На двадцать шесть, красное

       БэкХён поднял находку и, встав на ноги, осмотрел со всех сторон.    В Европе и Америке дурацкая привычка ходить с зубочистками во рту пустила довольно глубокие корни, а вот до Азии она, к счастью, не дошла. Этим грешили единицы, и детектив помнил, кто являлся ярчайшим представителем подобных.    ЧанЁль, тот самый верзила, что работал на МинСока.    Сыщик вздохнул и посмотрел на небо.    Исин получил тот самый судьбоносный заказ десятого октября, почти двадцать дней назад. Всё это время на улице стояла характерная для поздней осени погода: дожди сменялись ветрами. Эта же зубочистка выглядела чистой, значит, её обронили тут не так давно.    БэкХён поёжился, вспомнив об утреннем телефонном звонке. Убрав улику в карман, он расстегнул пальто и вытащил мобильный из внутреннего кармана пиджака.    Но номер Лу Ханя по-прежнему не отвечал...    Детектив пожал плечами и спрятал телефон обратно. Опустив руки в карманы, он пошёл по узкому переулку, надеясь, что сможет выйти отсюда, не заблудившись.    Визит в театр оказался не напрасным: показания Исина в большей части подтверждались. Конечно, никакой конкретики управляющий «Галатеи» не дал, но и того, что он сообщил, было достаточно.    Разумеется, в глазах суда эти показания будут смотреться не так, как при личном разговоре. У залов для разбирательств вообще имелось такое свойство – умалять всё, что там находилось. Мельчали и люди, и слова, и поступки.    К тому же, им достался самый нежелательный противник из возможных. Ким ЧонДэ, сообразительный и ловкий, также обладал опытом и умел загонять противную сторону в угол. БэкХён ещё помнил времена, когда они вдвоём помогали прокурору, на которого работали, готовить линию обвинения. Уже тогда ЧонДэ не было равных по составлению планов ведения допроса.    Тао же неопытен, горяч, чересчур эмоционален... Конечно, он прокурору не соперник. Прения сторон вообще будут выглядеть, как избиение младенцев.    Но если ему всё-таки удастся раздобыть весомые доказательства невиновности актёра, то Исина оправдают, и всё это станет лишь воспоминанием.     А для него, БэкХёна, такое громкое дело послужит ещё и отличной рекламой. Какой уж там старик Ли, когда на кону дело об убийстве знаменитой артистки, имя которой у всех на слуху?    Детектив свернул на более широкую улицу и с облегчением вздохнул: та аллейка давила на него. Дома будто бы сдвигались, чтобы расплющить любого, кто дерзнул ступить туда.    Конечно, всё дело в слишком развитой фантазии, но местечко было и вправду мрачноватое. И тем разительнее являлся контраст с домом, в котором Исин проживал.    Чистенькая высотка в не самом престижном, но довольно тихом районе, ухоженный дворик, кодовый замок – всё говорило о респектабельности и благополучии.    БэкХён достал сотовый телефон и сверился с полученными сообщениями. Накануне Тао в ответ на запрос отослал ему адрес Исина и имя его квартирной хозяйки.    Что ж, настало время поговорить и с ней.    Детектив подошёл к мощной металлической двери и набрал на клавиатуре кодового замка соответствующий номер квартиры. – Слушаю, – ему ответили почти сразу же, чётко и по-деловому. – Госпожа Ан ИмСу? – сыщик постарался придать своему голосу ту самую протокольную отрывистость, которая характерна для работников органов внутренних дел. – Меня зовут детектив Бён БэкХён. Я пришёл поговорить о вашем жильце.    В ответ ему раздался громкий вздох, а потом последовало не особо любезное: «Ладно, входите», и замок издал гостеприимный писк.    БэкХён потянул за ручку двери и вошёл в подъезд.    Вполне стандартный дом, содержащийся в чистоте. Стены, не испорченные рисунками, нигде не лежали кучи мусора, лифт работал исправно... В общем, довольно благополучная обстановка, никак не способствующая развитию у человека не особо хороших привычек.    Исин снимал комнату в квартире на шестом этаже. Кроме него, там арендовали угол ещё двое. Царила же надо всем хозяйка – госпожа Ан ИмСу.    Сухопарая дама с почтенно нахмуренными бровями и нелюбезными манерами, она умудрялась нагонять страху на всех своих жильцов. Она занимала самую большую комнату и иногда – за отдельную мзду, разумеется, – обеспечивала арендаторов завтраками.    Всё это хозяйка выложила БэкХёну уже с порога, не забыв упомянуть, что её жильцы должны быть благодарны за столь небольшую плату. – А как вам Исин? – с трудом улучив момент, спросил детектив. – Что он за человек?    