***
Малыш шёл на поправку очень быстро, всего лишь за несколько дней он почти полностью отправился, только вот он не играл с остальными детьми, а целыми часами сидел и молча выводил палочкой узоры на иссушённой земле; линии, переплетаясь между собой, постепенно складывались в странное, гротескное создание, напоминавшее одновременно и птицу, и зверя, с неким подобием обломанных рогов и слишком коротким для такого существа хвостом. Каждый раз, закончив рисунок, он долго в него вглядывался, вытирал набегавшие слёзы и смотрел куда-то вдаль, с совершенно отсутствующим видом. Родители старались ему не мешать, отец, правда, несколько раз пытался стереть рисунок сына, на котором явно угадывались очертания чудовища, но после вмешательства матери прекратил свои попытки, предоставив времени залечивать раны. Время шло, постепенно мальчик перестал рисовать грифона и вернулся к нормальной жизни: стал как и прежде помогать родителям в поле и на охоте, снова начал играть со сверстниками, относившимися к нему с особым уважением, похожим чуть ли не на благоговение, сравнимое разве что с поклонением Могилам предков. Но всё же кое-что в нём изменилось: мальчишка по непонятной причине стал понимать знаки, которыми были испещрены стены полуразрушенных строений, наполовину укутанных саваном из лиан и плюща. Эти самые развалины были разбросаны повсюду в окружавших его посёлок лесах и горах, никто из местных не рисковал ходить к ним и только деревенский травник, тот самый убелённый сединами старец, и он посещали их, принося оттуда всевозможные вещи. Необъяснимое знание, возникшее, казалось, из ниоткуда, позволяло подросшему мальчишке, превратившемуся к тому моменту в юношу, обходить хитроумные ловушки, стоившие жизни немногим смельчакам, ранее пытавшимся завладеть несметными, как они полагали, сокровищами. Нет, эти самые пресловутые «сокровища» он добыл, ими оказались тайны изготовления необычайно крепкой стали, клинки из которой могли разрезать металлический брусок как раскалённый добела нож масло. На этом все богатства старых развалин закончились, принеся ещё несколько способов изготовления лёгкой, почти невесомой керамики, тонкой как лист бумаги, звонкой, как песня утренней птахи. Юноша стал кузнецом, клинки и копья, выковываемые им, прославили его, принеся славу и известность. Он встретил девушку, ставшую впоследствии верной и любящей женой, подарившей сына. Вскоре после этого его выбрали правителем, вот только он предпочитал не сидеть сиднем у себя, решая проблемы сельчан, а по-прежнему целыми днями пропадал в кузне, куда за советом да за помощью к нему и приходили, раз за разом заставая статного широкоплечего мужчину за тяжёлой работой. Воспоминания о грифоне больше не бередили его душу, лишь вызывали спокойную улыбку и задумчивый взгляд. Благодаря его стараниям, отношение к этим пернатым созданиям изменилось, он смог переубедить всех жителей не только своего селения, но и окрестных посёлков в том, что крылатые гиганты больше не были опасны, но вот никто в этом убедиться никак не мог, так как их давным давно не видели. Всё шло своим чередом. До одного дня…***
— Пусти, болван, сейчас как врежу! — Не догонишь, не догонишь, — корча рожи, засмеялся мальчишка. — Не поймаешь ме… — Ха, поймал! Ухмылявшегося шутника прервали, повалив прямо на землю, отчего тот, наглотавшись пыли, принялся отплёвываться, не переставая посмеиваться. Мальчишка потёр ушибленную коленку и, погрозив кулаком своим друзьям, уселся и зевнул. — Мако, больно же, — снова потерев ушибленное место, насупился он. — Чего ты так? — А нечего было в меня гнилым яблоком кидать, Тэк. Или ты думаешь, что если ты сын вождя, то тебе всё можно? Ага, как же. — Забыл как в меня тухлое яйцо бросил? — Да я тебя! — А я тебе! — А я вам всем троим сейчас! — прозвучал чей-то голос. — Вы чего тут устроили? Мальчишки испуганно оглянулись и увидели, что рядом с ними стоял