МАНЯ Я

      Размещаться по комнатам ребята отправились в полной тишине. Пока остальные не могли нарадоваться отсутствию Мани, басист искоса поглядывал на новую знакомую, которой помогал нести чемоданчик вверх по ступенькам. У своей двери длинноногая красавица остановилась, что-то показала знаками, на что Йо ничего не оставалось, как просто закивать, так как листочки так и остались в холле. Аямэ, с которым они на этот раз должны были делить комнату, он догнал уже у открытой двери в номер.       — Чего лыбишься? — спросил клавишник, заметив не сползающую улыбку на лице басиста, — отсутствию Мани радуешься?       — Ага, — совсем не заметив этого, соврал басист.       Мысли долговязого музыканта заполонила темноволосая незнакомка, поселившаяся в другом конце коридора.       Комната была небольшой, но уютной. Хотя Йо и этого не заметил. Закинув свою сумку в угол, он блаженно развалился на кровати. Его сосед лишь вопросительно глянул, потом пожал плечами и принялся разбирать свой багаж.       Молчал клавишник недолго:       — А что ты там той стюардессе мычал? — спросил Аямэ, открывая двухстворчатый шкаф с некой долей опасения. При этом в правой руке он держал увесистую статуэтку с тумбочки, а левой тянулся к ручке.       — И ничего я не мычал, — возмутился Йо и даже подорвался с кровати.       Аямэ резко дернул дверцу.       — Мычал-мычал, — проговорил клавишник с издевкой в голосе.       Удостоверившись, что в шкафу никого нет, музыкант со спокойной душой принялся развешивать вещи.       — Тебе послышалось, — буркнул басист и уставился на картину на стене над кроватью.       — Ага. Рассказывай тут, — хмыкнул клавишник уже из ванной комнаты, куда заглянул с теми же предосторожностями, с какими ранее воевал со шкафом. — Я же там как бы тоже был и все прекрасно видел… и слышал.       — Я думал, она итальянка, — начал оправдываться Йо, переместив взгляд с картины на прикроватную тумбочку.       — Что национал-метр сломался и она оказалась не итальянкой? — с сарказмом в голосе спросил клавишник. Он вернулся из ванной довольным проведенным обыском. И вернув на место свое оружие, принялся снова развешивать одежду в шкафу.       — Не, она однозначно итальянка, — не замечая ноток язвительности в голосе коллеги, задумчиво проговорил басист. — У нее униформа итальянских авиалиний… — замолчав, музыкант уставился на статуэтку.       — С каких это пор ты стал разбираться в униформах стюардесс? — полюбопытствовал клавишник, выглянув из-за дверки шкафа.       Басист замялся, понимая, что проговорился:       — Да… я… э-э… это… — Йо оторвал взгляд от деревянной фигурки и уставился на все еще ждущего ответа соседа по комнате, — в фильме одном видел, — выкрутился он тут же.       Своего коллегу Аямэ знал не первый год и ложь от правды отличить мог легко.       — В фильме, значит… — протянул он, закрывая шкаф.       — Ага, в фильме, — подтвердил Йо, пытаясь не обращать внимания на тон, каким была сказана реплика.       На несколько минут в комнате повисла тишина. Долговязый японец был намерен прервать неудобный разговор, да вот только его собеседника это совсем не устраивало.       — Так она итальянка или нет? — не унимался Аямэ.       Он уже успел разобраться со своими вещами и теперь восседал на кровати с бутылкой минералки в руке.       Йо нахмурился.       — Итальянка, — ответил он сердито.       — Тогда почему ты с ней по-итальянски не разговаривал? — не отставал коллега, откручивая пробку на бутылке — ты же знаешь итальянский.       Йо нахмурился еще сильнее.       — Ты же знаешь итальянский? — уже с вопросительной интонацией повторил клавишник, сделав глоток воды и поморщившись от ее непривычного вкуса.       — Она глухонемая! — выпалил басист, — вот почему!       — Да-а-а… беда… — потянул Аямэ, от неожиданного возгласа облившись минеральной водой.       И пока неудачливый японец с недовольством на лице снова исчез в шкафу, в комнате повисла тишина, прерываемая лишь скрипом дверцы и шорохами по ту их сторону.       — У тебя случайно тетрадки нет или блокнота какого? — на сей раз первым подал голос Йо, обращаясь к соседу.       — А тебе зачем? — спросил клавишник без тени недовольства в голосе, выбравшись наконец с нужными ему вещами наружу.       — Записки буду ей писать, — гордый своей идеей ответил басист.       — Нет, — проговорил совершенно спокойно Аямэ и направился в ванную. — Ты лучше у Соно спроси, — посоветовал он отдающим эхом звонким эхом голосом. — Он у нас частенько новые песенки пишет где не придется. У него точно есть на чем мыслишки записать можно.       — Точно! Соно! — Йо подорвался с кровати, при этом та жалобно скрипнула.       И через секунду уже хлопнула входная дверь.       — Через десять минут выходим, — крикнул ему вслед уже переодевшийся Аямэ, без надежды, что тот услышал. — Лучше бы о концерте думал, — пробурчал он чуть тише, вернувшись в комнату.