Драконий Мститель

      Мы постепенно взбирались наверх. Пожалуй, эта были самые тяжелые семь тысяч шагов для меня. Но я упорно продолжал идти дальше, потому что хотел раз и навсегда покончить с Седобородыми. Нет, не убивать, но разрешить уже все. Я хотел, чтобы они оставили меня в покое, чтобы больше никогда не Кричали "Довакин", не покидая своего насиженного гнезда. Ведь они же никогда не спускались в мир, они были отрезаны от него, так как они могли принимать какие-либо решения касательно Драконорожденного?       Я плохо слышал, но тут моего слуха коснулся отдаленно знакомый голос. "Дорогая, продержись еще немного!" Я резко обернулся, стараясь что-либо разглядеть, но меня силком потащили дальше. Неужто видение?.. Это был голос отца. Я не мог его ни с чем перепутать, так как только недавно видел прошлое в Данстаре. Меня грубо пихнули солдаты, заставляя идти дальше. Я почувствовал злость, но сдержался. Все-таки сейчас я не мог дать должного отпора. На самом деле, вполне мог бы, но не хотел до поры до времени. Да и Туллия не просто так будет одолеть, он был все-таки талантливым (по слухам) полководцем с опытом боя. Мне нужно было попасть к Седобородым. Откуда же я знал, что здесь меня будет поджидать одно из видений? Но, быть может, оно вернется... Я надеялся на это. Но что же все-таки делали мои родители на Высоком Хротгаре? Конечно, именно они отвели меня к старцам, но я не помню, чтобы звучала подобная реплика. Похоже, что у них была какая-то проблема, а может шел буран? Или же они были ранены?.. По коже прошел мороз, и я встряхнул головой. Нет, не стоит думать о плохом. Мне не хотелось думать в таком ключе. Слишком много... Слишком много я всего увидел. Не хватало еще и этого. Не знаю, перенесу ли, не дотерплю до конца света.       Туллий несколько раз постучал в железные двери, после чего приказал солдатам охранять Клариссу, а меня же втолкнул внутрь, войдя вместе со мной. Наконец-то с меня сняли повязку, я мог теперь видеть и говорить. Эти стены были наполнены воспоминаниями. Я лишь надеялся, что они не станут здесь всплывать. Слишком не вовремя. Не хватало мне напоминаний подобного рода. Они лишь будут притуплять мой разум. Быть может, именно на это Туллий и надеялся? Думаю, потуги его будут тщетны, я не сломлюсь (надеюсь).       Здесь стояли все. Арнгейр, Борри, Вульфгар и Эйнарт. Пятый же, Партурнакс, находился на самый вершине Глотки Мира. Старец, которого я никогда не видел. Когда-то я мечтал о том, чтобы вновь встретиться с ним, но сейчас... сейчас мне не хотелось выслушивать еще одного полоумного старикана.       - Зачем ты вернулся? - грозно спросил Арнгейр. Я лишь взглядом указал на Туллия. Старик нахмурился. - Неужто и впрямь... Нет, мне не хотелось верить в это...       - Варьольф - Довакин, - ответил ему генерал. - Вы разве не знаете? Он пошел против людей и объединился с драконами. Мы бы давно его уже убили, но лишь он, по преданиям, может нас спасти. Может, поможете его переубедить?       - В сердце его таится тьма, - покачал головой старец. - Такое не просто побороть. Наш бывший ученик, похоже, не собирается бороться, он решил медленно погружаться в этот черный, как Алдуин, океан. Вскоре он с головой уйдет туда и больше никогда не вернется. Если вернется на путь истинный, стало быть, такова судьба, нет - расклад богов.       Я невольно дернулся, осмысляя сказанное стариком. До меня постепенно доходил смысл его слов. Я уже не мог сдерживать смех, поэтому расхохотался во всю глотку. Седобородые... Правы были Клинки. Придерживаются Пути Голоса, прячутся за своими дурацкими правилами, никогда не сражаются. Для чего они вообще существуют? Они же не приносят никакой пользы обществу. Бесцельное существование, направленное непонятно на что. Они не впускают никого в свой монастырь, поэтому даже не выполняют религиозную функцию, подобно другим монахам. Седобородые... не нужны этому миру. И им он не нужен.       