Оно внутри меня

Уля кое-как смогла уговорить Нику, отправиться к Яне с ночёвкой. Возможно она предчувствовала, что-то нехорошее, а может ей просто хотелось побыть одной. Но на самом деле в глубине души она боялась за здоровье сестры. Если то, что случилось прошлой ночью (Уля всё чаще думала, что это мог быть просто сон) повторится, то может пострадать и Ника. А Уля никак не могла этого допустить. За окном сыпал белый снег. Жёлтая луна, то выглядывала и освещала улицы и дома, то пряталась за ватными облаками. Уля, уже как час назад проводив сестру до подруги, усердно пыталась придумать, что делать. Ведь если существо живущее внутри её организма появится при маме или вовремя урока, то отвертеться будет нереально. Но какая-то часть Улиного сознания считала, что оно могло обладать определённым разумом. И если это так, то навряд ли оно станет высовывать нос. Её раздумия прервал странный звук снизу. Если это опять волк, то Уля точно больше не побежит за ним в лес. Ей хватило вчерашней прогулки. И сейчас это уже не казалось сном. Всё происходящее было намного реальнее, чем ей того хотелось. Уля осторожно спустилась вниз. На этот раз в полной боеготовности, вооружившись сотовым в одной руке и фонариком в другой на случай, если электричество опять даст сбой. И стоило только Ульяне об этом подумать, как свет жалобно заморгал и в одночасье мир вокруг погрузился во тьму. Она стояла возле лестницы на первом этаже. Жёлтый луч от фонарика мельтешил то в гостиной, то в кухне, то направлялся в коридор. Сердце больно сжалось в кулак, когда она услышала за спиной звериный рык. Она уже знала, что или кого увидит, когда повернёт голову. Её бросило в жар, руки вспотели, тело содрогалось от ярости и страха. Она шумно сглотнула и медленно направила луч на первые ступени лестницы. Наверху стоял волк. Его шерсть вздыбилась, морда оскалилась и он не переставая рычал, готовясь к нападению. И это был самый настоящий волк. Он не излучал никакого голубого сияния. Уля даже кажется смогла уловить запах псины. Жёлтый луч дрожал освещая лесного зверя, который неведомым образом пробрался в дом и теперь собирался сожрать его хозяев. Уля так и стояла, как вкопанная, боясь пошевелиться. Волк пригнулся, продолжая злобно рычать и приготовился к прыжку. Наконец-то Уля смогла двигаться и, не разбирая дороги, попятилась назад не отводя жёлтого луча от хищника. Она уже практически упёрлась бедром о кухонную тумбу, как зверь в один прыжок очутился на первом этаже. Уля не услышала звука приземления его лап, но каким-то неведомым образом почувствовала вес этого животного. И если он просто решит задавать её лапами, то это будет проще простого. Только сейчас, когда волк оказался внизу она поняла, что он больше чем должен быть. Это какой-то волк-переросток. Вок-великан. Или же его размеры увеличились только в Улиной голове из-за страха. Не отводя взгляда от лесного создания, она отодвинула первый попавшийся ящик стола и рукой начала искать любой нож. Но это оказался ящик, набитый пластиковыми крышками и прочей ненужной утварью. Волк медленно приближался к Уле. Если он вопьётся ей в ногу, то сможет урвать приличный кусок мяса. А как насчёт шеи? Ему хватить всего одного укуса, чтобы перегрызть глотку. Удача улыбнулась ей, когда она залезла во второй ящик и нащупала деревянную рукоятку ножа, но упустила фонарик. Тот выпал, приземлившись на пол. Батарейки вылетели и мир снова погрузился во мрак. Осталось только прерывистое дыхание Ульяны Игеи и рычание голодного хищника. И всё-таки это не простой волк. В полной темноте вокруг него образовалась голубоватая аура. Какую-то долю секунды они продолжали стоять и смотреть друг на друга. Неведомый зверь и обычная девушка. Силы явно неравны, но в нашем мире выживает сильнейший, не так ли? Естественный отбор. Уля смогла немного успокоиться, когда осознала, что не видит волка. Какое-то мгновение от него оставался голубоватый светящийся контур, но и он исчез. Всё ещё держа в руке нож наготове, Уля нажала на боковую кнопку сотового и посветила в то место, где совсем недавно стоял и скалился дикий