Золотящиеся небеса

Для каждого утро в дворце Молний начиналось по-разному. Горелый просыпался резко и тут же оглядывался, в страхе хлопая карими глазами. Успокоившись, он настороженно засыпал вновь. Так продолжалось несколько раз, пока солнце за горизонтом не показывало первый лучик, и он вставал окончательно, заправлял койку до последней складочки и дожидался своего сурового наставника, Когтя — не дай Звезде к чему придерётся, придётся опять поварятам на кухне помогать. Клубок, напротив, ложился рано, а просыпался так поздно, как мог, — он был тем ещё соней. К счастью, гневные возгласы Львиногрива, который уже полчаса как дожидался его за дверцей в тесную каморку, действовали лучше ледяного душа. Огонек тоже любил поспать. К счастью, Синяя Звезда была слишком занята, чтобы будить своего оруженосца лично, поэтому в его дверь стучали слуги. Его сон был чуток, и он просыпался мгновенно, зная, что его наставница строга и не потерпит ни минутного опоздания. Но это утро было особенным, поэтому Горелый встал ещё раньше, чем обычно, и принялся вычищать всю свою комнатушку до последнего уголка. Натренироваться в уборке он успел — острый глаз Когтя замечал даже малейшую оплошность, а на милость нельзя было и надеяться. Поэтому кухня и её уголки стали для несчастного паренька едва ли не вторым жилищем. Зато добрая Рябинка часто давала ему вкусный ломоть хлеба или пирога с капустой. Вот от поварят такого дожидаться не приходилось. Они часто не упускали возможности поиздеваться над Горелым, а тот покорно терпел все насмешки в свой адрес, будто забывая, что стоит на «карьерной лестнице» куда выше. Огонек не стал сильно утруждаться, мотивируя себя тем, что больше всё равно не вернётся в свое пристанище. Зато он поставил небольшую своеобразную метку на боку своей койки — вырезал кинжалом маленький огонек, символизирующий его имя. Просто так его было заметить чрезвычайно сложно, но юноша был доволен проделанным. Теперь любой, кто бросит взгляд на значок, будет долго ломать голову. Клубка же, как обычно, не могли добудиться. В результате пришлось выломать дверь. Оказалось, что кровать пуста, а сам мальчик дожидался своего наставника у его двери, желая сделать сюрприз. Но, как обычно бывает, закон подлости сыграл против замыслов Клубка, и они с Львиногривом разошлись, хотя в замке Молнии было столько лестниц, тайных ходов и переходов, что это было и вовсе неудивительно. Наконец все встретились у входа в покои Синей Звезды: как всегда беспокойный и нервно закусивший губу Горелый, стоящий за его спиной суровый и непроницаемый лицом Коготь, улыбающийся и беззаботный Клубок с благодушным Львиногривом и сам Огонек, который чувствовал себя хоть и неуютно в обществе старших, но был уверен в собственных силах. — Интересно, скоро ли начнется наше испытание? — задумчиво протянул Клубок, вопросительно уставившись на друзей. — Мы что, пойдем туда на пустой желудок? Лично я так не согласен! Вот... — он хотел было продолжить, но осекся под неодобрительным взглядом Львиногрива. — Всё, всё, понял... Тут узорчатые створки дверей открылись, и оттуда выплыла Синяя Звезда. Она была одета непривычно: рубаха с пышными рукавами, облегающие брюки и высокие сапоги на шнуровке. На поясе красовался широкий кожаный пояс, на котором висела сумочка, чем-то набитая и плотно застегнутая. Наряд больше смахивал на одежду воина, только из очень дорогих материалов. И даже в нем осанка Синей Звезды была безупречна, голова — высоко поднята вверх, а жесты — полны царственного изящества. Коготь смерил правительницу пронзительным взглядом и небрежно бросил: — Не ожидал, что ты вырядишься в это. Синяя Звезда спокойно и с достоинством ответила: — Необходимо поддерживать статус, — обменявшись ещё парой коротких фраз, взрослые решили удостоить своим вниманием учеников. — Итак, — тихо и торжественно начала женщина. У Огонька внутри всё сжалось и закрутилось в тугой узел от волнения. Неужели сейчас всё начнется?.. — Хочу