Ан ИмСу упёрла руки в бока и смерила визитёра пристальным взглядом. Она не впустила его в квартиру, предпочитая вести разговоры на пороге, и это говорило о её подозрительности. Чисто психологически данный факт мог сыграть на руку обвиняемому, ведь такая перестраховщица никогда не сдаст угол ненадёжному типу. – Обычный человек, – махнула рукой хозяйка. – Не знаю я. Ходил в свой театр, часто не успевал платить, задолжал мне столько, что сказать было страшно. – Но десятого октября он выдал вам довольно большую сумму, – сыщик склонил голову набок. – И что? – Ан ИмСу гордо вздёрнула подбородок. – Эти китайцы мазаны одним мирром. Может, пришёл в диаспору и попросил, вот ему и дали. Я в эти дела не лезу, ясно? Моё дело за малым: обеспечить их жильём и иногда завтраками. – Я вовсе не спорю, – БэкХён постарался выдать самую очаровательную улыбку из своего арсенала. – Но мне всегда казалось, что при такой работе у вас должно было развиться шестое чувство. Кому, как не вам, знать всю подноготную жильцов!    Хозяйка слегка оттаяла, но подозрительности в её взгляде не убавилось. Она чуть подняла уголки губ и кивнула, вымолвив: – Да, я в людях хорошо разбираюсь. Потому-то как раз и не поверила, что этот тихоня в чём-то замешан. Когда ко мне законники пришли и начали расспрашивать, я так и сказала: да, он мне долг вернул, но я всё уже потратила! Собственно говоря, так и было: крупные купюры надо срочно менять, а то черт их разберёт, этих паршивых иностранцев. Может, он мне фальшивку подсунул; кто знает? – Вы очень бдительны, – вставил детектив. – Ещё бы, – Ан ИмСу царственно склонила голову. – Но только больше я вам ничего рассказать не могу. Я всё, что знала, уже выложила полиции и тому журналисту. – Журналисту? – сыщик подался вперёд. – У вас брали интервью? – Да, такое короткое, – махнула рукой хозяйка. – Он мне ещё денег дал, сказал, мол, за беспокойство.    БэкХён нахмурился. Единственным журналистом, который был в курсе дела, являлся Лу Хань... – Как давно это было? – спросил детектив, стараясь не показывать, как взволнован. – Недели две назад, – Ан ИмСу оперлась плечом о дверной косяк. – Очень деловой корреспондент на американский манер. Знаете, как по телевизору показывают: в плаще и с зубочисткой во рту.    Сыщик резко выдохнул. – Высокий, оттопыренные уши, глаза навыкате, густой низкий голос? – выпалил он. – Точно, – закивала хозяйка. – Про глаза только не скажу – на нём были тёмные очки, – но всё остальное совпадает.    БэкХён медленно провёл ладонью по лицу. Две недели назад... То есть, четыре дня спустя после смерти Дженни Чон. Тогда ещё никому не могло быть известно о том, что произошло, кроме официальных лиц и непосредственных участников производства.    А Пак ЧанЁль не подпадал ни под одну категорию. – Благодарю вас, – детектив деревянно поклонился и, быстро развернувшись, пошёл прочь.    Новые данные всплывали в огромном объёме, и все они указывали на одного человека, у которого уже имелось криминальное прошлое...    Кстати, о последнем не мешало бы узнать.    Выйдя из дома, сыщик вытащил телефон и набрал номер ЧонДэ. Его старый приятель ответил почти сразу же: – Ты делаешь совершенно правильно, что звонишь мне на личный, а не официальный аппарат. Я сейчас в суде, и, чувствую, эти адвокаты уже оборвали все провода. – Серьёзно? – хмыкнул БэкХён. – И кто бы мог подумать... – Можешь не завидовать так явно, – отрезал прокурор. – Итак, что ты хочешь?    Детектив вздохнул. – У тебя ведь есть доступ к архивам старых дел? – осторожно вымолвил он. – Мне надо узнать про одного человека...    ЧонДэ картинно застонал, но потом быстро осёкся. – Вот дьявол, из-за тебя я забыл, где нахожусь, – сварливо протянул он. – Теперь этот чёртов защитник будет думать, что я позвонил в какой-нибудь джентльмен-клуб. – Ничего страшного, – сыщик, посмотрев по сторонам, быстро перешёл узкую улицу. – Твоя репутация и в лучшие годы не отличалась безоблачностью.    Прокурор что-то неразборчиво проворчал. – Ладно, пока оставим это, – произнёс он, прочистив горло. – Чтобы ты знал, я ненавижу обращаться в архивы. Кто тебя интересует? – Парень по имени Пак ЧанЁль, – БэкХён посторонился, чтобы пропустить неспешно идущую по тротуару молодую мать с коляской. – И так понятно, что имя не девчоночье, – язвительно заметил ЧонДэ. – Конкретизировать, что это парень, было необязательно. – Прими желчегонное, – дружески посоветовал другу детектив. – Так сколько времени это займёт?    Прокурор громко вздохнул. – Я попрошу помощника сделать запрос, – вымолвил он. – Там уже давно всё компьютеризировано, так что ответ – есть совпадение или нет, в каком году, какой номер дела – придёт в течение пары-тройки часов. А потом уже придётся отправиться туда – они ничего не высылают из соображений безопасности. – Но ты ведь сделаешь это для меня? – с надеждой произнёс сыщик. – После твоего замечания про «желчегонное» мне следовало бы отказать, – протянул ЧонДэ. – Но так уж и быть, я попрошу помощника этим заняться. – Спасибо, – бросил БэкХён перед тем, как дать отбой.    