зверь. Ничего, никого, нигде… Ни звука. С тревогой в душе она обследовала все комнаты, пребывая в шоке. Как? Как такое может быть? Это призрак животного? Бывают вообще призраки животных? Или это только относится к людям? Уля не знала ответы на эти вопросы. Она ещё раз проверила замок на двери и вернулась в свою комнату. Спать ей не хотелось, но она всё равно накрылась одеялом с головой, как в детстве, прятавшись от кладового монстра. Только тогда она не видела никаких чудищ. Этот волк был чудищем. Да, чудищем из преисподней. В их доме где-то незакрытый портал, открытый каким-нибудь никудышным экстрасенсом-магом, который жил здесь когда-то давно. Уля оставила на прикроватной тумбе включённый сотовый на максимальной подсветки и через двадцать минут он потухнет. К тому времени Уля надеялась, что сможет заснуть. Она лежала спиной к закрытой двери и смотрела в не занавешенное окно на выглядывающую из-за туч луну. Дверь бесшумно открылась. Уля почувствовала это нутром. Она знала, что если сейчас обернётся, то снова увидит волчью морду. Только на этот раз он вгрызётся ей в лицо. Она закрыла глаза. Чужое дыхание еле заметно шевелило одинокие волосинки рассыпавшиеся по подушке. Уля медленно сунула под подушку руку и выудила, заранее спрятанный, нож. Зверь снова зарычал. Уля не поворачивалась и поэтому не могла видеть, но знала — волк стоит прямо над ней на кровати. Она бесстрашно, отбросила с себя одеяло и резко выставив перед собой нож, отбежала к окну. Волчью пасть, из которой тянулась длинная прозрачная слюна, освещал тусклый белый свет от мобильного телефона. Только Уля подумала, что сотовый скоро погаснет, как мобильный отключился, оставив хозяйку на произвол судьбы, перед существом из другого мира, жаждущим разодрать её в клочья. Руки и ноги предательски задрожали. Что она может сделать перед хищником? Она никогда не бывала в подобной ситуации. Разве однажды ей удалось убежать от небольшой соседской собаки, сорвавшейся с цепи. Но тогда ей было куда бежать. Домой. Ну, а теперь что? Она и так дома. И если сейчас она ринется на улицу, то это не изменит ровным счётом ничего. Единственное верное решение — бороться за свою жизнь. Волк спустился на пол. Когти клацнули о половицы. Уля сделала ещё два шага назад и упёрлась бёдрами о подоконник. Зверь пригнулся. Уля почувствовала, как сильно вспотели её ладони. Ещё немного и тяжёлый нож выскользнет из трясущихся рук. И тогда это будет самый неудачный провал века. Да чего там века? За всю историю человечества. Все так и будут говорить: «Её загрыз волк потому что эта неумёха не удержала в руках нож. Потому что она не запирала на ночь дверей. И потому что ничего не рассказала маме…» Уля увидела, как волк, словно пружина выпрямился и прыгнул на неё. Он накрыл её словно огромное тёмное покрывало. Острые когти проткнули плечи. Нож лишь стукнулся о твёрдую плоть зверя и выпал из рук. Она услышала глухой удар упавшего предмета, словно за миллион километров отсюда. Сила, с которой волк бросился на неё, вполне могла разнести в пух и прах весь дом при желании. С такой силой он мог ломать стены. Уля почувствовала как стекло за её спиной издало треск. Острые осколки посыпались на голову, вонзились в руки и ноги и она полетела вниз со второго этажа. Всё это происходило, как в замедленной съёмке. Она смогла уловить взгляд зверя. Всего секунду назад он злобно скалился, а теперь он словно удивлялся. Они оба летели вниз и скоро плюхнутся в снег. И Уля окажется под волком. И вполне возможно он раздавит её своим весом. Вполне возможно, что у неё сломается большая часть костей и она просто не сможет двигаться и замёрзнет в сугробе на заднем дворе. А когда Ника вернётся домой, то её встретит окоченевший труп сестры. Перед тем как Уля ударилась о заледеневший сугроб, она успела подумать, что глаза волка совсем не звериные. Они ей знакомы. Они человеческие. Она услышала странный звук, будто где-то возле неё упал пятидесятикилограммовый мешок с цементом, в следующее мгновение другой более глухой звук чего-то сломавшегося. По середине позвоночника стрельнула яркой вспышкой молния. Волк исчез. Испарился. Он выпал из окна вместе с ней, но разбилась только она…