Я улыбнулся и расхохотался, поворачиваясь к Туллию, который недоумевающе стоял и смотрел на старцев. По его лицу я понял, что он еще не осознал ими сказанное. О да, напрямую они никогда не скажут, что им плевать на этот мир и его судьбу. Их заботило лишь собственное саморазвитие и приобретение мощи, которую они никогда не буду использовать, кичась тем, что имеют силу, но они настолько велики и настолько высоки по своему уровню, что никогда не используют ее во зло. Но и в добро они ее не используют. Они просто ее имеют. Все равно что ее у них не было бы.       - Они не помогут тебе в твоем деле, Туллий, - произнес я. - Им совершенно все равно, выйду ли я на битву с Алдуином или нет. Их больше волнует тот факт, что мне придется использовать Голос. Как так! Такая сила и будет использована! Их бороды начинают трястись от одной лишь такой мысли!       Мой смех был слегка нервным и истерическим, но я не особо старался его как-то изменить. Он был искренним. Седобородые смотрели на меня с осуждением, но мне было все равно. Некогда я ими восхищался, они были для меня авторитетами. Сейчас же это было сборище полоумных старикашек, которые от страха закрылись от всего мира. Социопаты и не больше. Можно было восхититься их стойкостью и прочим, ведь всем этим их правилам было нелегко следовать. С другой стороны, нужны ли были эти правила, когда мир был на краю гибели? Когда человек чувствует смерть, он хватается за жизнь настолько сильно, что все границы попросту стираются. Они же не походили на утопающих. Или думают, что в итоге я пойду на Алдуина? А вот черта с два!       - Вы должны переубедить его. Мы все умрем, если он не решит биться с драконом! Все знают, что только у Довакина есть реальная сила одолеть Алдуина. Что смогла сделать стража в Маркарте против драконов? Ничего. А вот он их спокойно может убивать, будто охотник по лесу ходит и дичь всякую стреляет. Он - единственное спасение, а вы... вы вообще хотите жить? - Туллий начинал терять самообладание. Многие бы на его месте поступили также.       - Если такова судьба, стало быть, этот мир погибнет и даст рождение чему-то новому. Нынешний мир лишь жертва. Однажды ему в любом случае придет конец, так почему бы и не сейчас? - вздохнул Арнгейр, после чего повернулся ко мне. - По правилам мы должны обучить Довакина, после предоставив ему самому выбирать свой собственный путь. Однако, нам больше нечему тебя учить, а дорогу ты уже выбрал. Мы не можем больше задерживать тебя здесь.       Это был ясный намек на то, что пора мне вместе с Туллием удалиться. Я фыркнул, уже собираясь уходить, как вдруг вперед выступил мастер Борри. Он никогда не разговаривал, потому как не мог совладать со своим Голосом. И если и произносил что-то, то только на драконьем языке.       - Арнгейр, тирнарух Партурнакс фсув нии (Арнгейр, позволим же Партурнаксу решать). Рок лос Довакин, Струнду'уль. Рок фен тинвак Партурнакс (Он Довакин, Корона Бурь. Он будет говорить с Партурнаксом). Му дрем йол лок Довакин (А еще мы должны его поприветствовать). Нех зуррас но гиза (Никогда не забывай о своем долге).       Главный Седобородый вздохнул и кивнул, принимая слова своего "коллеги". Он повернулся ко мне, намереваясь перевести слова Борри. Неужто он позабыл о том, что я владел драконьим языком и мог вполне хорошо изъясняться? Невольно я почувствовал укол в сердце, но проигнорировал. Буду я еще обижаться, будто маленький.       - Он сказал... - начал было Арнгейр, но я его перебил.       - Я прекрасно слышал, - твердо произнес я, подмечая удивленные глаза старика. И правда забыл. - Поразительно, что встречусь я с вашим вождем лишь сейчас, тогда как желал этого лет пятнадцать назад. Будь это тогда, прыгал бы от радости, но теперь... Есть ли мне смысл с ним видеться? Мое мнение от того не изменится.       - Стоит попытаться, - вздохнул Туллий. - Ведите.       - Нет, генерал. Пойдет только Довакин.       - Что если он сбежит? Или нападет на этого вашего Партурнакса? - возмутился мужчина, но старик был непреклонен.       - Не думаю, что что-то подобное случится. Он может стать угрозой для нашего главы, но и тот не лыком шит, - усмехнулся Седобородый. - Несмотря на то, что за эти годы Варьольф изменился, он все равно в тайне желает встречи с Партурнаксом. Да и некуда ему бежать. У него будет только один путь - вперед.       Туллий подчинился Седобородым. Он остался в храме, я же проследовал за старцами во внутренний двор. Воспоминания почти что нахлынули на меня, но я их отогнал. Я взглянул на ступени, которые вели прямо к арке. За ней была такая буря, что попросту невозможно было взобраться наверх. Там проживал Партурнакс. Мы с Ульфриком не раз пытались пробраться туда. Какие только Крики не использовал мой друг, но все было тщетно. Даже если закутаться в самые лучшие меха, то холод все равно наносил такие нестерпимые удары, что можно было мигом получить обморожение и умереть. Да и не видно ничего. Вот так сорваться в пропасть и все - смерть. Несмотря на наше упорство, мы не были дураками, не ценившими свою жизнь. Я так мечтал однажды пройти по тому пути, одна лишь только мысль об этом заставляла мое сердце учащенно биться, а на губах сразу расползалась глуповатая улыбка. Но все это было давно в прошлом. Теперь я не чувствовал того непреодолимого желания, хоть в то же время мне было любопытно поглядеть на человека, который стоял во главе Седобородых, по слухам, столько лет. Он что, был бессмертным? Или богом? Или знал особую технику? Или Путь Голоса позволяет достичь долголетия? Я намеревался это узнать.       Но перед тем, как позволить мне подойти к арке, Седобородые устроили приветствие. Я тоже когда-то заучивал его наизусть.       - Лингра кросис саран Струндууль, вот нид балан клов пран нау. Наль ту'уму, му офан ний ну, Довакин, наль сулейк до Кан, наль сулейк до Шор, арк наль сулейк до Атморасевут. Мейз ну Исмир, Довасебром. Даман дар рок (Долгие лета тосковала Корона бурь по челу, достойному носить её. Своим дыханием мы ныне даем её тебе, исполняя веление Кин, веление Шора и велению предков с Атморы. Ныне ты - Исмир, Дракон севера, внимай нам.)       На меня свалилась тяжесть их Туумов, заставив шататься, а голову звенеть. Однако, я выстоял. Не будь я Довакином, то давно бы уже лежал в лепешку в снегу, а Седобородые бы грустно вздыхали, признавая, что я не Драконорожденный.       - По традиции мы должны отправить тебя в Устенгрев, за рогом Юргена Призывателя Ветра, но... - Арнгейр со вздохом посмотрел на меня.       - Не стоит тратить на это время. Я не собираюсь идти ни за каким рогом, - твердо произнес я. У меня полно других дел и мест, куда бы мне действительно стоило сходить. Надоело плясать под чужую дудку. Я был сам себе хозяин.       - Ожидаемо, - кивнул старик. - Итак, пришла пора научить тебя последнему тууму.       Есть что-то, что я еще не изучил? Арнгейр подошел к каменной площадке, я проследовал за ним. Седобородый Крикнул: "Лок Ва Кор!" Небо, весна, лето? В то же мгновение эти слова отпечатались на камнях, полыхая живым огнем. Я невольно отшатнулся, дивясь такому. От Слов Силы исходил странный шепот, манивший меня. Старцы рассказывали о подобном. Что это древняя сила, почувствовать которую могут лишь избранные. Ранее, когда я путешествовал по Скайриму, то не раз натыкался на Стены Слов, но никогда ничего не слышал. Точнее, мне казалось, будто я что-то слышу, но это было совсем не так. Лишь иллюзии, порожденные моим сознанием. Мне просто хотелось быть этим избранным. Сейчас, когда я слышал истинный шепот, то понимал, что все, что было до того, было только игрой моего сознания. Однако, от них все равно не исходила та древняя сила, должно быть, оттого, что Арнгейр вложил в нее свой дух, а он не был настолько старым. Еще через секунду из старика потянулся поток энергии, который прошел через меня. В моей голове сразу отпечатались слова на драконьем языке. Я точно знал, как произносить, где делать паузы, с каким придыханьем и насколько громко. Я удивленно поморгал, после чего Крикнул. "Чистое небо", так его назвали. Слегка рассерженно, повернулся я к Арнгейру.       - Стало быть, вы все это время могли научить меня тууму? Но не хотели, верно? - нахмурился я.       - Не каждый познает туум даже таким способом. Сейчас ты - Довакин, оттого и поглощаешь знания с пугающей скоростью.       - Но я не мог стать Довакином в мгновение ока. Я всегда им был. А значит, этот способ всегда бы на мне работал. Вы ведь просто не хотели, чтобы я стал одним из вас, верно? Чтобы кто-то превзошел вас, - зло парировал я.       - Да, ты всегда был Драконорожденным. Похоже, что твои родители это чувствовали, раз привели тебя к нам. Я видел в тебе талант, но он все никак не раскрывался. Кто же знал, что для этого тебе требовалось всего лишь раз поглотить драконью душу, - спокойно ответил старец. - А теперь иди. Расчисти себе путь Чистым Небом и дойди до Партурнакса. Будь осторожен в своих действиях и своих словах. Тем более, в своих Криках.       С этими словами Седобородые вернулись в монастырь, а мне ничего не оставалось, кроме как взобраться на вершину Глотки Мира. Хотя, конечно, я мог с помощью Крика спуститься с горы очень быстрым и безболезненным способом, но сперва мне нужно было встретиться с главой ордена. Уж больно много я о нем слышал. Я не боялся, чтоо ему удастся меня разубедить. Ведь он был одним из Седобородых. Раз уж они решили, что конец мира неизбежен, то, стало быть, это судьба. Партурнакс наверняка рассуждал также.       Я начал свое восхождение, невольно вспоминая о видениях. Но здесь они не могли меня настигнуть, ведь никто не умирал из тех, кто некогда населял эти стены. Точнее, умирал, но со мной не был связан родством. Стало быть, и я не мог видеть его прошлое. Это меня вполне устраивало, ибо путешествия по старым временам... изматывали.       Наконец-то я добрался до вершины, остановился около большого валуна и облокотился об него. Невольно я выдохся. Ведь мне приходилось каждые секунд двадцать Кричать, при этом отбиваясь от всяких ледяных привидений, живших в таком буране. Теперь понятно, почему они не допускали меня с Ульфриком к Партурнаксу. Такой путь можно пройти лишь физически (и морально) подготовленным. Я огляделся. Открытая площадка, впереди стояла Стена Слов. Но я никого не увидел. Где же обитал этот человек? Никакого домика или намека на шалаша или костер. Может, он все-таки не здесь? Может, он уже давно умер, а Седобородые просто этого не знают? Может, его никогда и не существовало?       Я осторожно отошел от валуна, пойдя вперед. Внезапно меня накрыла тень, я отшатнулся, выхватывая свой двуручник. Прямо передо мной приземлился дракон. Он был старым, древним, будто Алдуин. Но я не видел в его глазах пылающей жажды крови, отголоски которой и сам испытывал совершенно недавно. Он смотрел на меня изучающе, с любопытством и даже как-то радостно.       - Дрем Йол Лок. Приветствую, вундуник (путешественник). Я Партурнакс. Кто ты? Что привело тебя на мою струнма... мою гору? - произнес он.       Я замер, переваривая сказанное драконом. Что же, это много объясняло. Если Партурнакс - не человек, то его долголетие не становилось чем-то особенным. Значит, именно он - тот, кто обучил людей Голосу, чтобы противостоять драконам. Он пошел против своей натуры, пошел против самого себя, довольствуясь суждениями разума, а не желаниями своего хищного "я".       - Партурнакс - дова... - пробормотал я. - Крида груд ди хосарам (Что за интересный поворот сюжета). Что же... Приятно познакомиться, Партурнакс. Зуу Довакин, - я слегка поклонился. Это все было в несколько издевательском тоне, но, как я и ожидал, дракон этого не понял.       - Ты знаешь язык дова... Необычно, - впечатлился Партурнакс.       - На протяжении пятнадцати лет я воспитывался Седобородыми. Я не владел Голосом, но зато прекрасно изучил драконий язык, владея им как обычным языком, не чувствуя его сердцем, а распоряжаясь им лишь благодаря холодному разуму, - пояснил я. - По стечению обстоятельств я убил дракона, его душа перешла ко мне, пробудив мои истинные способности. Теперь я - Довакин, Пожиратель Драконов. По легенде мне по силам одолеть самого Алдуина... - я сделал паузу.       - Но ты не собираешься этого делать, не так ли? - прищурился Партурнакс, будто видя меня насквозь. Я кивнул, не стараясь даже этого скрыть. - Стало быть, уничтожишь этот мир ради создания нового? Как... благородно.       - Боюсь, что мои мотивы не столь высокопарно звучат, - фыркнул я. - Я уничтожу этот мир не ради чего-то нового. Причины моего поведения достаточно банальны, примитивны и очень... - я усмехнулся, но продолжил: - человечны. Месть. Я мщу за всю свою погибшую семью. Люди вместе с судьбой расправились с ними. Настал мой черед поквитаться за них.       Партурнакс долго вглядывался в меня, после чего поднял голову к верху и выКрикнул Огненное дыхание, после чего повернулся ко мне, по всей видимости, ожидая того же. Это какой-то ритуал приветствия? Я Крикнул в ответ. Похоже, старый дракон остался доволен.       - А-а-а-а... да! - выдохнул дова. - В тебе сильна кровь Дракона. Давно мне не доводилось говорить с сородичем. Думаю, судьба не просто так расправилась с твоей семьей. Кто-то из твоих родителей наверняка был Драконорожденным, но не подозревал об этом.       Я задумался.       - Стало быть, мои братья и сестры...       - Да, скорее всего, и они тоже. Но они были слабыми в этом плане. Драконья кровь жила в них, но не могла быть пробужденной. Потому судьба и избавилась от них. Будто естественный отбор, она провела свою чистку, оставив лишь тебя, единственного в своем роде. Твой род вряд ли получит продолжение, потому что все должно закончиться на тебе, неважно, убьешь ты Алдуина или нет.       - Получается, это моя вина? Моя вина в том, что они умерли? - потрясенно произнес я, отшатнувшись от дракона и смотря на него неверящим взглядом.       - Нет, не думаю. Они сами виноваты, что не выжили. Не твоя вина, что ты родился самым сильным из всех них. Так рассудили боги или бог... Судьба расставила свои фигуры. Уничтожишь ты мир или уничтожишь зародыш нового - решать тебе. Это единственное, что было оставлено на тебя, - ответил Партурнакс.       Я медленно кивнул. Как я и думал, он не стал отговаривать меня от уничтожения мира. Ему было все равно, как и Седобородым. Все они не видели ничего плохого в смерти старого и рождении нового. Забавно, что их поведение абсолютно отличалось от поведения аэдра. Ведь старцы поклонялись Кинарет, а уж она явно была против конца света. С другой стороны, откуда им было знать о ее позиции? Но если ей была нужна их помощь, она могла бы подать какую-нибудь весточку, знак. Но она не стала. Или же они не увидели его? О нет, порой, если боги хотели до кого-то что-то донести, они были столь настойчивы и настырны, что не могло дойти лишь до истинных слепцов и невежд.       - Возможно, этот мир только Яйцо следующей кальпы? Однако, те, кто пытается приблизить конец, могут его отсрочить. Те, кто хочет отсрочить конец, могут его приблизить. Помни это, Довакин.       Так я и покинул вершину Глотки Мира, по пути размышляя над всем сказанным. Неужто причина гибели моей семьи в том, что должен был остаться единственный в своем роде, в ком будет течь драконья кровь? В таком случае не моя ли это вина? Почему самым сильным был именно я? Не Бриньольф, скажем? Ведь он был самым старшим из нас. Почему? Это оттого, что я был отдан на воспитание Седобородым? В этом все дело? Тогда... это их вина? Но родители сами добровольно меня им вручили. Значит, это их вина?.. Нет. Нет. Не может такого быть. Полагаю, что разгадка кроется в другом.       