Верни краски в жизнь

Со злостью во взгляде и со скучающим видом Еллоу смотрел на всё ещё приходящую в состоянии «сна» девушку. Эдакая обстановка начинает надоедать. Кот посмотрел на тикающие часы на тумбочке. Было 15:28. Сколько она уже здесь лежит без сознания? А может, он её убил? Он ухмыльнулся, мечтательно посмотрев в потолок. Какой же он прекрасный актёр: играет роль безобидного котёнка! а так же роль злобного и безжалостного демона, что жаждет мести. Махнув несколько раз пушистым хвостом, Еллоу встал с пола и подошёл к Мэйбл, заглядывая в лицо, почти касаясь мокреньким носиком её носа. Пайнс поморщилась, видимо, слегка неприятно. Сейчас так и хотелось вонзить свои острые когти ей в горло и разодрать его, смотря, как кровь хлыщет по стенам и, даже возможно, услышать крики и увидеть слёзы боли. Жаль, но что-то эдакое, вязкое, что противно оплетало цепкими цепями его сердце, даже душу захватывая в свои нити. А если этот орган чувств послушать? Что за бред?! Это обыкновенный орган, и он ничего не говорит и не скажет! Что за чепуху придумали эти жалкие смертные? Ну, а что если и в правду попытаться? Наверно, хуже всё равно не будет. Чувствуя ритм сердца, кот сосредоточился. Обыкновенное сердцебиение ничего особенного. Но, может, нужно не слышать, а чувствовать? М-да, тогда он явно не умеет это делать. Презрительно фыркнув, кот отпрянул от лица Пайнс. Та уже постепенно открывала глаза, но тут же их закрыла, подумав, что сейчас эти кошмары вновь начнутся. Послышалось мяуканье. — Е-еллоу? — тихо спросила Мэйбл, принимая сидячее положение и открыв глаза. Да, перед ней показался кот, непонимающе смотря на неё. — Фух, у меня уже, видимо, галлюцинации. Девушка грустно улыбнулась, опустив голову. Кот нахмурился, отвернувшись от Мэйбл. Какая же её грусть… противная! Она даже не вызывает жалости, а только лишь отвращение. Лично у его тёмной части это точно, а вот у светлой, что спрятана глубоко-глубоко в недрах небытия, вызывает лёгкое сочувствие. Да уж, демон он и есть демон, его не перевоспитать. Услышав, что за спиной послышались движения и тихие, неуверенные шаги, Еллоу обернулся. Мэйбл, опираясь о стены, шла в свою комнату. Она чувствовала слабость, тело не хотело слушаться, а только лишь упасть на ровном месте и больше никогда не подниматься. Просто лечь и умереть. Но девушка упорно шагала вперёд, переступая с ноги на ногу и опираясь о рядом стоявшие предметы. — Так, нужно выпить таблетку, — изменила своё решение Пайнс. Изменив путь и теперь направляясь в сторону кухни, девушка жадно вдыхала воздух, который, как ей казалось, она чувствовала впервые, либо просто не дышала очень и очень долго. В горле чувствовался неприятный привкус дёгтя, или даже скорее всего какого-то масла, но явно это вызывало не самые лучшие чувства. Словно она упала с крыши, и из-за этого у неё огромная потеря крови. Ведь сейчас ей казалось, что в ней нет ни капли. Руки похолодели и онемели, как ей казалось, но на самом деле это была всего лишь слабость. Она открыла первую попавшуюся дверцу шкафчика. При произношении этого заклинания, жертва может увидеть галлюцинации, что медленно смогут свести её с ума… Как-то всё странно. Нет, аптечка не в этом шкафчике, так как она точно помнит, что в нём не было никаких ползучих тварей. Чувствительные — оказывают сильную слабость, жертва чувствует, как жизнь медленно и мучительно уходит, а каким образом — фантазия произносящего сея заклинания… Да, кажется в этом, хотя нет. Девушка закатила глаза и закрыла очередную дверцу. Где же эта аптечка? Вроде, она должна находиться в третьем шкафчике, но там были скорпионы. Почему-то, но вся эта живность её ни капли не пугала. Может, всё из-за того, что когда она нечаянно прикоснулась к одному из них, то ничего не почувствовала? Слуховые — на время могут оглушить жертву, если это вдруг понадобится. Заставить её идти и верить родному голосу, что в конце сможет привести на погибель… — Так, да, кажется, это она, — вздохнула Мэйбл, доставая коробку из шкафа. Она положила её на стол и открыла. Все таблетки на одно лицо, то есть упаковки. Как же узнать, какие из них те, что нужны? Побочные дефекты! Если произносящему заклинание надоело слушать или видеть муки жертвы, то при остановки процесса, то есть его неполном завершении, могут остаться те же галлюцинации, что жертва чувствовала при испытании боли. Слабость, что обычно присутствует при чувствительных галлюцинациях, может быть смертельным исходом жизни… Пайнс прикрыла глаза и вздохнула. Открыв их вновь, девушка прищурилась. Она взяла первую упаковку в руку и удостоверилась, что эта поможет. Взяв стакан и налив в него воды, она положила одну таблетку в воду…