***

Солнечный свет слепил глаза. Протерев лицо ладонями, она села. Плед слетел с тела, упав неаккуратным комком на пол. В мозгу зазвенел колокол. И она поняла, что находится не дома. К боли в голове прибавилась ноющее чувство где-то посредине позвоночника. Поначалу она подумала что находится в школе, потому что увидела Юрия Олеговича. Он сидел в кресле и хмуро взирал на неё, подперёв голову рукой. — Юрий Олегович? — она ещё раз протёрла глаза, убеждаясь, что это вовсе не сон и не видение. Может быть она сейчас лежит в снегу на заднем дворе и замерзает, видя предсмертные галлюцинации? — Игея, ты совсем охренела? — Юрий Олегович резко вскочил. Его громкий голос чуть ли не разорвал ей барабанные перепонки. Яркая вспышка резанула в мозгу, она схватилась за голову. Возможно подобное ощущает перепивший человек накануне, а на следующий день получивший в награду похмелье. — Что? Что случилось? — всё ещё держась за голову спросила Уля. В памяти только-только начали формироваться воспоминания вчерашнего дня. И громкий голос Юрия Олеговича только мешал этому. — Это ты мне скажи, что случилось? — он подошёл так близко, будто собирался с ней что-то сделать, и опёрся одной рукой о спинку дивана, на котором сидела Ульяна. — Не помню. — она опустила взгляд в пол. Она помнила то что в доме был волк, а что потом? Воспоминание обрушилось на неё как гром, на мгновение оглушив сознание. Она увидела, как волк бросился на неё и они вылетели из окна. Она ударилась о снег, но не как о что-то мягкое, вроде батута или пуха, а скорее как о воду с большой высоты. Она вспомнила острую боль в позвоночнике. Даже вспомнила тот глухой звук, который последовал сразу после её приземления в снег. Она вспомнила взгляд животного и вновь подумала, что знала эти глаза, когда-то прежде. Вместе с этим сопровождались какие-то смешанные чувства. Она посмотрела на Юрия Олеговича, который, всё ещё нависал над ней, как туча. И его глаза напомнили ей глаза того волка. Она испуганно отползла в угол дивана, прижав коленки к груди. Вскоре это ощущение прошло. — Ты заявилась ко мне ночью. Пьяная. Несла какой-то бред. Я уже собирался вызывать каталажку. — возмущаясь он уселся на диван, при этом не отводя взгляда от перепуганной измученной, но при этом всё равно очень красивой, девушки. — Я не была пьяная. — угрюмо произнесла Уля, поправляя упавшую с плеча лямку бюстгальтера. Только сейчас она поняла, что находится практически без одежды. Только лифчик и плавки, в которых она вчера легла в постель до того, как на неё напал волк. — Откуда ты знаешь мой адрес? — его скулы напряжённо напрягались. Хоть он и был у себя дома, но на нём была рабочая рубашка и брюки. Она пожала плечами, ничего не отвечая. — Ещё раз спрашиваю, кто тебе сказал мой адрес? — медленно повторил он. — Вы сами. — дрожащим голосом произнесла Уля, хотя прекрасно знала, что это ложь. — Не было такого. Отвечай, что принимала? — напирал Юрий Олегович. — Ничего… — Ты лжёшь. — он сверлил её взглядом, будто мог прочитать правдивый ответ. — Наркоту какую употребляла? — Вы опять за своё? — Уля тоже начинала злиться, но скорее больше на себя, за то что оказалась в такой глупой ситуации. Она быстро перегнулась и подняла с пола упавший плед. С её плеча снова слетела ослабившаяся лямка. Юре пришлось отвести взгляд в сторону. Он лишь на одну долю секунды уловил её притягательные бугорки, выглядывающие из бюстгальтера. — Почему на тебе нет одежды? — уже без злобы спросил он, всё ещё не решаясь на неё посмотреть. Уля знала ответ, но понятия не имела, как объяснить то, что с ней произошло. Юрий Олегович поднялся с дивана, откашлялся и подошёл к окну. Он выудил из кармана сотовый и собрался кому-то звонить. — Что вы делаете? — Уля испугалась, что он собирается вызвать полицейских или докторов. — Звоню твоей матери. Уля подскочила, сама того не ожидая, и выхватила телефон из его рук. Она удивилась, что её мозг не вознаградил её вспышками боли, как до этого. Хотя позвоночник всё ещё ныл, но уже не так сильно. Она завела за спину