Let me out.

      Ледяное озеро Коцит было огромным и сверкающе-синим. Его поверхность, зеркально-гладкая и узорчато-кристальная, казалось, звенела от тонкого натяжения. Кое-где в ней пролегали трещины и полыньи. Прозрачные кусочки расколотого льда, рассыпанного по берегам, были подобны битому стеклу.       На горизонте виднелось крохотное тёмное пятно — Остров Потерянных Душ.       2-D шагнул к краю и всмотрелся вдаль. Когда он снова опустил взор к озеру, на поверхности покачивалась пустая лодка, — словно молчаливое приглашение отправиться в путь.       Что ж, очевидно, вокалисту придётся принять его.       Он приблизился к лодке, осторожно выбирая, куда ступить, чтобы хрупкий лёд под ногами не проломился. 2-D влез на борт, взял весло и оттолкнулся от берега. Судно заскользило по загустевшей стылой воде.       Тонкая серебристая плёнка ломалась, разбиваясь от вызванного движением лодки течения. Сиренево-голубые кристаллики снега спадали с крошащейся кромки и тонули в тёмной озёрной глубине. В полумраке пещеры тягучая, тяжёлая вода казалась жидким металлом.       2-D медленно грёб, оглядываясь по сторонам.       Заледеневшая поверхность озера тянулась бесконечно широко. Однако в пещере не было холодно, температура неподвижного воздуха казалась вполне умеренной. Впрочем, вокалист уже устал чему-либо здесь удивляться.       Было тихо, безветренно. Шелестели только волны, медленно перекатываясь под веслом, да изредка похрустывала корка льда.       На душе у 2-D было как-то смутно. Он неуклонно следил за постепенно растущей точкой Острова, ощущая, как в груди у него вместе с тем усиливается напряжение. Весь этот ужасный путь как будто позади… Но что ждёт вокалиста теперь?       Впрочем, Рассел был прав, когда говорил, что всего не предугадаешь. Остаётся только надеяться… верить.       Очертания Острова сделались заметнее. Что-то светилось с далёкой тёмной суши, словно сигнальный маяк.       2-D лихорадило от волнения, — возможно, оттого он и не чувствовал холода. Ничего… ничего. Скоро всё это закончится.       «Нудл, я иду к тебе. Я найду тебя… я сделаю всё, что смогу. Только дождись меня…»       Берега наконец показались полностью, и 2-D с изумлением увидел, что весь Остров в мерцающих огнях. Суша была испещрена ими, точно светящимся планктоном. Множество золотисто-оранжевых точек, облепивших материк, выглядели мистически, завораживали. Что бы это могло быть?       2-D задумался, вспоминая, что говорил Харон. Остров Потерянных Душ — место для «умерших заживо»… Для тех, из кого высосали душу прежде, чем они закончат свой земной путь.       «Боже, лишь бы только ещё не было поздно. Нудл…»       Привыкнув, что в Аду на каждом шагу подстерегают ловушки, 2-D не стал обольщаться на красоту Острова. Природа Садов Порока выглядела цветущей и щедрой, а на самом деле только заманивала. И ведь заманила Мёрдока… Холмы Меланхолии издалека казались произведением искусства, но таили в себе непомерные ужас и боль, — и они забрали Рассела, сыграв на его слабости.       Должно быть, и здесь дело нечисто. Умершие заживо… потерянные души.       Огоньки передвигались по Острову, будто летающие светлячки. Глядя на них, 2-D вдруг ощутил безмерную тоску… какое-то нестерпимое и невыразимое чувство. Почему так тягостно на душе?       Холодные кристаллики льда, покрывающие синюю, словно губы утопленника, пучину воды, кружились по поверхности в завораживающе-унылом танце.       Подплыв к Острову на достаточно близкое расстояние, 2-D обомлел. То, что он увидел, поразило его до содрогания.       Огоньки… это были живые существа.       По берегу бродили люди, и сквозь тела их просвечивало сияние. В грудной клетке у каждого из них горел небольшой мерцающий сгусток... Забавно, но чем-то они напомнили 2-D зажжённые китайские фонарики. Эти маяки и светили ему с берега.       