Lodestar

Глава XXXII. Эхо Истины.

      — Рикка?.. — вопрос Цубасы повис в звенящей тишине. Чем дольше Окуй вглядывался в силуэт появившегося в усыпальнице человека, тем абсурднее звучало это произнесенное вслух имя, тем более, что друг стоял прямо рядом с ним.       Этот человек действительно был похож на Рикку, обладал его лицом и голосом, но… Цубаса во все глаза уставился на этого мужчину, а затем перевел взгляд на друга, застывшего в немом оцепенении. Если бы Цубаса не видел отца Рикки, то, вероятно, принял бы этого человека за него, или, на худой конец, за его старшего брата — этому мужчине было больше сорока. Но не только не возраст был тем отличием, что обращало на себя внимание — у этого человека не было левого глаза. На его месте красным огнём сияла кибернетическая аугментация, а кожа вокруг глазницы была испещрена разветвляющимися тонкими, изломанными шрамами. Радужка здорового глаза незнакомца отливала кармином. От нижней губы, по подбородку, кадыку и горлу, к груди тянулась черная полоса татуировки — она заканчивалась под одеждой.       Мужчина, как и Рикка, был жилистым и худым, но было в нём что-то змеиное: плавное, но смертоносное. Он носил тёмную рубаху с треугольным воротом, а на поясе висел клинок, который, к удивлению Цубасы, имел короткую рукоять и просто не мог включать двух лезвий. Черные брюки и ботинки казались легче, чем те, в которых в последнее время дрался Рикка, и выглядели скорее парадными, нежели пригодными для боя. Длинные волосы до лопаток были заплетены в косу, а в левом ухе красовался кафф с цепочками из серебристого металла. Несколько прядей у левого виска украсила благородная седина, но больше нигде седых волос не наблюдалось.       Мужчина, без сомнений, услышал вопрос. Он шагнул к Цубасе и, прищурившись, спросил:       — Ты меня видишь?.. Ты меня знаешь?..       Его голос звучал сипло и низко, но все же был узнаваем — он принадлежал Рикке. Сам Сэра, взяв себя в руки, преградил незнакомцу дорогу, закрыв Цубасу собой.       — Не приближайся, — нахмурившись, попросил он, сжав рукоять своего меча.       Незнакомец, словно впервые заметив его, ошарашенно уставился на Рикку. На его лице, в карминовом глазе, промелькнуло крайнее изумление, шок — а затем этот мужчина захохотал. Запрокинув голову, он громогласно хохотал, и в этом смехе звенели нотки безумия. Никто не спешил останавливать его, и Цубаса, и Рикка застыли в нерешительности. А Рю…       — Что происходит?.. — растерянно спросил он, глядя на спутников. — Почему Призрак уничтожило?..       Услышав его голос, незнакомец оборвал свой смех и с интересом поглядел на Рюноске.       — Он меня не видит, — констатировал мужчина. — Это значит… что вы, двое, из другого мира, верно?       Шики сидел в библиотеке Ордена джедаев и в задумчивости рисовал линии на листке бумаги. План дальнейших действий имел лишь какие-то общие черты, направление, но, к сожалению, в нём было еще слишком много неизвестных переменных. В частности, он все еще не мог решить, с кем из спутников отправится на Коррибан. Разумеется, многое зависело и от того, каким именно образом Найрит устроит им «высылку», но очевидными оставались две вещи — ему ни в коем случае нельзя было пускать на Коррибан Дая или Эичи. Ситхи явно менее толерантны к представителям противоположного лагеря, этих двоих точно убьют. И как лучше распределить силы?       Впрочем, Шики точно знал, что должен забрать с собой Тенна. Мало того, что мальчишке просто опасно находиться на территории Ордена Джедаев, так он еще, к чему лукавить, мог здорово помочь Шики на пути к Коррибану. Но теперь с ним был Рику, лояльность которого была под вопросом. Шики сомневался, что молодого джедая внезапно изгонят вместе с ними, да и не считал, что тот захочет терять всё ради сомнительной авантюры. С другой стороны, Дай, Эичи и Рику могут притвориться командой, улетающей с Тайтона по своим делам. Ну, или, на худой конец — карательным отрядом, высланным за сбежавшими Тенном и Шики, если все пойдёт по плохому сценарию.       Такамура в задумчивости постучал пальцами по экрану датапада. Еще в этом уравнении присутствовал Шу, который мог кардинально изменить ход событий вне зависимости от пути развития событий. Шу был человеком, которого иметь в союзниках несомненно лучше, чем не иметь. Будь он простым наемником, все могли бы решить деньги — капитан Такамура имел достаточно финансов, чтобы нанять мандалорца, хотя и не был до конца уверен в том, что его счета все еще не заблокировали.       Шу однозначно был иным, и вопрос стоял в том, насколько Изуми симпатизировал Шики — и хватало ли этой симпатии для того, чтобы Шу решил ему помочь. Задумавшись об этом, Шики написал на экране имя Шу и поставил рядом два сердечка. «Пожалуй, два из пяти», — заключил Такамура, оценивая их нынешние отношения, — «Или три с натягом». Вот только, чтобы Шу отправился с ним в такое опасное приключение, не задавая лишних вопросов, нужно, по меньшей мере, четыре сердца. Был ли способ быстро заполучить недостающее?..       Шики почесал подбородок. Будь это их мир, он позвал бы Шу в репетиционную, и играл бы с ним на пианино, через музыку объясняя, что от него хочет. Шики уже убедился в том, что в этом мире существует аналог пианино, но было ли что-то похожее на Тайтоне?.. Такамура замер, уставившись в одну точку.       Цепочка воспоминаний привела его к той сцене на Дромунд Каасе, где другой он познакомился с другим Риккой. «Если подумать, я давно с ним не разговаривал», — Шики в задумчивости постучал стилусом по датападу и написал имя Рикки. — «Должно быть, минимум одно сердце я потерял», — подумал он и нарисовал пять сердечек, одно из которых нанес пунктирной линией. Задумавшись, Шики прикусил губу и, сам того не заметив, набрал позывные Рикки. Прикрыв глаза в ожидании ответа, Шики сжал стилус. Сигнала не было, Рикка находился где-то вне зоны доступа.       «Ты же в порядке, да?» — Шики провел кончиками пальцев по иероглифам имени «Рикка» (里津花). Такамура узнал многое о том человеке, что носил титул «Лорд», смог почувствовать, как к нему относился другой Шики. Конечно, ему не терпелось обсудить каждое из увиденных им воспоминаний с Риккой, но куда больше Шики желал просто поговорить с ним. Услышать этот мягкий голос не через призму чужих воспоминаний, а своими собственными ушами. Рикка был человеком, которому Такамура мог доверить свои волнения и тревоги, спросить совета и принять от него нагоняй — той самой родственной душой. В какой-то степени всех членов SolidS можно было так назвать по отношению друг к другу, но Рикку Шики знал дольше всех и чувствовал его совсем иначе. Даже за те три года, что он пробыл в этом мире в полном одиночестве, Такамура не ощущал такой острой тоски — ведь тогда он был не уверен в своём здравомыслии и почти начал считать настоящего Рикку плодом своей больной фантазии. Тогда он решил, что придумал доброго и заботливого Рикку для того, чтобы убежать от реальности в лице Лорда Сэры, который проявлял не лучшие человеческие качества и явно недолюбливал Шики.       Но их Рикка оказался реальным, а Лорд Сэра — одной из его вариаций с опцией трудного детства и паршивого воспитания. И Шики собирался провернуть безумную авантюру, чтобы спасти его и Цубасу — людей, даривших ему свет. «Мы найдём способ выбраться. Главное, чтобы все остались живы», — в минуты душевной слабости Такамура снова и снова повторял эти слова словно мантру. Вздохнув, Шики принялся напевать «Shall we dance?» себе под нос, отстукивая ритм мелодии пальцем на столешнице. С момента, когда он написал эту песню для Дая и Рикки, казалось, прошла целая вечность. Ему нравился конечный вариант, эти ободряющие улыбки, которые эти двое дарили слушателям. «Я напишу для вас еще», — мысленно пообещал Шики. — «Обязательно».       Подняв самому себе настроение, Шики принялся увлеченно выписывать имена окружающих его людей и оценивать их гипотетическое отношение к себе. Так, Даю он приписал все пять целых сердец, Тенну и Эичи — по два, Найрит и Мицуки — по одному. Хотя он написал имя Цубасы одним из первых, памятуя об их постоянных конфликтах, Шики, долго колеблясь, влепил только три. «Этот пижон будет громко возмущаться, если узнает», — с усмешкой подумал Шики. — «Добавлю-ка еще одно». Отвлекая самого себя от тяжелых мыслей, Такамура рисовал в датападе схемы возможных сценариев развития событий и напевал себе под нос. Он не заметил, как минуло больше трех часов прежде, чем усталость дала о себе знать — его начало клонить в сон.       «Если я вздремну тут пару минут, ничего страшного не произойдёт. А идти в палату — впустую тратить время», — рассудил он и, выключив датапад, устроил голову на запястьях, уложив руки на стол перед собой. Засыпал он быстро, генерировал энергию во сне хорошо, а потому не видел в этом проблемы.       Впервые за много дней ему снился обычный, простой сон, не связанный с реальностью, не являющийся отражением чьих-либо воспоминаний. В этом сновидении он находился, кажется, в своём родном мире, посреди очередного фестиваля, который устраивало агентство. Перед ним стояла странная задача — сделать костюм кентавра из папье-маше и участвовать в благотворительной гонке. Чувствуя себя идиотом, Такамура старательно наряжался, но потом обнаружил, что его костюм — лишь филейная часть кентавра. Растерявшись, Шики оглядывал гримерку в поисках подсказок, пока в комнату не вошел Цубаса. Он гордо дефилировал в тоге, но снизу на нем были надеты темные брюки, призванные символизировать ноги скакуна. Вторая часть лошади волочилась за ним — не мудрствуя лукаво, Цубаса соорудил каркас из проволоки и использовал его для имитации лошадиной задницы.       — Эй, продюсер, чего ты копаешься? — поинтересовался Окуй недовольно. — А? А где Рикка? Разве он не твоя вторая половинка?       — Я… не знаю, — пробормотал Такамура. — Наверное?       — Что за ответ такой? — возмутился Цубаса. — Будь я на твоем месте, я бы его берег! Кто еще согласится на такой бред?! Дай-чан отмазался, сказав, что по росту не подходит, и получил костюм минотавра! Предатель!       