высокий мужчина, весь покрытый странными узорами, отец сидевшего на земле и ухмылявшегося мальчугана. Всё трое сразу приняли самый что ни на есть серьёзный вид и стали отряхиваться. — Пап, мы тут играем. Во-от, — принялся катать пучок сухой травы ногой Тэк. — Играйте сколько влезет, а вот устраивать по всему посёлку забег с разбиванием носов и коленок не надо. Ладно, на первый раз прощаю. — Пап, а можно мы ещё, ну, поиграем? — Нет, хватит на сегодня, к тому же скоро вечер, так что ступай домой. Ты меня понял? Мальчуган вздохнул, пожал плечами и пошёл к отцу, но внезапно споткнулся обо что-то и запрыгал на одной ноге. Посмотрев под ноги, он увидел, что из земли торчит что-то полупрозрачное, тускло мерцающее в свете заходящего солнца. Присев на корточки и подцепив непонятную штуковину пальцами, он изо всех сил потянул её и в руках у него оказался зеленоватый диск, покрытый странными символами, похожими на те, что покрывали тело его отца. — Ну-ка дай его мне, — мужчина вздрогнул, увидев предмет. — Неужели… — А что это? Да, что? — удивлённые странной реакцией, одновременно спросили мальчишки. — Вы знаете, что это? Едва взяв диск, отец Тэка принялся бережно счищать налипшие за годы комья почвы, затем, сев прямо на землю, он молча уставился на тускло мерцавший предмет и закрыл глаза, вспоминая что-то. Щиток переливался тусклой зеленью в свете восходящей луны, отбрасывая блики на хмурое лицо вождя-кузнеца, придавая ему мертвенно-бледный оттенок. Наконец, мужчина поднялся, только на этот раз он уже не хмурился, а, наоборот, улыбался. — Знаю ли я, что это? — потрепал он по макушке одного из мальчуганов. — Ещё как, ещё как! Вы наверное знаете, что меня когда-то давно похитил грифон, верно? — Угу, а потом он Вас вернул. — Во-от! Только всю историю вам никто не рассказывал. Хотите послушать, как всё было на самом деле? Ну же, лопнете от нетерпения, если не спросите. И дети, переглянувшись между собой, задали так давно мучавший их вопрос. Услышать историю из первых уст, от того, кто смог подружиться с грифоном, с одним из тех существ, что долгое время сеяли повсюду страх, похищая детей и не брезгуя порой даже взрослыми. Нет, они и до этого момента хотели расспросить его, только видя вождя, сразу робели, уж больно грозным он им казался. И вождь начал. Рассказывая свою историю, он старался не упустить ни малейшей детали, говоря обо всём без прикрас, так, как оно ДЕЙСТВИТЕЛЬНО было. Дети слушали, раскрыв рты словно птенцы, которым заботливая мать принесла червяка, все так увлеклись, что не заметили, как прошло время и ночь вступила в свои права, накрыв всё душноватым покрывалом, огласив окрестности стрёкотом. Окончание истории застало их у самых джунглей, где они наконец-то и остановились. — Так Вы <i> правда на грифоне, на живом грифоне летали?! — сглотнув комок, выдавил один из мальчишек. — И не упали? — Летать мы и правда летали, но только один раз, когда к башне надо было подобраться, крылья у Три'ко тогда только и отросли, — послышался грустный вздох. — Зато прыжков по колоннам и остаткам мостов было как песка. Ах да, щит… Хотите посмотреть, как он работает? — Пап, так ты сейчас это покажешь? Правда? — подпрыгнул в ожидании Тэк. — Ну давай, давай же! — Экой ты, сынок, торопыга! — прохохотал мужчина. — Ладно, надеюсь, что сработает. Эх, была не была! С этими словами вождь выпрямился и, подняв мерцавший щиток, направил его в небо. Диск неожиданно засветился, знаки, его покрывавшие, полыхнули зеленью и тьму ночи прорезал слепящий луч света, уходящий за облака. Снова погрустневший мужчина опустил диск, мерцание символов понемногу стихло и вскоре ничто, кроме застывших с открытым ртом мальчишек и погладившего магический предмет мускулистой руки, не напоминало о произошедшем. — Так, ладно, посмотрели и хватит, — глядя в небо, сказал кузнец. — Бегите-ка домой, а то мне ваши родители такое устроят, не посмотрят, что