Красный Разная, но всё же любовь
— Хьюга Хината? — произнёс темноволосый мужчина с высоким хвостиком на голове. — Здесь, — мужчина радостно улыбнулся, оглянувшись на меня, и продолжил спрашивать детей дальше по списку. Сегодня был мой первый день в академии. Удивительно, сколько всего прошло с тех пор, как я встретилась с Шикамару. Именно с нашей дружбы я беру отсчёт своей настоящей жизни, как бы парадоксально это не звучало. В тот день я обрела надежду на будущее. Не знаю, может быть, не попади я в ту передрягу, я бы и дальше сидела у окна, глядела на улицу и прожигала жизнь в пустую. А так, я нашла друзей и «себя», перестала вечно думать о прошлой жизни, вспоминать отца, что одинокими, тихими вечерами сидел у моря и глядел на мрачную, холодную водную гладь. Я оглянулась направо. Рядом со мной сидел унылый Шикамару. Он облокотился локтями о стол и упёрся подбородком в ладони. Его сонные глаза не выражали никаких эмоций. Он медленно оглядывал класс. Многих из детей мы и так знали. С кем-то я познакомилась на официальных клановых встречах, на которые мой отец брал меня, дабы показать, как должен подавать себя лидер семейства в обществе, с некоторыми была знакома, благодаря моему хвостатому другу. Вот, например, перед нами сидела девчонка из клана Яманака — Ино. Она взбудораженно дышала, поглядывая на темноволосого мальчика, что сидел на ряд впереди её, через проход. Я не была знакома с ним. Видела пару раз в деревне, но никогда не общалась. Его взгляд показался мне каким-то уж слишком депрессивным. Он склонил лицо к рукам, приложив губы к указательным пальцам, свел свои тонкие брови к переносице и уставился на учителя. Однако что-то подсказывало мне, что он смотрел сквозь Ируку-сенсея, не вслушиваясь во вступительную лекцию. Я подвинулась ближе к своему соседу. — Кто это? — тихо спросила я у Шикамару, кивнув в сторону мальчика в тёмно-синей футболке с изображением веера на спине. — Учиха Саске, — тихо прошептал Нара. Я удивлённо затаила дыхание, осознав, кто перед нами сидит. Этот мальчик: я слышала про него. Одним весенним днём, ещё до рождения сестры, отец что-то яростно обсуждал с мамой. Они громко спорили на тему клана Учиха. И хоть мне не было интересно, что там у них произошло, я всё-таки уловила суть дела — у одного из Учиха поехала крыша, и он перерезал в одиночку весь свой клан, за исключением разве что младшего брата. Ужасно. Не удивительно, что я сразу почувствовала этот холодок, исходящий от него. Шикамару удивлённо оглянулся на меня, вскинув левую бровь вверх. — Ты с ним не знакома? — озадачено спросил мальчик. Я хотела ответить, но не знала, что сказать. Потому я просто пожала плечами, немного разведя руки в стороны. Я вновь оглянулась на Саске, но внезапно заметила голубые глаза мальчика, сидящего рядом с ним. Он радостно улыбнулся мне, заметив мой взгляд, и махнул рукой в знак приветствия. Я слегка покраснела, сама не зная почему. — Удзумаки Наруто, — сенсей старался произнести имя мальчика спокойно, но что-то в его голосе показалось мне странным, словно он был немного испуган. — А, это я, я! Я здесь, даттебайо! — вскрикнул светловолосый мальчик, резко привстав на ноги. Стул за его спиной с грохотом отлетел в стол позади. Все прищурились от шумности неуклюжего мальчишки. Кроме Саске. Он перевел свой хладнокровный взгляд на Наруто и глубоко и протяжно вздохнул, скрестив руки на груди. — Здесь, — тихо повторил сенсей, поставив галочку напротив имени Удзумаки. Блондинчик виновато улыбался, прищурив свои глаза. Все дети вокруг смотрели на него с опаской, что отнюдь меня не поражало. По какой-то неизвестной мне причине, все в деревне ненавидели Наруто, презирали его. Потому и мы, малышня, сторонились его всякий раз, как