хоть о чём-нибудь, но всё же… — Спрашивай, — разрешил он, слегка улыбнувшись. — Может ли меня заменить Аргус или Ромэн? — решилась она, наконец, задать свой вопрос. — А в чём дело? — удивился Фэш, приподняв левую бровь. — Что-то не так? — Всё не так, милорд. Королева Нерейва, величаемая Чёрной королевой из-за такого серьёзного тяжёлого производства в её королевстве, — моя бабушка, — голос девушки совсем стих. — Понимаете? Если она меня узнает, то я пропала. Она заберёт меня, моё оружие, отдаст родителям и… я больше никогда не смогу вновь воевать. А как мне потом без этого жить? Драгоций удивлённо выслушал её и понимающе кивнул. Однако никто не успел ничего сделать. В комнату величественно вплыла королева. Выглядела она, как никогда, величественно. О да, бабушка умела производить впечатление. Её платья, хоть и всегда чёрные (и очень редко тёмно-фиолетовые или тёмно-бордовые), были богато украшены чёрным жемчугом, чёрными сапфирами, кружевами, всегда сшиты из дорогих тканей. И да, отец совсем на неё не похож. Он — вылитый прадед, которого Василиса когда-то видела на парадном портрете в картинной галерее Черновода. Огнева поспешно отвернулась, выпрямляя спину и стараясь сделать вид, что она — просто охрана принца. Впрочем, на неё практически не обратили внимания. Оба правителя тут же уселись за стол, обменялись парой вежливых реплик и только затем приступили к обсуждению волнующих королевство вопросов. Василиса невольно задумалась. Самое удивительное было то, что она до сих пор помнила правила этикета в общении с такими высокими людьми, как королева. Помнила, как нужно себя вести в таком обществе, помнила, что принцесса обязана гордо держать спину, никогда не повышать голос, судить справедливо, вежливо улыбаться, правильно говорить… Ох, сейчас это кажется всё таким далёким, едва уловимым. А ведь она должна была стать такой. Вот же незадача. Королева Нерейва неожиданно бросила на неё свой взгляд, от которого внутри всё похолодело. Вуаль на её лице недоверчиво качнулась. — Какой-то у вас хлипкий охранник, принц Фэшиар, — сказала она, рассматривая фигуру, спрятанную под плащом. — Не боитесь с такими путешествовать? — Нет, Ваше Величество, — вежливо улыбнулся Драгоций, смотря прямо на женщину. — Поверьте, это один из лучших воинов королевской гвардии. Он стоит того, чтобы доверять ему. Девушка едва удержалась, чтобы не хмыкнуть. А ведь когда он впервые увидел её лицо, то сказал, что Просперо решил его угробить. А сейчас утверждает, что она — одна из лучших. — Вот как? Подойди-ка, дорогой, — хмыкнула она, заставив Фэша и Василису сжаться от испуга. Девушка ощутила, как подгибаются ноги. Ну, всё. Приплыли. — Я хочу посмотреть на тебя. — Прошу прощения, Ваше Величество, но я предпочитаю не раскрывать лиц своих охранников, — парень учтиво улыбнулся, делая вид, что всё в порядке. Королева покосилась на него, а Огнева едва сдержала стон облегчения. Спасибо вам, принц Фэшиар. Спасли вы своего рыжего солдата от такой западни. — Хорошо, — неожиданно согласилась Нерейва, а затем вновь ударилась в обсуждение государственных дел. Едва ли Василиса теперь следила за ходом их мыслей. Только лишь изредка улавливала какие-то обрывки фраз. Она уже достаточно устала, чтобы во всё это вникать. Ужин закончился довольно поздно. Было видно, что принц и сам с ног валится, что уж говорить о его охране. Девушка едва тащила за собой ноги, сопровождая его до комнаты. Глаза сами собой закрывались, хотелось упасть прямо здесь и уснуть. Устало оперевшись о стену, она следила за движениями принца из-под полузакрытых век и изо всех сил крепилась. Где же Аргус? Он же должен её сменить, разве нет? Но парня всё не было, а Огнева просто не могла оставить принца одного. Мало ли что может приключиться за ночь. Глаза упорно закрывались. Девушка уже бессознательно клевала носом, понимая, что ещё немного, и она действительно сползёт по стене и уснёт. Она не спала нормально с самого того дня, как ей приказали сопровождать принца до Ниддельтона. И недосып копился с каждым днём, и, казалось, именно сейчас настигнет её, накрывая с головой. Наверное, день вымотал её настолько, что организм просто уже не в состоянии держаться. И ноги подогнулись. Больше не держали. Глаза закрылись, и она провалилась в сон. И уже сквозь него почувствовала, как её кто-то подхватывает на руки, а после просто пустота. Без снов, без чувств, без эмоций. Она впервые за долгое время нормально спала.***