я вождь. — Пап, а ты? — А я здесь побуду, мало ли… Так, давайте, идите домой. Дождавшись, когда детские голоса стихнут вдалеке, жилистая фигура медленно побрела в сторону моря. Выйдя на берег, мужчина устало опустился на песок, положил щит рядом и смежил веки, ожидая чего-то такого, во что и сам не очень то и верил. — Где же ты? Что с тобой? — глядя на переливавшуюся в лунном свете водную гладь, бормотал мужчина. — Эх-х, что же они тогда наделали… Если бы, хотя это всё мои глупые мечты. Больше он не проронил ни слова, просто сидел на песке, то глядя на море, то на небо. Понемногу шорох прибоя и переплеск волны сделали своё дело и голова сидевшего медленно опустилась, глаза закрылись и он уснул. Пробуждение было странным: кто-то осторожно коснулся его плеча чем-то мягким. Послышалось шуршание песка. Снова прикосновение. Кто-то большой фыркнул ему прямо в лицо и пощекотал щёку, тихо бубня что-то. Вздрогнув, мужчина очнулся и столкнулся взглядом с двумя поблёскивавшими в темноте глазами с любопытством разглядывавшего его существа. — У-ум-м?! — промычал зверь. — М-м-м? Вот тут мужчина всё понял и узнал гостя: тот, кого он считал давно погибшим, сгинувшим без следа неизвестно где, сидел сейчас прямо перед ним, недоумённо вертя головой и смешно топорща усы. Три'ко вернулся. И человек встал, подошёл к усевшемуся на песок зверю и зарылся в перья на его груди. Гигант же лишь промурлыкал что-то в ответ и склонил голову, осторожно потеревшись клювом о его спину, чувствуя как возмужавший мальчик вздрогнул от прикосновения. Так продолжалось некоторое время, потом мужчина, шумно вздохнув, осторожно стряхнул с себя длинную шею и обнял казалось бы навсегда утерянного друга, глядя тому прямо в глаза. —Я думал, ты погиб, — потрепал он пернатого за ухом. — Как ты? Что с тобой было? — Ум-м, — вздохнул зверь. — М-м-м… Каким-то образом всё, что происходило с грифоном стало проявляться в голове человека, словно цветные лоскуты травяной циновки, постепенно складываясь во всё более и более отчётливые образы, заставляя бывшего мальчишку радоваться и переживать одновременно. Мужчина вновь почувствовал себя тем самым малышом, что когда-то очнулся подле гиганта, с которым впоследствии прошёл пусть и недолгий, но запомнившийся путь, подаривший незабываемое чувство единения с крылатым. — Вот значит как, — лицо мужчины тронул улыбка. — А у меня ведь тоже дети, точнее сын, есть. Завидую даже тебе, твоей двойне. Признайся, трудно с ними было? Нет? Недоумённо взглянув на говорившего, зверь несколько раз с силой хлопнул куцым хвостом по песку и, издав протяжный свист, толкнул мужчину, протрещав что-то. — Понял, понял! — засмеялся тот. — Хорошо, что с ними проблем не было, не то, что с моим обормотом. Эй, в чём дело? Грифон внезапно издал громкое шипение и поднялся на все четыре лапы, злобно поглядывая на заросли. Хвост его взгорбился, перья встали дыбом, а уши нервно подрагивали, прислушиваясь к происходившему невдалеке. — Так, погоди, я посмотрю. Хорошо? Сиди, то есть, стой здесь. Дав понять Три'ко взмахом руки, чтобы он оставался на месте, мужчина быстро подбежал к кустарнику, раздвинул не очень густые ветки и захохотал: перед ним, съёжившись и дрожа от страха, сидели те самые мальчишки, которых он отправил по домам. Перепуганные, бледные словно привидения, они переводили взгляд с широкоплечей фигуры на сердито ворчавшего грифона, стоявшего и наблюдавшего за происходящим. — Это что ещё такое?! — одного из мальцов схватили за ухо, заставив тем самым встать. — Я вам что сказал, олухи? Чтобы вы домой шли или чтобы вы за мной следили? Живо отвечайте! — Па-ап, мы просто посмотреть хотели. Ты же говорил, что “он” когда-то отзывался на щит. Ой, он, он… Малыши испуганно сжались, а Тэк, которого отец и держал за ухо, вывернулся и прижался нему, перепуганно выглядывая из-за его спины. Послышался утробный смешок, тяжёлые шаги и на