Продолжая бушевать, Цубаса умчался прочь, оставив Шики в одиночестве и полном недоумении. Остаток сна Такамура метался по стадиону, где проходил фестиваль, пытаясь найти Рикку. Сталкиваясь с коллегами и знакомыми, он бегал в своём нелепом костюме и чувствовал, как в нём нарастает тревога. В какой-то момент Шики оступился и упал — и его падение длилось целую вечность.       И тогда он очутился в совершенно ином месте. Погруженную во мрак просторную комнату освещало лишь одно маленькое окно под потолком. Лунный свет острой линией падал на каменную кладку стен и пола. На темных камнях неправильной формы в серебристом свете блестели пятна темной жидкости. В том, что это — кровь, у Шики не было ни капли сомнений, но кому она принадлежала? Похолодев, Такамура затаил дыхание и прислушался. В густом мраке он различил тяжелое дыхание и звук разбивающихся о камень капель. Когда он попробовал пошевелиться, неведомая сила мощным ударом вдавила его в стену, и прямо перед его лицом янтарём вспыхнули глаза.       — Ты опоздал, капитан, — осипший, измученный, но пульсирующий живой яростью голос прозвучал у его уха, распадаясь на отзвуки. Шики протянул было руку, чтобы коснуться этого человека, однако его пальцы сомкнулись на пустоте.       Сидевший перед ним огненно-рыжий юноша удивленно вытаращился на Шики.       — С вами все в порядке? — обеспокоенно поинтересовался Рику.       — Я… — Шики вытер пот со лба и огляделся. Он все еще находился в одном из читальных залов библиотеки Ордена Джедаев и бессовестно дрых, сидя за столом.       Тряхнув головой, он сел, и с его плеч спала светлая мантия. Спешно подхватив её, Шики недоуменно уставился на накидку.       — Здесь слишком хорошая система кондиционирования воздуха, я побоялся, что вы простудитесь, — смутившись, пояснил Рику.       Шики уставился на юношу. Прежде они ни разу не оставались наедине и почти не разговаривали напрямую. И хотя Рику был очевидно куда более дружелюбно настроен к нему, чем остальные джедаи, Шики не знал, как и о чем с ним разговаривать.       — Я здесь вовсе не для того, чтобы за вами следить, — видимо, молчание затянулось, и поэтому Рику, боясь, что его неправильно поймут, энергично замахал руками. — Я просто… хотел с вами поговорить.       — Поговорить? — изумленно моргнув, переспросил Шики. — Со мной? Почему?       — А… нужна причина? — растерялся мальчишка. — Ну… э… я… я считаю вас интересным человеком.       — Что?..       — Ну… По правде сказать, я наблюдал за вами, — покраснев от смущения, пояснил юноша, ерзая на стуле. — Вы необычный человек.       — Это такой способ завуалированно назвать меня сумасшедшим? — фыркнул Такамура.       — Нет, — покачал головой Рику. — Вы странный, но честный. Настоящий. А еще… — он замялся и замолчал.       — Что? — заинтересовался Шики.       — Песни, — выдавил юноша, закрыв красное от смущения лицо руками. — Я случайно услышал. Вы певец?       — Интересуешься музыкой? — оживился Такамура. Каждый человек, имеющий этот вид искусства в числе своих увлечений, сразу получал несколько уровней репутации с фракцией «Такамура Шики, помешанный на музыке дурак».       — Ага, — глаза Рику загорелись. — Когда я был маленьким, то часто болел. Братец Тенн отвлекал меня от мрачных мыслей, исполняя разные песни.       — Этот умник-то? — удивился Шики.       — Братец Тенн замечательно поёт! — широко улыбнулся Рику. — Правда!       — Знаешь, охотно верю, — задумчиво кивнул Шики. — У него хороший голос. Да и у тебя, впрочем, тоже.       — Э? — опешил Рику. — Правда? Эм… Спасибо.       — Но с голосом нужно работать, — продолжил Шики. — Его нужно настраивать и учиться с ним обращаться. Это такой же инструмент, как гитара. И… — он осекся. — Неважно.       — Я не ошибся, — хихикнул Рику. — Вы занимаетесь музыкой.       — Скорее, вылезла старая привычка, — качнул головой Такамура. — Итак? Хочешь, чтобы я тебе спел?       — Я уже слышал, как вы поёте, — улыбнулся юноша. — Красивую и грустную песню.       — Грустную? — уточнил Шики.       — Да, — кивнул Рику и безошибочно напел мотив «Good Night, My Darling». — Вы сидели в одиночестве и пели её вполголоса. И выглядели при этом очень печальным, — добавил он, поколебавшись.       — Это песня, которую я написал для своего… друга, — пояснил Шики, не пытаясь подобрать более точное определение их отношениям. — Я волнуюсь за него.       — Ваш друг — это тот человек, который спас брата?       — Как ты догадался? — прищурился Такамура.       — Я не обладаю такой же восприимчивостью, как Дай или Эичи, но я тоже умею различать эмоции. Но когда вы говорите о нём, вы… как будто на другой волне.       — Интересно, что бы это значило? — проворчал Шики.       — Не могу сказать точно, — Рику смущенно заерзал. — Но, когда человек говорит о ком-то определенном, он всегда испытывает плюс-минус одни и те же эмоции, и я могу это различить. Когда вы говорите о Дае или с Даем — происходит совершенно тоже самое. И когда вы говорили с братцем Тенном о человеке, который его спас, вы испытывали те же эмоции по отношению к нему, что испытываете сейчас.       — А, понял, — хмыкнул Такамура. — Что-то вроде образа, который возникает в сознании при упоминании имени, только на эмоциях. Интересная у тебя способность.       — Я бы не назвал это способностью, — покачал головой молодой джедай. — Это скорее моя особенность мироощущения. Благодаря ей меня ошибочно считают смышленым.       — Не думаю, что «ошибочно», — Шики выпрямился на стуле. — Если ты перестанешь стесняться, то раскроешься, и сможешь стать настоящей звездой. Не загоняй себя в рамки, Рику.       — Благодарю за похвалу, господин Шики, — просиял юноша.       — Но ты ведь не ради комплиментов ко мне пришел, — Шики включил датапад и, держа его перед собой, взглянул на собеседника поверх экрана. — Что-то насчет Тенна?       — Я хочу отправиться с вами, — выпалил Рику. — Вы ведь… планируете покинуть Тайтон, да?       — С чего ты так решил? — нахмурился Шики. Он не говорил об этих планах даже с Даем, а только сообщил о своих намерениях Найрит и Эичи. Шики сомневался, что те двое станут делиться такой информацией с Рику.       — Братец Тенн сказал, что его могут заключить под стражу в ближайшей перспективе, — ответил юноша. — Я подумал, что вы постараетесь не допустить этого, и, поскольку вся планета принадлежит Ордену, единственный способ — покинуть Тайтон.       — Хм, — Шики оглядел мальчишку, пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки лукавства. Однако Рику буквально излучал настолько неподдельные искренность и наивность, и Шики ощутил себя вампиром, которого вытащили на свет — ему захотелось закрыться от этого сияния. — Парень, об этом еще разговора не было.       — Даже если и так, — качнул головой Рику. — Рано или поздно этот вопрос встанет.       — Хм… — Шики прищурился. — Не уверен, что ты понимаешь. «Если». Если мы с Тенном и покинем Тайтон, то явно без разрешения Ордена. А если ты в это вляпаешься, тебя могут исключить… прогнать из Ордена.       — Я это понимаю, — Рику подался вперед и в его глазах зажглось пламя. — И я не боюсь. Я уже пошел против Ордена в тот раз, когда пытался спасти Тенна из темницы, и не боюсь сделать это снова.       — Вот как? Но зачем?       — Потому что чувствую, что так будет правильно, — воодушевленно раздув ноздри, ответил мальчишка. — Я хочу помочь вам и Тенну. И… хочу увидеть этот мир своими глазами.       Шики кивнул. Лично его вполне устраивало подобное объяснение, ведь он вполне мог представить, какой хаос творился в душе благочестивого и доверчивого мальчишки: джедаи всю жизнь учили его верить в определенные вещи, а теперь сами явили свои настоящие лица — физиономии воплощений мерзейших человеческих качеств. Юноша желал найти свою правду, познать истину, и был готов отказаться от прежних авторитетов. Период бунтарства у Рику явно запоздал, но это было Шики только на руку.       — Я не против. Ты мне по душе, — кивнул Такамура. — Но у меня есть два условия.       Рику осторожно кивнул и замер в ожидании. Все-таки исключать возможность того, что Рику был шпионом Найрит или Дрелла, не стоило, поэтому Такамура собирался наложить на юношу некоторые рамки — хотя бы видимые.       — Пообещай мне, что, во-первых, будешь делать то, о чем я тебя попрошу, — Шики оттопырил большой палец. — И, во-вторых, если что-то тебе непонятно, спрашивай. Не уверен, что смогу дать тебе адекватный ответ, но, по крайней мере, у нас не будет недопониманий.       — Вы похожи на моего Учителя, — неожиданно улыбнулся Рику.       — В каком это, интересно, месте, я похож на этого засранца Дрелла? — оскорбился Шики.       — Нет-нет, не Мастера Дрелла. Моим первым наставником был Мастер Лус’анур. Моим и Дая. Мастер Дрелл позаботился о нас уже после смерти Учителя, — пояснил Рику с печальной улыбкой. — Он говорил, что не в состоянии все объяснить, но просил спрашивать, чтобы мы могли подумать над проблемой вместе.       — Хм… — нахмурившись, Шики потер лоб. Ему на ум пришел рассказ Дая о том, как Лорд Сэра убил этого Лус’анура. Как много об этом знал Рику? — Должно быть, ты был к нему очень привязан.       — Мастер был добрым и открытым человеком. Когда меня привели в Орден, он взял меня к себе и принялся воспитывать. Мастер не стремился заменить мне родителей, но и он, и Дай стали для меня родными, — ответил Рику, слабо улыбаясь.       — Тогда… — Шики закашлялся, чувствуя, как садится голос. Хотя он сам только что настаивал на том, чтобы Рику задавал ему вопросы, дабы избежать недомолвок, сказать ему о том, что они собираются лететь на выручку к человеку, который причастен к смерти Мастера-джедая… требовало определенной бессердечности. — Что ты думаешь о человеке, который его убил?       — Я знаю о нем не так много, — покачал головой Рику. — Дай… Когда вернулся, резко отдалился, а затем и вовсе потерял память. Единственное, что он сказал перед этим о смерти Учителя, было… — юноша наморщил лоб, припоминая: — «Кровожадное чудовище».       — Дай так сказал?.. — сипло переспросил Шики. — И больше ничего не рассказывал?       — Нет. После того задания Дай со мной почти не разговаривал. Мастер Дрелл сказал, что он, должно быть, винил себя в произошедшем, и поэтому не мог посмотреть мне в глаза. Но тогда для меня было важно только то, что он выжил — и я не стал допытываться, — честно признался мальчишка. — С другой стороны, я не знаю, что мне делать с этой информацией.       Рику замолчал. На его лице на мгновение отразилась буря эмоций, и мальчишка стянул мантию у своего сердца. Когда он продолжил, в его голос трескался от горьких слёз, а руки дрожали.        — Мне больно, когда я думаю о том, что Мастера убили. Но… я… успокаиваю себя мыслью, что я явно не на том уровне, чтобы пытаться отомстить.       — Успокаиваешь? — тихо уточнил Шики. — Прости, что выпытываю.       — Все в порядке. Если это нужно, чтобы завоевать ваше доверие, — покачал головой Рику. Он тяжело вздохнул: — Я… С тех пор я часто думаю о том, что чувствовал бы, будь на месте Мастера братец Тенн. Мастер Лус’анур погиб, и у его смерти есть виновник. Но я не хочу мстить. Не хочу ненавидеть. Глядя на Дая, который так изменился из-за смерти Учителя, я испытываю отвращение к самому себе, — Рику смотрел на Шики несчастными глазами. — Может быть, я недостаточно любил Мастера? Может быть, я буду ненавидеть, если погибнет Тенн?.. Я нашел себе оправдание — я боюсь сильного и жестокого противника, способного убить Мастера-джедая. Я не хочу знать больше, ведь тогда мне придется взращивать в себе злобу.       — Ты совсем не хочешь знать о том человеке? — растерялся Шики.       Рику замер и испуганно вытаращился на Шики, широко распахнув глаза.       — Не может быть…       Такамура слишком поздно понял, как оплошал. «Черт…» — подумал он, прикусив язык. Пусть эта способность совсем не походила на чтение мыслей, обмануть её было, вероятно, сложнее, чем любую другую, ведь для этого требовалось сначала обмануть собственное сердце.       — То есть, человек, который спас моего брата, ваш друг… Убил нашего с Даем Учителя? — медленно спросил Рику, внимательно глядя на Шики.       — Не совсем так, — покачал головой Такамура. — Но сказать, что это сделал не он, тоже будет не будет правдой.       — Вы знаете, что «не совсем убил» — звучит очень странно? — нахмурился Рику.       — «Не совсем он», — поправил его Шики. — И Дай это тоже знает.       — Вот как? — растерялся юноша. — Но я не понимаю…       — Я тоже, — признался Такамура. — У меня голова кругом от всего этого.       — Я не знаю вашего друга. Но я знаю Тенна и вас. Думаю, что знаю, — добавил он, сомневаясь. — И я попробую довериться вашим суждениям.       — Можешь еще расспросить Дая о нём, — кивнул Шики. — Суди по его реакции. Свои сердца мы спрятать от тебя не можем.       — Я просто могу сличать эмоции, но не расшифровывать, — надулся Рику. — Я не знаю, что означают ваши чувства к нему.       — Тебе надо набраться опыта, пожить полной жизнью, больше взаимодействовать с людьми, — хмыкнул Шики. — Развивать способность, искать свою правду. Тогда ты поймёшь, что я чувствую по отношению к Рикке, Даю, Цубасе… И тебе.       — Вы смеетесь надо мной? — недовольно пробурчал мальчишка.       — Нет. Ты мне нравишься, — пожал плечами Такамура. — Поэтому поначалу я хотел сообщить тебе об этом помягче, но… очевидно, не вышло. Ладно, — он вздохнул и потер переносицу. — Подумай над нашим разговором, а ответ можешь дать потом.       — Хорошо, — кивнул Рику. Поняв, что разговор окончен, он спешно засобирался. — Вы останетесь здесь?       — Я обещал дождаться Дая, — Шики потер подбородок.       — Тогда… Можно я посижу рядом? — смутился Рику. — Братец Тенн, Иори и господин Шу на допросе…       — С утра пораньше? — проворчал Такамура.       — Уже время к обеду, — заметил Рику. — Может, сходим, перекусим?       — О, обед, — оживился Шики. — Действительно, надо поесть.       — Вы хоть завтракали? — спросил Рику. Он уже успел понять, насколько рассеянным может быть Шики, и поэтому сейчас с подозрением прищурился.       — Кажется, я и не ужинал, — пожал плечами Такамура.       — Так же нельзя! — Рику задохнулся от возмущения. — Я свяжусь с Даем и скажу ему, что увел вас есть. Вставайте.       — Ты найдёшь с ним общий язык, — хмыкнул Шики. — Даже не сомневаюсь.       Тихий вибросигнал зажужжал в тишине комнаты. Поморщившись, Дай открыл глаза. Это было не первое уведомление, которое потревожило его покой, но он не мог себе позволить на них отвлекаться. Втянув носом прохладный воздух комнаты, он зажмурился изо всех сил, пытаясь вернуться в состояние транса. Однако, как бы Мурасэ ни старался, у него это не выходило. Мамору это видел.       Вздохнув, Фуджимура потушил благовония в курильнице и коснулся плеча сидящего рядом Дая.       — Давай остановимся. Ты измотан.       — Я полон сил! — попытался возразить Дай. — Я ведь даже не двигался!       — Не в этом дело, — покачал головой Мамору. — Ты выдохся ментально, а это еще хуже. Тебе нужно передохнуть, мы сидим уже почти сутки.       — А… — Дай потер глаза. — Прости, я занял столько времени.       — Не в этом дело, — замахал руками Фуджимура. — Просто насилие над своим разумом не приведёт тебя ни к чему хорошему.       — Да, пожалуй, ты прав, — кивнул Мурасэ. — Пойдём, поедим?       — Нет, спасибо, у меня занятия через час, — качнул головой Мамору. — Мне надо добраться до корпуса у озера.       — Прости, я так тебя задержал, — виновато сказал Дай.       — Ничего страшного. Я уже говорил, мне самому крайне интересно происходящее с вами. Кроме того… меня сильно беспокоит твоё последнее видение.       Дай нервно облизал губы и кивнул. Видение, о котором говорил Мамору, тревожило и его самого.       После того, как Шики, полный решимости поговорить с Мастером Найрит, покинул их, оставив Дая сражаться со страхом перед Лордом Сэрой, Мурасэ сумел вызвать еще три видения. Первое из них было достаточно спокойным и простым — детство Дая этого мира, его тренировки с Мастером Лус’ануром. Это видение позволяло глубже вникнуть во взаимоотношения учителя и ученика, но вряд ли могло принести хоть какую-нибудь пользу в сложившейся сейчас ситуации.       Второе видение было из его собственной жизни — школьные годы, ночёвки у Цубасы, игры и всякие глупости. Это видение тоже не имело практической пользы, но позволило Даю улыбнуться — он не мог признаться даже себе в том, что скучал. Цубаса был его другом детства и Мурасэ даже и не помнил жизни без этого яркого, заносчивого пижона. Они почти никогда не разлучались на столь длительный срок — по крайней мере, Дай затруднялся выделить такие периоды. С другой стороны… Цубаса, вероятно, видел вещи иначе. Цубаса совершенно точно находился в этом мире дальше Дая и вряд ли воспринимал Мурасэ также как раньше. Да и можно ли было считать его тем же самым человеком, с которым Дай играл в детстве? Ответа Дай не знал и не искал — их окружали проблемы, представляющие непосредственную опасность для жизни, а поговорить с Цубасой он мог и потом.       Но вот третье видение… Перед ним предстало совершенно незнакомое место. Стены из полированного черного камня покрывали неизвестные Даю символы. Эти письмена слабо светились серебристой энергией и их тусклый отблеск отражался на гладком полу. Дай отчетливо ощущал освежающую прохладу — по помещению гулял ветер. Просторный зал с высокими потолками не был обставлен совершенно никак, и лишь в самом его центре возвышался постамент. И на этом постаменте, в полумраке, в позе лотоса восседал человек — или, по крайней мере, гуманоид. Дай видел силуэт, но не видел лица: его скрывал капюшон тёмных одежд. И все же, Мурасэ мог отчетливо рассмотреть очертания — всё тело этого существа покрывал узор татуировок, испускающих острый серебряный свет. Этот свет был настолько ярок, что пронзал темную ткань, разливаясь по залу. Казалось даже, что свечение символов на стенах — это лишь отражение ослепляющего сияния, исходящего от тела существа. Воздух казался болезненно тяжелым — хотя Дай не принадлежал этой реальности, он чувствовал, как колоссальная концентрация энергии давит на него физически.       Дай направился вперед — он не знал, кому принадлежит это воспоминание, но чувствовал, что может двигаться. Он хотел рассмотреть источник этой безумной силы, понять, что за ритуал ему довелось наблюдать. Однако…       — Наставник! — взволнованно воскликнул смутно знакомый Даю голос.       Фигура в темных одеждах пошевелилась, сияние узоров на его теле усилилось настолько, что практически ослепило Дая. Существо подняло голову и другой, вибрирующий мощью и рассыпающийся на сотни звуков, голос произнес:       — Т͡е͜б͜е̛ н҇е҇л̕ь͞з̛я҇ з͞д͠е͠с͝ь͜ н͡а͢х҇о̛д҇и͡т͢ь͡с҇я҇.͝       Неведомая сила скрутила Дая в точку и вышвырнула прочь — Мурасэ рывком вышел из транса. Его колотила сильная дрожь, на лбу выступили крупные капли пота. Обуявший его инстинктивный страх не позволил ему выдавить из себя и слово, когда Мамору бросился к нему.       — Я жутко перепугался, когда ты потерял дар речи, — признался Мамору. — Я сразу заметил, что ты попал в необычное видение, но никак не мог разбудить тебя. Я уже начал бояться, что твоё сознание где-то застряло… Слава Силе, что это не так.       — Прости, что заставил волноваться, — кивнул Дай. — Я еще подумаю над тем, откуда могло взяться такое воспоминание. Но сейчас я уверен, что никогда прежде не видел этого человека и то место.       — Это воспоминание могло принадлежать другому тебе, так что сильно не зацикливайся на этом. Ступай, отдохни, — улыбнулся Мамору. — Когда соберешься с силами, мы продолжим.       — Да, спасибо, — Дай поклонился. — Я постараюсь. Мурасэ вышел из кельи Мамору и со вздохом вытащил датапад. Хотя последний голос был искажен настолько, что его нельзя было узнать, первый, смутно знакомый, будоражил Дая. Этот мужской голос не принадлежал никому из его близких друзей, но       Мурасэ был уверен, что слышал его совсем недавно… Об этом тоже стоило поразмыслить.       