***
Шатенка вышла из ванной, вытирая густые, но уже мокрые шоколадные волосы. Положив полотенце на стул, она присела на кровать, смотря в стенку. Это было намного интересней, чем смотреть в экран телевизора или читать книгу. Немного подумав, девушка осмотрела комнату. В ней теперь пусто, тихо, только ветер, что колыхает листья за окном, доносится до ушей. Мэйбл вздохнула и пошла к выключателю. Когда она выключила свет, то услышала резкий хлопок, будто что-то упало. Девушка повернулась. Оказывается, окно открылось. Проникнув сквозь окно, ветер сдул несколько листочков. Мэйбл подошла к окну и закрыла его, в слабом свете луны, она смогла увидеть что-то белое, что лежало на столе. Пайнс взяла листок, как оказалось — это было письмо. Шатенка включила настольную лампу и, вскрыв печать, открыла конверт. Она достала белый листок с неряшливым почерком, обратив сразу же внимание на того, кто написал это письмо. Микроскопический лучик света проник в душу, сражаясь с холодом и тьмой внутри неё, но сердце чувствовало, что что-то не так. Письмо написал Зус, но почему не дяди? Прочитав всё письмо, шатенка закусила губу, на глазах выступили слёзы, закрывая свет, исходящий от лампы. Оказывается, что дяди писали им, ждали, их всё ждали, но они не отвечали. Смахнув слёзы, Мэйбл взяла конверт в руки, она быстро его перевернула лицевой стороной и посмотрела на дату отправки и получения. Руки дрожали, а к горлу подступил ком, не давая проходу воздуху. Конверт упал вместе с бумажкой на пол. Пайнс обняла себя за плечи и упала на колени, опустив голову, по щекам всё быстрее и быстрее катились новые потоки слёз. Это правда или ей только кажется, что в этой комнате стало смертельно холодно?***
Шатен отложил книгу и посмотрел в белый потолок. Когда же его наконец выпустят отсюда?! Когда он снова сможет увидеть сестру, обнять её и родителей и просто сможет погулять? Конечно, его навещали, но это другое, они же не могли остаться с ним на долго, всего лишь на несколько минут, а это ужасно огорчало. Вдруг он почувствовал, что что-то упало ему на живот. Пайнс приподнялся на локтях, конверт скатился на бок, но Диппер вовремя успел его поймать. Взяв фонарик, он посветил на письмо, внимательно всматриваясь в слова. Когда же ему надоело, он просто вскрыл печать и достал листок. Внимательно всё прочитав, поняв, что как же они с сестрой сильно ошибались, руки парня ослабли и конверт с письмом упали на кровать, скатившись по одеялу и упав уже на пол. Огонёк злости загорелся в нём. Что-то тут не так. Письмо было уже давно доставлено, где-то уже две недели с того момента, как его написали и доставляли. Но почему Пайнс узнал про это только сейчас, почему родители не показали это очень важное письмо?! А знает ли об этом Мэйбл? Но вместе и со злостью, он почувствовал страх. Что же теперь будет? Неужели их дяди умрут?! А они их уже давно не видели, хотя те ждали их, надеялись и вот, к чему это привело. Они больше их не увидят? Нет, завтра должны были прийти родители и Мэйбл, тогда он всё выяснит.***
Мэйбл пыталась заснуть, но из-за головной боли это не получалось. Слёзы больше не катились из глаз, уже высохли, закончились, да и смысла не было, слезами горю не поможешь. А в темноте за шатенкой наблюдали два жёлтых глаза, которые упитывались страданиями этих жалких Пайнсов. Кот ухмыльнулся, радуясь очередной победе. Как же легко ему достаётся эта победа, а его даже никто и не замечает, стыд и срам. Будь бы здесь Шестипал, он бы уже давно разоблачил, кто это тут шалит. Еллоу отвернулся, чтобы не видеть больше этого угрюмого, ничего не выражающего лица шатенки. Что-то от этих страданий близнецов ему уже плохо. Кот отошёл подальше, подойдя к шкафу, он лёг на правый бок, смотря на луну, но в поле зрения так и попадалась Мэйбл, которая тупо смотрела вперёд, на дверь, сидя на полу. Кот прикрыл глаза, как же ему плохо. Но от чего? Что это за вещи происходят с ним? Он резко открыл глаза. Кажется, он понял. Понял, почему ему плохо, почему он не может смотреть, как перед его глазами страдает Мэйбл. Наверно, потому что… он насытился людскими (да ещё и своими) страданиями по горло. Мордочка кота сморщилась от этого. В следующий раз (хотя этого следующего раза и не будет) он рано или поздно убьёт этих близнецов, их друзей и всю семейку! А обещания он всегда старается держать.***