Спрятав телефон во внутренний карман пиджака, детектив расправил плечи и деловито направился к ближайшей станции метро – ему предстоял неблизкий путь. ***     Как и многие небольшие газеты, «Зеркало» могло себе позволить арендовать офис только на окраине города. Издание занимало третий этаж небольшого бизнес-центра без турникетов и охранников.    Найдя на карте то самое здание, БэкХён, доехав до ближайшей станции метро, остальной путь прошёл пешком, не захотев тратиться на транспорт. Это оказалось спорным решением: дорога была неблизкая, и пару раз детектив чуть не заблудился, хотя шел по электронной карте, выведенной на экран его недорогого смартфона.    Район, в котором располагалась газета, был построен в семидесятых – тогда почему-то произошел бум на узкие извилистые переулки, переходившие один в другой и образовывавшие собой такой лабиринт, в котором заблудился бы даже местный житель.    Лишь упорство помогло БэкХёну всё-таки дойти до цели, и после без малого двух асов блужданий он остановился перед зданием бизнес-центра.    В просторном холле на первом этаже сидела лишь одна консьержка, которая при появлении незнакомца нехотя подняла сонные глаза от страниц любовной новеллы в мягкой обложке. Полностью удовлетворившись сбивчивыми объяснениями сыщика о том, что он пришёл в редакцию, она махнула рукой в сторону лестницы, проскрипев: «Третий этаж!».    БэкХён послушно поднялся на четыре лестничных пролёта наверх, стараясь игнорировать не к месту проснувшийся голод, который не смог успокоить небольшой пирожок, недавно купленный в одном из местных магазинов.    Редакция газеты «Зеркало» вызывала стойкую ассоциацию с караван-сараем: все сотрудники, находившиеся в одном большом помещении, постоянно куда-то спешили, бегали туда-сюда, перекладывали вещи с места на место, общались друг с другом через весь зал. Царил жуткий кавардак и людской гвалт, который почти постоянно разбавляли пронзительные трели стационарных телефонов.    Детектив расстегнул пуговицы пальто и решительно направился к ближайшему столу, за которым сидел тощий вертлявый субъект, звонким тенорком разговаривавший по телефону. Сыщик несколько раз прочистил горло, но сотрудник издания никак не отреагировал и всё также громко общался, зажав трубку между плечом и щекой.    БэкХён, нахмурившись, тронул тощего за плечо, и тот, вздрогнув, резко обернулся. – Кто у вас главный? – спросил детектив, пытаясь подражать властной манере работников органов внутренних дел.    Тощий кивнул на распахнутую дверь, расположенную на другом конце помещения, вполголоса бросив: – У себя в кабинете.    Поблагодарив журналиста кивком, детектив уверенно направился в указанном направлении, изо всех сил старясь на пути ни с кем не столкнуться.    Кабинет главного редактора оказался миниатюрной версией предыдущей комнаты: такой же кавардак и атмосфера беспокойства.    Сам же глава «Зеркала» – плотный и высокий человек с давно не стриженной шевелюрой – метался от стены к стене, порой спотыкаясь о коробки, стоявшие прямо на полу. Он говорил по радиотелефону, то и дело всплескивая руками и перемежая свою речь весьма эмоциональными междометиями.    Войдя в кабинет, БэкХён деловито постучал по косяку двери, и главный редактор, повернувшись, раздражённо указал ему на один из свободных стульев. – Я сказал, что будет готово! – прокричал он в трубку. – Да, позабочусь! Мы уже не раз это обсуждали! Так, всё, пора закругляться: ко мне пришли!    С силой грохнув трубку телефона на базу, редактор резко выдохнул. – Чем обязан? – бросил он, продираясь через баррикады коробок к своему креслу. – Я детектив Бён БэкХён, – сообщил сыщик. – Мы работали вместе с вашим сотрудником, а теперь он не выходит на связь, и я бы хотел узнать... – Ясно, – перебил его редактор, с трудом усаживаясь в кресло. – Вы про эту шельму Лу Ханя, так? Как знал, что не нужно брать китайца на правовую колонку! – А что случилось? – поднял брови детектив. – Разве он не заходил сюда совсем недавно? – Недавно?! – глава «Зеркала» в сердцах ударил кулаком по столу. – Да я не видел этого мошенника уже целые сутки! Его рубрику придётся заменить на аграрную колонку, и это поздней осенью, когда никому нет до этого дела! По телефону не отвечает, дома вообще не бывает! А ведь эта колонка – самая популярная в моей газете! – Сутки... – выдохнул БэкХён, потирая нижнюю губу пальцем. – Вот именно, – энергично кивнул редактор. – Если увидите этого шельмеца, передайте ему, что я урезаю его зарплату! И пусть поживее возвращается сюда, если ещё хочет здесь работать!