***
Ника вернулась от подруги без четверти двенадцать. День стоял морозный, но солнечный. Первое, что её насторожило — незапертая дверь. Второе — Ульяна спала на диване, свернувшись клубочком, в одном нижнем белье. И третье — на спине у сестры был огромный горб, размером с волейбольный мяч. Ника, будто завороженная, словно во сне подошла к сестре, протянула руку и дотронулась кончиками пальцев до уродливой выпуклости. Под кожей что-то зашевелилось и горб буквально на глазах сначала уменьшился, а потом и вовсе исчез. Ника ахнула, отпрянув назад. — Что такое? — Уля пробудилась и повернулась на спину, где всего секунду назад был уродливый горб. — Что за фигня? — Ника в ужасе таращилась на сестру, потом перевела взгляд на руки, будто запачкала их в чужой крови или чем-то подобным. — Ты о чём? — Уля села, потирая глаза и прикрываясь диванной подушкой. — У тебя на спине был огромный горб. — чуть ли не срываясь на крик, выпалила Ника. Уля нахмурилась. Она не знала, что сказать. Не знала и не хотела об это говорить. Опустив взгляд в пол, пыталась подобрать подходящие слова. Всё это время Ника шумно дышала и взирала на сестру так, если бы узнала, что та скоро умрёт. — Да… — наконец-то Уля заговорила, совершенно спокойным голосом. — Ты только не переживай. Ладно? — Что с тобой? Ты больна? Уля снова замолчала. Облизнув пересохшие губы, она поняла, что просто не может объяснить всего, что с ней случилось за последний месяц. — Да. Скорее всего я больна. — её голос прозвучал смиренно, как у человека, узнавшего страшный диагноз, но уже свыкшегося с мыслью, что вскоре его не станет. — Ты маме говорила? — Но Ника не хотела успокаиваться, вибрации в её голосе только усиливались. Она либо скоро сорвётся и будет биться в истерике, либо расплачется. — Нет, конечно, — сразу призналась Уля. Она поднялась и, всё ещё прижимая к грудям подушку, направилась наверх. — У тебя был огромный горб на спине, а потом он исчез… — Ника двинулась следом, при этом её голос дрожал, так если бы она пыталась петь и бежать одновременно. — Я покажу тебе кое-что.***
— Значит, ты думаешь, что больна тем же чем был болен папа? — Ника сидела возле сестры на кровати и разглядывала статью о Лупусе, которую Ульяне удалось отыскать. — Другого объяснения у меня нету. — Уля слезла с койки, порылась в шкафу и оделась в вязанный свитер и джинсы. Ника с ужасом рассматривала фото больного мужчины, всё время бросая беспокойные взгляды на Улю. — Надо рассказать маме. — Нет. — упрямо отрезала Ульяна, плюхаясь на постель рядом с сестрой. — Она начнёт меня таскать по врачам. — Но папа умер. Значит и ты… — глаза сестры покраснели и стали влажными. — Он не умер, а пропал. Это большая разница. — Уля бережно обняла её, как своего ребёнка. — Со мной всё будет нормально. — Но… — Обещай, что маме не скажешь. Помнишь свои вчерашние слова: «Ты поможешь мне, а тебе». Ника громко задышала, борясь с нахлынувшими эмоциями, потом нехотя согласилась.***
Шёл второй день сосуществования сестёр без мамы и, наверное, самая странная суббота в жизни Ники. Раньше, когда мама уезжала в командировки она отводила их к бабушке. Но прошло уже полгода, как её не стало. А больше близких родственников у них не было. Да и девочки уже совсем выросли. Хоть Ника и обещала сестре молчать об увиденном, сама она не была уверенна, что сможет долго утаивать от матери секрет Ульяны. Мысли в Никиной голове перемешались, она уже не могла спокойно уткнуться в планшет и играть в какую-нибудь игру. — А тебе не больно, когда это происходит? — после долгого молчания, осторожно спросила Ника. Уля тоже ответила не сразу. То что с ней случилось ночью, теперь казалось кошмарным сновидением. Ведь если исходить из логики, она не могла бежать босиком по снегу и не смогла бы вытерпеть адскую боль ломающихся костей. Она бы умерла, но она жива. Так что она склонялась к тому, что ей просто всё приснилось. Иначе бы ей пришлось смериться с правдой, что она превращается в мутанта. — Иногда… — Уля старалась не смотреть в глаза сестре. Слишком страшно это — видеть, как страдают твои родные. Они сидели за обеденным столом. Уля приготовила яичницу. — Если хочешь, можешь и сегодня ночевать у Яны. — в этот раз Уля посмотрела на неё и даже улыбнулась. Но улыбка получилась надломанной. Ника неуверенно замотала головой, нервно почесав ногтями лоб: — А как же ты? — Со мной всё будет нормально. — Уля снова улыбнулась. На сей раз улыбка вышла