Она любила летать по ночам

      Она встает, касаясь ногами холодного пола.       Она идет, спотыкаясь, и снова, и снова…       Но не шуршит под ногами босыми ворс белого ковра,       Она ведь осталась никем и ушла навсегда…       И каждый миг замечанием колет сильно,       Она ведь хотела всего лишь-то стать счастливой,       Но всем отказав и во всем уступая себя,       Оставила жизнь позади и пришла в никуда,       Здесь тупик.       И ни страсти, ни боли…       Испытав столько ран и мучений, забылась во мгле,       Что-то в сердце шуршит — там осадок от множества нравоучений,       С языка сорвалось: «Моя смерть посвящалась тебе».       «Уходи.       Ты не знаешь ни мало, ни много.       Лишь один из семи миллиардов людей.       Ты себя полюбил, повторюсь, так нескромно,       Что другим до тебя далеко, больше сотен и тысяч потерь.       Уходи же, чего ты стоишь на пороге палаты?       Мы с тобою не вместе, ты враг, а не друг.       Оказалось, несложно прожить девять жизней распятой.       Только дергайся меньше, друзей лишь очерчивай круг.       И закончат внезапно болеть не зажившие раны.       Перестанешь бороться, поймешь: изменить нельзя.       Ты бессилен, уйди с поля боя, уж будет не рано.       Не спеши — смерть сама обнаружит тебя.       Знаешь, это я так, говорю про себя.       Я тебя не прошу повторять мои мысли,       И за мной уходить по кровавым замерзшим следам       Не прошу, можешь даже сломать мои кисти.       Ты так слепо идешь, упадаешь за мной по пятам,       Ты так сильно стараешься быть не собой,       Чтоб понравиться мне, угодить всем моим чертам,       Бесам, духам, что правят моей лишь судьбой.       Ну, а ты в свое дело не лезь.       Ты попробовал — не получилось,       Так оставь ты в покое ту честь,       Ту, которой давно уж лишилась.       Угождая ему и тебе, и себе.       Мне это все так чертовски уже надоело.       Надоело мне жить в темноте, чтоб от боли внутри все горело,       Я по иглам, и ноги в кровь.       По земле я, сдувает ветер.       И найти, как ее там… любовь?       Мне уже в этом мире не светит, так уйди же, оставь меня.       Это не просьба и не приказ.       Ты поймешь это сам, храня       Мой последний при жизни указ.       Я с тобой улетала во тьму.       Я с тобой возвышалась к звездам,       Я меняла сто раз судьбу,       Я старалась казаться взрослой,       Для тебя и тебе, и во славу.       Да кому же еще, чему?       Я боялась признаться правде,       Что всю жизнь… девять жизней лгу.       Я не лгать разучилась давно.       Ты меня не ищи — не найдешь.       Я оставлю следы во тьму,       Сам меня ты туда приведешь,       И ослепнешь, вернешься домой.       И поймешь, что прожить без меня,       Всем под силу, а это — ложь:       "нет сильнее любви, чем твоя"       Да какая любовь…       Разве можно нам так любить?       Надевая все маски вновь,       Мы однажды можем забыть,       Чем была я и кем была.       Кем был ты и кому служил.       Признаваясь губами мне,       Ты, по-моему, поспешил.       Нет, прости, это не любовь.       Я поэму пишу не зря,       На словах объяснить тебе,       Что к чему, вроде как, нельзя.       Ты мою выпиваешь кровь.       Все, закончу на этой строфе…       Это был наш с тобой разговор,       Он закончился точкой в конце».