Оно внутри меня

На следующий день Уля передала матери направление к педиатру, которое несколько дней валялось среди учебников и тетрадей в рюкзаке. — С тобой сходить? — спросила мама, изучив бумажку. — Как хочешь. — Уля рылась в шкафу, где на полках стояли книги. — Мам, а где журналы с папиными статьями? — На чердаке. Я сложила их в коробки и запечатала. А что? — мама прикрепила направление магнитом к холодильнику. Но Уля ей не ответила, она уже бежала вовсю наверх по лестнице, перескакивая через две ступени. На чердаке оказалось довольно прохладно. Уля зажгла свет. Запылённая лампа осветила помещение тусклым светом. Коробок оказалось всего три; две на полу возле входа и одна на пианино, не менее пыльное чем всё вокруг, все подписаны маркером маминой рукой «Журналы Гриши». Уля спустила вниз по одной коробке, перепачкавшись в пыли. Погасив свет и заперев дверь на замок, спустилась сама и отнесла коробки в свою спальню. Но вернулась, вспомнив, что не заткнула поролоном щель между дверью и полом, чтобы в дом не проникал холод. До полуночи Уля пролистывала каждый журнал от корки до корки в поисках любой информации связанной с Лупусом. И нашла-таки. Журнал за 2001 год, вышедший за три года до того, как отец пропал без вести. На девятой странице большими желтыми буквами напечатано: «Кто такой Лупус?» Незнакомо ли вам выражение: «Не возвращайся домой той тропой, которой ушёл»? Я приехал в очередную экспедицию в поисках ответа в Горный Алтай на самую окраину. Здесь я нашёл шамана по имени Угом, который поведал мне интересные подробности этой загадки. — Вы говорите, этому завету должны следовать охотники? А обычные люди могут возвращаться любой тропой? — Охотник переходит границу нашего и другого мира. Его могут выследить. — повествовал шаман Угом. (На фото старый смуглый мужчина в национальном одеянии, сидящий на какой-то яркой подстилке прямо на земле возле костра. На шеи необычное ожерелье из неведомых камней и… костей мелкой дичи?) — Но не только охотники. Путешественники, например. Грибники, рыбаки. Все кто переступает черту нашего мира и другого. — И всё-таки что случится если охотник, ну или кто другой вернётся тем же путём? — продолжал расспрашивать я. — Его выследят. — Кто? — Существа из другого мира. — У них есть имя? — У них много имён и названий. — пауза, — Я видел их, как сейчас вижу вас. Поначалу может показаться, что это обычные животные: медведи, лисы, волки или даже рыси, но только когда заглянешь им в глаза, понимаешь — это чужаки. Они выслеживают охотников чтобы забрать их в свой мир. — А как это происходит? Шаман Угом отвёл меня в одно жилище, где проживала семья из пяти человек: муж, жена и трое мальчишек, и показал мне нечто ужасное. Отец семейства был явно болен. Всё его тело было в ужасных горбах не только на спине, но и на боках, на животе, груди. На мои вопросы, что с ним? Мне отвечали только одно, за ним пришёл Лупус. (На фото рядом с текстом ужасающая фотография мужчины лет тридцати-сорока, возраст определить было невозможно из-за жутких горбов размером с волейбольные мячи по всему телу. Лицо несчастного искажалось в гримасе боли). В самом конце: Автор статьи: Григорий Игея. Уля снова перевела взгляд на фото выше, где был запечатлён шаман Угом. На заднем плане в кадр попала женщина. Лицо смазано, но всё остальное… в особенности волосы. Да это же Евлампия! Сумасшедшая соседка! Это она, Уля готова поклясться на что угодно. Такую ни с кем не перепутаешь; всё те же длинные кудрявые волосы, покрытые дорожками седины. Это она. Несколько минут Уля, как завороженная разглядывала и вторую фотографию больного мужчины, при этом дыша часто-часто. По спине пробежали мурашки. Для неё вдруг открылась истина, что с ней произойдёт тоже самое, если она не начнёт действовать. С хлопком, закрыв журнал (частички пыли взметнулись вверх) Уля решительно подскочила, словно вспомнила, что-то очень важное, но тут же села обратно. А что она может сделать в этой ситуации? Что может она, если ничего не смог её отец? Решимость в считанные секунды улетучилась и Уля поникла, опустив голову и отложив журнал на кровать, не сразу заметив на полу возле ног, свёрнутый пополам тетрадный лист, скорее всего выпавший из какого-то журнала. Она подняла его и аккуратно развернула трясущимися руками. Сначала Уле показалось что это какой-то чертёж или схема, но вскоре она сообразила что это карта, нарисованная от руки карандашом. Возле нарисованных изгибов - жирные точки с названиями городов, некоторые перечёркнуты. Так же были красные и зелённые линии, наложенные поверх карандашных. Одно название зачёркнуто так сильно, что невозможно было разобрать буквы, в отличие от остальных. В самом низу листа всего два слова, написанные от руки шариковой ручкой: «Я запутался». Была и ещё одна запись на обратной стороне листа, только в сравнении с предыдущей, почерк практически не читаем, словно написавший это человек одновременно выводил буквы и бежал или… был так сильно напуган, что его конечности просто не слушались: «Они идут за мной».

***

Уля проснулась ночью от того, что замёрзла. Она спала в плавках и футболке. Подойдя к окну сразу поняла в чём причина. Форточка оказалась настежь открыта. Она не помнила, когда открывала её. Может быть мама? Закрыв окно, Уля вернулась в постель. Ещё одна странность — простынь в нижней части оказалась влажной, как-будто Улины ступни очень сильно пропотели. Она по уши укрылась одеялом, подогнула под себя ноги и уснула крепким глубоким сном, как младенец.