он подходил. Но мне этого не хотелось. Я пыталась заговорить с ним, но после той игры в парке это стало сложнее. Родители запретили мне пересекаться с Наруто и какое-то время даже следили за мной. Почему все так боятся его? Почему так презирают? Он ведь такой светлый и настоящий, добрый и отважный. И вновь этот глупый румянец. Удзумаки довольно быстро поставил стул на место и недовольно уселся обратно, распластавшись на парте. Шикамару слегка усмехнулся, глядя на светловолосого. Сам, небось, хочет так же улечься. — Учиха Саске, — голос учителя вновь показался слишком напряжённым, но это меня уже точно не удивило, зная историю этого мальчика. — Здесь, — безразлично отозвался темноволосый своим низким, глубоким не по годам голосом. Все девушки в классе внезапно умилительно ахнули. Я недоумённо осмотрелась. — Всем им нравится этот Саске? — удивлённо пробормотала я, на что Шикамару усмехнулся, скрестив руки на груди. — И последняя по списку, Ино Яманака, — учитель поднял голову, огляделся, и, остановив свой взор на светловолосой, голубоглазой девчонке, бодро заявившей о своём присутствии, поставил галочку на списке и отложил бумагу в сторону. — Хорошо. Теперь и моя очередь представиться. Меня зовут Умино Ирука и я, начиная с этого дня, буду вашим учителем, — мужчина встал изо стола и подошёл к доске, что висела за его спиной. Он быстро написал своё имя белым мелком и вновь обернулся к нам лицом. Глядя на него, я внезапно начала вспоминать и свои деньки в школе в прошлой жизни. Удивительно, что с течением времени мои воспоминания пробивались всё сильнее и сильнее. Да, я всегда ощущала своё чужеродное происхождение, но лишь на эмоциональном уровне. Сейчас же в моей голове возникали всё более интересные отрывки из той жизни. Я вспомнила своего друга детстве — Валю. Он был невысоким, но весьма симпатичным мальчиком. Помню его светлые волосы цвета пшеницы, голубые, как ясное небо, глаза. Он был моим соседом, жил в доме напротив. Вечерами мы с ним бегали у моря, брызгались, играли в догонялки. А утром бегали друг к другу на завтрак. Его мама постоянно была на работе, а отец уезжал в длительные командировки по строительству каких-то спутников и ракет. Я не знала всей конкретики той работы, но одно мне было ясно точно — Валя был очень одинок из-за этого. Я любила его. Искренне и по-настоящему. Помню холодное море и сильный ветер, чёрное небо над головой, усыпанное бесконечным числом маленьких звезд, было лето — вот какая обстановка сопутствовала нам в тот тихий и спокойный вечер. Мы сидели у моря и считали звёзды над головой. Мне тогда было тринадцать лет, а ему пятнадцать. Он сильно нервничал и переживал, то и дело неуместно шутил и робко вздыхал. Я знала, что именно в тот момент он не просто так позвал меня на тот берег, он хотел предложить мне встречаться с ним. И я хотела, ждала его слов, но он молчал. Боялся сказать чего лишнего, нарушить нашу крепкую и выстроенную годами дружбу. Но мне было плевать. Я первая поцеловала его, не умеючи и неуклюже, схватив его лицо с алыми щеками в свои холодные от мороза ладони. — Хината, — Шикамару легонько толкнул меня локтем в бок под столом. Я резко оглянулась. Весь класс откровенно пялился на меня, хлопая глазами. Учитель, уткнув руки по бокам в карманы штанов, также спокойно смотрел на меня. — Хината, повтори мои последние слова, — я смущённо заулыбалась и нервно постучала своими пальцами по коленке. — Простите, сенсей, я немного задумалась, — учитель тяжело вздохнул, но всё же улыбнулся. — Хината, не витай, пожалуйста, в облаках, ниндзя всегда должен быть начеку, — он осторожно зашёл за стол и написал в центре доски слово «Мечты». — Однако сегодня я бы хотел поговорить с вами не о специфике