Весь Остров был полон блуждающих огней — огней каждой из потерянных душ. Чей-то огонь был ярким, полыхающим, словно факел, чей-то — совсем крохотным, не больше, чем трепетное пламя на фитиле свечи… 2-D вздрогнул, вдруг вспомнив, что говорила Киборг. Найти Нудл, пока не угасло её пламя. Пламя!.. Значит, следовало понимать это в буквальном смысле…       Вокалист причалил к суше. Он сошёл из лодки на берег и растерянно огляделся.       Остров представлял собой скалистый массив. Вереницы мерцающих огоньков поднимались вверх по спирали горных дорожек — к вершинам. Другие передвигались по равнинам, усеяв их неравномерной россыпью. Где ему искать здесь Нудл?..       2-D побрёл среди поля светлячков. Они, казалось, разлетались от него в стороны, словно растревоженные стайки мотыльков. Эти души выглядели ещё бесплотнее, чем все виденные прежде… Они почему-то походили на увядшие листья. Истончённые до прозрачности, засохшие, из которых высосали все соки. Лишённые красок, лишённые жизни…       Крохотные маячки звёзд внутри них казались каким-то тоскливым огоньком безнадёжности. Он словно дразнил тем, что ничего уже не изменить. Как слеза росы на почерневшей выжженной траве, которая больше никогда не воспрянет. Как последний блеск искры на клочке пепла, что выбрасывает в воздух пламя костра.       Остров Потерянных Душ… Значит, Нудл сейчас здесь. Какой ужасный контраст составляет он с Островом Свободы, на котором она летала когда-то давным-давно… Тот остров был лёгким, воздушным; он был порождением свежего ветра и радости. Сотворённый специально для маленькой гитаристки, он казался воплощением её души, он как нельзя лучше отражал всю сущность Нудл, что и сама всегда была словно дитя воздуха, дух радости всей их группы, ветерок счастья и беззаботности… Весенний, тёплый и беспечный ветер. Когда её Остров, такой прекрасный и крылатый от лёгких полупрозрачных лопастей мельницы, летел по небу, им хотелось любоваться, от него хотелось не отрывать взгляда, — потому что взгляд твой утопал в сладком небесном зефире, рассекал тончайшие золотые завесы, сотканные из самых высоких лучей, различал мельчайшие светлые прожилки надкрыльев ветра...       Остров же Потерянных Душ вмёрз в ледяную корку, он был прикован к земле цепями стужи, мрака и холода… Этот Остров — воплощение вечной зимы. Вечного падения и погибели.       Как же страшно должно быть это — упасть вниз, с острова Свободы Духа на землю Потерянной Души.       Как же ей, должно быть, страшно здесь… 2-D поёжился, беспокойно озираясь вокруг.       Из недр скал проистекал ручей. Он сбегал каскадом откуда-то с горной вышины. Вода была сверкающей, светлой и какой-то хрустальной. 2-D подошёл ближе, и ему показалось, будто он слышит, как эта вода звенит, тихо, легко, серебристо… Звон словно складывался в какую-то мелодию, и не было на свете ничего прекраснее её. Не было ничего чище, чем эта вода. Она казалась жидким светом, раствором из звёздных бликов. Вокалист в изумлении уставился на источник, немного постоял возле него, затем снова продолжил свой путь…       Через некоторое время он увидел другой ручей. На этот раз его течение чернело, точно безлунная ночь. Это была эссенция тёмной мглы, сумеречной дымки, далёкой космической туманности. Вода казалась глубокой, глубже бездны, которой глядит свысока Вселенная. Вода завораживала, в неё хотелось смотреть, — но, если делать это долго, возникало ощущение, будто тебя засасывает внутрь чёрной дыры. Это чувство нельзя было назвать страхом, но от него трепетало всё существо, вся грудная клетка сжималась в странном спазме. Оно щекотало в области солнечного сплетения, от чего замирало дыхание, — и взгляд хотелось немедленно отвести, словно из твоей груди в самом деле могли вынуть душу.       2-D