детей, пару раз моргнув, уставились два лишённых радужка глаза. Затем подошедший, издав звук, напоминающий смех, вытянул длинную шею и толкнул в плечо одного из мальчиков. — А, а, а он не, — зажмурившись, пролепетал Тэк. — Он ведь его не тронет? Нет? — Нет, конечно не тронет, — покачал головой мужчина. — Ему просто интересно стало, кто это решил за ним поподглядывать. Давайте уж знакомиться, если пришли. Три’ко — дети, дети — Три'ко. Любопытство взяло верх над страхом, мальчишки, сопя и виновато поглядывая на вождя, встали, принявшись рассматривать усевшегося на песок пыхтевшего зверя. Рассказы рассказами, но увидеть их героя воочию, слышать его дыхание, смотреть на по-прежнему встопорщенное оперение на шее крылатого создания было абсолютно другим делом. — Он мне ничего не сделает, если я его потрогаю? — сглотнул ком Мако. — Он такой большой и… — Страшный? — улыбнулся мужчина. — Да нет, просто выглядит необычно, а так он добрый. И да, не тронет он тебя, не бойся. Ведь не тронешь? Грифон тихо мяукнул и утвердительно кивнул, давая понять, что фигурке, подошедшей к нему, ничего не грозит. Словно не веря словам кузнеца, малец опять зажмурился и осторожно вытянул дрожавшую руку вперёд, пытаясь нащупать пернатого. Ладонь коснулась грубых перьев, зверь вздрогнул, смешно клекотнул и слегка подался вперёд, так, что детская рука утонула в оперении. Мальчик приоткрыл глаз и увидел, что гигант смотрит совершенно незлобно, скорее с не меньшим, чем он сам любопытством. И началось… Видя, что пернатое существо не проявляло никаких признаков агрессии, остальные дети обступили его, причём каждый из них принимался трогать его то тут, то там. Постепенно мальчишки окончательно осмелели и Три'ко пришлось смешно елозить по песку, чтобы его не замучили вниманием и чтобы не лишиться изрядного количества перьев. И снова пришлось кузнецу спасать ситуацию: прикрикнув на шумную компанию, взявшую в осаду пернатого, он чуть ли не силой оттащил троицу от начавшего сердито мурчать грифона. — Не наглейте! Вы что творите, оболтусы? — отвесил он каждому по подзатыльнику. — Значит так, бегом домой, а мне ещё кое-что надо будет сделать. — Сделать? — Именно! А вы об этом расскажете Кэрму. Дети обступили мужчину и стали что-то тихо, вполголоса, с ним обсуждать. Ребята то и дело испуганно переводили взгляд с мужчины на сидевшего неподалёку грифона и обратно, о чём-то спорили, но тут же замолкали, снова поглядывая на пернатого зверя. Наконец, они со всех ног бросились в посёлок, а мужчина, поглядев некоторое время им вслед, удовлетворённо кивнул, подошёл к грифон, взобрался к нему на спину и тот, сразу поднявшись, взмахнул крыльями и рванул ввысь, вскоре скрывшись из виду.***
Всё население посёлка было в прямом смысле взбудоражено принесённой мальчишками новостью: их вождь, странным образом встретившийся с тем самым грифоном, что много лет назад вернул его, куда-то вместе с ним отправился и, что ещё более странно, решил познакомить его со всеми жителями. Нет, отношение к сородичам пернатого изменилось, никто уже не горел желанием насадить их на кол или засыпать градом копий и стрел, но всё же… — Во имя Семи! — закрыл лицо рукой отец вождя. — Этого ещё не хватало! Как? Нет, вот КАК он его вызвал? Зачем? — Ох, Тэнн, опять ты за старое. Может хватит? — Женщины… Не решив перечить жене, пожилой мужчина вышел на улицу, прислушиваясь к людскому гомону. Прошло столько лет с того момента, как прямо посреди небольшой площади опустился крылатый зверь и в прямом смысле выплюнул его сына. Впоследствии мужчина несколько раз жалел о том, что произошло дальше, но, увы, в тот момент никак иначе ни он, ни остальные жители отреагировать не могли. Да, грифон вернул им похищенного ранее мальчика, но тогда он был для всех них символом, олицетворявшим всё самое злое и мерзкое. Зато сейчас всё или почти всё изменилось, его сын смог если и не помог перебороть