***

Уля вышла из процедурного кабинета, прижимая к груди руку. Она только что сдала небольшое количество крови на анализы. Мама решила, что не стоит тянуть кота за хвост и на следующий же день они отправились прямиком в районную поликлинику. Мама одобрительно похлопала дочь по плечу, помогая аккуратно опустить рукав кофты. Педиатр ничего интересного не сообщил, лишь сунул новые направления на анализы, попросив всё сдать в течении недели и прийти на повторный приём. После, мама довезла Ульяну до школы к первому уроку, одновременно забрав младшую дочку, которая ждала их возле парадного входа. Последний день учебной недели — пятница. Все присутствующие в классе уныло встретили, опоздавшую всего на пару минут, одноклассницу. Уля с удивлением обнаружила соседский стул пустым и с ещё большим удивлением заметила, что Аня перекочевала к Игорю на заднюю парту. На непонимающий взгляд Ульяны, подруга лишь пожала плечами, мол я тут не причём. На уроке физкультуры Уля сдала норматив и вернулась в раздевалку, чтобы попить воды. Кто-то выключил свет. И когда Уля нашла выключатель, то перед её взором открылась неприятная, уточню, только для Ульяны неприятная ситуация — Игорь и Аня сидели в обнимку на лавочке и целовались. Увидев её они, конечно, тут же отпрянули друг от друга. Но это уже ничего не меняло. Хороша подруга. И как умело она «переключается». Да и Игорь хорош. Сначала целовал её, пусть в щёчку, но это был поцелуй не друга, а парня. Короче, Уля не помнила, как схватила свой рюкзак и убежала прочь. Ей пришлось переодеваться в туалете, заливаясь слезами. И почему это всё происходит в тот момент, когда ей так плохо? Когда ей нужна помощь хоть кого-нибудь. Уля не разговаривала с ними до конца учебного дня. Игорь пытался заговорить, но увидев расстроенное выражение лица подруги, отбросил эту затею. И когда уроки подошли к концу Уля направилась на дополнительные занятия по физике, Игорь стоял возле кабинета, за его спиной - Анька, словно боявшись, что Уля набросится на неё. Сама Уля с грустью осознала, что нет у неё больше ни подруги ни друга. — Ульян, тебя подождать? — успел спросить, каким-то виноватым голосом Игорь, прежде чем она вошла в класс. — Нет, — коротко бросила она, войдя внутрь кабинета и захлопнув со злости за собой дверь с таким грохотом, что сидящий за столом Юрий Олегович подпрыгнул от неожиданности. Потом, конечно, Уля пожалеет, что не ответила Игорю «Да», ведь возвращаться домой одной так страшно, но сейчас она была зла на весь свет. Не обращая внимания на ошарашенного учителя и то что в кабинете, кроме них никого нет, Ульяна приземлилась за первую парту, скидывая с себя ненавистный рюкзак. — Всё в порядке? — спросил Юрий Олегович, взирая на необычное поведение своей ученицы. — Да, всё прекрасно. — бросила Уля и кажется стала постепенно приходить в себя. Она выпрямилась, оглядывая класс. — А я уже думал никто не придёт. — учитель полез в стол за тестами. — Долго тебя не буду мучить. Разберём две-три задачи и по домам, — подмигнул он. И Улину злость как рукой сняло, теперь на её место пришли: смятение, чувство что тебя бросили и одиночество. Последнее было самое паршивое. Словно ты остался в этом мире совсем один. Пыхтя над решением задач. При чём Юрий Олегович очень активно участвовал в помощи. Он даже сел за одну парту с Ульяной и несколько раз выводил её же рукой нужные цифры и знаки. И сейчас она не испытывала перед ним страха. Задачи помогли ей отвлечься от Игоря и Ани, а препод помог решить ей эти задачи. То есть выходит — препод помог отвлечься ей от тягостных мыслей о предательстве друзей. — А как вы познакомились со своей девушкой? — неожиданно даже для самой себя, спросила Ульяна. Физик несколько минут назад пересел за свой стол и занимался складыванием бумаг и тетрадей в дипломат. — Что? — он удивлённо на секунду перестал собираться и уставился на ученицу. — Вы слышали вопрос. — ни капли неуверенности, она как самый целеустремлённый бегун, который во что бы то ни стало прибежит к финишу первым. Учитель стал серьёзным. Былой подъём духа улетучился. С лица словно стёрли все положительные черты. — На фестивале красок в прошлом году. — по его взгляду было понятно — он жаждал объяснений. — Вы первый к ней подошли? — Да, конечно. — И что вы сказали ей? — Так, всё. — резко оборвал он. — Мы беседуем не о том, о чём положено. — Вы скучаете по ней? — продолжала гнуть своё Ульяна, прекрасно видя как внутренне учитель закипает, как сильно вздымается его грудная клетка при каждом вздохе, как напрягаются скулы. Но через мгновение его лицо окрасила ухмылка: — А, я понял, узнала из «Контакта». — кивая головой, решил он. Но Уля ничего не из-какого «Контакта» или «Одноклассников» не узнавала. Она просто знала и всё. — Просто вы выглядите очень одиноким человеком. — Занятия окончены, Игея, — решительно произнес он, — Не смею тебя больше задерживать. Уле ничего не оставалось, как покинуть кабинет физики. И только на улице она осознала какую чудовищную ошибку сотворила, нарушив и так хрупкую грань между ней и Юрием Олеговичем.