Вторая жизнь

Оскар и Андре все еще стояли под мостом. Она чувствовала легкий вес его рук вокруг её тела и его теплое, дыхание на её голове. Она чувствовала себя в безопасности, и в её воображении появились новые картины. На этот раз гораздо приятнее картинки, чем раньше: Была ночь, и между деревьями леса текла река. Светловолосая женщина в синем мундире командира сидела на берегу и удивлялась окружающим вокруг неё. «Что теперь происходит? И почему я ношу свою последнюю униформу?» Она не сомневалась в этой области: это было то место, где она открыла сердце своему возлюбленному и отдалась ему. Это была первая и единственная ночь между ними. Но она не могла объяснить, почему она здесь без него. Женщина встала с растущей радостью и осторожностью. Может быть, он где-то здесь, ища её? «Андре, ты тоже здесь?», позвала она в сторону темных деревьев. «Оскар?», Это звучало где-то позади неё. Она развернулась на белых каблуках, но не увидела ничего, кроме черной контуры деревьев. «Где ты, Андре?» «Я здесь!», ответил он: «Оставайся там, я выйду к тебе!» Она услышала шорох, твердые шаги и то, как ветви кустов были раздвинуты. Она также узнала движение между массивными стволами деревьев. И чуть позже его мужской силуэт показался перед её глазами. «Андре!», Она вздохнула и бросилась ему прямо в руки. «Оскар, наконец!» Он обнял её крепким объятием: «Я снова последовал твоему голосу ...» «Ты скажешь мне об этом позже!», Она резко перебила его, обняла его за шею и притянула к себе. «Поцелуй меня и больше никогда не отпускай!» На ней была темно-синяя солдатская униформа, которую она не заметила. «О, Оскар, моя любимая Оскар ...», прошептал он блаженно и поцеловал её со страстью. Несмотря ни на что, он её больше не отпустит. И если они снова будут разделены, он просто последует её голосу. - - - У Оскара под мостом улыбка усилилась, когда она наблюдала за двумя за закрытыми веками. Насколько хорошо они сочетались! И как они были счастливы друг с другом! Её друг Андре не держал её слишком крепко в своих объятиях и пытался насладиться моментом запоминания его - такого драгоценного для него. Оскар должна принять это за дружеское объятие и не подозревать, что там было что-то ещё. Его тоже поразили странные картины: Он увидел реку, окруженную глубокой ночью и темными очертаниями деревьев. Тем не менее, он узнал пару на другой стороне реки. Он неосознанно нахмурился. Это было что-то не так! Оба выглядели как молодые, высокие мужчины! У одного были длинные светлые волосы, у другого короткие, коричневые и оба были в униформе! Они стояли в глубоком объятии и страстно целовались! Андре резко открыл глаза. Какая непристойная картина! Он вообще то воображал, что целует Оскара, но неожиданно появились эти два человека в его воображении! Ледяная дрожь прошла над ним, и его сердце колотилось яростно. Он попытался успокоиться, сделал несколько глубоких вдохов и вытолкнул изображения из головы. Оскар ничего не чувствовала. Её лоб сморщился, и её пульс ускорился. Ибо прекрасная близость другого Оскара и её любимого внезапно исчезли. Лес, река и синяя униформа больше не существовали. Женщина стояла одна в темноте, в белой рубашке, коричневых штанах и чёрных сапогах. «Нет!», вскрикнула она от гнева и отчаяния: «Почему это происходит снова?» Почему мы не можем быть вместе?! Почему?!» «Извини», сказала Оскар с сожалением и открывая глаза, чтобы прекратить мучить женщину безграничной тьмой. Только теперь она заметила, как сердце Андре быстро стучит. Она отстранилась от него, выпрямилась и вопросительно посмотрела на его. «Ты в порядке?» Андре ничего не показывал, что с ним происходит и излучал его обычное дружелюбие. «Да, я в порядке.» Оскар не нашла в нём ничего необычного; не было никаких признаков того, что с ним что-то не так. Нежелательно и с глубоким сожалением Андре освободил её от его объятий. «Скоро станет темно. Лучше поедем дальше?» «Ты прав», - коротко сказала Оскар, отстраняясь от него. Вот она снова была: недопустимый