прежде всего сказать, что все вы — нерадивые ученики, которые не потрудились запомнить, что им было сказано. Разве я не сказала вам, что испытание проводится ночью? Трое синхронно вспыхнули и пристыжено опустили голову. Щеки Огонька тут же запылали — он совсем забыл об этом и теперь волновался, как последний дурачок! Скосив один глаз, он подметил, что друзья испытывают сходные чувства, особенно Горелый — тот вообще дрожал, как последний осиновый лист на ветру. — Но, учитывая то, что ваши наставники достаточно долго вводили вас в заблуждение, можно и простить, — милостиво продолжила Синяя Звезда, тем самым вызвав у троицы облегчение. — Пожалуй, вы можете разойтись. Да-да, — она устремила смелый взгляд на открывшего было рот Когтя, — так как у меня есть несколько важных дел, то Огоньку придется болтаться без дела. А раз уж так, то пусть все трое отдохнут. В конце концов, у них ещё за все время ученичества не было ни одного выходного... *** — Чем планируете заняться? — Клубок, воодушевлённо сверкавший глазами, сгорал от нетерпения. Сам он, видимо, давно определился и теперь жаждал узнать, что подумают об этом его друзья. — Не знаю, — протянул Горелый. — Слышал, в городе намечается большая ярмарка. Может быть, сходим туда? — Я только что хотел это предложить! — с жаром поддержал его Клубок. — Огонек, ты с нами? Паренек только опустил взгляд и ничего не сказал. — Я, наверное, не смогу поехать, — прошептал он. — Идите без меня. — Что?.. А почему ты не едешь? — удивился паренек, вскинув бровь. Огонек замялся. Пальцы в смятении затеребили край рубахи. — Неважно, — ещё тише ответил он. — Езжайте. — Но ты же наш друг! — Клубок понурился. — Без тебя будет не так весело, правда, Горелый? Тот закивал, соглашаясь. — Идите вдвоем, ребята, — выдав эту фразу, Огонек развернулся и быстрее молнии убежал. Клубок лишь бессильно протянул ему руку вслед. — Как я мог забыть, что он гордый и упертый, — тяжело вздохнув, Горелый сложил руки на груди. — Угу, — уголки рта Клубка опустились. — Ладно уж, потом поговорим с этим упрямцем. Пошли. *** Огонек, согнувшись в три погибели, прятался под пышным раскидистым кустом и пытался отдышаться. Щеки раскраснелись — не только от нежданной пробежки, но и от стыда. Нет, он очень бы хотел побывать на ярмарке. Но какой смысл идти на рынок, если нет денег? Да и откуда бы взяться им у безродного сироты, коим Огонек и являлся? «Почему-то иногда мне кажется, что лучше, если бы меня и не нашло это заклинание, — думал паренек, ковыряя веточкой землю. — Тут я как белая ворона, единственное мое богатство — предполагаемый дар». Огонек попал во дворец Синей Звезды и стал её учеником именно из-за своего волшебного дара, который ещё предстояло раскрыть. Вообще, магией в той или иной степени обладали абсолютно все жители Грозового королевства и его соседи. Дело было в том, что у подавляющего большинства имелись лишь задатки вроде умения чистить чугунные котлы или отпугивать мух от свежего завтрака. Лишь некоторые обладали широким и объемлющим многие стороны жизни даром. Чаще всего сильные способности передавались по наследству, но иногда и появлялись будто бы из ниоткуда. Заклинание поиска было предназначено как раз для поиска таких уникальных людей. Огонька нашли таким методом и выслали за ним небольшой отряд, состоящий из самой правительницы, Бурана, Львиногрива и Клубка. Сироту ко двору отдали с легкостью, нисколько не волнуясь, да паренек и сам был рад такому повороту событий. После смерти матери Мускатницы он попал к её дальним родственникам, где мальчика нещадно шпыняли долгие семь лет, заставляя выполнять много работы, явно не подходящей для его возраста. Поэтому королевская делегация, так неожиданно появившаяся в скромном дворе дяди Джейка, стала для Огонька настоящим даром небес. Но в последнее время он начал ощущать себя все более лишним и ненужным. Насмешки, которые ему приходилось слышать довольно часто, звучали в основном из-за его бедной одежды. К