руки, спрятав сотовый. — Не надо… звонить маме. — в её мозгу вопил истеричный вопль: «Только не маме! Кому угодно только не маме!» — Верни телефон. — приказал он, протягивая вперёд руку. Он мог бы и сам его отобрать при желании. Но тогда ему пришлось бы касаться её тела. А это прямиком спровоцировало бы резкое возбуждение. Она и так источала первобытную сексуальность. И если бы не строгость, которую он, как взрослый обязан проявить по отношению к такому безответственному поступку, то ему было бы сложно справиться с желанием овладеть ею. — Я верну телефон, если не станете звонить маме. — уверенно выдвинула свои условия Ульяна, не представляя с какими невообразимыми чувствами борется учитель. Не подозревая о том, что когда она спала всё это время он смотрел на неё, желая прикоснуться, обнять, обогреть. Он желал её больше, чем когда-либо кого-то. То что он чувствовал к Лене не стояло даже близко. — Не стану звонить маме, если расскажешь всю правду. — без толики неуверенности произнёс он. Между ними повисла пауза. Уля так и стояла в одних плавках и лифчике с заведёнными за спину руками, как преступница, которую заковали в наручники. — Вы всё равно не поверите. — Уля вернула телефон, возвращаясь обратно на диван и укрываясь пледом. — А ты попробуй. — он убрал мобильник в карман. — Хорошо… Я… — некоторое время обдумывала с чего начать и что вообще можно рассказывать. Юрий Олегович её не торопил, спасибо ему за это, он скрестил на груди руки в ожидании. — Мама уехала в командировку, а сестра ушла с ночёвкой к подруге. В общем, я осталась в доме одна… — медленно начала Ульяна, мельком бросая взгляд на лицо учителя, пытаясь уловить нотки его настроения. Пока что на нём читалось недоверие и смесь чего-то непонятного, — В дом пробрался волк… — Волк? — он сузил глаза, не веря ни единому слову. — Настоящий волк из леса? — Да. — не сразу ответила она, и так понимая, что это звучит, как бред. Но что она ещё могла ему сказать? — Почему ты вся в ссадинах? Уля опустила голову. И в самом деле на руках красовались длинные неровные царапины и неглубокие, уже начавшие затягиваться, порезы от разбившихся осколков. — Я выпала из окна… — произнесла она, особо не надеясь, что ей поверят. Если ей кто-нибудь когда-нибудь рассказал такое, она и сама вряд ли бы поверила этому человеку. — Ты уже завралась. Тебе не кажется? — на этот раз Юрий Олегович рассмеялся. Уля удивлённо уставилась на него. Неужели это смешно? — Это правда. Волк кинулся на меня и я выпала из окна второго этажа. — в защиту бросила она, чувствуя как ею овладевают смятение и смущение. Она в чужом доме, наедине со взрослым мужчиной, который относился к ней не так, как к остальным девочкам. Он смотрел на неё по-другому. А она совершенно в неприглядном виде, неизвестно как очутившаяся здесь. По сути это напоминало вчерашнюю ситуацию с волком. Только вместо животного перед ней стоял учитель. Хоть он и не собирался на неё нападать, она всё же чувствовала себя не в своей тарелке. — Это произошло когда я легла спать… И я честно не помню, как добралась до вас. — устало произнесла она. Юрий Олегович какое-то время молчал переваривая услышанное. Похоже она не лгала, в любом случае ему так показалось, но он не собирался подавать виду, что поверил ей. Вполне возможно, что это просто хороший актёрский талант, с которым ему не раз приходилось сталкиваться, если кто-то из учеников не сделал домашнюю работу или прогулял урок. Бывало навыдумывают таких небылиц, что смело можно брать ручку и писать фантастические рассказы. Но Игея превзошла всех без сомнения. — Ты дошла до города в таком виде, потом ещё несколько кварталов и ничего себе не отморозила? — он стал расхаживать по комнате взад-вперёд. — Ты вообще в курсе, что на улице зима? Уля обняла под пледом коленки. Ей хотелось оказаться дома. Хотелось чтобы мама поскорее вернулась и как в детстве обняла её, когда она приходила с улицы заплаканная с ободравшимися коленками. — Ты вешаешь мне лапшу на уши, дорогуша. Уля устало посмотрела на него. Спорить не было сил. И какая разница поверит он ей или нет? Видит Бог, она говорила