***

Мэйбл взяла упаковку снотворного и открыв её, положила почти всю пачку в стакан с водой. Еллоу, словно почувствовал что-то не ладное, поэтому выглянул из гостиной. Увидев то, что собирается сделать Мэйбл, он побежал к ней, чтобы остановить её от очередного суицида. Что ей опять не понравилось? — Звезда, быстро положила это на место! — воскликнул кот. Пайнс отвлеклась, когда услышала чей-то голос, он был… незнакомым. Тем временем Еллоу прыгнул на стол, рядом с которым стояла девушка, озираясь по сторонам и думая, кто мог её позвать. А её ли? Она не знала. Топнув лапкой по столу, по которому тут же пробежалась молния жёлтого света и вышибла из рук Пайнс стакан, слегка задев её разрядом тока. На глазах Мэйбл появились слёзы из-за очередной боли, по руке медленным ручейком скатывались капельки алой крови. Вся ладонь была обожжена, оставив разрез от указательного пальца до кисти руки. — Е-еллоу? — с чувствительным ужасом спросила Мэйбл, постепенно приходя в себя. Слабость уходила, но рука только сильней из-за этого болела. — Т-ты… говоришь?! Ей уже казалось, что это её очередные галлюцинации или же просто худший кошмар. Ища ответы на полу, девушка всё ещё держалась за кисть руки, по бледной коже которой катились уже быстрые ручейки крови, капая на пол и оставляя кровавые следы. Кот покачал головой. Хоть он и видел эту боль, а в особенности чувствовал этот блаженный запах крови, как вампир, но сейчас он понял, что его медленно начали раскрывать. Нет больше нужды скрываться. — Да-да, я говорю, — ответил кот, присев на стол и смотря своими янтарными глазами на Мэйбл, что дрожала и от страха, и от боли. — Н-но как? Или… погоди! Э-это всего лишь сон! Да, страшный, кошмарный сон, от которого я скоро проснусь. И все будут рядом, и дяди, и друзья, и Диппер, — плача, уверяла, скорее всего, себя, Мэйбл. Она была на грани истерики. Слёзы всё лились по щекам, никак не хотя останавливаться. — Да пойми же, это не сон, — прошипел Еллоу, испепеляя презрительным взглядом Пайнс. Слабачка! Но такая милая, особенно когда беспомощная, сама ещё не знает с кем постепенно связывается, да и вообще уже давно связалась. А когда она беспомощная, то и милая, а тогда уж легче всего вонзить свои когти и выдрать сердце из груди. Но чьё? Своё или её? Может ли человек жить без сердца? Он слышал, что нет, а вот демоны? У них, как предполагается, нет души, что там уж говорить о сердце! Ему смешно над самим собой. Какой он дурак, но так просто он сдаваться не привык. — Тогда… как? — уже немного успокоившись спросила Мэйбл, посмотрев на кота. — Всё очень просто. Я не кот, — с ухмылкой сказал Еллоу, спрыгнув со стола. Раньше ему это не удавалось, а теперь? Хм, в образе кота ему более привычно, а как же?! Пробыть несколько дней в этом чёртовом обличии, пользоваться только двумя лапами, что ничем не помогут, даже дверь нормально открыть нельзя! Что там уже говорить про частую жару! Ну он же не виноват, что такой пушистый вышел. — Тогда кто? — осторожно спросила девушка, прижимаясь к краю кухонного столика. Рука, на которой был порез, что всё ещё болел, невольно потянулась за рукояткой ножа. Кровь оставляла дорожку из алых лепестков «роз» на лезвии, на столе. И это не могло укрыться от внимательных и зорких глаз кота. Боль ушла на второй план, остался только страх. — Не-не-не, Звёздочка. Так нельзя поступать, — сказал Еллоу. Его глаза засветились ярко-жёлтым. Давно он не был в этом обличии, что ж, настало время его вновь применить. Свет осветил всю комнату, на время ослепив Мэйбл. Нож выпал из рук и, не успев, упасть на стол, испарился, превратившись в жёлтую пыльцу. Всё резко потемнело, и только жёлтый свет сиял во тьме. Пайнс медленно открыла глаза, но тут же их закрыла. Что её ожидает? Кажется, всё прошло. Она убрала руки от лица, оставив на правой стороне кровавый отпечаток ладони. Перед ней стоял молодой парень, блондин с важным, аристократичным видом. Кого-то он ей напоминал… Кого же? Точно, у Еллоу тоже были такие же глаза, и сама девушка часто видела на его мордочке ухмылку. — Что? Не узнала меня? — с наигранным огорчением спросил парень. — Еллоу? — Ну, почти… нет, — резко ответил блондин, ухмыльнувшись и облокотившись о стол. — Я… н-не помню, — ответила Мэйбл, опустив голову. В глаза тут же бросились кровавые пятна, что были размазаны слезами. Она пыталась вспомнить, но... ничего. Безрезультатно. — Что ж, тогда поступим так, — сказал парень, щёлкнув пальцами.