страх перед крылатыми гигантами, то уж точно отбил всю охоту их истреблять. — Да уж, твердолобый и упёртый, — пробормотал он. — Весь в меня пошёл. А люди, галдя и постоянно поглядывая на небо, продолжали готовиться к необычному событию. Прошёл день, наполненный беготнёй, толкотнёй и всем тем, что бывает, когда готовятся кого-то встречать. Настал вечер, но “гости” всё никак не появлялись и жители понемногу стали расходиться по домам, уже и не надеясь ни на что, так что вскоре добрая половина всех обитателей ушла с площади, оставив ещё не разуверившихся ждать прихода, а возможно и прилёта своего вождя. Но тут вдруг в ночном небе пронеслась чья-то тень, затем, сделав круг над посёлком, она круто развернулась и скрылась за его пределами. Тут же все остававшиеся на площади мгновенно оживились, обсуждая, что бы это могло быть, а некоторые даже отправились собирать ушедших, дабы те могли встретить вождя, вернувшегося воистину невиданным способом. Люди вновь заполнили ночное селение, то поглядывая в ночное небо, а то и просто судача, но все ждали, ждали чего-то чудесного. И они получили желаемое: только стали стихать разговоры о тени, пронёсшейся в ночи, как вдруг, на секунду заслонив диск Луны, небосвод прочертили ещё три, большая и две поменьше, скрывшись там же, где и первая. Жители, вооружившись факелами, двинулись к джунглям, в надежде встретить нежданных гостей, но тут произошло то, что всё помнили ещё очень долго: в неясной мгле, что рождалась из тускневшего вдали света коптивших промасленных тряпок, появились две фигуры — человека и большого зверя, шедшего рядом с ним. Все замерли, не говоря ни слова; стало настолько тихо, что можно было расслышать дыхание стоявших рядом. И тут перед оцепеневшей толпой появился вождь, сопровождаемый крылатым гигантом; пернатый, едва завидев встречающих, припал к земле и громко зашипел, вздыбливая шейное оперение и яростно похлёстывая по бокам коротким хвостом. Между гигантом и толпой встал шедший вместе с ним мужчина, отчаянно размахивая руками. — Эй-эй! Всё в порядке, он со мной, не бойтесь, — прокричал он. — Мэрек, убери копьё! Да что с вами?! Вы меня встречать или казнить пришли? Успокойтесь. — Успокоиться? Когда ты привёл его? — проворчал убравший копьё. — Да что с тобой? — Со мной? Хех, я как-никак друга вернул, надеюсь, что теперь точно навсегда. — Сын, ну неужели на старости лет я каждый день буду видеть грифона, разгуливающего по площади? — выйдя вперёд, и бросив взгляд на пернатого, покачал головой старик. — Нет, я понимаю, что они теперь не угроза нам, но всё же… — Отец, хватит, прошу! Прошло то время, когда мы их боялись. Тот, кто вернул меня, тот, кого вы хотели убить, но не смогли, стоит сейчас перед вами всеми, не нападая, и вовсе не из-за меня. Да и по посёлку нашему они разгуливать часто не будут, как ни крути, но размер, — грифона похлопали по бедру. — не позволит. А так пусть живут поблизости, лес да море достаточно пищи всем нам дадут. — Прости, ты сказал они? — Да, отец, именно, что они, — улыбнулся мужчина. — У Три'ко есть семья, не одному же ему век коротать. Да вот же они, смотрите! И тут невдалеке раздалось тихое курлыканье, грифон, едва услышав его, встрепенулся, резко оглянулся и протяжно замяучил, будто говоря с кем-то. — Так, тише, малыш, я с тобой. Всё хорошо, они могут подойти, — переминавшегося с лапы на лапу гиганта ободряюще похлопали по животу. Мяуканье сменилось раскатистым ворчанием, перешедшим в повизгивание и вскоре из темноты вышли ещё три фигуры: одна, чуть мельче скулившего грифона, и две, размером с очень крупную собаку. Подойдя к Три'ко, они, недоверчиво поглядывая на потерявших дар речи людей, сели рядом, переводя взгляд с главы семейства на стоявшего рядом мужчину и обратно. — Да не стойте вы, словно демона увидели, честное слово! Если кто хочет, может и поближе познакомиться, они теперь наши друзья. Уж будьте уверены!