нашей работы, а о мечтах, о целях. О том, какими людьми вы хотите видеть себя в будущем. Я хочу узнать вас, а для этого мне бы хотелось начать наш первый урок именно с этой темы, — учитель обошёл свою парту и присел на край стола. Он медленно оглядел кабинет. Все дети молчали, не зная, чего именно ждёт сенсей. — Кто-то хочет начать? — я медленно и неуверенно подняла руку. — Да, Хината. — А о чём вы мечтаете, сенсей? — тихо спросила я у мужчины. Учитель добродушно засмеялся, зачесав свою макушку. — Хороший вопрос, Хината. Действительно, лучше начать с меня, — он задумался и оглянулся в окно, в которое ярко пробивались утренние лучи солнца. — Я хочу прожить тихую и достойную жизнь в Конохе, хочу встретить девушку, — учитель слегка покраснел. — Хочу работать в школе, так, чтобы все вы стали достойными людьми и переняли от меня Волю Огня. Я бы мог много что рассказать, но боюсь, что тогда на всех и времени не хватит, — учитель неловко засмеялся, прикрыв глаза. — Ну, а ты, Хината, хочешь нам что-то рассказать? Я тяжело вздохнула и запаниковала, словно первоклашка. Хотя, так оно на деле ведь и было, хоть суммарно с каждым годом мне становилось всё больше и больше в геометрической прогрессии. Я оглянулась на Шикамару. Он лениво облокотился о стол и, казалось, уже лежал на парте. Мне надо расслабиться, представить, что я — Шикамару. Он ведь никогда ничего не боится. И я не должна. Что я так разнервничалась? — Можно я! — громко выкрикнул светловолосый парень, который уже не мог ровно усидеть на месте. Учитель неуверенно оглянулся на взбудораженного Наруто. Мальчик тянул руку изо всех своих сил. — Ну, хорошо, Наруто, что ты хочешь сказать? — блондинчик резко привстал и стул вновь ударился о заднюю парту. Шикамару поморщился от шума, что не давал ему сладко заснуть. — Я хочу стать Хокаге! Моя мечта — это доказать всем в деревне, что я не хиляк какой, а самый сильный ниндзя в деревне, даттебайо! Я ведь никогда и ни перед кем не сдаюсь, а потому обязательно стану лучшим в деревне! Таков мой путь ниндзя! — он еле держался за партой, то и дело, припрыгивая на месте. Я усмехнулась. Наруто, теперь я, кажется, начала понимать, почему каждый раз при виде тебя мне становится так тепло и радостно на душе. Ты так сильно похож на Валю, что это даже смешно. Те же мечты, тот же подтекст, правда, слова другие. «Когда я вырасту, я стану президентом». Вечно он ныл мне по этому поводу. Говорил, что сделает этот мир лучше. Я верила ему, и тебе верю. Без лишних доказательств и подтверждений, я просто знаю — что у тебя получится. — Хорошо, Наруто, — учитель задумчиво улыбнулся, — твои стремления весьма похвальны. Ты… — Это лишь слова! Хокаге непременно стану я! — едко раздался мальчишеский голос сзади меня. Я оглянулась и увидела диковатого мальчишку с псом на голове. Мы виделись не раз с этим парнем, постоянно играли в догонялки и прятки с Шикамару и остальными детьми. Это был Киба из клана Инудзука. Он высокомерно оглянулся на блондинчика, который пылал от злости и ярости. — Это ещё посмотрим! — выкрикнул Наруто, показав клыкастому кулак. Киба усмехнулся, скрестив руки у груди. — Наруто, спокойнее, — осторожно отозвался учитель. — А ты, Киба впредь не перебивай меня, хорошо? — мальчики недовольно кивнули головой. Наруто громко плюхнулся обратно на стул, отчего мой сосед по парте злобно сжал губы, сопя что-то под нос. Нара, ты что, заснул? — Хорошо, Киба, а о чём ты ещё мечтаешь? — учитель весьма грамотно перевёл тему обратно. — Я… — мальчик неуверенно затянул, задумавшись о своих планах на жизнь. — Я хочу открыть приют для собак, — пёс на его голове громко гавкнул, отчего Шикамару вновь недовольно забормотал, закрыв лицо руками. — Отлично, — довольно отозвался