куда более правдоподобнее. Но через мгновение её живот раздулся, так если бы она забеременела и плод вырос за считанные секунды. Славу Богу, Ника сидела по другую сторону стола и не могла видеть, то что творилось с животом сестры. Уля скукожилась, одной рукой надавив на образовавшийся бугор, при этом не подавая виду. Это сработало. Оно проскользнуло внутрь кишок. У Ули перехватило дыхание. Лицо на мгновение исказилось в гримасе боли, но пересилив себя, она нацепила маску равнодушия. Весь день Уля провела дома. Нику она отпустила, когда за той зашла Яна и упросила её съездить в город. Елизавета Игея по прозвищу Иголка опрашивала дальнобойщиков, которые предположительно видели на трассе пропавшего мальчика. Игорь и Аня посмотрели в кинотеатре фильм «Грёзы любви», а потом отправились на прогулку по парку. Сумасшедшая, по мнению всех соседей, Евлампия сидела у окна, поглаживая по голове своего пса и наблюдала за миром из окна. Юрий Олегович готовился к охоте на благородного оленя. Он продлил разрешение на оружие и теперь ждал, когда откроется сезон.***
Юра родился в семье педагогов: мама работала учительницей младших классов, а отец — преподавал философию в институте. Юре легко давалась математика с детства. А когда в седьмом классе началась физика, он понял кем хочет стать, когда вырастет. В студенческие годы у него было всего два романа, но оба продлились не больше двух месяцев. Хотя романами это было сложно назвать. Первая девушка охотно проводила с ним время, встречалась, целовалась и ложилась в постель, но при этом всё тоже самое делала и с другими мальчиками. Вторая девушка была мечтательной, скрытной тихоней, всегда в себе и не подпускала слишком близко. Между ними произошло всего два неловких поцелуя, после чего она совершенно замкнулась. Через несколько лет Юра узнал, что она стала лесбиянкой. С Леной он познакомился два года назад на фестивале ярких красок. Он попал зелёной мукой ей в глаз. Пришлось помочь ей промыть веки и угостить мороженным, чтобы загладить вину. Собственно после этого завязался разговор. И именно тогда Юре показалось, что возможно эта та девушка, которую он искал всю свою жизнь. Он провёл самое лучшее лето в своей жизни и это без всяких преувеличений. Они вместе ходили в недельный поход. Юра даже научил её стрелять по уткам. В этот же год ему предстояло устроиться на первую работу. Нового учителя по физике приняли на ура, как и другие учителя, так и ученики. Он охотно старался понравиться и тем и другим. В этой же школе ему предстояло столкнуться и с первой же проблемой. И звали её Мила Королёва. Девушка она была необычная — весила под сто двадцать килограмм при росте метр семьдесят пять с копной рыжих волос на голове и усыпанным веснушками лицом. Если бы не обширные выпирающие буфера её можно было принять за мальчика-переростка. При своих внешних данных она была скромной и замкнутой. Всегда переживала из-за резких шуточек одноклассников. Училась средне. И человеком в которого она влюбилась без памяти стал учитель физики. В те времена Юра был добрым и отзывчивым и всегда с охотой объяснял девочкам тему, если они не усвоили её с первого раза. Ему и в голову не могло прийти, что в него мог кто-то влюбиться. В общем, к Миле Королёвой он относился так же, как ко всем. Его чувства с Леной были на самом пике, поэтому он даже не смотрел на других. Ему и не хотелось. Однажды, когда он, будучи студентом, вернулся домой раньше, чем обычно. Пары отменили из-за отключения отопления. Он застукал своего отца, трахающего молодую девушку на кровати, которую делил с женой последние тридцать лет. Мама тогда ещё работала и была на смене. После этого случая отношения между отцом и сыном надорвались. Хотя Юра хранил этот омерзительный секрет в тайне. Отец пытался, как-то наладить общение с сыном, выпрашивая встречи в кафе. И казалось бы, когда они уже обо всё договорились, Олег зачем-то начинал разговор о том, что мужчине иногда требуется сбросить пар. И ничего страшного, если этот мужчина женат и ему слегка за пятьдесят. Юре было противно всё это слушать, он не хотел знать зачем отец изменял матери. Он просто хотел иметь любящую семью. Родителей, которые хранят друг другу верность, но не увидел. С отцом он перестал общаться, после того, как мама умерла. Олег, прождав сорок дней, собрал вещи и укатил куда-то на север с молоденькой вертихвосткой, оставив сыну квартиру. За всё время он прислал всего две