счастью, насчет этого ученик почти не заморачивался... до этого злополучного выходного. «Эх, вот бы денег раздобыть! — мечтал Огонек, глядя в небо, почти не затянутое облаками. Голубой был ему немного неприятен своей неприличной веселостью. — Сразу бы купил себе хорошую одежду... и оружие... и на ярмарку с Клубком и Горелым пошел бы...». Как назло, вышеназванные как раз выходили из больших ворот. Они вели под уздцы по коню. О чем-то оживленно переговариваясь, друзья забрались на своих лошадей и поскакали в город. Огонек провожал их тоскливым взглядом. Он не любил одиночества, и ему было обидно. «Небось, обо мне и не вспоминают...» Конечно, он не знал, что два друга как раз говорили об Огоньке. *** Время тянулось, как немного нагретый сыр. Солнце преодолело лишь половину дороги к высшей точке, а терпение Огонька уже лопнуло. Ему до жути надоело просиживать штаны под надоевшим кустом, но найти другого пристанища он не мог: роскошный дворец просто бурлил в предвкушении чего-то, о чем пареньку не сказали. Верно, какой-то прием или бал. Его, честно сказать, и особенно не интересовали подобные вещи, но все же... «Скукотища! — пришло в голову мальчику, он откинул голову назад и потянулся, хрустя затекшими суставами. — Иногда складывается впечатление, будто я и не уезжал из дома дядюшки Джейка!» Внезапно раздался грохот, тут же разрушивший все представления Огонька о муторности сегодняшнего денька. Послышались чьи-то громкие ругательства и возмущенные крики. Паренек осторожно высунул голову из куста, с любопытством приглядываясь. Оказалось, шум произвела небольшая авария. Красивая узорчатая карета с впряженной тройкой ухоженных лошадей стояла, накренившись. Одно из извилисто украшенных колес откатилось в сторону. «Вот что значит — отечественная сборка!» — невольно подумал Огонек, но тут же одернул сам себя. За такую крамольную мысль полагалось бы наказание. Неподалеку спиной стоял мужчина, которого было трудно не узнать — Ярохвост, сам заместитель Синей Звезды и глава Совета! Он переругивался с кучером, то и дело в ярости переходя на откровенный ор. «Что он тут делает?» Тем временем дверца кареты отворилась, и оттуда ловко выскочила стройная фигурка в легком одеянии, до этого Огоньку не знакомая. Тот удивленно прищурился, разглядывая девушку. Она была примерно его ровесницей, как прикидывал паренек, и являлась по-настоящему хорошенькой: вздернутый носик, вьющиеся золотые волосы до лопаток и нахмурившееся личико. Наряд выглядел дорогим, но являлся и удобным. Тем временем перепалка закончилась. Ярохвост наконец обернулся на девушку, что-то шепнул стоявшему рядом слуге, и блондинку тут же повели в дворец. Она обладала идеальной осанкой, шаги были изящны, а голова гордо поднята вверх. «Важная, видать, особа, — Огонек был восхищен. — Но красивая какая!» Внезапно она бросила пристальный взгляд на те кусты, в которых таился Огонек, и презрительно приподняла брови. «Заметила! — паренек моментально постарался прикрыться листвой, но, видимо, сделал ещё хуже. Блондинка хмыкнула, искривила губы в презрительной усмешке и отвернулась, видимо, не посчитав его достойным своего взгляда. — Вот же черт!» Вскоре процессия ушла окончательно. Огонек огляделся. Убедившись, что его никто не видит, шмыгнул во дворец, предварительно отряхнув одежду от приставших комков земли. Дворец Молний всегда был великолепен, но сейчас его можно было посчитать лишь ремонтирующимся поместьем какого-нибудь торговца среднего достатка. Снующие туда-сюда слуги, счищающие каждую пылинку с зеркал, полирующие золоченые рамы и лепнину на стенах, походили на суетливых муравьев. Статую первого правителя Грозового королевства, Грома, вообще обступили плотным кольцом, таким, что нельзя было узреть даже верхушку. Одну из плит меняли на более прочную — та была вся в сколах и трещинах. Роскошный красный ковер отсутствовал — видимо, его унесли на чистку. Но сама величина холла просто поражала, особенно, если поднимать голову