учитель, оглядывал класс в поисках следующего ответа. Он указал на неизвестную мне девочку. Та неуклюже поправила свои розовые, как жвачка, волосы за уши и начала рассказывать про свои «неопределённые» планы на будущее, глупо смеясь и то и дело, посматривая на Учиха. Ну что за глупость. Рядом со мной раздался резкий хруст. Я удивлённо обернулась и заметила сидящего рядом с Шикамару пухлого мальчика с чипсами под партой — Чоуджи Акимичи. В комнате внезапно запахло крабом, отчего у меня внезапно потекли слюни. Обожаю морепродукты и все их производные. Мальчик вновь достал чипсинку из шебуршащего пакета и громко захрустел, стараясь не выдавать себя. Нара взревел: — Да сколько можно! Я хочу только поспать, всё! Почему все вокруг такие громкие! — он вскинул руки над головой. Я удивлённо смотрела на него: никогда не видела этого мальчика не в духе. Может у него что-то случилось? Учитель, так же, как и все в классе, удивлённо смотрел на испуганного от своей же дерзости мальчика. Шикамару нервно сглотнул и тихо извинился, положив руки на парту. Учитель заулыбался, и весь класс моментально разразился смехом. Шикамару виновато оглядывался по сторонам, нелепо вытянув губы в неестественной улыбке. — Всё в порядке? — тихо спросила я у удручённого мальчишки. Он как-то грустно посмотрел на меня, но внезапно умиротворённо улыбнулся. Шикамару вытянул руки на парте и удручённо вздохнул. — Просто не выспался, — тихо произнёс он, хлопнув ресницами. На душе мне было всё же неспокойно.***
— Четыреста один, четыреста, триста девяносто девять… — С, ты не мог бы про себя? — злобно прошипела уставшая от ходьбы по лестнице вверх Демиург Ф. С недовольно покосился на неё и глубоко выдохнул. Его глаза были насыщено синими и не выражали беспредельную злость, что пронеслась в нём десять часов назад внизу, в Светлом Холле. Сейчас он был уже спокоен и смиренен, а вот Ф утратила всю свою энергию и рявкала, как безумная: то на меня, то на С, то даже и на саму себя. Ф — значит «фыркает». Я усмехнулся. — А ты что смеёшься, Р?! — недовольно прикрикнула лиловая Демиург, выпятив когтистые руки по бокам. — Чем-то недоволен? — Да нет, что ты, Ф, — резко парировал я, выставив свои красноватые ладони вперёд. — То-то же! Нечего мне тут устраивать, — её голос звучал безысходно и с надрывом. Мне и было бы даже немного жаль её, если бы она, как и мы с С, несла эти стопки книг на спине. Но нет, ей не было до этого дела. Ведь она же у нас тут леди. Наверху прояснился серый туман, что был виден уже как пять часов нашего беспрерывного путешествия сквозь прозрачные ступени, ведущие к входу в обитель Верховных. Я всё думал — ну вот, сейчас, уже скоро придём! Однако каждый раз ошибался, ведь время шло, а мы, как начинало казаться в определённые моменты, лишь отдалялись от заветного входа в Верховный Дом. Но сейчас, к моей радости, окончание этой проклятой лестницы, наконец, начало проявляться. И я счастливо улыбнулся, слегка прибавив темп. — Ты видишь! — радостно завопила Ф и не нарочно споткнулась о ступеньку. Оступившись ещё раз она внезапно начала падать с лестницы вниз, но С умело подхватил её за шкирку и поставил обратно на ноги, словно Ф была пушинкой. Она недовольно вздохнула, поправила свои волосы, вздымавшиеся вверх от ужаса, и обернулась к спокойному С, глаза которого выражали абсолютную апатичность. Он похлопал её по голове между рогов и пошёл дальше по лестнице вверх к заветной, сияющей среди мрачной дымки, двери. — Благодарю, — ворчливо пробормотала Ф, кивнув головой. С оглянулся на меня с выражением полного безразличия и нарочито медленно моргнул глазами. Я не совсем понял, что он имел в виду под этим жестом, но спрашивать не стал. Вдруг их напряжённая атмосфера внезапно