На следующее утро Мэйбл разбудили лучи солнца, что проникали сквозь окно. Она только недавно смогла заснуть, как вдруг тут же будят. Встав с пола, она отлепила прилипшие к щекам и лбу волосы. Она подошла к зеркалу. Красные глаза, кожа бледная, всё, как обычно. Махнув на своё состояние рукой, девушка быстро переоделась и выбежала из комнаты. Она должна навестить брата, должна рассказать ему о случившемся. Спускаясь по лестнице чуть ли не бегом, шатенка резко остановилась, держась за перила. Нет, она не может ему рассказать, в данном случае не сейчас, когда он только недавно пришёл в себя после аварии. Это может его травмировать, он переволнуется и… кто может знать, что с ним случится?! Она не расскажет, а вот уж когда он выйдет из больницы, и она соберёт в себе всю смелость, то тогда уж и расскажет. Но тянуть нельзя, дяди могут умереть в любую секунду! Пайнс приложила ладонь ко лбу, снова болит голова. Это сложно, оказывается, принимать решения, от которых зависит жизнь близких людей. Если она расскажет, то Диппер переволнуется, запаникует, и это сильно исказится на его здоровье, он сможет даже умереть, но если она не расскажет, то дяди могут умереть, так и не увидев своих племянников! — Мэйбл, деточка, всё в порядке? — спросила Мери, подойдя к дочери. Шатенка даже не заметила, как спустилась с лестницы, пройдя в гостиную. Мэйбл посмотрела на мать и хило улыбнулась. Опять фальшь, как противно. Ей и Дипперу это уже надоело, но пусть родители считают, что у них всё в порядке, пусть думают, что лучше и быть не может. — Да нет, мама, всё отлично, — сказала Пайнс, мысленно добавив «Впрочем, как и всегда». — Мери, Мэйбл, поехали, — поторопил их Адриан, выходя из дома. Мать побежала за мужем, а Мэйбл, ещё немного подумав, решила пойти за родителями, собирая всю уверенность в кулак. Брат-то уж точно не должен заметить, что с ней что-то не так.***
Нервно сминая рукав больничного халата, шатенка следовала за родителями. Перебирая в голове все возможные варианты выхода из ситуации, она и не заметила, как они уже подошли. Родители вошли первыми, а следом за ними и Мэй. Диппер заметил родителей и нахмурился, но сестре он подарил слабую улыбку. Девушка не поняла, почему брат так отнёсся к родителям. Она недоумевающе смотрела на брата, пока мама положила пакет с некими сладостями и фруктами на тумбочку, и папа, который начал что-то говорить и спрашивать шатена. — Пап, — позвал Адриана Диппер, скрестив руки на груди. Он еле сдерживался, чтобы не накричать, их дяди в опасности, при смерти, а родители ничего им не сказали? Хотя, конечно, есть вариант того, что они и не знают об этом, но всё же. Есть ли другие письма? А если да, то где они? — Что такое, Диппер? — спросил отец, остановив свой рассказ. Диппер достал из-под подушки конверт с листком, он положил это на тумбочку. Родители с недоумением смотрели на письмо. А Мэйбл удивлялась, откуда это у брата. Мать всё-таки решила взять и прочитать письмо, после нескольких минут, она приложила ладонь ко рту и отдала листок Адриану. — Вы знали? — спросил Пайнс-младший, всё ещё смотря на родителей с хлоднокровным безразличием, стараясь не выдать своей паники. В последние годы ему с сестрой это удавалось прекрасно. Каждый день надевать маску, чтобы никто не распознал, что они скрывают под безразличием или фальшью. — Нет, Диппер, мы не знали, — оправдалась мать, что было сущей правдой. Но это письмо они видели и убрали его, так как отвечать они всё равно не будут. — А были ещё письма? — вступила в разговор Мэйбл. Все посмотрели на неё с удивлением, но шатен тут же ещё больше нахмурился и посмотрел на родителей, мол говоря, что лучше им сказать правду. — Да, — коротко ответил отец, посмотрев в пол. — И почему? Почему вы не давали их нам?! — резко сорвался на крик Диппер, злясь спокойствием отца. Они им врали, говоря, что дяди им не пишут. — Из-за вас мы думали, что про нас все забыли! Что мы в Гравити Фолз никому не нужны! — Диппер, успокойся, — попросила мать, подойдя к сыну, но тот только оттолкнул её от себя. — Мы поедем в Гравити Фолз! Это последний шанс увидеться с ними, — сказал шатен, чувствуя, что ему скоро станет очень плохо. Кровь приливала к голове, в глазах двоилось, а раны, что ещё не зажили начали болеть с новой силой, в некоторых местах кровоточа. Слишком большая нагрузка, а врач прекрасно дал знать, что ему беспокоиться ни в коем случае не рекомендуется. — Прости, Диппер, но нет, — ответил отец. — Но почему? — спросила Мэйбл, не понимая, в чём они так провинились, что им нельзя увидеть в последний раз дядей. — Потому что мы так сказали! — уже более громко сказал Адриан, резко встав со стула. — Поймите, мы всё делаем только ради вас, — сказал Мери, погладив сына по голове, но тот, борясь со слабостью, убрал её руку. — Если бы вы о нас заботились, то не стали бы держать взаперти! — воскликнул Диппер, краснея от злости. Пульс на мониторе подскакивал с большей высотой. — Не говори так! — сказал отец, пригрозив пальцем. — Мы делаем это только для вас! Гравити Фолз на вас плохо действует, особенно ваши дяди! После этих слов мир близнецов полностью перевернулся. В их жизни исчезли ещё двое людей, которым они могли бы хоть что-то доверить, а они так просто взяли и построили стены, преграды, заточили их в тени, где нет выхода. Дипперу стало плохо, пульс на мониторе, застучал, показывая критическую точку. В глазах темнело, он потерял сознание. — Срочно доктора! — воскликнул Пайнс-старший, выбегая из палаты…