вверх. На потолке красовались небеса — такие, какие они бывают на заре, когда солнце лишь показывает свой первый, заспанные луч из-за горизонта. Облака переливались всеми оттенками золотого, причудливо смешиваясь с алым, а на другой стороне — с темно-синим. Можно было разглядеть утреннюю звезду — та была нарочно подчеркнута ярче всех остальных. Но Огоньку нравилось здесь, он ловко шнырял между скоплениями людей, пока внезапно не столкнулся с кем-то. — Ой, простите... — Не стоит, — девушка улыбнулась. Это была лекарка Пестролистая. Огонек неловко залился краской — момент получился очень смущающим. — Я как раз тебя искала. — Правда? — алеющие щеки начали терять свой цвет. — Что-то произошло? — Нет, ничего, — девушка пожала плечами. — Я просто хотела тебе кое-что показать. Но давай договоримся, что это будет нашей тайной? — Разумеется! — паренек горячо закивал. — Тогда идем, — Пестролистая указала на один из коридоров, ведших в левое крыло дворца. — Только не отставай и не задавай вопросов. — Но... Пестролистая обернулась и посмотрела на него многозначительным взглядом. — Понял. Вскоре они уже неслись по узкому коридору, петляя между многочисленными проходами. Слуги то и дело недовольно что-то ворчали им вслед, но Огонек не обращал внимания. За его спиной будто выросли крылья — настолько сердце переполнилось радостью и трепетным предвкушением чего-то поистине волшебного. Иного эта девушка показать ему просто не могла. Парень верил ей, как себе — настолько чистой и открытой была лекарка. Впервые они познакомились, когда Огонек поранил ногу на тренировке с Синей Звездой. Оказался вывих, и Пестролистая вправила его, правда, это оказалось очень неприятным. Но что уж поделать — больше всего запомнились в тот момент пареньку даже не болевые ощущения, а лучащаяся сочувствием улыбка и ямочка на одной из мило покрасневших щек. Пестролистая вообще была красива собой — но не как напыщенные дамы при дворе, а с каким-то деревенским очарованием и сладостью осенних вечерков, когда в каждом дворе есть аккуратно сложенная горка разноцветных листьев. Светло-каштановые волосы с рыжиной, на солнце отблескивающие ярче любого пламени, всегда жизнерадостный взгляд карих глаз, красиво очерченное лицо и светлая, сливочная кожа с вкраплениями игривых веснушек — все это прочно привязало к себе Огонька. Но никто не знал о тайной дружбе этих двоих, даже Клубок с Горелым. Это было только его, парня, только его!.. Тем временем немыслимо быстрая пробежка продолжалась, и Огонек немного заволновался — Пестролистая вела его по тем путям, которых он ещё и в глаза не видел. Что там, даже не догадывался о их существовании! Стайки прислуги тем временем тоже таинственным образом испарились в никуда, что тоже настораживало. А вспомнив, сколько лестниц им уже пришлось преодолеть, парень забеспокоился уже серьезно. Ценой сильно сбившегося дыхания и заболевших легких он кое-как догнал Пестролистую (удивительно, но девушка даже не запыхалась и бежала так, будто делала так ежедневно и не по разу!). Положив руку ей на плечо, он прохрипел: — Куда мы идем? Она промолчала и лишь увеличила темп, давая понять Огоньку, что ответит, лишь когда они доберутся до конечной точки их пути. Тому оставалось лишь положиться на Пестролистую и молча переставлять ногами так быстро, как он мог. Наконец коридоры, казавшиеся бесконечными, закончились! Темные и отчего-то закопченные стены постепенно сужались, оставляя в конце концов небольшую круглую дверь из чугуна с торчащей ручкой-трубкой. Температура ощутимо повысилась, отчего Огоньку стало неуютно и жарко. Он чувствовал, что вспотел, и мечтал о стакане прохладной воды. Тем временем Пестролистая возилась с навесным замком у двери. Покончив с ним, она жестом подозвала к себе паренька и прижала палец к губам, призывая к молчанию. Затем без предупреждения распахнула дверцу, откуда повеяло немного более теплым воздухом. Огонек сглотнул. — Иди, — шепотом проговорила лекарка, отчего-то