выльется в спор — мне этого абсолютно не хотелось. Спустя пятнадцать минут и примерно три сотни ступеней, мы, наконец, добрались до заветного входа к Верховным Демиургам. Перед нами стояла высокая, серая дверь со сломанной ручкой. Казалось бы, ничего примечательного, но на деле, в нашем мире внизу, двери были все белоснежные и открывались автоматически, как только подходишь к ним. Данная дверь была словно вовсе и не из нашего мира. Она была потрёпана, в ней имелись мелкие трещины и щели, из которых пробивался чёрный свет. Но самое удивительное, что по всей её поверхности были хаотично выстроены мелкие зеркальные осколки разной формы, и периметр каждого зеркальца имел свой цвет. С медленно подошёл к двери и огляделся. Он явно выискивал что-то посреди светоотражающей мозаики. Ф подошла ближе, хотела дотронуться до двери, но С, резко приподняв руку, остановил её. — Не стоит, — лаконично ответил Демиург, вглядываясь в миллион маленьких отражений. — Нашел! — он довольно ухмыльнулся и выпрямил спину, поправив воротник лазурного комбинезона указательным пальцем. Он громко выкрикнул своё имя и указал пальцем на правый верхний угол. Маленький осколок в синей оправе резко слетел с двери и начал падать вниз. С умеючи схватил его в свои лапы и быстро ударил им по своей груди. Ф испугано вскрикнула, прикрыв рот ладонями. Я сам испугался за С, но зеркало исчезло, не оставив ни пореза на его теле, ни шва на одежде. Ф недоумённо уставилась на Демиурга, не отцепляя рук от лица. — И что это значит? — решил уточнить я у С. Он вальяжно погладил свою короткую бороду. Демиург лукаво смотрел на миллион крошечный отражений пред ним. — Только тот, кто сможет найти свой осколок, имеет право зайти в Верховный Дом, — медленно протянул С, присев на первую ступеньку, ведущую вниз. Он прикусил верхнюю губу своей нижней челюстью и поводил ею из стороны в сторону. Это была его типичная привычка. Он всегда так делал, когда что-то обдумывал или кого-то ждал. — А есть ли вариант, что осколка здесь нет? — с любопытством уточнила рогатая Демиург. С едко усмехнулся, простучав неравномерный такт своими ступнями по прозрачной ступени, сквозь которую была видна лишь бесконечная пропасть. Он медленно сложил руки у подбородка и, не оборачиваясь на нас, холодно ответил: — Придётся идти вниз, потому что осколок находит лишь тот, кого Верховные готовы встретить на той стороне, — он меланхолично вздохнул и лениво протёр правый глаз своими худыми, длинными пальцами. Ф с ужасом глядела на необъятное количество осколков на двери. Я прищурился, всматриваясь в миллион маленьких отражений передо мной. Да, это может занять гораздо больше времени, чем у С. Он был здесь, а потому, возможно, и знал локацию своего зеркала. А мы с Ф можем часами искать эту «иголку в стоге сена». Но я готов искать столько, сколько потребуется — ради Евы, ради её будущего. Ну и ради землян, конечно же. — Да что за издевательство! — громко взмолилась Ф. Она прикусила губы и с ужасом схватилась руками за волосы, взъерошивая их сильнее и сильнее. — Успокойся, Ф. Мы их найдём, — Демиург оглянулась на меня со слезами на глазах. — Откуда в тебе такая уверенность, С? Что, если их здесь нет? Нам же при… — Ну С же нашёл, — спокойно ответил я, оглядываясь то влево, то вправо. Ф недоверчиво покосилась на бывалого здесь Демиурга. Он радостно улыбался, устремив взгляд вдаль. На его лице, впервые за долгие часы совместного пребывания, я заметил настоящую счастливую улыбку. — Да и, тем более, причина у нас веская, так что найдём. Просто ищи свой цвет, Ф. Не оглядывайся по сторонам. Лиловая недовольно хмыкнула и так же, как и я, уставилась на дверь. Так мы и проторчали больше часа, пока не нашли эти злосчастные осколки.