Может, это... вина самих людей? Слабые, беззащитные против драконов, они нуждались в ком-то, кто вновь возьмет на себя всю ответственность и станет их героем, которого они будут потом с благодарностью прославлять? Из-за их слабости появились Довакины, на которых была возложена непосильная ноша, великая миссия, исполнить которую могли лишь они. Не будь этих людей, не было бы нужды в Драконорожденных. Значит, и моя семья не умерла бы, потому что ей не было бы смысла умирать. А так... они погибли из-за этих людей. Все ради того, чтобы я спас тех, кто сгубил моих братьев, моих сестер, моих родителей... Да черта с два! После такого и спасать их... Так поступил бы лишь истинный безумец, к коим я себя не причислял. Я нахмурился, чувствуя на сердце тяжесть. Похоже, что вторым по силе был Бриньольф, ведь он умер из всех нас последним. Вслед за ним умер и я. Не физическая оболочка, конечно, но моя душа потихоньку истлевала, равно как и души драконов, которые я поглощал.       Я дошел до внутреннего двора, столкнувшись с Седобородыми. Они ждали меня. Я проигнорировал их вопросы, войдя в монастырь и увидев там Туллия. Ему хватило лишь взгляда на мое лицо, чтобы понять, что ничего не получилось. Я стал только мрачнее, а воздух вокруг меня - тяжелее. Недовольно ворча, генерал вывел меня наружу. Теперь я навсегда покинул это место. Теперь я точно больше никогда к нему не вернусь. Запретная зона. Вот что это было для меня.       Мы покинули Высокий Хротгар. Я вновь был связан, и, похоже, Туллий как раз намеревался надеть на меня повязку и кляп. Это не входило в мои планы. Я намеревался посетить Солитьюд, но позже. К томк же, я не был совсем уверен, что готов увидеть смерть Яркомы. В общем, прогулки с Туллием меня больше не устраивали. Я уже подумывал бы, как освободиться и справиться с солдатами, но когда мы вышли из здания, то лицезрели достаточно интересну, картину.       Кларисса стояла среди трупов солдат и методично сцеживала кровь в специальные магические склянки, которые якобы как-то по-особому хранили жидкость. Генерал застыл, пораженный зрелищем. Заметив нас, вампирша быстренько закрыла флакон, закрутив крышку, облизнула палец и улыбнулась, обнажив клыки. Ее одежда была вся в крови. Я же только сейчас заметил, что она уже была другой. А ведь точно, еще тогда Кларисса устроила кровавую баню, заляпав себе весь наряд. Уж не знаю, откуда она брала одежду, но она была схожей с прошлой, разве что на этот раз все было в темно-синих тонах.       - Пока ждала, мне стало скучно. А потом один из этих идиотов решил, что ударить меня по заднице - самое то, - извиняющим тоном проговорила она, но в ее глазах не было и намека на искренность. Они горели вампирской алчностью.       - Гребанный вампир! - прорычал Туллий, выхватывая меч и бросаясь на девушку.       В этот момент уже среагировал я:       - Фус Ро Да! - Крикнул я, сметая с ног генерала.       Тот грохнулся на землю, отлетев к краю пропасти. Вампирша не заставила себя ждать. Обратившись в стаю летучих мышей, она мигом преодолела расстояние, разделяющее ее и генерала, после чего со всей своей сверхъестественной силой швырнула его прямо с горы. Я даже вякнуть не успел, как Туллий полетел вниз с протяжным криком. Некоторое время я пораженно стоял, как некогда генерал, и вглядывался в то место, на котором только что был мужчина. Кларисса же освободила мне руки, попыталась оттереть снегом кровь, после чего бросила это занятие и натянула черную мантию с капюшоном, скрывая пятна.       - Куда теперь? - с готовность, произнесла она.       Я перевел на нее мутный взгляд, кое-как разжал челюсти, чтобы произнести:       - Ви... Винтерхолд.