обошёл каменный массив скал кругом. На другой стороне он увидел третий ручей, — в нём бежала алая, почти огненная вода. Не имела она, однако, ничего общего с неистовым Флегетоном. Это пламя было мягким и согревающим, прозрачно-янтарным и золотистым, словно светлые лучи на восходе солнца. И, как при созерцании рассвета душа чувствует очищение и обретает надежду на возрождение, так и при взгляде на этот ручей будто приходило осознание, что не всё потеряно. Светло-оранжевый, золотой блеск воды пробуждал в сердце какую-то огромную силу, всеобъемлющую, всеохватную, всемогущую, победоносную и горячую, как само солнце. Казалось, что это воплощение жизни в её наиполнейшей ипостаси…       2-D приободрился и зашагал быстрее.       В низменной части Острова искать было больше нечего: очевидно, нужно взобраться в горы. Вокалист отыскал среди скал узкую тропку и начал восхождение.       Блуждающие огоньки потерянных душ опоясывали горы светящимися цепочками, точно гирлянды рождественских фонариков. 2-D тихо вздохнул. Если он найдёт Нудл… то есть, когда он найдёт Нудл, и всё закончится благополучно, на это Рождество, думается, они не будут вешать никаких фонариков. Да и вообще… стоит поехать куда-нибудь в другое место. Куда-нибудь, где тепло и, желательно, бесснежно…       Нудл будет не против… Она терпеть не может холод.       Когда он найдёт её, всё будет хорошо.       Вокалисту не хотелось думать о том, что будет, если не найдёт. Впрочем, нет… не найти — это, пожалуй, не самое страшное.       Мерцающие огни душ стекались к самой горной вершине. В нескольких метрах до неё располагалось небольшое плато. Оказавшись там, 2-D огляделся. Первым, что бросилось ему в глаза, было некое массивное изваяние у самого подножия скал. Белый камень его выделялся в пещерном полумраке, достигая не менее пяти метров в высоту. Подойдя ближе, 2-D увидел необычайную статую.       Это был плачущий ангел. Слёзы, вытекающие из его глаз, ниспадали водопадом мерцающе-серебристой воды, превращаясь внизу в светлый ручей, который встретился вокалисту ещё в начале дороги и так поразил его.       У водопада располагались несколько потерянных душ. Они уставились на ангела, простирая к нему руки. Некоторые опустились на колени, закрыв ладонями лицо, и отчего-то плакали. Пламя внутри них сияло с поразительной яркостью — казалось, оно лишь усиливалось от слёз… Возможно, они плачут от раскаяния? Может быть, ангел дарует им спасение. Во всяком случае, непохоже, чтобы это были слёзы страдания. Скорее — искупления и очищения…       Вокалист в смятении огляделся, но не увидел среди них Нудл. Он направился дальше.       На пути ему встретилась ещё одна скульптура плачущего ангела, на этот раз — сверкающе-красная. Слёзы этой статуи наполняли другой ручей, огненосный. Здесь 2-D не нашёл ни одной души.       Больше всего душ сидело у третьей статуи, чёрной. Слёзы этого ангела обращались в тёмный, самый жуткий ручей.       Пламя в груди у здешних людей было совсем тусклым, оно почти не горело. Многие из них просто бессильно лежали у чёрного потока, закрыв глаза.       Они угасали.       2-D вдруг осенило: должно быть, он только что видел Ручей Жизни и Ручей Смерти. Немногие души смогли обрести спасение: и их пламя разгорелось ярче, засияло, словно миниатюрное солнце. Они ближе к Ручью Жизни, чем к Ручью Смерти. Те же, что так и остались потерянными, постепенно слабеют и гаснут… они умирают. Когда их пламя совсем померкнет, их не станет…       Вокалист с содроганием пригляделся, но не нашёл Нудл и в их числе.       Что ж… и хорошо.       2-D отыскал тропу, ведущую от плато вверх, и продолжил восхождение.       Что, однако, означает третий ручей?.. Ручей со сверкающе-алой, золотистой водой. Не жизнь и не смерть… И почему ни одна душа не подходит к нему?       