ставшая серьезной. Она не улыбалась. — Один? — Я пойду после тебя, — она подтолкнула его к узкому проходу. — Иди же! Ученик не успел даже воспротивиться, как был едва ли не насильно запихнут в узкий проход. — Что? — далее он закашлялся от черного дыма, который забился ему в легкие. Глаза заслезились против воли хозяина. Вскоре смог рассеялся, и Огонек наконец сумел увидеть его источник. Это был дракон. Слепящая глаза чешуя была цвета затухающего пламени, вдоль позвоночника протянулась цепь из острых шипов. Сам дракон свернулся наподобие кошки, прикрывая кончиком длинного хвоста свой нос. Из ноздрей то и дело вырывался тот самый черный дым. Но Огонек уже немного приноровился и к жаре, и к запаху горелого — он был зачарован и наблюдал лишь за тем, как вздымаются сверкающие бока. На туловище находились большие кожные складки: видимо, сложенные крылья. Глаза были сомкнуты, из-под верхней губы торчали весьма внушительные белые клыки. Дракон, очевидно, спал, но даже в таком виде внушал лишь благоговение и трепет. — Ну как? — тихо спросила Пестролистая после того, как они сидели за круглой дверцей, пытаясь отдышаться. После всепожирающего жара той комнаты воздух в коридорах казался свежее горного. — Он великолепен, — честно ответил Огонек, все не в силах отойти от чарующего зрелища. — Такой большой... Я вообще не знал, что драконы существуют! — И не должен был узнать, — девушка закашлялась. — Это тайна, поэтому я взяла с тебя обещание, что никто не узнает об этой комнате. — Конечно, Пестролистая. Но я не понимаю — кто его спрятал в нашем замке, и почему о нем никто не знает до сих пор? — Вообще-то, знают — Синяя Звезда, Совет, пара старейшин и я, разумеется, — в голосе лекарки прозвучали нотки гордости. — И ещё небольшая группа охотников, которые раз в пару недель приносят ему еду — несколько кабанов, например. — То есть, он только спит? — И ест. Вообще, это даже хорошо, ведь такая громадина, будь она на свободе, была бы настоящим бедствием для дикой природы. Я даже скажу тебе больше: наш дракон огненный, значит, все тут было бы выжжено к чертовой матери... — Огонек даже удивился, он ещё ни разу не слышал, чтобы обычно вежливая девушка употребляла в своей речи столь крепкие выражения. — Значит... есть и другие виды драконов? — Ну, — Пестролистая задумалась, — как тебе сказать... не виды, а просто — другие драконы. В каждом королевстве — по дракону. Собственно, поэтому их и четыре... — Ты имеешь в виду... — Огонька просто распирало от изумления, — что таких вот... четверо?! — Не совсем таких, — девушка покачала головой. — Ты вообще знаешь, что у каждого королевства — своя стихия? Ученик отрицательно покачал головой. Ему было неудобно признаваться в своем невежестве, но лекарка совершенно не обратила на это внимания. — Ну, значит, запоминай — у Речных, разумеется, вода, у Ветра — воздух, огонь — наш, а у Сумрачных, как ты понял, земля. — То есть, раз у нас огненный дракон, то у Речных — водный, у Ветряных... — Все верно! — Пестролистая была довольна доходчивостью своего новоявленного ученика. — И это не просто тайна. Это ну очень большая тайна! Ты не должен никому даже заикаться об этом! Здесь речь идет не только о нашем королевстве, а обо всех! Жители всех остальных земель и не догадываются об этом, так же, как и ты до недавнего времени. Поэтому молчи, пожалуйста, молчи. Пусть этот поход останется между нами, хорошо? — Я все понял, — Огонек решительно закивал. Сейчас он был преисполнен гордости из-за того, что оказался подходящим для такого знания, и знал, что точно никому не скажет о нем. — И ещё одно, — лекарка была вновь серьезна. Сдвинув брови, она проговорила особенным тоном. — Теперь ты понимаешь, для чего должен служить нашему королевству? Мы обязаны защитить его, нашего дракона, а взамен однажды он защитит нас. Мы — огненная страна, мы — огненные люди, наше небо всегда будет алым, и наши сердца — пылать ярче любого лесного пожара. Мы — Грозовое королевство!