чистую правду. — Может вы мне уже дадите какую-нибудь одежду? — попросила она, — Пожалуйста. — А зачем? — с сарказмом произнёс он. — Ты же пришла в таком виде, так и домой возвращайся так же. — Несмешно. — Несмешно? Несмешно? — Юрий Олегович схватился за голову, упорно соображая как ему поступить. Ему сложно было представить всё то что рассказала Ульяна. Куда легче было предположить, что она всю ночь провела в каком-нибудь клубе на отшибе города с каким-нибудь малолетними дружками. Они опоили её, возможно сделали что-то противозаконное и привезли к дому учителя, чтобы поржать. Ну или из-за доброты душевной, хотя это вряд ли. А как же ссадины и уродливый огромный синяк (который он точно видел когда она пришла ночью и когда он уложил её на диван, но теперь напрочь о нём забыл. Всё потому что она разговаривала с ним не отворачиваясь) во всю спину? Её могли избить. Да, скорее всего её избили и ограбили. И он как взрослый ответственный человек обязан сообщить в соответствующие органы. Но что-то его останавливало. Какое-то незримое еле уловимое чувство, что Ульяна всё-таки говорит ему правду. — Я верну вам одежду. Мне только добраться до дому… — Конечно, у меня же склад женской одежды, — всплеснув руками, он прошёл к шкафу. Открыл дверцы и принялся искать что-нибудь подходящее. — Чёрт-те что. — продолжал возмущаться он, выуживая женскую розовую кофту, джинсы унисекс и бросая их на диван. — Одевайся, я вызову машину. Самолично Юрий Олегович довёз Ульяну до дома. Ей пришлось надеть куртку учителя. На улице и в самом деле стоял настоящий русский мороз. Уля провела на холоде лишь какие-то полминуты, пока шла до машины такси, но волос уже успел покрыться инеем, а нос Юрия Олеговича покраснеть. Уля не задумывалась, что выглядит в чужой одежде довольно странно. Таксист всю дорогу поглядывал на неё, но так и не решился спросить почему она в такой одежде. В воскресное утро на дорогах города машин практически не было. Людей тоже можно было пересчитать по пальцам. Да и кто станет высовывать нос из дому в такой мороз рано утром в свой законный выходной? Они подъехали к небольшому двухэтажному дому, заросшему по периметру Плакучей Ивой. Смотрелось живописно, но жутковато, особенно поздно вечером. Уля вылезла из машины. Юрий Олегович, что-то сказал шофёру, тот кивнул и учитель пошёл следом за Ульяной. — Ну давай, показывай? — решительно произнёс он. — Что показывать? — Улю больше волновал вопрос, каким образом она попадёт в дом, если закрыто изнутри, а Ника всё ещё в гостях? Словно по повелению дверь распахнулась и на пороге показалась младшая сестра с удивлённым встревоженным видом. В глазах читался огромный вопросительный знак. — Эйфелеву Башню. Блин, Ульяна, не тупи. Разбитое окно показывай. — он прошёл в дом первым, не обращая внимания на Улину сестру. Уля прошла следом и на немой Никин вопрос лишь пожала плечами. Как только они оказались в Улиной спальне, сама Уля практически сразу начала истерично смеяться. Ника настороженно наблюдала за происходящим, не решаясь открывать рта. — Целёхонькое. — Юрий Олегович обследовал стекло. Даже положил ладонь на гладкую поверхность, дабы убедиться в этом. Окно и в самом деле было целое. Даже намёка, на то что здесь вчера произошло. Ни трещин, ни царапин, ничего. Юрий Олегович недовольно пробурчал что-то ещё и ушёл, а Уля так и продолжала смеяться. Похоже она начала сходить с ума, раз не может отличить реальность от галлюцинаций. — Что случилось? И где ты была? — строго совсем по-взрослому спросила Ника, скрестив на груди руки, как обычно делает мама, когда с кем-то спорит. И сейчас она напомнила Ульяне маму. Словно та каким-то неведомым образом пересекла сотню километров и в одночасье очутилась перед ней. Она резко перестала смеяться. И уже через секунду не осталось даже тени от улыбки. И уже в следующее мгновение она начала плакать, упав на колени прямо на пол. Ника сразу же подбежала к сестре, обняв её за плечи. По её лицу полились горячие слёзы. Она не зала, что произошло и из-за чего Ульяна плачет и зачем приезжал учитель физики, но всё равно плакала вместе с сестрой.