коротких смс. Первая — поздравление с днём рождения, а вторая — новость о том, что у него появился маленький братишка и то, что отец ждёт его в любое время. Число того дня вспомнить не составляет никакого труда. Четырнадцатое февраля — день всех влюблённых. Все отправляют друг другу открытки. И Юре пришло аж целых пять, но одна была необычная. В ней было ярое признание в любви и просьба о встречи вечером у памятника Пушкина. Но Юра совсем позабыл об этой Валентинки, закинув в ящик рабочего стола. Он спешил после работы к любимой, купил вино, цветы и они круто провели праздник. На следующий день ему позвонили из школы и сообщили ужасающее известие — одна из его учениц, по имени Мила Королёва, покончила с собой. Она повесилась в сарае, когда её бабушка уснула. И самое ужасное было во всей этой ситуации, что Юра знал причину. Этой причиной был он сам. И он в какой-то степени был виновен в её смерти. Он доработал учебный год и перешёл в другую школу, надеясь, что впредь подобных ситуаций не случится. В любом случае, самоубийство Королёвой оставило в его душе неизгладимый след, превратив его в угрюмого жёсткого тирана. Его боялись и его это радовало. И всё шло по плану, он надменно шутил над учениками. Женский пол вообще практически перестал воспринимать всерьёз, стараясь показать всем, что он плохой, негодяй, самый отвратительный чурбан, какой только может существовать в этом мире. До тех пор, пока не заметил её. Скромную, умную, красивую девушку по имени Ульяна Игея. Она привлекла его внимание своей фамилией. И мысленно он всё чаще и чаще возвращался к ней. Но даже в мыслях он не позволял себе прикасаться к её молодому телу. Спасало его то, что каждые выходные к нему приезжала Лена, но в последнее время, она завалена учёбой и бесконечной сдачей зачётов. И как только начнутся новогодние каникулы, он собирался рвануть к ней. На самом деле Юра специально заваливал себя работой, чтобы только не думать об Ульяне. Он мог больше часа не о чём болтать с Леной, но стоило ему положить трубку, как тягучие мысли вновь заполняли его разум. И он начинал корить себя за то, что в какой-то степени поступает, как отец. Его даже посещала такая мысль: «Может быть это наказание, за то что он прекратил общаться с отцом? Мол, встань на его место. Может, если он простит его, то всё вернётся на круги своя?» Придя, работать в школу, он раз и навсегда решил для себя, что никогда не станет заводить интрижки с ученицами. И при одной только мысли об этом его тянуло тошнить. Но почему это не работает с Ульяной? Почему у него такое ощущение, будто он знал её когда-то давно? И знал он ещё кое-что, если он позволит своим мыслям прикоснуться к Ульяне, то уже никогда не сможет смотреть и относиться к ней, как прежде. Хотя его член, упорно выпирающий из штанов, считал по-другому. Он считал что хозяину уже пора воспользоваться своим правом. Юра принял душ, позвонил Лене. Они поговорили несколько минут, после чего он улёгся в постель и закрыл глаза, пытаясь отогнать от себя мысли о своей ученице. Но с каждым днём это получалось все хуже и хуже. Он и так творит рядом с ней необдуманные поступки. В актовом зале чуть было не поцеловал её. А если бы поцеловал? Ему бы снова пришлось менять место работы. А что он делал во время Олимпиады? Говорил ей комплименты? Вот чудак. Ей всего семнадцать. Она на десять лет младше… Она даже не понимает ещё всей сути вещей. Он чётко представил её себе в этой тонкой полупрозрачной блузке, через которую виднелся бюстгальтер. Его член снова напрягся. Он приобнял её, когда она задремала на его плече. Она этого не заметила. А теперь, лёжа у себя в кровати, он увидел её так чётко, словно наяву. Они одни в классе. И он решительно направляется к ней, прижимается всем телом и целует в губы. Кладёт на парту, на пол летят тетради и учебники. Он продолжает её целовать. Пуговицы на блузке отлетают. Он стягивает с неё брюки и задаётся вопросом: «Почему ты позволяешь мне это делать?» Но Уля не ответила, она прогнулась и он вошёл в неё. Так тепло и влажно. Она такая чистая и красивая. Она такая же лучезарная, как весна, а он, как осень — суровый и пасмурный. Тепло и влажно. И Юра понял, что по-настоящему влюблён не в Лену, а в Ульяну. Он увидел в ней своё продолжение рода. И он пропал. Тепло и влажно. Почему именно она?С этими словами Юра провалился в глубокий сон. Его дружок не нуждался во внимании. Фантазия хозяина сделала своё дело.