Посмотрев на экран датапада, Дай увидел уведомления о сообщениях и пропущенных вызовах. «Мицуки?» — удивился Дай, увидев сразу три пропущенных и одно сообщение от одного и того же контакта. Датапады этой вселенной уступали смартфонам их родного мира в удобстве и практичности, но могли транслировать голографические проекции, ловить связь на задворках галактики и даже выдерживать приличный урон. Коснувшись сенсорного экрана, Дай выделил контакт Мицуки и совершил вызов — если Мицуки так настойчиво пытался с ним связаться, он должен был ответить.       — Дай! — услышал Мурасэ, не успев даже поздороваться. Отчего-то Мицуки был сильно взволнован. — Где ты?!       — Э?.. У главного здания Храма, рядом с корпусом мудрецов.       — Можешь зайти ко мне? Это срочно.       — Я должен встретиться в Шики…       — Это правда срочно. И… думаю, это может касаться и Шики.       — О чём ты? — нахмурился Дай.       — Это личный разговор, — извиняющимся тоном отозвался Мицуки. — Пожалуйста… Выслушай меня.       — Не вижу причин отказывать. Где ты?       — Спасибо. Я у себя, сможешь подойти?       — Да, скоро буду.       Дай не раз посещал кабинет Дрелла и комнату Мицуки, которая находилась неподалёку, поэтому прекрасно помнил, где она находилась. Когда Дай постучал, дверь распахнулась так стремительно, будто Мицуки стоял за ней, ожидая малейшего звука.       — Дай! — взъерошенный Мицуки был чем-то сильно встревожен — открыв дверь, он быстро оглядел коридор и потянул Мурасэ за руку, затягивая его в своё жилище. — Прости, что отвлёк.       — Нет-нет. В чём дело? Выглядишь неважно, — нахмурился Дай.       — Присаживайся, — нервно оглядываясь, Мицуки кивнул на одно из кресел. — Перейду сразу к делу. Ты ведь помнишь, что я вхожу в группу, которая расследует дело Иори?       — Да, Мастер Дрелл тебя включил в неё, я помню, — кивнул Мурасэ, усаживаясь в кресло. — Многие возмущались из-за того, что у тебя есть личный интерес в этом деле.       — Мы рассудили, что так легче будет определить ложь, — смутился Мицуки. — Если… если Иори где-нибудь солгал, я бы почувствовал.       — В этом есть логика, — кивнул Дай. — И?       — Иори кое-что рассказал. И это… меня сильно тревожит.       — Но ведь допросы идут уже давно. Он сказал что-то новое? — Дай изогнул бровь.       — Мы только перешли к сведениям, которые он добыл в Империи. До того речь шла о доказательстве его личности, — раздраженно отмахнулся Мицуки. — Теперь, когда я думаю о том, что мы потеряли столько времени на бюрократической бессмыслице, я хочу кого-нибудь ударить.       — Если даже ты настолько зол, полагаю, дело необычное, — пробормотал Дай, разглядывая собеседника. Мицуки нервничал и будто сдерживал порывы броситься куда-то и начать действовать. — Успокойся и расскажи, в чем проблема.       — Помнишь, Иори говорил о проекте под названием «Новая Луна»? — Мицуки поерзал в своём кресле и сцепил руки в замок. — Дело в том, что эта самая «Новая Луна» — не просто военный проект Империи. Это кодовое название для чудовищного ритуала, к проведению которого ситхи готовятся уже несколько лет.       — Ритуал? — переспросил Дай. — Для чего?       — Иори не смог добраться до этих сведений, — покачал головой Мицуки. — Но об этом ритуале известно точно то, что он включает в себя человеческое жертвоприношение. И… и для этого Имперская разведка разыскивала на подвластных им территориях близнецов.       — Что?.. — Дай вытаращился на джедая, не поверив своим ушам. — Жертвоприношение? Близнецы? Что за дикость?       — Как ты знаешь, близнецы обладают повышенной восприимчивостью к Силе, и с самых древних времен считалось, будто они являются милостью Силы, — тяжело вздохнул Мицуки. — Их считали вместилищами огромных количеств энергии, и охотились за такими детьми. С течением времени и благодаря вмешательству Ордена это, разумеется, в большинстве случаев забылось, но ситхи, судя по всему, собираются проводить какой-то древний кровавый ритуал. Этот ритуал, как сообщили представителям Разведки «позволит получить силу, способную разрушить небольшую планету».       — То есть, они планируют создать оружие масштаба планеты? Из одного жертвоприношения? — Дай позволил себе усомниться в этих словах. — Ты правда в это веришь?       — Исходя из показаний Иори, речь может идти о нескольких последовательных жертвоприношениях. Но если эти близнецы будут обладать достаточной Силой, этого может не потребоваться, — нахмурился Мицуки. — Разведке было поручено искать любых близнецов — и переправлять-ка некую космическую базу у Кааса.       — Как-то это притянуто за уши, — качнул головой Дай. — Но при чем тут Шики?       — Шики входил в группу, занимавшуюся сбором информации о «топливе». Это то, о чем сообщил Иори, — понизив голос, ответил Мицуки.       — Что?! — Дай вскочил на ноги и во все глаза уставился на Мицуки. — Быть не может! Шики не мог!..       — Ты слишком доверяешь этому человеку, — джедай покачал головой. — Но он лгал тебе, лгал всем вокруг. Он действительно человек Империи, и… — Мицуки глубоко вдохнул, а затем громко и четко произнес: — Он связан с Лордом Сэрой.       Дай замер. Он знал, что должен был среагировать на эти слова определенным образом, ведь Лорд Сэра был главным врагом для «Дая». Но Мурасэ никак не ожидал услышать это имя сейчас, а потому растерялся.       — Хочешь сказать, Лорд Сэра тоже связан с этим проектом? — медленно спросил он, пытаясь пробудить в себе гнев. Насколько вышло удачно, судить он не решился, но Мицуки, кажется, этого было достаточно.       — Сейчас не об этом речь, — джедай схватил Мурасэ за руку. — Человек, которого ты привел на Тайтон — преступник! Он собирался и дальше врать о своей личности! И… Я подозреваю, что он нацелился на Рику.       — Нацелился на Рику? — переспросил Дай, чувствуя, как голова начинает гудеть. — Зачем?       — Теперь, когда мы знаем, что Рику и Тенн — братья-близнецы, одаренные Силой, их пожелают заполучить и джедаи, и ситхи, — Мицуки объяснял свою мысль терпеливо, негромко, но дрожь в голосе все равно выдавала его волнение. — Возможно, Шики попробует сбежать с Тайтона, когда мы выдвинем ему обвинения. Я не знаю, что он наговорил Тенну, но, кажется, тот мальчишка тоже на его стороне. Но я знаю, как ты относишься к ситхам и Империи. Не дай себя одурачить.       — Думаешь… Шики хочет похитить Рику с Тайтона? — сипло спросил Дай. Иори рассказал джедаям о Шики, и теперь оставаться на этой планете было не безопасно. Возможно, он расскажет больше — и тогда самому Даю придется бежать из Республики. Пока на это есть время, нужно было срочно что-то делать.       — Не исключено. Насколько я понял, Такамура был одним из важных офицеров разведки, и прибыл он сюда неспроста. Я не знаю, есть ли у него здесь иные цели, но… Мы должны ограничить его как можно скорее.       — Но почему Иори до сих пор молчал?       — Это… — Мицуки смутился и отвел взгляд. — Мы… мы использовали на нём сыворотку правды.       — На своём родном брате? — опешил Дай. — Мицуки!       — Мы пытались найти информацию о «Новой Луне». Эта история слишком важна, чтобы ограничиваться полумерами! — вспыхнул джедай. — Мастер Дрелл в заключении, а что мог сделать я один? Я даже рад, что мы это сделали!       — Но как же Иори?.. — Дай смотрел на собеседника и не знал, как ему реагировать. — Он ведь доверял тебе.       — Он поймёт, — твердо произнес Мицуки. — Сейчас куда важнее безопасность Республики и её жителей. Если где-то вдруг появится орудие, способное уничтожить планету, это будет куда большей проблемой, чем даже твой Лорд Сэра. Мы… мы должны защищать мир и спокойствие, Дай.       — Ценой свободы и доверия других людей?       Мицуки не ответил. Он запустил пальцы в волосы и сгорбился, потерявшись в своих мыслях. Дай быстрым шагом вышел из кельи, осторожно захлопнув за собой дверь.       Мицуки совершенно точно хотел исправить свою собственную ошибку, позволив Даю рассказать обо всем Шики. Иори, возможно, и хотел сохранить их тайну до самого конца, но психотропные препараты не позволили ему этого сделать — и именно поэтому Мицуки стремился дать им еще один шанс, небольшое преимущество во времени. Как бы там ни было, им оставалось только как можно скорее бежать с Тайтона.       Бросив мельком взгляд на сообщение «Мы с господином Шики пошли обедать», которое прислал Рику, Дай бросился бежать, выстроив в своём сознании оптимальный путь до столовой. Кроме них с Шики в этой заварушке могли пострадать Тенн и Рику — Дай мог только догадываться, что именно расскажет Иори, находясь под действием наркотиков. Шу… скорее всего, он останется с братьями Изуми, к нему у Республики ни вопросов, ни претензий вроде бы не было. Что касается проекта…       Замешан Шики, или нет в поиске пригодных для жертвоприношений людей, занимался ли этим Лорд Сэра — сейчас эти вопросы казались достаточно ничтожными. Единственной важной вещью стало выживание, а с остальным можно разобраться и позже.       — О, Дай, — Шики поднял руку, увидев Мурасэ в дверях столовой. — Сюда! Ты знал, что здесь замечательные фиррельские лепешки?       — Прости, мы не дождались тебя, — виновато произнес Рику, когда Дай уселся напротив. — Сейчас принесу приборы.       Легко соскочив с места, юноша отправился к стойке.       Когда звуки его голоса достигли его ушей, Дай застыл. Позабыв обо всём, он внимательно посмотрел мальчишке вслед.       — Что-то не так? — с набитым ртом поинтересовался Шики, заметив странно притихшего друга.       — Не знаю, — покачал головой Дай. — Но совсем недавно у меня было странное видение… И теперь я уверен, что слышал там голос Рику.       «Наставник!» — мальчишка в его видении обращался явно не к Дреллу.       Но к кому?..       «Вы из другого мира, верно?» — голос незнакомца звоном колоколов прогремел в голове Цубасы. Окуй покачнулся и схватился за плечо стоявшего перед ним Рикки — ноги подкосились в самый неподходящий момент. События следовали одно за другим, а ему даже не позволили передохнуть после первого опыта одержимости злым духом. И теперь прямо перед ними появился человек, судя по всему, способный дать ответы на многие вопросы.       — О чём ты говоришь? Кто ты? — Рикка не сводил настороженного взгляда с противника. Собранный и напряженный, он, казалось, был готов атаковать незнакомца в любую секунду. Сейчас Рикка походил на зверя со вздыбившейся шерстью, обнаружившего противника больше и матёрее его самого.       Незнакомец молча посмотрел на него и широко улыбнулся. Его лицо было столь же прекрасно, как лицо Рикки, но имело, ко всему прочему некое гордое, стальное обаяние — даже невзирая на все шрамы и рубцы, никому и в голову не могли прийти слова «обезображенный», «изуродованный». Кибернетический глаз и раны вокруг него, татуировки, вкупе с природными данными создавали новый холодный и жестокий облик языческого монстра, обладающего гипнотической красотой. Улыбка, искаженная кровожадным безумием, обратилась в хищный оскал, но удивительным образом продолжала притягивать взгляд.       Засмотревшись, Цубаса упустил момент атаки — стремительный восходящий выпад светового меча разбился о блок, который молниеносно выставил Рикка. Незнакомец преодолел десяток метров в один прыжок, бил безжалостно и быстро, но Рикке удалось его сдержать. И все же последовавший за ним пинок в голень заставил Сэру упасть на одно колено.       — Сделаю скидку на то, что ты измотан, — насмешливо произнес незнакомец, плавным обратным движением приставив гудящий световой клинок к горлу Рикки. — И, видимо, слишком юн и наивен. Не думаешь, что рассчитывать на мой ответ — откровенно глупо?       — Я ставлю на то, что тебе самому интересно, — Рикка обжег его вызывающим взглядом. — Думаю, я достаточно хорошо себя знаю.       — Значит, ты тоже это почувствовал, — удовлетворённо хмыкнул «не-Рикка», деактивировав меч. — Но тебе стоило бы больше опасаться световых лезвий. Вдруг я действительно решил бы отрубить тебе руки.       — Подозреваю, что я воплотил бы своё желание «потыкать палочкой в незнакомую вещь» тем же способом, — сощурился Рикка. — Вот только… Ты это сделал из осторожности или брезгливости?       — Я привык трогать не внушающие доверия вещи тростью, но, к сожалению, её у меня сейчас нет, — расхохотался тот. — Идем, поговорим.       Он развернулся и, едва заметно хромая, направился к проёму в стене.       — Что?! Куда?! — Окуй, до сих пор безучастно прислушивавшийся к их разговору, встрепенулся.       — Что происходит? — жалобным голосом спросил Рю. По какой-то причине он продолжал смотреть сквозь незнакомца, искренне недоумевая, с кем разговаривает Рикка. — Рикка!       — Давненько я не слышал голоса, отличные от моего, — сипло рассмеялся «не-Рикка». — Этот мальчишка находится в своём родном мире, а потому не видит и не слышит меня. Скажите ему, чтобы заткнулся и шагал следом.       — А ты достаточно резок, — заметил Рикка. Он повернулся к Рюноске и мягко улыбнулся: — Здесь есть еще один человек… и он, кажется, хочет нам что-то рассказать.       — Человек? — переспросил Рю, недоверчиво оглядываясь. — Еще один призрак?       — Не думаю, — покачал головой Сэра и насмешливо спросил, обращаясь к незнакомцу. — Ты ведь не призрак, да?       Цубаса почувствовал странную перемену в поведении друга — Рикка был неожиданно груб, когда говорил с незнакомцем, но вновь вернулся к своему доброжелательному образу, стоило ему заговорить с Рю. В его фамильярности не было агрессии, и все же Цубаса ощущал тревогу — где-то на уровне подсознания Окуй не хотел, чтобы Рикка демонстрировал близость с этим человеком. Этот человек, что не являлся Риккой, которого Цубаса знал, вызывал у него смешанные чувства — он пугал и завораживал.       — Я не призрак и не иллюзия, — отмахнулся тот, оглянувшись на них. Встретившись с Цубасой взглядами, незнакомец фыркнул: — Не можешь оторвать от меня глаз, мальчишка?       — Пытаюсь понять, кто вы такой, — отозвался Цубаса. — Вы ведь не Лорд Сэра?       — Лорд Сэра? — насмешливо переспросил тот. Его карминовый кибернетический глаз с тихим жужжанием сфокусировался на лице Цубасы. — Да, когда-то ко мне обращались так. Было время, когда я делил имя, которое ты назвал, с ним, — ситх кивнул на Рикку. Забравшись в проём в стене, он поманил их за собой. — Идем, тут есть тайный проход.       — Откуда ты знаешь, что он здесь есть? — спросил Рикка, забираясь следом в пыльный, древний коридор. На камнях осел такой слой пыли, что естественным образом возникали сомнения, проходил ли тут хоть кто-нибудь за последние лет сто. Приглядевшись, Цубаса заметил, что не-Рикка не касается каменного пола и проходит сквозь паутину так, будто не имеет физического тела — кроме того, Окуй увидел едва различимое серебристое сияние вокруг незнакомца. Рикка быстрым шагом нагнал ситха и продолжил расспрос: — И ты можешь воздействовать на призраков Силы, но сам бесплотен?       — Этот вопрос уже ближе к истине, — фыркнул тот. Он выбрался из узкого коридора и взмахнул рукой, указывая на пространство вокруг себя. — Осмотрись, и скажи, что видишь.       — А ты привык приказывать людям… — проворчал Рикка и огляделся. — Э?!       Услышав его удивленный возглас, Цубаса, ранее решивший держаться чуть позади, поспешил к ним. Когда Рикка вышел из прохода, факелы на стенах помещения вспыхнули ярким искусственным светом, и Цубаса, обладающий острым зрением, смог оглядеть всю залу. Перед его глазами предстало широкое помещение с высоким потолком, разделенное на секции — та, в которой они находились, была меньше остальных и являла собой вытянутый параллелепипед протяженностью около 10-12 метров. Стены этой секции были заставлены пыльными шкафами, на которых покоились свитки и голокроны, ящиками, покрытыми ситскими письменами и драгоценными камнями. Эта секция плавно переходила в более широкое, но короткое кубическое пространство в 5-6 метров, в центре которого находилась кафедра, а стены его покрывали рисунки, походившие на барельефы древних цивилизаций. Оканчивалось это помещение секцией, имевшей форму сферы — и посередине её стоял каменный стол, на котором находилось подголовье, выполненное из металла. Цубаса ощутил озноб, осознав, что на этом столе, судя по всему, Мастера Клинка Дахара подготовили к отходу в последний путь.       Однако и Рикку, и Цубасу удивило совсем не это. Поверх этой действительности, в помещении существовала как минимум еще одна — Цубаса видел серебристые контуры объектов, не принадлежавших их реальности. Где-то они пересекались с существующими вещами, где-то уходили в стены, но не были ни иллюзией, ни мороком, существуя параллельно и независимо от действительного интерьера. Так, например, вместе с настоящими пыльными свитками и голокронами, на полках шкафов покоилось оружие и различные артефакты, а у кафедры в другой реальности расположились боевые дроиды.       — Что это? — севшим голосом спросил опешивший Рикка. — Что это такое?..       Он протянул руку к ближайшему шкафу, чтобы прикоснуться к скипетру, лежавшему на одной из полок, но его пальцы сомкнулись на пыльной поверхности камня.       — Это мой укромный уголок, — наблюдая за тем, как Рикка стирает пыль с пальцев, хмыкнул ситх. — Он существует в моей реальности, поэтому для вас эти вещи видимы, но не осязаемы. По крайней мере… «существовал в моей реальности», — мановением руки он заставил скипетр взлететь с места и мягко опуститься на его ладонь.       — Что значит «твоя реальность»? — нахмурился Рикка, шагнув к нему. — Если ты не «Лорд Сэра», то кто?       — Я думал, это уже достаточно очевидно, — изогнул бровь его собеседник. — Помимо тебя и того, кого ты называешь «Лорд Сэра», существует огромное число других «меня», нас.       Он направился к креслу, находившемуся неподалёку от каменного стола, но в другой реальности, и уселся в него, закинув ногу на ногу. Это смотрелось довольно странно — предметы имели расплывчатые очертания, тогда как человек, взаимодействующий с ними, казался вполне настоящим.       — Как я уже сказал, — продолжил ситх спокойно. — Меня действительно звали «Сэра Рикка», но это было слишком давно. Не знаю, насколько ты знаком с традициями ситхов, но в определенный момент мы отрекаемся от своего прежнего имени, прежнего я, чтобы получить титул «Дарт» и обрести новую судьбу. Меня зовут Дарт Веритэ, и я — член Тёмного Совета. По крайней мере… — он скривился. — … был им до тех пор, пока не застрял в этой пространственно-временной дыре.       — Застрял? — удивленно переспросил Цубаса. Дарт Веритэ недовольно изогнул бровь и Окуй ощутил, как чья-то невидимая хватка сомкнулась на его горле. Инстинктивно схватившись за шею, Цубаса принялся хватать ртом воздух, пытаясь справиться со сминающим легкие давлением, и упал на колени. Хотя Цубасе уже приходилось не раз сталкиваться с Удушением Силы, атака этого ситха оказалась куда более безжалостна.       — Цубаса! — испуганный Рикка бросился к нему, но гнёт тут же исчез, и Цубаса сделал судорожный вдох — еще никогда воздух не казался ему столь сладким. Сэра в ярости обернулся к ситху: — ТЫ!..       — Что бы вы знали, я терпеть не могу, когда меня перебивают, — дернул плечом тот, откинувшись на спинку кресла. — А тебе следовало бы получше воспитывать своих слуг.       — Цубаса — мой друг! — гневно воскликнул Рикка. — Если ты еще хоть раз выкинешь что-то подобное, я тебе никогда этого не прощу!       — Скажи это кто-то другой, я бы посмеялся, — ухмыльнулся Дарт Веритэ, наблюдая за тем, как Цубаса отряхивает колени. — Но я слишком хорошо знаю нас с тобой. Ладно. Но воздержитесь от глупостей.       — Рикка, Цубаса, я не понимаю, что происходит, — напомнил о себе Рюноске, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. — Но если нужно кого-то атаковать…       — Не стоит, Рю, — поспешил заверить его Цубаса. — Тут просто… — он замолчал, пытаясь подобрать нужное слово. Все-таки «склочный дед» прозвучало бы достаточно жестоко по отношению к Рикке. Задумавшись, он тут же ухватился за другую мысль. — Погодите… а почему Рю не видит вас?       — Потому что я не принадлежу его миру, — скучающим тоном пояснил Веритэ. — Я существую в параллельном слое реальности, он просто не способен меня увидеть.       — Тогда что насчет нас? — спросил Рикка, прищурившись. — И я думал, что ты — тоже Лорд Сэра, но теперь ты говоришь о том, что не принадлежишь этому миру. Как это понимать?       — Значит, ты не знаком с основами, — констатировал Веритэ. — Впрочем, это не удивительно. Хоть ты и находишься в теле меня, принадлежащего этой реальности, сам ты, по всей видимости, другой. В твоём мире, должно быть, достаточно мирно и спокойно.       — По сравнению с этим — да, — кивнул Рикка. — Там мне не приходилось сражаться. И там нет Силы, нет магии.       — О, должно быть, это один из тех миров, которые я видел, пока экспериментировал, — ситх подался вперед, в его глазах зажегся неподдельный интерес. — Тогда ты на удивление быстро освоился.       — Как будто у нас был выбор, — проворчал Цубаса.       — Я не буду говорить, что мои слова — истина в последней инстанции, — Веритэ поднялся на ноги и принялся мерить шагами сферическую секцию. Он был взбудоражен и походил на мечущегося в клетке тигра, то и дело выпускающего когти в предвкушении. — Но я видел достаточно, чтобы иметь уверенность в своих утверждениях. Слушайте, и не перебивайте.       Поначалу знакомый, красивый голос звучал хрипло, тихо, будто присыпанный пылью времён, но по мере повествования все больше оживал, наполняясь красками и становясь похожим на мягкий, звонкий голос Рикки. К удивлению Цубасы, он различил в этом голосе неприкрытую страсть к тому, о чем он говорил — к Силе и возможности путешествовать по другим мирам.       — Существуют мириады миров, — говорил он с фанатичным придыханием. — Кардинально разные, непохожие, но обладающие благословением бытия. Есть миры, как ваш, в которых нет Силы, и люди живут относительно безмятежно, реализуя свою агрессивную природу посредством инструментов, созданных мощью разума. В других мирах тоже нет Силы, в той форме, что она есть здесь, но люди способны, например, управлять первозданными стихиями силой мысли. В третьих нет людей, но существуют человекообразные существа, способные дышать под водой и имеющие чешую вместо кожи. Я даже видел мир, где созданные вымершей миллионы лет назад цивилизацией статуи обрели сознание и пытались выяснить, что такое «эмоции», о которых древние говорили в своих трактатах, — Веритэ хмыкнул. — Хочешь верь, а хочешь — нет, но в том мире мы тоже были внутри такой статуи.       — Ты шутишь.       — В другом мире все существовали в виде слов. Особых слов, обладающих волей, бесплотных и нематериальных, но в определенной точке восприятия это ничем не отличалось от обладания человеческим телом. А был и такой мир, где наше существование ограничивалось промежутком, за который капля дождя зарождалась в небе, достигала земли и разбивалась о камни.       — Со стороны кажется, что это бред человека, обдолбавшегося спайсом, — не удержался Цубаса. Он замер в ожидании реакции ситха, но Веритэ лишь пожал плечами:       — Если бы я не испытал это сам, думаю, я согласился бы с тобой, юноша. Но миров бесконечное количество, и у каждого своя логика и законы. В каком-то нормально пить кровь, в другом — у тебя три сердца, одно из которых качает кислоту по дополнительному кругу сосудов.       — Но это не объясняет, почему есть тот Лорд Сэра, о котором мы знаем, а есть ты, — перебил его Рикка. — Возможно существование двух одинаковых миров?       — Не совсем так, — покачал головой Дарт Веритэ. — Думаю, можно утверждать, что любой мир — это система параллельных реальностей, каждая из которых является вариацией остальных. Это если очень сильно упростить. Реальность нельзя свести к плоскости, это сложная многомерная структура, и сведение её к параллельным фигурам возможно лишь ради наглядности.       — Рикка, неужели ты тоже будешь таким? — Цубаса состроил страдальческую физиономию, ткнув Рикку в бок. — Я думал, что за занудство у нас отвечают Шики и Дай-чан.       — Я стараюсь объяснять так, чтобы понял даже ребенок, — раздраженно прищурился Дарт Веритэ. — Основная идея даже не в этом.       — А том, в чем заключается эта «параллельность», да? — Рикка встал между ними и примирительно поднял руки. — Не злись, Цубаса устал и напуган. А ты еще повторяешь одно и то же, делая акцент на ненужных деталях.       — Хм, должно быть, старая привычка даёт о себе знать, — рассеянно вздохнул Веритэ. — Было время, когда я преподавал в Академии, и… — ситх осёкся и провел рукой по лицу. — Ты прав. Не стоит воспринимать это слово буквально. Эта «параллельность» заключается лишь в том, что две или более реальности существуют одновременно, однако, имея порой между собой кардинальные отличия. Ты и я — «Сэра Рикка» из двух разных миров, но я и Лорд Сэра, о котором ты говоришь — «Сэра Рикка» из одного мира, но параллельных его вариантов.       — А в чем заключаются различия? — Цубаса услышал нетерпение в голосе Рикки. — Чем ты отличаешься от него? И чем я отличаюсь от тебя?       — С тобой у нас разные внешние условия. А от него я отличаюсь тем, что на своём жизненном пути сделал иные выборы, — Веритэ закрыл аугментированный глаз и тяжело вздохнул. Затем он поднял голову и посмотрел на Рю, который от скуки принялся рассматривать стол для бальзамирования. — Я не знаю, в какой из версий моего мира вы находитесь, мне нужны детали. Например, я понятия не имею, что это за варвар. Скажите ему, что он сейчас разобьёт… ну вот.       Склянка, которую Рюноске взял в руки, оказалась слишком пыльной — она выскользнула из его пальцев и с грохотом разбилась о каменный пол. Рю испуганно отшатнулся и спешно отряхнул одежду от резко пахнущей слизи неизвестного происхождения, что оказалась на его брюках, когда темное стекло брызнуло фонтаном осколков.       — Эта жидкость не ядовита, — заметил Веритэ. — Но может прожечь ткань. Если это не зейд-ткань, конечно.       — Ты это подстроил или предвидел? — прищурился Рикка. Рю быстро счистил слизь с брюк и, шаркая ногой, собрал осколки в кучу.       — А как ты думаешь? — ухмыльнулся тот. — Что сделал бы тот я?       — Тот… — Рикка задумался. — Скорее всего, подстроил. Ты… не уверен.       — Что же заставило тебя так думать?       — Не знаю, — Рикка потер бровь. — Мне кажется, что ты не стал бы делать что-то подобное без веской причины.       — А ты?       — Я?.. — еще сильнее растерялся Сэра. — Я…       — Разумеется, Рикка не стал бы заниматься чем-то подобным! — вмешался Цубаса. Ему не нравилось то, к чему клонит этот человек, и еще сильнее не нравилось то, что он заставляет друга сомневаться в себе.       — Тебя, кстати, я тоже не помню в своей жизни, — Веритэ внимательно оглядел Цубасу с головы до ног. — Я бы запомнил кого-то столь… вызывающего.       — Барон Окуй с Альдераана был моим отцом, — недовольно бросил Цубаса. — В этом мире ты и Солус прибыли на Альдераан и вели переговоры насчет сотрудничества.       — Хм… — протянул Веритэ с сомнением. Его кибернетический глаз засветился зеленоватым светом, и он произнес после недолгого молчания: — А, вот оно. Запись об этом была у Тарики в журнале. В моей версии мира твой отец отказался сотрудничать, и мы с ней убили всех. Думаю, и тебя тоже.       — То есть… меня в твоём мире нет? — выдавил Окуй. — И мою семью перебили не республиканцы, а ситхи?       — Как я уже сказал, новую версию мира создаёт иной выбор. В вашей — твой отец решил довериться Империи, а в моей — Республике. Это привело к такому различию в твоей судьбе.       — Но в жизни человека миллиарды развилок выбора! — Рикка вцепился в плечо Цубасы, пытаясь успокоить и себя, и его. — Я не говорю уже о комбинациях вариантов! Это безумие!       — Число комбинаций действительно может уходить в бесконечность, — согласился Веритэ. — Но, во-первых, мы говорим о сложной системе людских взаимодействий, а во-вторых — вероятности никто не отменял. Какие-то линии обрываются, а какие-то — вливаются в другие, поэтому, хоть это число может доходить до миллионов, оно конечно. Благодаря счастливой случайности, в моём мире ты можешь оказаться и живым, не расстраивайся так.       — Не в этом дело! — отмахнулся Цубаса. — А в твоём отношении!       — А какое отношение ты ожидал от Высшего ситха? — резонно возразил Дарт Веритэ. — Чужие жизни — это точки на плоскости, через которые проходит моя линия. Лучше скажите, этот неуклюжий откуда? — он кивнул на Рю.       — Он — ученик госпожи Солус, — ответил Рикка, удивившись. — Хотя правильнее, наверно, даже сказать, что он больше твой ученик.       — Забавно, — Веритэ недоверчиво изогнул бровь. — Не думал, что у меня будут ученики кроме Тенна.       — Тенн стал твоим учеником?       — Да, после того как я убил Солус.       Это прозвучало так обыденно и просто, что Цубаса даже не сразу понял смысл этих слов. Для Рикки, стоявшего рядом, это прозвучало совсем иначе — он выглядел так, будто его ударили по голове.       — Ты убил Солус? — переспросил Сэра ошарашенно. Рю, услышавший этот вопрос, резко обернулся к нему и замер, вытаращившись на Рикку. В его глазах читался страх, а сам Рю побледнел. Рикка, уже взявший себя в руки, поспешил его успокоить. — Нет, Рю, он говорит о другом мире. С госпожой Солус все в порядке.       — Даже если речь и шла бы о вашей Солус, такая реакция для ситха непростительна, — вмешался Веритэ, и в его голосе глухо звучало едва заметное раздражение. — Ведь это — именно то, к чему мы готовим своих преемников. То, к чему мы стремимся всю жизнь.       — То есть, своими руками убить единственного родного человека во всей вселенной — это цель всей жизни ситха? — с отвращением подытожил Рикка. — Разве Солус не воспитывала тебя с самого детства?       — Мы стремимся превзойти своего наставника, преодолеть его, и получить свободу, разорвав свои оковы. Даже если ты живешь в нашем мире достаточно, чтобы суметь одолеть древнего ситха, нашу философию тебе, человеку из мирного места, просто так не понять, — ответил Веритэ. Он притронулся к сети шрамов на своём лице. — Я упорно шел к своей цели, и достиг её. Я жил так, как сам того желал, и не позволю никому себя осуждать.       — И в этом мы с тобой одинаковы, — сухо бросил Рикка, сделав несколько шагов в сторону, будто не желая находиться рядом. Скрестив руки на груди, он окинул оценивающим взглядом каменные барельефы ситов. — Но как ты здесь оказался? Если ты так могущественен и добился всего, чего хотел?       — Исходя из твоего внешнего вида могу заключить, что в том мире Я полагаюсь на фехтование, — медленно произнес Веритэ. — В моей реальности таких называют «ситх-убийца», если я не ошибаюсь.       — Что я должен на это ответить? — прищурился Рикка. — Ты пытаешься сменить тему?       — Нет. Просто пытаюсь выяснить, насколько та реальность отличается от моей. Как я уже говорил, я — колдун. Для достижения своих целей я использую Силу и алхимию. Поэтому для того, чтобы стать сильнее мне нужно было исследовать разные аспекты Силы. Однажды натолкнулся на древние тексты о других мирах. Я стал изучать их, научился заглядывать в другие вселенные, узнал о вариативности мира, — Веритэ гордо расправил плечи и торжествующе оглядел собеседников. Однако затем его голос начал гаснуть: — Но я ошибся. Я пытался подчинить себе эту силу, и мне не хватило мощи. Я застрял между измерениями в своей крохотной лаборатории, и не могу никуда отсюда уйти. Хотя таким образом теперь я существую во всех реальностях сразу в качестве отголоска себя, я ограничен этой лабораторией и этим миром. Вы можете видеть меня из-за того, что совершили переход из одного мира в другой.       — Тем не менее, ты можешь влиять на другие реальности, разве нет? — напомнил ему Рикка. — Ты ведь уничтожил Призрака Силы. Разрушь лабораторию и освободись.       — Увы, я могу взаимодействовать только с Силой, и то… — с досадой махнул рукой Веритэ. — На материальный мир я могу ограниченно воздействовать только в пределах этой комнаты. Я испробовал все, что мог, но остаюсь бессильным фантомом. Даже другие «я» в иных реальностях меня не видят.       — Значит, аномалия в Силе, о которой говорила Солус — это ты?       — Да. В каждой реальности я устраивал возмущения в Силе, чтобы Академия меня заметила, — кивнул Дарт Веритэ. — Сюда отправляют послушников, и рано или поздно сюда присылают «меня».       — Должно быть, у тебя куча времени, — пробормотал Цубаса.       — Здесь я существую вне пространства и времени, поэтому, пожалуй, соглашусь с этим утверждением, — проворчал тот.       — Но если ты напал на нас с мечом, то все-таки можешь воздействовать физически, — продолжил Окуй. — Почему бы не написать письмо самому себе?       — Ты бы поверил такому письму? — захохотал ситх.       — Нет, — подумав, признался Цубаса.       — Кроме того, есть немаленькая вероятность, что прямой контакт с другим собой приведет к тому, что вселенная схлопнется, — Дарт Веритэ снял с руки перчатку и посмотрел на свою ладонь. — Не то, чтобы я не пытался…       — Что? — с подозрением прищурился Окуй.       Вместо ответа ситх подошел к Рикке и коснулся его шеи кончиками пальцев. Затем медленно положил руку на горло и несильно сжал. Сэра стоял, не шелохнувшись, и молча смотрел прямо на него. Со стороны это выглядело странно — во всех смыслах этого слова — странно и даже немного зловеще.       — Не вышло. Какая досада, — затаивший дыхание Веритэ и не пытался скрыть своё разочарование. Криво ухмыльнувшись, он скользнул пальцами к щеке Рикки и легонько похлопал по ней, мгновенно потеряв к происходящему интерес.       — Ты же сказал, что вселенная может схлопнуться! — взвился Цубаса, у которого сердце пропустило несколько ударов. — Не вздумай шутить так!       — Я не шутил. Я на это надеялся, — пожал плечами ситх. Тряхнув головой, он посмотрел в потолок, на пыльный и блёклый камень. — Мне уже осточертела такая жизнь… Но теперь я знаю, что могу притронуться к тебе. Значит, можно делать всякое.       — Ты совершенно аморальный тип, — пробормотал Цубаса. — Да, Рикка?       — Я понимаю твоё отчаяние. Я чувствую его, — тихо произнес Сэра, заглядывая ситху в глаза. — Как долго ты пробыл в одиночестве?       — Я уже говорил, в этом месте не существует времени, — покачал головой Веритэ. — Поэтому я понятия не имею, сколько уже торчу тут. Но я точно могу сказать, что у меня была вечность на размышления.       По холодному помещению склепа разлилась тягучая тишина. Рикка внимательно разглядывал лицо Веритэ, так похожее и столь отличающееся от его собственного. Когда он заговорил снова, его голос звучал громко и уверенно.       — Помоги нам, — Сэра протянул Веритэ раскрытую ладонь.       — Что? — ситх недоуменно уставился на Рикку. — Помочь?       — Ты многое знаешь о других мирах, разве нет? — поддержал друга Цубаса. — Мы как раз искали информацию.       — С чего бы мне помогать вам? — снисходительно хмыкнув, Веритэ вернулся в своё кресло. — Не вижу причин.       — Ты сможешь удовлетворить свой интерес и развеять скуку. В твоём положении это дорогого стоит, разве нет? — произнес Рикка, не сводя взгляда с ситха. — Даже если ты гордый и надменный подонок, каким хочешь казаться, тебе наверняка сложно удерживать свою психику в приемлемом состоянии.       — Никогда бы не подумал, что услышу что-то подобное от самого себя, — хохотнул Дарт Веритэ и, глядя на Рикку с крайним интересом, подпер рукой щёку. — И? Что ты предлагаешь?       — Мы будем работать вместе до тех пор, пока не найдём способы помочь и тебе, и нам. Шанс того, что у наших задач похожие решения, не равен нулю, разве нет?       — Но и шанс того, что я — главный злодей вашей истории, тоже не нулевой, — змеиная ухмылка скользнула по губам Веритэ. — Не думал об этом?       — Думал, но пока ничего не решил, — холодно отозвался Рикка, внимательно посмотрев на ситха. В его облике вновь проявились резкие черты, когда он заговорил вновь: — Но, если я выясню, что мои друзья страдали из-за тебя, я тебя убью.       — Хм, — Дарт Веритэ снисходительно кивнул, будто принимая эти слова к сведению. Откинувшись на спинку кресла, он похлопал по подлокотникам и с интересом спросил: — И? Что дальше? Начнём с обмена информацией?       — Мы расскажем тебе все, что знаем, но до этого … — Цубаса неуверенно огляделся.       — М? В чем дело?       — Нет ли способа как-то позволить Рю тебя увидеть? Мне его даже как-то жаль…       — Спасибо, что помнишь обо мне, Цубаса, — шмыгнул носом Рюноске, поднимаясь на ноги. — Я уже не знаю, куда деваться.       Не способный увидеть или услышать Дарта Веритэ, он не мог участвовать в разговоре, а потому понять, о чем Цубаса и Рикка говорят с ситхом он мог лишь по ответам товарищей. И все же это не позволяло видеть полную картину, вызывало ненужные домыслы и фрустрации, отчего Рюноске решил отвлечься, принявшись изучать помещение. Разговор застал его у одного из барельефов, который он с интересом разглядывал, согнувшись в три погибели.       — Пожалуй… мне на ум приходит один способ, но я не знаю, насколько он эффективен, — Веритэ в задумчивости провел кончиком пальца по татуировке на шее. — Ты можешь увидеть больше, если знаешь, куда смотреть, верно? Если ваш друг сумеет заглянуть в другой мир, возможно, он приспособится видеть инородные осколки в собственном.       — Самокритичненько, — съязвил Цубаса, прищурившись. Он все еще не определился с тем, как относиться к Дарту Веритэ, но совершенно точно не испытывал тех же тёплых чувств, что имел к Рикке. Когда среди всего спектра эмоций Цубаса обнаружил даже некое злорадство по отношению к незавидной судьбе ситха, то перестал пытаться их проанализировать. — И что, есть способ увидеть другой мир?       — Разумеется, — снисходительно кивнул ситх. — Я занимался этим больше пятидесяти лет, для меня это естественно словно дыхание. Это сложный ритуал, но…       — Погоди, — Рикка прервал его рассуждения. Решив, что ослышался, он осторожно переспросил: — Пятьдесят лет? Ты же сказал, что в твоей ловушке нет времени?       — Нет, — подтвердил ситх. — «Пятьдесят лет» — до моей глупой ошибки.       — Извини за нетактичный вопрос, — Рикка был так поражен, что совсем забыл о своём негативном настрое. — Сколько тебе, чёрт возьми, лет?       — Дай подумать… — Веритэ потер подбородок. — Когда я застрял здесь, было где-то около ста сорока… нет, ста тридцати восьми стандартных лет.       — Быть не может, — выдавил Сэра, после того, как выругался теми словами, которых ни Цубаса, ни Рю от него не ожидали. Когда-то в юности он высказался похожим образом при Шики, на что Такамура выдал заинтригованное: «Оу». Сейчас у Рикки не было времени на то, чтобы думать о том случае — он признался, разглядывая Дарта Веритэ: — Я думал, что тебе не больше пятидесяти.       — Глупо оценивать ситха по внешнему виду, — довольно прищурился Веритэ. — Тёмная сторона способна на многое, а алхимия ситхов позволяет избавиться от побочных эффектов.       — Я слышал, что тёмная сторона уродует своих носителей, — с сомнением протянул Рикка. — По тебе не видно.       — Если ты не в состоянии с ней справиться — как правило, — фыркнул тот. — Велик риск потерять контроль над собой, над своими эмоциями и желаниями. Но я — другой. Я могу обуздать любую Силу!       — Ага, именно поэтому ты закончил в пыльной гробнице у чёрта на рогах, — парировал Рикка. — И ещё, твои импланты.       — Импланты — это лишь малая цена за жизнь Солус, — хмыкнул Веритэ, прикоснувшись рукой к кибернетическому глазу. — Я извлёк из них куда больше пользы, чем мог представить. И… я еще не закончил. Рано или поздно я найду выход. С тобой, или без тебя.       — Спорить будете потом, — вмешался Цубаса. Его немного удивляла та безжалостная критика, которой Рикка подвергал действия Веритэ — по сути, свои собственные, но. вместе с тем, Окуй лучше многих знал, насколько Сэра был строг к самому себе. — Вы… кхм, хорошо сохранились, ваше Темнейшество. Так как Рю увидеть этот другой мир?       — На самом деле, самое сложное в этом — настроиться на нужные волны. Привести свой разум в состояние, когда ты открыт Силе. Я могу направить вашего друга, если он сумеет войти в медитативный транс, — ответил ситх почти равнодушно. — Вот только смысла в этом я не вижу. Разве этот мальчишка сможет принести хоть какую-то пользу?       — По крайней мере, мы будем вместе, — твердо произнес Сэра. — Три головы лучше, чем одна.       — Вздор! — Дарт Веритэ вцепился в подлокотники и раздраженно посмотрел на Рикку. — Уж ты-то должен понимать, что от балласта нужно незамедлительно избавляться!       — «Балласт»? — хрипло переспросил Рикка, выходя из себя. — Почему ты не способен понять, что именно из-за такого отношения ты торчишь тут один, всеми забытый и никому не нужный!       — Нет, это ты должен понять, что полагаться на другого человека — это непозволительная блажь! — взвился ситх. — В твоём мире, может, и дозволено быть доверчивым идиотом, но здесь это могло стоить мне жизни! Убей, или будь убитым.       — Рикка… — начал было Цубаса, и оба участника спора взорвались:       — ЧТО?! — одновременно обернувшись к нему, они замолчали. Цубаса не смог сдержать смешка, настолько усилилось их сходство — и, кажется, оба это осознали.       — Ладно, — тяжело вздохнув, Рикка провел рукой по лицу. — Не мне тебя судить. В конце концов, именно Я ответственен за выборы, которые создали тебя. Где-то во мне есть ты, а мои слова отзываются в тебе.       — Понять друг друга мы можем, а вот принять — вряд ли, — с неохотой кивнул Дарт Веритэ. — Не уверен, что мы сможем помочь друг другу, но не попытаться было бы неправильно. Если шанс победы не равен нулю, я готов на него поставить. Передайте своему другу, чтобы точно следовал моим указаниям.       Когда Рикка и Цубаса посвятили Рюноске в свою задумку, тот, поначалу, растерялся, но затем широко улыбнулся. В ответ на недоуменные взгляды спутников он пояснил:       — Я просто… подумал о том, что смогу увидеть мир так же, как вы. Я поверил вашим словам, а теперь еще и увижу доказательства. Это удивительно.       — Кажется, он такой же наивный дурак, как и ты, — насмешливо прокомментировал Веритэ. — Ты умеешь подбирать себе компанию.       — Рю, мы расчистили тебе место, попробуй помедитировать в Силе, — проигнорировал его Рикка, приглашая Рю в центр квадратной секции крипты. — Он сказал, что тебе достаточно открыть своё сознание на глубоком уровне транса, а он подхватит тебя и направит.       — А… насколько глубоко надо? — смущенно спросил Рю. Он ссутулился и сконфуженно оглядывался, пытаясь заметить хотя бы след присутствия незримого ментора. Тот со скучающим видом уселся на пол и, поймав выжидающий взгляд Рикки, возмутился:       — Что? Теперь решил поговорить?       — Иногда я забываю, насколько невыносим, — процедил Рикка. — Сколько бы ни старался быть лучше, а все равно…       — Не говори ерунды, — Цубаса подошел ближе и положил руку на его плечо. — Ты — самый добрый, самый терпеливый и самый замечательный человек на свете. А этот дед — просто квинтэссенция тех черт, от которых ты уже избавился.       — Хорошо, если так, — криво усмехнулся Сэра. — Рю, думаю, чем глубже сможешь, тем легче ему будет.       — Ха, логика еще как-то работает, — ехидно хмыкнул Веритэ. — Верно. А теперь умолкните и дайте мальчишке сконцентрироваться.       — Ну всё, начинайте, — Рикка ободряюще улыбнулся Рю. — Мы с Цубасой будем здесь, но постараемся не отвлекать вас. Удачи.       Кивнув Рикке, Рюноске плюхнулся на пол и расположился в позе лотоса, закрыв глаза. Сэра отошел к ближайшей стене и, скрестив руки на груди, пристально уставился на двоих ситхов. Цубаса увидел, как в его глазах зажглось раскалённое золото.       — Волнуешься? — шепотом спросил он, придвинувшись в другу.       — Я не знаю, каким подонком могу стать через сотню лет, — тяжело и едва слышно выдохнул Рикка. — Я хочу ему верить, но… боюсь.       — Не наговаривай на себя, — Окуй приобнял его за шею. — Всё будет хорошо. Я верю в тебя. В каждого тебя.       — Спасибо… — Сэра с силой сжал своё предплечье. — Не дай мне потеряться, Цубаса.       Около получаса они наблюдали за тем, как ничего не происходило. Окуй задумался над словами Дарта Веритэ о других мирах и реальностях. Как много в его жизни было моментов судьбоносного выбора? Как много существует других реальностей, и насколько они отличаются друг от друга? Кроме того… Если сравнивать судьбу с дорогой, то в ней, помимо очевидных развилок, наверняка существовали широкие и обманчиво простые перекрестки, которые, однако, приводили обратно, на тот же путь; неприметные тёмные тропки, которые уводили от привычного направления прочь. Сколько раз он делал неосознанный выбор, и сколь многие решения действительно повлияли на его судьбу?       Цубаса хотел верить, что в каждой из возможных судеб встретил бы друзей, но теперь понимал, что в масштабах множества вероятных жизней то событие имело не самый большой шанс на реализацию. «Каждая встреча — это настоящее чудо», — подумал Окуй, разглядывая Веритэ. — «Но мы никогда их не ценим, и слишком многое воспринимаем как должное».       С другой стороны, существовали иные миры: немыслимые условия, невероятные судьбы. Если верить словам Веритэ, им еще повезло, что они остались людьми, оказавшись в новом мире. Перемещение между мирами оказалось возможно, но по-прежнему совершенно неясно, что именно послужило причиной их появления именно здесь.       Мог ли сам Дарт Веритэ приложить к этому руку? Цубаса так не считал. Хотя Рикка сам прекрасный актёр, лжец из него был не лучший, хотя, конечно, многое могло измениться за сто лет. И все же, вряд ли Веритэ, не имеющий той базы, которая была у их Рикки, мог так убедительно изобразить все эти эмоции.       — Надеюсь, что нет… — едва слышно пробормотал себе под нос стоявший рядом Сэра. Он не сводил пронзительного взгляда с Веритэ и хмурился.       — В чем дело? — шепотом осторожно поинтересовался Цубаса.       Сэра молча поднял на него глаза и покачал головой. Окуй поежился, вновь разглядев в светлой радужке Рикки золотые искры. Появление Веритэ позволило им отвлечься от событий, предшествовавших этой встрече, но теперь, в тишине, они оба услышали скулёж тук’ата, разносившийся по коридорам. Обратив внимание на эти звуки, Рикка побледнел и отвернулся.       — Рикка, послушай, — Цубаса тяжело вздохнул, догадываясь, чем опять загрузился друг. — Все, что там произошло…       — Х-ха!.. — громогласно выдохнул Рюноске, заставив Цубасу пошатнуться, а Рикку подпрыгнуть. — У-у…       — Ты закончил? — удивился Окуй, переводя взгляд с Рю на Веритэ. — Так быстро?       — Цубаса? Рикка? — вытаращился на него Рюноске. Вскочив на ноги, он подбежал к ним и сгрёб в свои медвежьи объятия. — Как же я скучал!       — Чё? — опешил Цубаса, чувствуя, как из него выдавили воздух. — Ты умом повредился?       — Он пробыл в разуме другого себя несколько дней, — ответил Веритэ, поднимаясь следом. — Я решил подержать его там подольше, чтобы наверняка.       — А-А-А! — Рюноске, только заметив Дарта Веритэ, отскочил в сторону и спрятался за Цубасой. — Значит, это он?!       — Как грубо, юноша, — проворчал ситх, наблюдая как Рюноске ошарашенно разглядывает его глазной имплант и татуировки. — И это после того, как я милостиво сопровождал тебя всё путешествие?       — Вы… вы тоже всё это видели? — к всеобщему удивлению, Рюноске залился краской.       — Ничего интересного, — отмахнулся Веритэ. — Лучше бы тебя занесло в более воинственный мир.       — Ты видел другой мир? — оживился Цубаса. — Какой?       — Я… — Рюноске смутился еще сильнее и принялся растирать вспотевшую шею. — Кажется, я видел мир, похожий на ваш. В нём я, Тенн и Гаку пели втроём перед большой толпой.       — Гаку? — переспросил Окуй. — Это кто?       — Это… Имперский Наблюдатель, с которым мы часто имели дело во время гонки. Мы получали через него приказы Совета. Хороший малый, но не подумал бы, что мы можем стать друзьями.       — Почему нет? — удивился молчавший до сих пор Рикка.       — Брат говорил, что лучше не связываться со слабыми и не одарёнными Силой, — растерянно пробормотал Рю, почесав щеку.       — Хоть от кого-то я слышу здравую мысль, — проворчал Дарт Веритэ. — Всё правильно, мальчишка.       — Вижу, возраст — не показатель ума, — процедил Рикка, закрыв собой Рю и Цубасу. — Или седина усиливает твою узколобость?       — А о чем вы пели? — Цубаса поспешил оборвать их перепалку, обратившись к Рю. — И, эй, неужели этот заносчивый пацан умеет петь?       — Эта песня… она до сих пор резонирует во мне, — Рю замер, прислушиваясь к мелодии, что слышал он один. — У Тенна бесподобный голос. "Я произнесу эту клятву десятки, десятки тысяч раз. Не отводи взгляда, продолжай пытаться. Это наша судьба…" , — пропел Рюноске, закрыв глаза. — Эти слова отдаются в моём сердце, и я не знаю, почему.       — Я хотел бы услышать эту песню полностью, когда мы закончим со всем этим, — Рикка улыбнулся Рюноске, а затем обратился к Веритэ. — Теперь мы можем обсудить происходящее, не оставляя никого позади. Спасибо, что согласился помочь.       — Мне стало интересно, как этот парнишка сможет помочь, — снисходительно хмыкнул Веритэ. — Если бы речь шла о чем-то простом, я, быть может, и понял бы это стремление. Но пока кроме глупой сентиментальности я не наблюдаю ничего.       — Называй это как хочешь, — пожал плечами Рикка. — Теперь мы можем поделиться друг с другом всей информацией и решить, как действовать дальше. Я о многом хочу тебя спросить.       — Отвечу ли я? — хохотнул Веритэ. — Заинтригуй меня, младший.       Рикка промолчал. Какая-то часть его трепетала в предвкушении — они встретили того, кто, вероятно, был способен пролить свет на всю эту историю получше любых манускриптов и голокронов. Однако его пугало то, что он мог лучше узнать Веритэ, худшую версию себя — теперь даже Лорд Сэра не казался ему таким уж подонком — и узнать его в себе.       — Располагайтесь, — Веритэ взмахнул рукой, демонстрируя им всё пространство крипты. — Нам предстоит долгий разговор.