Ощущение мягкой подушки под лицом навевало приятные воспоминания о доме. О Рассенбурге. Захотелось улыбаться. И постель такая приятная, пуховая… Она дома? Но осознание того, что это невозможно, заставило её открыть глаза и ошарашено уставиться в темноту комнаты. Где это она? Почему здесь так приятно пахнет чем-то цветочным?.. Ландыш? К запаху примешиваются розы… Что за ерунда здесь творится? Минутку. А кто тогда подхватил её на руки, когда она едва не упала на пол? Ошарашенная, она приподнялась на локте и медленно повернулась. Сердце пропустило один удар и безмолвно замерло. На другой половине кровати спал принц. Грёбаный-мать-его-принц. Что за ересь здесь творится?! Неужели этот полоумный идиот просто взял и притащил её сюда? Он совсем с головой не дружит? Она же… солдат, чтоб его за ногу! Взгляд бездумно скользнул по умиротворённому лицу. Чёрт возьми, какой он… красивый. Захотелось немедленно прикоснуться к его лицу, почувствовать тепло этой мраморной кожи, поправить непослушные волосы, запустить в них пальцы… Господи, Василиса! Что за бредовые мысли? Каким бы красивым он ни был, эта красота определённо не для тебя. Поэтому даже думать об этом не смей! Тебя неправильно поймут! Но рука уже сама потянулась к нему. Он ведь спит, так? Ничего плохого не случится, если она лишь на мгновение прикоснётся к нему? Хотя бы на пару секунд, чтобы понять, что делать так больше не следует, да и едва ли выдастся такая возможность. Осторожно стянув с руки перчатку, она прикоснулась тонкими пальцами к его щеке. Тёплая. Прикоснулась — и не смогла оторваться. А принц крепко спал, сжимая руками подушку. Так мило, по-детски. Неосознанно скользнула по его коже, тронула кончиками пальцев скулы, затем чуть ниже — контур идеальных — чёрт бы их побрал — губ. Интересно, каково это — целовать их? «Твои мысли сведут тебя в гроб, Василиса! Успокойся немедленно! Ты не имеешь права прикасаться к нему этими руками! Поэтому прекрати и вали из этой комнаты!» — заверещал внутренний голос. Девушка опустила взгляд на свои ладони и скривилась, понимая, какое уродство они из себя представляют. Ужасные, грубые, в мозолях, шрамах… она просто не имеет права прикасаться этими руками к идеальной и такой мягкой коже принца. Он принц, чтоб его! А ты — всего лишь ничтожная солдатка, которая может только охранять его. Испуганно отдёрнув руку, она спустилась с кровати и очень быстро покинула комнату. Аргус был здесь, на посту, правда, бессовестно спал. Василиса бесшумно проскользнула мимо него и исчезла в комнате для прислуги. Голубые глаза открылись, уставившись в темноту. Принц не двигался. Он просто смотрел на соседнюю подушку. А затем вдруг улыбнулся и перевернулся на спину. Стало до безобразия смешно. Она думала, что он спит. Поэтому позволила себе такую вольность, как коснуться его. Но не это было самым главным. Впервые в жизни к нему прикоснулись так. Осторожно, мягко, едва ощутимо. От светловолосой принцессы Резниковой такого едва дождёшься. Все её прикосновения чаще откровенные, хотя не лишённые нежности. Но это было совершенно по-другому. Интересно, зачем он принёс её в свою комнату? Какую цель преследовал? Он и сам не знал. Он упорно не мог выкинуть из головы, что она — принцесса, которая за свою жизнь практически не знала нежной заботы, которую бы могли предоставить ей родители — король и королева Шестого королевства. Поэтому душа теперь отчаянно просила о том, чтобы уделить ей какую-то часть своего времени, позаботиться о ней. Но она была счастлива. Самое прекрасное во всём этом — она безумно рада держать в руках оружие, защищать принца и его семью. И самым ужасный кошмар для неё — лишиться титула солдата. Ей страшно потерять свою глефу. Она совершенно не хочет домой. Это удивляет и вызывает смешанные чувства. Он обязательно поговорит с ней. Как-нибудь, когда-нибудь, но сделает это. Заставит говорить. В конце концов, он имеет