***

Парень и девушка оказались на чердаке. Что они здесь забыли? Пока незнакомец подошёл к одному сундуку и открывал его, Мэйбл искала, чем можно было бы перевязать рану. Кровь так и не стихала, но её уже стало значительно меньше. Возможно, потому что крови почти и нет. Наконец найдя кусок ткани, она смогла перевязать рану под внимательным взглядом янтарных глаз. — Закончила? — спросил парень, приподняв одну бровь. Почему бы ему всё не рассказать? Так сказать, напомнить? Во-первых — это долго, во-вторых, ему хотелось, чтобы Звезда сама вспомнила его. — Иди сюда. Мэйбл простояла на месте несколько секунд, думая, стоит ли ей это делать. Спустя двух минутного молчания, что было нарушено только слышимым тиканьем часов на первом этаже, девушка всё же решилась. Она подошла к парню, стараясь скрывать свой страх. Она уже не бесстрашная, не смелая, теперь она боится всего. Таковы времена, они переделали её. А брата так вообще добили до невозможности. Блондин ухмыльнулся, щёлкнув пальцами, сундук, что стоял рядом, открылся. В нём лежали свитера и кепка. Мэйбл непонимающе смотрела на предметы. Ну и что в них особенного? Ничего такого. И у неё тоже есть куча свитеров, у брата тоже… есть кепка. Да это просто старые ненужные вещи! Но что-то заставило Пайнс задуматься. Что-то в них было особенного. Может запах старости, хотя нет. Девушка подошла к сундуку, присев на пол. Проведя бледными пальцами левой руки, так как правая была в крови, а вещи портить не хотелось, она почувствовала, что её словно что-то укололо. Убрав свитера и кепку, она увидела… альбом? Взяв его, она посмотрела на парня, что с недоброй ухмылкой наблюдал за движениями Пайнс. Не получив ответа, девушка всё же решилась открыть его. Ха, странно, это же дяди… что считаются мертвецами, а это их первое лето в… каком-то городке… а Гравити Фолз давно забыт, все их приключения… что были замурованы под толстым кирпичом, друзья… что ждут их, а они не приезжают. — Б-билл? С-сайфер? — неуверенно спросила Пайнс, не отрывая взгляда от одной из страниц, где было написано её детским почерком про какого-то ужасного демона. Именно этой страницы и ждал Билл. — Да, Звезда, наконец узнала, кто я, — усмехнулся парень. — Что тебе надо? — спокойно спросила девушка. Её не очень пугало присутствие демона, когда раньше она больше боялась незнакомца, что видела в нём. — Ты же хочешь вернуть то лето? Всё будет, как прежде. Сос… Диппер выживет, словно с ним ничего и не происходило, дяди будут жить, а друзья снова с вами, разве это не радость для Звёздочки? — спросил Билл. — Ты намекаешь… — Нет, я даю тебе шанс, пока есть время…