Вершина становилась всё ближе. Сверху 2-D увидел, как три ручья, изливающиеся из глаз плачущих ангелов, впадают в озеро Коцит, наполняя его. Озеро слёз… Потерянные души ни живы, ни мертвы, — они находятся на грани меж тем и тем. Они не могут ни вернуться к Жизни, ни полностью перейти во власть Смерти. Они влачат самое скорбное существование — зависнув в вакууме… Ни одна сторона не принимает их. Ангелы на Острове плачут оттого, что эта скорбь хуже всех скорбей на свете. Скорбь потерянной души. Даже сама Смерть содрогается при виде такой пустоты и рыдает в голос...       Ледяное озеро Коцит — слёзы всех, кто потерян. Слёзы всех, кто стоит у разделяющей черты и не может перейти на теневую сторону, — так же, как и вернуться назад к свету.       В голове у 2-D снова застучали слова Харона. Никто до сих пор не пытался спасти потерянные души. «Быть затянутым в бездну легко, а вот выбраться куда сложнее…»       Вершина виднелась всего в нескольких метрах.       2-D остановился, чтобы немного перевести дух.       На последнем участке ему почти не встречались огоньки. Интересно, почему. Может, здесь вовсе никого нет, и стоит повернуть назад? Наверно, он плохо искал внизу. Нужно ещё раз обойти весь Остров вдоль и поперёк…       Вокалист тяжело вздохнул, уставившись вниз. Жаль, что у него нет какого-нибудь бинокля, тогда бы он мог осмотреть окрестности с высоты… Отсюда ведь всё видно, как на ладони.       Впрочем, делать нечего. Придётся искать так. Ничего. Главное, что он всё-таки добрался сюда…       2-D собрался было начать спуск, как вдруг заметил в скале неподалёку нишу. Подойдя ближе, вокалист обнаружил, что ниша ведёт в пещеру. Видимо, он сразу не обратил на неё внимания… Почему-то 2-D вдруг захотелось войти и посмотреть, что внутри.       Он научился доверять своей интуиции.       Вокалист храбро шагнул в темноту.       Из пещеры потянуло таким могильным холодом, что 2-D едва поборол искушение повернуть обратно. Однако по неясной причине что-то влекло его внутрь, и он продолжал идти.       Пещера отвечала порывами ледяных вихрей. Она гнала прочь нежданного гостя. 2-D ёжился от колких застывших кристалликов, попадающих за шиворот, глаза у него слезились от морозного ветра. Что стерегут здесь так тщательно?..       Крепко жмурясь и заслоняясь руками от хлещущих по щекам метелей, вокалист прошёл через какой-то туннель вглубь горы. Неожиданно ветры стихли. 2-D решился разжать веки. Он оказался в широком подземном гроте.       Здесь царил мороз, сравнимый с арктическим, — казалось, сама огненная геенна должна застынуть при такой температуре.       Конечности тут же начинали коченеть. 2-D прерывисто выдохнул, переминаясь с ноги на ногу и растерянно оглядываясь по сторонам. Куда же он пришёл?..       Внезапно из глубины пещеры выступила какая-то тень. Вокалист было рефлекторно отшатнулся, когда вдруг в то же мгновение различил знакомые черты.       Из темноты скал навстречу ему вышла Нудл.       У 2-D перехватило дыхание. Он с трудом втянул воздух, а затем немедленно сорвался с места.  — Нудл!.. — вокалист подбежал к ней. — Нудл, неужели это ты?.. — Он прижал её к себе… боже, до чего она замёрзла. — Нудл, Нудл… Нудл… — Вокалист задрожал всем телом, шепча её имя и будучи не в состоянии произнести ни слова больше.       Неужели он всё-таки нашёл её…  — Нудл… что же ты молчишь?.. — 2-D наконец чуть отпустил её, в волнении поглядев ей в лицо. — Ты цела? Они ничего не сделали с тобой?.. — Вокалист с тревогой стал осматривать девушку, лихорадочно проверяя, всё ли с ней в порядке. Нудл глядела на него с каким-то странно застывшим выражением, словно не узнавая.  — Я… — наконец выдавила она. — Я цела.  — Цела? Слава богу. — 2-D снова порывисто обнял её. — Я уже испугался… боже, я так боялся за тебя, Нудл. Я просто… ох. Нет, я даже не хочу об этом говорить… — Он с трудом подавил комок слёз, подкатывающий к горлу, и только чуть крепче сомкнул руки на спине Нудл. — Нудл, это ведь правда ты?..  — Это я. — Она отстранилась от вокалиста, почему-то избегая встречаться с ним глазами.  — Слава богу, — повторил 2-D шёпотом, в волнении выдыхая. — Прости… я… я просто не могу поверить. Я думал… я думал, что эта сволочь Кевин опять… заберёт тебя у меня. — Он закрыл глаза, стискивая пальцы на плечах Нудл. — Но… но ты здесь. Ты здесь…       Нудл почему-то не проронила ни звука в ответ. 2-D наконец разжал веки, с беспокойством поглядев на неё.  — Ты… — начал он. — Ты же нашла здесь этого Кевина, да?..       Девушка снова отвела взгляд.  — Да, — неохотно призналась она. — Я справилась с ним…  — Это же отлично! — воскликнул 2-D. — Тогда пошли скорее отсюда… Здесь так жутко. И ты, я вижу, ужасно замёрзла… как ты вообще здесь очутилась? Что произошло, почему ты так долго не возвращалась?.. Ох, нет… нет, прости. — Он неловко усмехнулся. — Я слишком много спрашиваю, да?.. Я просто очень переживал… нет. Вначале нам нужно выбраться отсюда, да? А потом уже дело дойдёт и до рассказов… Одним словом… пошли, — он потянул её за руку. Нудл не двигалась с места. Вокалист вопросительно поглядел на девушку.  — Я не могу… — отвечала она, опуская лицо. — Я… я не могу уйти отсюда.       2-D застыл, не сразу осознав услышанное.  — Почему?.. — выдохнул он. — Нудс… в чём дело?.. Ты… Ведь ты сказала, что справилась с ним. — Вокалист забеспокоился, наконец начиная понимать, что что-то не так. — Что происходит, Нудс?.. — Он снова взял её за плечи.       Нудл молчала, не поднимая лица, затем вдруг медленно отняла от себя его руки и отошла в сторону.  — Нудс?.. — 2-D поражённо уставился на неё. — Нет… нет, нет, нет! Пожалуйста, не говори мне, что… — он задохнулся, не решаясь продолжить фразу.       «Не говори мне, что они уже забрали тебя. Нет. Нет! Нет!..»       Нудл наконец взглянула на него, улыбаясь странной, искажённой улыбкой.  — Нет, Стю, всё не так, — произнесла она с трудом, каким-то прерывающимся голосом. — С Кевином покончено… Да. Я нашла его здесь. Я уничтожила его. — Девушка прошлась чуть вперёд, поворачиваясь к 2-D спиной. — Но что с того? Что с того, а?.. Может… может, мне тоже место здесь, в Аду? — Её тон сделался странно высоким. — Я же… убийца. — Она замолчала и сжалась, обхватив плечи руками и низко опустив голову.       2-D испуганно поглядел на неё.  — Нудс… — Он приблизился к ней и мягко дотронулся до её спины. — Ну что ты такое говоришь? Да ты же… солнышко, да ты что. Как ты можешь так думать?..  — А… а как ещё? — она обернулась к нему, глаза её были расширившимися и тоже полными страха. — Я солдат. Я убивала людей… Я… я такая же, как он. — Она закрыла лицо руками и осела вниз.       2-D был шокирован и растерян.  — Нудс, что они с тобой сделали? — вокалист опустился рядом с ней на корточки и аккуратно убрал её ладони. — Всё это неправда. Они просто пытаются тебя расстроить и запутать… Мы тоже сейчас прошли через это. Ад обманывает тебя, чтобы сыграть на твоей слабости и затянуть сюда… Но ты не должна им верить. — Он бережно обнял её. — Всё совсем не так… Нудл, прошу тебя, не верь им. Ты нисколько не похожа на Кевина. Ты — это ты! Ты та, кем ты хочешь быть. Помнишь? Ты сейчас больше не с ними. Ты с нами, Gorillaz. Со мной… я люблю тебя.       Нудл подняла лицо и поморгала, словно просыпаясь.  — Стю, — произнесла она, — это ты? Стю… что со мной?.. — девушка мотнула головой. — Похоже, кто-то ковырялся в моих мозгах. Пошли отсюда скорее… — Она рывком вскочила на ноги.  — Нудл, — обрадованно проговорил 2-D, — ты опомнилась… как хорошо… Я уж боялся, что пришёл слишком поздно. Пошли, конечно! Пошли… — вокалист потянул её за руку. Нудл чуть улыбнулась и шагнула за ним, но вдруг споткнулась.  — Ох… осторожнее. — 2-D обернулся к ней и тут замер. — Нудс?..       Нудл снова глядела перед собой оцепеневшим, неподвижным взором. Она выпустила ладонь вокалиста из своих дрожащих пальцев и, шатаясь, отступила назад.  — Я… я не могу, — выдохнула девушка, — он… держит меня. — Её колени подогнулись. 2-D снова бросился к ней.  — Нудл, нет! — вскричал он. — Нудл! Сопротивляйся! Прошу тебя… — Он схватил её за руки. — Нудл…       Нудл дышала тяжело и часто, её сотрясала мелкая дрожь.  — Кровь, — проговорила она, — я… мои руки в крови. — Она подняла ладони и уставилась на них взглядом, полным ужаса и отвращения.  — Нудл… — вокалист шокированно воззрился на неё. — О чём ты?.. Нет никакой крови. Это всё адские чары… они обманывают… они лгут тебе!  — Конечно же, не лгут, — сдавленно произнесла Нудл. — Я стольких убила… на мне кровь. Они… я унесла все их жизни. Я… я одна. Я их убила… — она согнулась, уперев руки в землю, вцепляясь в покрытый ледяной коркой камень и раздирая себе пальцы.  — Нудл, перестань! — 2-D схватил её и слегка потряс. — Это неправда!.. Прошу тебя, очнись, Нудл…  — Я их убила, — продолжала шептать девушка. — Я такая же, как он… такая же. — Она задыхалась. — Каждый день я вижу только одно. Кровь… реки крови… — Нудл возвела к лицу свои дрожащие пальцы, которые теперь были в её собственной крови, и прижала их к глазам.       2-D открыл было рот, чтобы попытаться разуверить её, и тут вдруг чуть не подскочил. Из темноты рядом с ними внезапно появился ручей... Ручей с чёрной водой. Течение его струилось прямо возле Нудл, едва не касаясь её ног.  — Река крови, — еле слышно вымолвила Нудл, глядя на ручей сквозь пальцы. — Ты… ты тоже видишь её?.. Мне кажется, что я сошла с ума. Я постоянно… постоянно… её вижу. Кровь…       2-D вдруг с ужасом заметил, что в груди у неё, просвечивая сквозь плоть, тоже горит пламя потерянной души.       Это пламя было совсем слабым, не больше, чем огонёк на конце зажжённой спички.  — Нудл!.. — вокалист вцепился в неё. — Это всё неправда! Не надо верить им! Они же заманивают тебя. Пожалуйста… пожалуйста, очнись. Это я, Стю, я пришёл за тобой…       Нудл открыла глаза, глядя на него сквозь какую-то пелену.  — Зачем? — слабо вопросила она. — Зачем я тебе. Во мне сейчас только боль. Я не могу ничего давать. Я не могу давать жизнь… — Она снова закрыла лицо, съёжившись в комок. — …Только смерть. Как… он. Я ничем не лучше… вот почему он не хотел меня отпускать. Потому что я… такая же… по колено в чужой крови. Мы все убивали… я убивала хорошо. Иначе бы не выжила… Я убила даже его. Последнего… номер шесть… он… я… — у неё перехватило дыхание, и она замолчала, тяжело втягивая воздух, словно выброшенная на берег рыбка.  — Что он такое тебе наговорил?! — воскликнул 2-D в исступлении. Он опять привлёк к себе Нудл, нежно поглаживая по спине. Она дрожала, — тепло уходило из неё.  — Да пойми же, — с отчаянием проговорил вокалист. — Может, вы и оба убивали, но это никак вас не объединяет. Вас вынуждали убивать, вам этого не хотелось. Ты не хотела никого убивать! Твоя суть другая, ты созидаешь. Нудл, ты творец, ты музыкант… ты совсем не такая. У тебя тонкая, чуткая душа. Иначе ты бы так не мучилась от всего этого. Тебя заставляли идти наперекор твоей природе… А этот подонок убивал и получал от этого наслаждение! Он радовался, когда издевался над тобой. Да чем вы можете быть похожи?!       Нудл, часто выдыхая белые клубочки пара, посмотрела на него. Её глаза казались двумя опустошёнными небосклонами, — теми, где когда-то сияли звёзды, а потом вдруг сгорели, все и разом.  — Да, меня заставляли делать это, — тихо согласилась она. — Но это не отменяет сам факт убийства. — Девушка отвела взгляд. — У нас всегда есть выбор. Я выбрала выживать, как животное. Как хищник… я выбрала кровь и насилие. Уничтожать других, чтобы жить самой. Воевать, драться. Отдать чистоту души за то, чтобы просто остаться невредимой. Я… выбрала борьбу, чтобы… выживать. Но какой ценой… — голос Нудл понизился до шёпота. Она прикрыла веки, и 2-D увидел, что её пламя уменьшилось ещё. Теперь оно едва теплилось, напоминая крохотную звёздочку где-то в бледном утреннем небе.  — Нудл! — закричал вокалист. — Не надо! Не поддавайся… продолжай бороться! Борись! Бороться правильно. Бороться нужно! Умоляю тебя, не сдавайся! Иди же до конца. Иди вместе со мной… — Он схватил её за руку. — Пожалуйста…       Нудл усилием открыла глаза, подняв на него мутный взор.  — Да я бы и рада, Стю, — на грани слышимости произнесла она, — только… теперь… нельзя… больше. Я уже не… не могу быть спасена. — Девушка вдруг охнула и дёрнулась, прижав руку к сердцу.  — Что с тобой?! — 2-D испугался.  — Прос… ти. — Нудл закусила губу от боли и сжалась, напрягшись всем телом, словно в нестерпимой судороге. Затем замерла и обмякла, слабо выдохнув. Рука, которой девушка держала ладонь вокалиста, разжалась.       Огонёк в её груди погас.  — Нет… — 2-D не верил своим глазам. — Нет, нет!.. — он прижал к себе Нудл. — Нудл, пожалуйста… пожалуйста! Ты ведь не сдалась. Ведь ты не можешь сдаться… я прошу тебя. — Его голос срывался. — Не уходи. Не уходи… ведь ты не уйдёшь. Ты не можешь…       Руки Нудл казались целиком изо льда. Вокалист чувствовал, как медленный пульс в её груди с каждым ударом замирает всё больше.  — Нет, — прошептал 2-D. — Ты не можешь сделать это. Только не сейчас. Я шёл сюда за тобой… Только мысль о тебе удерживала меня всё это время от помешательства. Только мысль о тебе делает меня живым!.. Я прошёл всё это лишь потому, что это ты научила меня так. Ты научила меня не сдаваться. Ты научила меня, что нужно действовать, чтобы добиться своего… ты ведь… всегда добивалась. — Он сглотнул комок горечи и обхватил девушку крепче. — Ты добивалась, Нудл. Только ты научила меня бороться… стоять до конца… быть сильным! Ты, Нудл!.. Только ты… Почему, почему ты не слышишь меня?.. Ты всегда говорила… что нужно, как в Demon Days, — его голос задрожал, и он наконец не смог сдержать рыданий. — Это ты придумала ту строчку… «Don’t burn yourself, turn yourself around to the Sun…» Почему же ты впервые в жизни не хочешь сама обратиться к свету… слушаешь то, что тебе шепчут призраки ада, а не я. Ведь я люблю тебя. Я люблю тебя… Ты слышишь меня?.. Тёмное существо не может вызывать любовь. Не может сделать так, чтобы ради него захотелось биться до последней капли крови. Не может сделать так, чтобы от одного его существования кто-то становился лучше, чем он думал, что… мог бы стать… Мне ничего больше не нужно. Только… пожалуйста… живи. Просто живи… просто будь. Будь со мной… если ты слышишь. Пожалуйста. Пожалуйста… — Вокалист замер, ощущая, что в его груди всё горит.       Жжение в области сердца вдруг перешло в какую-то волну тепла, которая заструилась от центра тела к конечностям… 2-D чуть выдохнул, ощутив, что от этого тепла стало тяжело дышать: оно переполняло изнутри до края. А потом вдруг куда-то ушло, как будто проскочив сквозь пальцы.       Неожиданно Нудл пошевелилась и вздохнула. Вокалист подскочил и, задыхаясь, уставился на неё. Он боялся поверить. Он всё ещё боялся, хотя в то же мгновение почувствовал, как теплеет её плоть, а сердце снова начинает биться. Сияние в её груди вдруг вспыхнуло с небывалой яркостью, а затем разлилось по всему телу — и пропало.       Нудл открыла глаза и посмотрела на вокалиста.  — Стю, — тихо произнесла она и улыбнулась краем губ. — Ты светишься…       2-D засмеялся сквозь слёзы, затем снова обнял её. Нудл прижалась к нему, обхватив ещё слабыми руками его спину.       Они просидели так некоторое время.