право приказать ей. Она — его солдат. За эти две недели, что они знакомы, он всё никак не мог понять, что чувствует к ней. И вот, наконец, понял. Ему отчаянно хочется заботиться о ней. Ну, вот как о младшей сестре или о лучшем друге. Да, определённо. Он не чувствовал к ней той симпатии, которую обычно чувствуют к девушкам, не чувствовал к ней влечения… но иногда жутко хотелось прижать её к себе и погладить по рыжим волосам. Неделю, на протяжении которой отсутствовал в Ниддельтоне, он не раз думал о шрамах на её теле. От осознания того, через что она прошла, становилось невыносимо больно ему самому. Он знал, что такое война. Знал, как больно получать эти шрамы. У него и самого грудь располосована ими. Последствия битв, которые будут вечно напоминать ему о тех страшных днях. А ведь она девушка. Интересно, каково ей каждый день смотреть в зеркало и видеть это? Наверняка, не особенно приятно. «Дурак ты, Фэш, — фыркнул внутренний голос. — Проснулась братская забота? С чего бы вдруг? Появилась девушка, о которой хочется печься, как о младшей сестричке? Прекрасно! В таком случае, перестань пускать нюни, возьми себя в руки и дай ей спокойно жить. Кажется, она вполне довольна своим положением в обществе». Принц молчаливо кивнул. Он понимал, что внутренний голос прав. Он всегда прав. И сейчас тоже. Просто нужно к нему прислушаться и успокоиться. Выгнать мысли прочь и уснуть. Завтра будет новый день. Он всё расставит на свои места.***
Дверь в тёмное помещение с маленькими окнами открылась. На пороге с крохотным огарком свечи появилась чёрная фигура. Она шла совершенно бесшумно, словно мышь. Взгляд её наткнулся на изящную глефу, изготовленную по заказу. Она помнила его, помнила этот заказ. Эту гравировку. Это древко с металлическими пластинами. Облегчённый вариант, созданный для женской руки. В кровати, накрывшись своим собственным плащом, спала Василиса. Она и не подозревала о гостях. И это же к лучшему. Фигура присела рядом на корточки и осторожно пригладила рыжие волосы рукой в чёрной кружевной перчатке. Улыбка наползла на её лицо. — Моя девочка, — проговорил голос практически неслышно, одними губами. — Как же ты выросла, какой красивой стала… Пальцы двигались невесомо, очерчивая тонкие аристократические черты лица девушки, которые безнадёжно были подпорчены мелкими шрамами. Королева вздохнула, а затем наклонилась ниже и осторожно поцеловала её в висок. Огнева зашевелилась, но глаз не открыла. Она продолжала спать, чему-то улыбаясь во сне. Нерейва выскользнула из помещения так же незаметно, как и вошла. Только теперь на её лице сияла улыбка, хотя и немного грустная. Пятнадцать лет назад с ней связался маршал Просперо. Тогда ещё всего лишь подполковник. Он рассказал о маленькой девочке, явившейся к ним в поселение, и женщина быстро распознала в описании свою собственную внучку. Тоурин был убедителен. Он говорил, что девочка не хочет домой, что хочет остаться с ним. А королева была более чем уверена в его словах. Она-то прекрасно знала, что творилось в их семье. Она позволила мужчине оставить девочку у себя, но взяла с него слово, что он о ней позаботится. И тот дал его, заверив, что девочка не будет ни в чём нуждаться. Но он не обещал сохранить её в полном здравии. И теперь, когда королева увидела её кожу, она поняла, что он тогда имел ввиду. Однако Нерейва ни о чём не сожалела. Все пятнадцать лет она пересылала Просперо деньги, а на восемнадцать лет изготовила для внучки глефу, узнав, что именно этим оружием она владеет особенно хорошо. Маршал выдал подарок за свой собственный, как было приказано королевой, но едва ли он разорился бы на такую сумму. Это оружие — уникальное, удивительно красивое, с гравировкой и некоторыми элементами из драгоценных металлов — стоило бы немалых денег. Интересно, как Василиса вообще поверила в то, что Просперо сам подарил ей подобную вещь? Теперь она была уверена, что с девушкой будет всё в порядке. Она попала в королевскую гвардию, а там людьми не расшвыриваются. Там служат только лучшие, а, значит, их особенно берегут. В последний раз оглянувшись назад, королева исчезла в своих покоях. Теперь она точно знала, что не ошиблась.***
