Драконий Мститель

      Мы выдвинулись на рассвете. Чем ближе мы подлетали к Виндхельму, тем явственнее я ощущал ярость, разгорающуюся в моей груди. Мне не нужно было зеркало, чтобы понять, что я вновь превращался в жалкое подобие драконида. Но это меня на данный момент мало волновало. Ульфрик... Он вскоре поплатится. Но меня волновал тот факт, что, прослышав о нападениях, он мог скрыться куда-то. Поджать хвост и заныкаться в какой-нибудь безопасной пещере. Однако, я знал, что несмотря на все свои явные недостатки, мой бывший друг был в первую очередь воином, в котором кипела кровь от битв. Потому он и оставил Высокий Хротгар. В отличие от меня, он был истинным нордом. Меня же устраивала спокойная размеренная жизнь без всяких сражений и направленная лишь на самосовершенствование. По меркам моего народа, я - слабак. Но и этого слабака жизнь выпихнула из уютного гнезда, заставив возмужать за несколько месяцев. Скайрим не нежен к своим отпрыскам.       Как и ожидалось, люди уже успели подготовиться к нашему приходу. Ворота были заперты, все воины уже стояли наизготовке. Кто-то снаружи, кто-то внутри. Это было забавно. Зачем закрываться? Для драконов это не было помехой.       В отличие от людей, у драконов не было стратегии или еще чего-то в том же духе. Будучи существами сильными и могущественными, им попросту подобное не было нужно. Тот, на котором сидел я, рухнул прямо в центр города перед вратами виндхельмовского дворца, который защищали несколько рядов Братьев Бури. Некоторые признали меня, несмотря на то, что внешне я на себя уже не был похож. В их глазах отразились ужас, непонимание, невысказанный вопрос. Я лишь улыбался. Точнее, не я. Дракон во мне улыбался. Он наслаждался. Он был охотником. А они - жертвами. Он всего лишь хотел поиграть. Последствиями же этой игры были кровь, чьи-то страдания и пролитые слезы позже. Перехватив двуручник поудобнее, я вклинился в их ряды, раздавая направо и налево удары мечом. Сейчас действовал не я, но хищник во мне. Будучи самим собой, я ни за что бы не действовал так необдуманно. Я медленно напирал бы, использовал крики. Но драконья сущность будто бы и вовсе забыла об этом. Она вновь чувствовала необъяснимый голод, который ничем нельзя было утолить, даже кровью. Она исступленно искала источник пищи, и все его не находила, но чувствовала, что он где-то рядом. Где-то поблизости.       Мой разум вновь начал мутнеть. Я не видел и не знал, что творил, лишь ощущал небольшую тяжесть своего оружия, которое полегчало раза в три. Это оттого, что я становился подобием дракона? Все оттого? Я услышал клацанье острых челюстей. Моих? По всей видимости. Все стало бессвязным. Вспышки, алые пятна, огни, лязг стали, скрежет, крики. Все потонуло во мраке.       Я был один. Погруженный в странную черную жижу, окруженный полной тьмой, я опустился на колени, услышав противное хлюпанье.       Холодно.       Очень холодно.       Холод сковывал меня, будто цепями. Он не давал мне двигаться, меж тем обладая странным успокаивающим эффектом. "Усни", - вот что он мне твердил. Мои веки начали смыкаться, хоть я вдруг и стал бороться этому необъяснимому трансу. На какое-то мгновение вокруг меня просветлело, и я увидел, как своими когтями разрываю глотку одному из Братьев Бури. Я уже был на рынке. Далеко от замка.       Неужто я забыл о своей цели? Неужто эта одичалость охватила меня настолько, что я сам уже не разумел, ради чего пришел в Виндхельм? Что со мной такое?       Страх оказался достаточно сильным, чтобы я задвигался. Я должен был отбить свое тело. Вернуть его назад. Никто не смел отнимать у меня контроль. Этот путь я должен был пройти сам, до конца, без чьей-либо помощи. Мне не нужны поблажки.       Я согнулся пополам, понимая, что иначе мне никак не вырваться. В этот момент я обнаружил, что все мое тело покрылось коркой льда. "Я стал похож на сестру, - мелькнула успокаивающая мысль. - Я скоро воссоединюсь с ними, я близко..." Однако, для этого у меня не было времени. Сейчас мне следовало думать о мести. Лишь представляя одно лицо Ульфрика, я ломал себя, свое сознание, стараясь высвободиться из заточения, в которое меня загнало проклятие.       