капитан королевской гвардии. «Поехали дальше!» В карете она едва потеряла слово. Они проехали Тюильри и небольшую скромную церковь. Оскар долго смотрела в окно, пока карета не проехала мимо неё. «Там он лежал, не так ли?» Спросила она себя в мыслях. «Да ...», сказал горький голос внутри неё: «Я сидела перед церковью до поздней ночи. Я не могла согласиться с тем, что он мёртв. И я все ещё этого не могу. Но что хорошего дл меня, если я теряю его снова и снова? Эти короткие моменты с ним одновременно прекрасны и болезненны. Я бы хотела, чтобы ты не пошла таким же путём, как я. Ты уже многое изменила, но самое главное осталось так же.» «Если ты имеешь в виду Андре, ты ошибаешься», подумала Оскар, бессознательно скрестив руки перед собой, её взгляд всё ещё смотрел из окна кареты. Не обращая внимания на то, что они проезжали мимо, она просветила другого Оскара: «Я думаю, что никогда не была так открыта к нему, как сегодня. Я видела вас обоих и чувствовала себя очень счастливой. Я не знаю, это ли любовь которую ты имеешь ввиду, но я могу заверить тебя в одном: в моей жизни не будет другого мужчины, кроме него!» «Поздравляю, Оскар Франсуа! Ты добиваешься прогресса, о котором я бы никогда не вспомнила!» Голос в её произнесении заметил: «Но не растягивай этого в длину!» «Небольшой прогресс лучше, чем никакой.» Оскар сделал кривую гримасу. «О чем ты снова думаешь, Оскар?», вырвал её Андре с тревогой из разговора со своим вторым я: «Ты так странно усмехаешься.» Оскар сразу обратила на него внимание. В тусклом свете кареты, которая порождала сумерки, она едва могла разобрать его черты. Но как он мог тогда узнать её? Или он всё время наблюдал за ней, что он заметил каждое движение в ней? Оскар призвала себя к порядку, опустила руки к её бёдрам и натянула серьезное лицо. «Я просто думала о наших предыдущих упражнениях по фехтованию, Андре. И я должна сказать, что ты улучшился.» Это была похвала? Неужели она так думала? Или это просто оправдание, что-бы он не расспрашивал её дальше? «Если так, тогда я благодарю тебя, Оскар», сказал он доволен, что она вообще ответила и не отговорила его в нескольких словах. «И я думаю, что мы должны немного обновить наши упражнения на фехтование. Последний раз был давным-давно.» «Я согласна с тобой, Андре. Мы не должны пренебрегать нашими упражнениями по фехтованию. Что ты думаешь о завтрашнем утру, на рассвете? После этого мы вместе поедем и покатаемся на конях?» «Это, безусловно, будет отличный день!» Андре можно было прочитать радость в лице. А почему нет? Он уже давно не проводил целый день только с Оскаром. «Да, Андре, это будет прекрасный день.» Оскар доставляла ему удовольствие от всего сердца. «Я тоже с нетерпением жду этого.» Карета медленно проехала Бастилию. Снаружи преобладали сумерки наступающей ночи. Фонари сияли вдоль больших широких улиц. Люди становились все меньше и меньше. Только некоторые бездомные пересекли их путь в поисках пищи. Высокие стены Бастилии казались более опасными для Оскара в вечерней темноте, чем при дневном свете. Она вздрогнула, когда карета проехала мимо могучей крепости. Она не хотела останавливаться здесь и вызывать ужасные картины её снов. Ей казалось, что она уже сейчас слышала громкие звуки, крики и выстрелы из винтовки. Нет, этого не должно произойти! Она должна остановить это! Каждое сухожилие в её теле напряглось. Она запретила себе, её руки сжались в кулаки и долго смотреть из окна. Оскар больше не хотела больше беспокоить Андре. Наконец они повернули и покинули Бастилию. Оскар расслабилась и вздохнула, когда она знала, что крепость далеко позади. «Почему я это делаю?», спросила она саму себя. «Что-бы не забыть, что может произойти, если ты не попытаешься что-либо изменить.», сознательно сказал голос в ней. «Да, это может так и есть ...» Оскар должна была согласиться с ней. Она не была вынуждена посещать эти места. И всё же она делала это. Она догадывалась, что если она это дальше будет делать, то Андре скоро совсем