Утро всегда бывало тяжёлым. Но сегодня, почему-то, Василиса проснулась с ясной головой и в довольно хорошем настроении. Сквозь маленькое окно пробивался свет. Дверь с грохотом растворилась, и её взору предстал сам Аргус — довольный, как кот. Растянув губы в улыбке, он подошёл к кровати девушки и без зазрения совести плюхнулся рядом. — Пошли! Принц разрешил погулять по местным оружейным, — заявил он, пытаясь растормошить её. — Правда что ли? — обрадовалась она. В данный момент принца Фэшиара хотелось видеть меньше всего на свете. — Ага! Нас ждут незабываемые приключения, дорогая моя! — он резко схватил её за руку и потянул на себя, поднимая с кровати, после чего прямо в лицо швырнул её собственный плащ. — Давай-давай, ленивая женщина! Подъём! Василиса мучительно простонала, но всё же нацепила снятый на ночь корсет, поправила ремень, перезабрала волосы в косу и накинула плащ на плечи. — Я готова, пошли! — и всё-таки, она была рада прогуляться по этому городу. Это же мечта солдата — посмотреть на мастерские, на элитное оружие, на красивые доспехи. Да она бы полжизни за это отдала! Они быстро выбрались из замка, выходя на льющийся солнечный свет. Девушка тут же пожалела, что нельзя снять капюшон. Её не должны видеть. Аргус продолжал тащить её дальше, а затем вывел за стены замка, на шумную улицу. Люди уже вовсю работали, суетились, смеялись, говорили — город жил, и от этого становилось приятно на душе. Этот город — просто удивительное место. Люди здесь особенные, весёлые. За всё время, пока они лавировали между прохожими, Огнева не увидела ни одного человека, который бы хмурился. Причина выяснилась позже. Как оказалось, сегодня в городе проходил праздник, а, значит, все были в предвкушении. — Ромэн сказал, что в столице Шестого королевства этот день считается праздником. Сегодня день Летней Луны… и не смотри на меня так. Это не я придумал, — заметив ироничный взгляд, фыркнул Аргус. — Это Ромэн сказал. Он же из этого города родом. Нам повезло, что столица находится практически рядом с Ниддельтоном. А то пришлось бы ехать ещё дня два, как минимум. Он продолжал что-то говорить, а Василиса уже нашла то, что буквально притянуло её взгляд. Изящная пара мечей. Удивительно красивая, утончённая работа. Интересно, сколько это стоит? Просто великолепно. Клинки сразу хочется взять в руки, взмахнуть ими, провернуть в ладони, нанести пару ударов воображаемому противнику… о, это чувство, знакомое с детства! Наверное, всё дело в воспитании Просперо. — Можно взглянуть? — подойдя к прилавку, спросила она у продавца. Аргус заинтересованно рассматривал симпатичную секиру, но, услышав голос подруги, повернул голову. Мечами он мало интересовался. В основном, топориками разных размеров. Но эти клинки привлекли его ничуть не меньше Василисы. Продавец удивлённо обернулся. Поняв, что он не ослышался, и рядом с прилавком действительно девушка, мужчина вдруг хохотнул и уставился на неё с нескрываемым весельем. — Девушка, магазинчик с платьями дальше, вниз по улице, — сказал он, сложив руки на груди. Огнева не удержалась и фыркнула. Что ж, весьма предсказуемая реакция на её вопрос. — Я хочу взглянуть на парные клинки. Вот на эти, — она указала рукой в перчатке на интересовавшее её оружие и выжидающе посмотрела на мужчину. К слову сказать, ни малейшей симпатии он у неё не вызывал. — Да пожалуйста, — пожал тот плечами, снимая мечи со стены. С самым довольным в мире видом, он задрал подбородок и начал свой весьма увлекательный рассказ. — Это дамасская сталь. Дорогая штука. Рукоятка из красного дерева. Узоры на ней — белое золото и платина. Вон, даже камушки сверкают. Очень дорогая вещь. Плюс ко всему, прекрасная заточка. Бритва не такая острая, как этот клинок! Василиса придирчиво осмотрела лезвие, затем слегка вдохнула запах рукояти, подставила камни под солнце, а затем провела пальцем по лезвию. — Хм… весьма неплохая работа, — произнесла она задумчиво. Аргус с интересом наблюдал за ней и чему-то ухмылялся. — Да вот только не надо мне лапшу-то на уши вешать. Это самая обыкновенная сталь, как и у большинства потоковых клинков. Рукоять из осины, её за версту чуешь. Камни — простое стекло. Узоры — обыкновенный алюминий. Хорошо отшлифованный алюминий. Заточка — отвратительная. Таким мечом едва ли ранить можно. Только пытки проводить, ей-богу… Так что работа хорошая только для дилетанта. Для какой-нибудь дешёвенькой коллекции. Меня такое не интересует… тоже мне, дамасская сталь. Вы её хоть раз в глаза-то видели? Продавец застыл с широко открытыми глазами, а на речь Василисы вдруг сошлись люди. И теперь мужчина был крайне опозорен за свои слова, а Аргус громко и заливисто смеялся. Кажется, ему доставило удовольствие за этим наблюдать. — Пойдём, Аргус, детка, — сказала она ему, положив меч на прилавок. — Нам тут делать нечего. Парень ещё раз взглянул на уязвлённого мужчину, который недовольно двигал усами, и быстрым шагом убежал за рыжеволосой, которая уже в следующий момент накинула на голову капюшон. Хватит сверкать своей рыжей шевелюрой. — Господи, что ты делаешь, женщина? — продолжая хихикать, сказал он ей шёпотом. — Ты же опозорила его перед целой толпой! — А нечего ерунду нести. Дамасская сталь… Нашёл дурочку! — Василиса негодовала. Но парню всё равно было смешно. — Ну, ты же у нас такая одна на всё королевство, — он улыбнулся одной из своих самых очаровательных улыбок и склонился чуть ближе к ней. — Честное слово, Лисса, ты сводишь меня с ума. — В таком случае, тебе надо к лекарю, — парировала она, усмехаясь. На подкаты Аргуса она уже давно не обращала внимания. Ей было прекрасно известно, что этот достопочтенный господин не первый год хочет затащить её в постель. Один раз ему это даже почти удалось… Они праздновали очередную победу, устроив маленькую пирушку. Василиса подпёрла голову одной рукой, держа огромный стакан наивкуснейшего вина. Ей с трудом удалось вырвать бочонок у Просперо, который раздобрился лишь только потому, что они победили. Весь вечер Аргус не сводил с неё взгляда, а порой пытался оказать какие-то знаки внимания. Девушку это едва ли интересовало, но крепкий алкоголь уже ударил в голову, и она всё более рассеяно отбивалась от его наглых рук. В конце концов, ей это всё крупно надоело, и она решила пойти спать. И угадайте, кто вызвался поводить её? После десяти минут опираний она сдалась и позволила ему пойти с ней до домика. И лишь стоило им приблизиться к двери, как Аргус совершенно бесцеремонно прижал её к стене и довольно резко припал к её губам. Это было вовсе не грубо, он даже пытался быть нежным. И девушка, по непонятной ей причине, ответила ему, обнимая за шею. Ему удалось затащить её в дом, стягивая тонкий плащ, приступая к крючкам корсета. Он делал это довольно умело, завлекая своими движениями. Однако что-то её остановило. Она и сама не знала, что именно. Только в какой-то момент оттолкнула его, бешеными глазами глядя ему в лицо. — Кыш! — выдавила с трудом, тяжело дыша. — Пошёл вон, Аргус. — Почему? — беспомощно спросил он, вновь пытаясь к ней подойти, но она уже взяла себя в руки и теперь могла нанести существенный урон его детородному органу. — Нехорошо это — пользоваться беспомощностью охмелевшей девушки, — заявила она, а затем без сожаления вытолкала его за дверь, закрываясь на щеколду. С того дня она больше не пила. Уже пятый год подряд. Больше такой возможности у Аргуса не перепадало. Хотя он не прекратил попыток и частенько пытался её поцеловать. Порой, на глазах у всех. Однако Огневу было уже этим не провести, поэтому как только он тянулся к ней, срабатывал уже ставший условным рефлекс — её ладонь тут же врезалась ему в лицо, и она с полным пофигизмом отстраняла его от себя. Это было довольно забавно. Даже Ромэн, такой молчун, частенько хохотал над ними. Вот и сегодня Аргус всеми силами пытался привлечь её внимание, и она была ему даже немного благодарна. Он отвлекал её от мыслей о принце. Точнее, о том, как она бессовестно позволила себе его коснуться. Вот же дура! Кто вообще давал ей такое право? Неожиданное прикосновение к губам, и девушка ошарашено уставилась на Аргуса, который теперь хитро улыбался. — Наконец-то! Я сделал это! — довольно протянул он. — Ты задумалась, а я воспользовался возможностью! Му-ха-ха! — Идиот, — обречённо протянула она и, взмахнув плащом, удалилась восвояси, оставив друга позади.