Вечерний перезвон

      Деревня всегда казалась для Евы очень скучным местом: когда к ним приезжали дедушка с бабушкой, девочка запиралась в своей комнате и не выходила все то время, пока эти «крестьяне» находились здесь. С ними просто невозможно было общаться! Ева, отличница по русскому языку, не желала слышать от них исковерканные слова, называемые говором, ведь это самый настоящий Ад для ушей.       Но в последние месяца отношения между ее родителями стали напряженными. Всему виной, наверное, кредит и папин сволочь-начальник, хотя стоит ли из-за этого отсылать городскую девчонку подальше от родного дома? Этот вопрос был решен в доли секунды.       Вооружившись планшетом и ноутбуком в тайне ото всех, Ева сразу же определила дальнейший план действий – во-первых, она найдет самое темное помещение, что есть в старой хижине, даже если это окажется подвалом, во-вторых, необходимо много-много спать, чтобы никто не трогал. В-третьих, конечно, сериалы и фильмы! Как без них куда-то можно ехать?       К большому счастью, никто не обратил внимание на то, что чемодан девочки был тяжелее обычного, а мама и придумала оправдание, мол, одежду кучу взяла, перед мальчиками будет красоваться.       Въезжали они под вечер. Черный лексукс успел несколько раз едва не переехать пару непоседливых куриц, сонных овец и бодреньких собак и это все за полчаса! Ева не особо сочувствовала животным: как только она покинула пределы города, апатия ко всему захватила разум. «Будь, что будет», – думала девочка, завидев силуэты бабушки и дедушки около ворот дома. Чем ближе машина подъезжала к ним, тем сильней становилось безразличие ко всему. Надев солнцезащитные очки, Ева равнодушно окинула взглядом представляющийся ей дворик и заметила невысокое сооружение из темного дерева – несомненно, это был туалет. Вот и вернулись в прошлой век – ужасное время!       Еву встретили с радушием. Дедушка от радости даже чуть-чуть приподнял внучку в объятиях, но больная спина незамедлительно дала о себе знать, и под ворчание бабушки он с чемоданом ушел домой. Женщина тоже была не промах, под стать собственному мужу, и долго не отпускала девочку от себя, припоминая, что вот только недавно нянчила на руках, а тут, вон, какая девица – скоро в старшую школу.       И хоть они и приготовили огромный стол вкуснейшей еды, Ева не была впечатлена. Наоборот, ей хотелось убежать с этого «пира» и вернуться домой. Или не домой, можно с подругами договориться. Бабушка с дедушкой тоже содержали скотину: корову, козу, куриц, три свиньи и еще собаку темной пасти. От мысли, что придется за всем этим следить и убирать, Еве стало дурно. Она больше не отвечала на вопросы старших и молчала, угрюмо глядя на свою тарелку, на которой одиноко лежал пирожок с маком.       – … Бледная какая-то. Заболеть удумала что ли? – поток мыслей остановил низкий голос деда. И без того не особо вникавшая в разговор девочка нахмурилась и наклонилась в голову так, что ее подбородок уперся в грудь. Ева рассчитывала на то, что ее посчитают за больную и отпустят поспать, поэтому всем своим видом она показывала себя таковой. – С дорого устала поди, не накаркай мне тут на ребенка, – послышался глухой звук – бабушка легонько ударила мужа по плечу. Затем она, как ни в чем не бывало, обратилась упомянутой Еве, - давай комнату покажем, а завтра утром твои вещи разберем?       Девочка послушно встала, не проронив ни слова, и направилась за неуемной бабушкой. Хоть дом и был в один этаж, он занимал много места. По крайней мере, так ощущалось. Комната девочки оказалась самой дальней, рядом с лестницей, ведущей к подвалу, Ева сразу заметила. Само помещение оказалось довольно уютным, пускай и небольшим: на кровати лежало множество подушек, а покрывало было безумно мягким и теплым. К слову, лампа горела здесь только одна, и та неярко, поэтому девочка сразу же приняла для себя, что будет обращаться без света.       Время близилось к полуночи. От нахлынувшей грусти Ева не могла уснуть – ей сильно хотелось увидеть родителей, она была готова вечно терпеть их разборки и ссоры, но рядом, чтобы они были рядом, их можно было обнять. А теперь их не было. И увидеть, в лучшем случае, можно через две недели.       В приоткрытую дверь тихонько постучали. Ева вздрогнула всем телом, отложила телефон и взглянула туда, откуда доносился звук. В маленьком проеме показался сначала дедушка, неуверенно держащий свечку в свободной руке, а затем из-за его плеча высунулась, словно мышка из норки, бабушка. Она робко поманила жестом девочку за собой. И сначала ее внучка не хотела идти, но через пару минут все же согласилась – делать все равно было нечего.       Продвигаясь по темному коридору, она ненароком задевала почти каждую вещь на своем пути, однако дедушка и бабушка уверенно продолжали идти рука об руку. Свет свечи мерк, как казалось, с каждым шагом, и у выхода на двор огонь угас. Теперь везде царствовал мрак. На самом деле, Ева не чувствовала воодушевление от их непонятной затеи. Она чуть было вслух не спросила, а не тронулись они часом, как дедушка остановился и ухмыльнулся, подняв голову. Бабушка обняла его за плечо и прижалась, через мгновение она обернулась к внучке:       – Ты, видно, в своем городе такой красоты не видывала…       – У них там это, «световое загрязнение»!       – Тише, так всех соседей разбудишь.       Резким рывком за руку девочка оказалась посреди дедушки и бабушки, до конца не понимая, что тут происходит. Мужчина тихо рассмеялся и кивнул вверх.       Ева увидела.       Она увидела множество звезд на ночном небе. Все они ярко горели – не нужно было ничего не выискивать, каждая блистала и завораживала все внимание маленькой девочки. Невольно она сравнила эту красоту с рассыпанным на темном столе сахаром. Но тогда Ева чувствовала раздражение за свою неуклюжесть, а теперь она застыла в немом восхищении. Вот там – созвездие белой медведицы, и оно ведь действительно напоминало кувшин. Вот там полярная звезда – яркая, путеводная, спасительная…       Ведь черный цвет для того, чтобы дать другим блистать.