забеспокоится о ней. Ей также надо думать о нём, о его ощущениях и его мягком сердце. «Я перестану!» Она решительно поклялась в себе: «Я не буду часто посещать эти места! Я делаю это для Андре! «Я тебе об этом напомню, если ты нарушишь свою клятву», сказал голос в ней. «Я никогда не нарушаю клятву!» заверила её Оскар в раздумье. «Остановитесь! Остановитесь, пожалуйста!» Внезапно раздался умоляющий девичий голос извне. Оскар прошёл её крик через костный мозг. «Остановитесь кучер!» громко приказала она, и сразу же карета остановилась. «Розали ...», голос в Оскаре трогательно сказал: «Я узнаю её ... бедная девушка ... я совсем про неё забыла ...» «Кто такая Розали?», спросила Оскар. «Я расскажу тебе позже», она ​​получила от неё тонкую ответную реакцию. Это была молодая девушка, не старше шестнадцати или семнадцати лет. В потрепанном, плохом платье и с светлым волосом, она догнала карету. Сложив руки на грудь и грустные, отчаянные глаза, она посмотрела на Оскара. «Вы ... вы бы хотели купить меня на одну ночь, господин?» «Что?» Оскар подумала, что она неправильно слушит, и Андре тоже выглядел возбуждённым. Затем Оскар рассмеялась и схватила себя за лоб. «О, это странно ...» Она немедленно позвала себя к порядку, снова обратила внимание на девушку и подняла указательный палец в воздух. «Тебе не повезло, потому что я женщина. Поэтому в будущем присмотрись получше к своим клиентам.» «О, нет ...» Девушка опустилась на колени и заплакала. Оскару стало жаль её. Она вышла из кареты. «Послушай ка. Как ты вообще придумала идею продажи себя? Ты не выглядишь так.» Она наклонилась к ней. Хотя она уже знала её имя, но Оскар спросила в качестве меры предосторожности и из чистой вежливости: «Как тебя зовут, малышка?» «Розали ...» Девушка громко всхлипнула в ладони. «Моя мать очень больна, и я больше не могу найти работу ...» «Итак, Розали ...» Оскар подождала, пока девушка подняла на неё свои глаза. Затем она полезла в карман и положила ей в руку золотую монету. «Это не продлится долго, но все равно возьми. И если ты любишь свою мать: никогда больше не делай такую ​​глупость. Ты поняла?» «Да, мадам», Розали дышала ровно, ошеломленная благостью этой благородной женщины. Оскар вернулась в карету, и они поехали дальше. «Бедная девочка должна продавать себя мужчинам, потому что она не знает, как выжить!», думала она мрачно, когда карета покатилась к дому: «Какой же ужас творится в этом городе? И я думала, что смогла уже многого добиться!» «Я тоже так думала», услышала она голос в ней. «Значит, мне придётся больше усердно работать при дворе и открыть глаза Марии Антуанетты!» решила Оскар и в то же мгновение потребовала что-то совершенно отличное от голоса внутри неё: «Теперь скажи мне, кто такая Розали! Что ты знаешь о ней?» «Розали - милая, честная девушка, и мне она очень нравилась», наконец произнес голос: «Она благородного происхождения, но оставленная её матерью и воспитанная бедной женщиной нижнего класса ...» Оскар закрыла глаза и увидела все картины, которые показывала ей другая Оскар во время рассказа. Андре не видел ее извращенного выражения в темной темноте кареты, но он чувствовал, что она очень занята Розали. Он знал её скрытую доброту и чувствовал себя с ней. Он хотел бы помочь ей и утешить её в объятиях, как несколько часов назад. Но если она этого не желала, он бы даже не посмел рассмотреть такие действия. Находясь дома в своей комнате и играя на пианино, Оскар придумала свои новые цели. Она возьмёт к себе Розали в любое время, как и другая Оскар в её предыдущей жизни. С другой стороны, она будет делать что-то другое с естественной матерью девушки: она попытается помешать дружбе между королевой и этой определенной мадам. «Надеюсь, это сработает», сказал голос в её двусмысленности: «Попытка предотвратить встречу между Марией Антуанеттой и графом фон Ферзен была обречена на провал.» «Это мы ещё посмотрим», уверенно пробормотала Оскар, «И что касается графа Ферзена и Марии-Антуанетты, я тоже найду выход.»