Постепенно я приходил в себя. Мое тело еще работало само по себе, движимое драконьей сущностью. Я разрывал глотки врагам, царапал их когтями, оставляя глубокие незаживаемые раны, дышал на них огнем и скалился, будто дикий зверь. Все пребывало в оранжево-алых оттенках, мой нос вдыхал острый запах крови, наполняющий меня каким-то неистовым восторгом и еще больше распаляя мою жадность. Я повел себя обратно во дворец, обнаружив, что недалеко от него ушел. Быть может, дракон внутри меня тоже желал поквитаться с Ульфриком, чувствуя, что он станет серьезным противником.       Дверь не поддавалась, но несколько мощных ударов от приспешников Алдуина, и я уже смог ворваться внутрь, сопровождаемый драконьим пламенем. Почему-то их огонь мне не вредил, хотя друг друга драконы вполне могли ранить подобным. От моей одежду мало что осталось - она вся была порвана, в подпалинах и грязи. Сохранилась лишь броня, да чешуя не спешила уходить с моих рук, как и острые черные загнутые когти. Мои губы непроизвольно растянулись в улыбке, обнажая клыки.       На изготовке уже стоял Ульфрик в окружении самых верных и самых сильных солдат своей жалкой армии. Когда он увидел меня, идущего среди драконьего пламени и явно находящегося на их стороне, то невольно он дрогнул, в его глазах промелькнули сожаление, горечь и, что немало важно, страх. О да, это чувство подпитывало мое злорадство, которое и без того усиливалось с каждой секундой. Мои глаза засверкали буйной радостью. Я не видел этого, но ощущал. Я весь дрожал в предвкушении, когда мои когти наконец пронзят его.       Братья Бури ринулись на меня в боевом кличе, но сильный крик Безжалостной силы снес их, оставив жалкий пепл. В своем драконьем обличье, пусть и незавершенном, и убогом, я был куда сильнее, чем обычно. Только компенсировалось это потерей рассудка. Хотя, чем ближе я был к нему, тем спокойнее себя ощущал, несмотря на охватившую меня непонятную эйфорию. "Вот он - час расплаты. О, как же он будет сладок!" - таковы были мои мысли.       Ульфрик не собирался сдаваться просто так. Краем глаза я видел, что пламя перестало полыхать, а шум крыльев затих. Похоже, что драконы оставили за мной право решить все с этим человеком. Я должен показать преданность делу, а также неплохое зрелище, которое им всем придется по нутру - этим кровожадным тварям. Впрочем, я постепенно превращался в одного из них, так почему бы не отдаться этому полностью?       - Обойдемся без Криков, Варьольф. Ты же как-никак мстить пришел? Брось, в смерти Яркомы нет моей вины. Я любил ее, Варьольф! Я любил твою сестру, пока ты просиживал штаны на Высоком Хротгаре! - кричал Буревестник.       - Достаточно! - взревел я.       Что же, без Криков так без Криков. Голос Ульфрика силен, но не сильнее моего, и сейчас он прекрасно это понимал, видя, во что обратились его соратники. Я был согласен на его условие, даже если бы он его не соблюдал. Было бы совершенно невесело, если это была бы битва Криков. Мы не драконы (точнее, Буревестник - не дракон), чтобы биться Голосами. Да и какая в этом радость? Правильно, никакой. Этот человек, сотворивший подобное с моей сестрой, не достоин легкой смерти.       Он набросился на меня с двумя своими мечами, я же попросту увернулся, даже не пытаясь их заблокировать. Я чувствовал себя как кот, который играл со своей мышкой. Медленно. Осторожно. Мне нельзя было ее спугнуть. Аккуратно. Увернулся тут, увернулся здесь. Пора.       Я резким движением выбил у него сначала один меч, затем второй. Мне не составило труда. Это было легко и приятно. Затем я всадил когти в область живота, выбрав самую наиболее безопасную точку, чтобы это не стало смертельным ранением. Ульфрик все еще пытался бороться, не сдаваясь до самого конца. Он уже хотел Крикнуть, но я не дал ему это сделать, встряхнув и сбив дыхание в его груди.       - Не так быстро, - прорычал я, радостно наблюдая за его страданиями. - Итак, как же мне с тобой покончить? Я много раз представлял этот момент. Снова и снова, снова и снова... - я не узнавал собственный голос. Он не принадлежал мне, будучи странно-грудным, утробным, басовитым, исходящим из самых недр моего организма. Но и голода не было. Того всепоглощающего ненасытного голода, от которого я никак не мог избавиться. Почему? Его не было, еще когда я очнулся. Я только сейчас это понял. В чем была причина? Что стало источником пищи? Я не знал.       - Может, просто всего тебя измордовать, искромсать, как это сделали с моей сестрой Яркомой? - размышлял я вслух, видя ненависть, непонимание и даже частички страха в глазах Ульфрика. Перед чем то был страх? Перед неизбежной смертью или же... передо мной? От последнего предположения все внутри живота запорхало бабочками. - Или же... поджечь, как это сделали с Ялсу?       - Ей я ничего... не делал, - прохрипел недовольно Ульфрик.       - О да, я знаю. Но вы сделали. Вы, люди, отнявшие у меня все. И ты - один из них. А значит это вина вас всех. Долги нужно платить, дорогой Ульфрик. Иначе... иначе весь мир рухнет, - измывался я, совершенно себя не узнавая. Это не был я. Но в то же время... Какой-то чужой посторонний голос внутри меня подсказывал, что это моя истинная личность. О, как же я надеялся, что это лишь ложь. - Метод Ялисии не подойдет, слишком долгосрочный. Способ Заркьольфа не проверну, слишком... искусен. Выбирай: огонь или же избивание? Что для тебя страшнее?       - Ты так говоришь... будто сам нечеловек... - хрипел Буревестник, прожигая меня взглядом.       - А ты разве не видишь? - удивился я. - Мои ало-желтые глаза, когти, чешуя...       - О чем ты? Лишь когтистые перчатки. Али разумом повредился? - был мне ответ.       Я нахмурился. Невозможно... Хотя, быть может, когда голод усмирялся, симптомы отходили назад. Лишь когти остались при мне. Однако, дракон все еще говорил во мне. Все еще заставлял меня ощущать то, что мне не следовало ощущать. Он все еще общался со мной в своей извращенной манере.       - Огонь или насилие, Ульфрик, - четко повторил я уже без рычания в голосе. - Благодари судьбу за мое милосердие.       - Да иди ты... в Обливион... Варьо... - выплевывая кровь, прохаркал Буревестник.       - Хорошо, выбор сделан, - с каменным лицом ответил я.       Неожиданно он в мгновение ока вспыхнул, будто спичка. Крика я не услышал, он был беззвучным. Его кожа стала обугливаться, но я совершенно не чувствовал жара пламени, быть может, оттого, что был покрыт частично чешуей. Однако, я все равно отшвырнул его, и он приложился о стену так, что весь дух из него выбился. На несколько минут он потерял сознание, но огонь не прекратил пожирать его.       - Нет... Это должен был сделать я! Я! - закричал я, метнувшись к нему и пытаясь потушить пламя.       - Брат... Братик... - услышал я вдруг чей-то плач. Очень знакомый.       Я замер и после некоторого колебания обернулся. Около трона Ульфрика, дрожа всем телом, стояла Яркома, как никогда прекрасней всех. Ее тоненькая фигурка была облачена в легкое длинное платьице, а в коротких темно-каштановых волосах красовался синий цветок. Ее розовые губки были надуты, брови сведены у переносицы в молящем жесте. Из ее ярких синих глаз текли горькие слезы.       - Брат... Не делай этого... - прошептала она.       "Почему?" - этот вопрос застыл в моей голове, боясь переходить на язык. Однако, ответ тут же пришел. "Потому что она любит его. Этого мерзавца, обрекшего ее насмерть." Будь Яркома на самом деле жива, то сейчас я бы отступился, оставил бы Ульфрика, сохранив ему жизнь как раба драконов, потому что иного выбора у меня не было. Но... в глубине сердца я все еще помнил: моя сестра мертва. Мертва по вине этого самого урода.       - Прости... - также шепотом ответил я. - Но ты уже мертва.       Она упала на колени, сложив руки в молитвенном жесте и всей душой обратясь ко мне. Ее слова больше не достигали моих ушей, моего слуха больше не было. Все вокруг озарялось алым: я превращался. В этот же момент я увидел наконец, что Ульфрик несется на меня со своими мечами. Он успел их подобрать, пока меня отвлекал призрак. "Сестра... меня предала?" - мелькнула безумная мысль, но я ее отогнал.       Я уже не успел уклониться от удара, но он меня не пугал. Я чувствовал, как чешуя покрывает меня, готова защитить от чего угодно. Но насколько я знал, даже подобная броня не спасала дракона от клинка разъяренного воина. "А как же моя месть?" - слабо подумал я, понимая, что Ульфрик не отклонит удара.       Однако, помощь пришла оттуда, откуда я не ждал. Легким прыжком взвившись в воздухе, Варан налетел прямо на Буревестника. В мальчишке скрывалась невиданная сила, хоть по нему было и не сказать. Он уже готовился перерезать вождю Братьев Бури горло, но я остановил его криком: "Постой!"       Варан замер и с неуверенным лицом обернулся ко мне.       - Ты серьезно? - произнес он это так, будто уже заранее считал меня предателем.       - Я сам должен его убить. Око за око, кровь за кровь... - пробормотал я.       - У тебя было множество возможностей, но ты их всех профукал, пялясь куда-то и разговаривая с собственными призраками, - фыркнул Варан и, перехватив клинок покрепче, уже приготовился к тому, чтобы перерезать горло Ульфрику.       - Услуга! - попытался я.       Губы мальчишки довольно растянулись.       - О-о, вот это я уже понимаю, - удовлетворенно поблагодарил он. - Я его придержу, ты режь.       Мне ничего не оставалось, как согласиться. Я чувствовал, что впоследствии пожалею о том, что заключил сделку с Вараном, но на данный момент месть была куда более приоритетной. Мое сердце билось все быстрее и быстрее, а зверь внутри меня вновь пробуждался. "Наконец-то. Покончить все здесь и сейчас. Никакие призраки меня уже не остановят. Никакие мои галлюцинации не помешают выполнить задуманное. Это мое обещание, данное прямо здесь и прямо сейчас", - мысленно произнес речь я, после чего молча перерезал Ульфрику горло, вложив в это всю свою силу.       Он задыхался, из его горла, из его рта - всюду текла кровь. Его глаза закатились, а лицо побледнело. Я оставил его распластавшимся на полу, умершим в собственном дерьме. Это была "достойная" смерть для мерзавца, обрекшего мою сестру на смерть и не только.       - Теперь твой долг уплачен, Ульфрик, - сказал я, прежде чем покинуть разрушенный дворец.       Тяжелым шагом ступал я, направляясь к выходу из Виндхельма. Драконы уже собрали за границами города трупы и принялись пиршествовать, тогда как Алдуин, пристроившись на крыше дворца, смотрел вдаль. Он уже был сыт душами жителей. Я перевел мутный взгляд на небо - оно было затянуто темными кровавыми облаками.       - Скоро пойдет сильный дождь из крови, - заметил на человеческом языке Пожиратель Мира.       Я не знал, к чему это было сказано. Это была какая-то метафора или он действительно полагал, что вскоре нагрянет подобный ливень? Чувствуя, сколь неповоротливы и медлительны мозги в моей голове, я старался лишний раз не крутить шеей.       Но неожиданно мое внимание привлекла огромная туша, распластавшаяся на нескольких домах. Это был мертвый дракон. Мне показалось, что это очень важно, но я никак не мог сообразить, почему. "Какой-то мистический смысл? Нет... нечто больше... лекарство? Лекарство... от чего?.." - мысли вяло текли в моей голове, никуда не торопясь.       Все было в развалинах. Расколотые крыши, обваленные стены, кругом пыль, песок, обломки и снег, снег, снег... Снег, обагренный нордской (и не только) кровью, бесстыдно демонстрирующий всю жадность напавших. Следы выглядели так, будто жертв протащили по земле. Где-то он внезапно обрывался: в этот момент дракон, перехватив поудобней труп, взмывал в воздух. Таким образом они все и собрали. Методично, понемногу, оставив лишь тех, до кого трудно было достать. Их глаза горели возбужденным огнем: они жаждали пищи.       Я покинул город, чувствуя ни с чем несравнимое облегчение. Несмотря на неприглядную сцену драконьего пиршества, я ощущал себя куда как лучше, вдыхая свежий морозный воздух. Покачнувшись, я упал в снег и наконец смог расслабиться. Время будто замедлилось. Начал идти снег. Снежинки, медленно кружась в своем прекрасном танце, приземлялись рядом со мной или же норовили попасть мне в глаза, оседая на моих ресницах. Скайримовская земля стала мне колыбелью, нежно убаюкивающая меня.

***

      Следующей нашей остановкой стал Айварстед. Похоже, что Алдуин хотел поближе подобраться к Седобородым. Я был не против. Я ненавидел этот город всей душой, несмотря на то, что он приютил меня и обогрел. Но он же напоминал мне о своих первых годах, когда я наконец покинул тот проклятый храм на вершине горы. Люди часто ненавидят подобные места, и их желанием становится стереть это место с карты навсегда.       Однако, когда мы прибыли туда, то оказалось, что в деревушке не осталось ни одного жителя. Все сбежали, пропав в неизвестном направлении. Посреди разоренного поселения стояла лишь одна женщина. Ее светлые волосы были заправлены в косу, глаза сверкали сталью. Вся облаченная в броню, драконоборка опиралась на свой меч, ожидая непрошенных гостей.       - Дельфина... - охнул я, понимая, к чему все это ведет.       Я понимал, что иного выхода из этой ситуации нет. Либо умрет она, либо я. Но я итак знал, что она в любом случае покинет этот мир, потому что никто не способен одолеть Алдуина, кроме... меня. Дельфина явно не собиралась отступать. Но почему одна? Почему не притащила за собой целую армию или хотя бы пару человек? Что за странное благородство и в то же время сумасбродство засело в ней? Впрочем, это уже неважно. Я не мог позволить ей остановить меня. Я уже дал себе обещание, что меня больше ничего не остановит. Прости, друг.